Просто небольшая терапия

Дин заставил себя открыть глаза, когда его телефон зазвенел уже в третий раз за последние пять минут. С ворчанием он перекатился на спину и схватил телефон с тумбочки, готовый сорваться на того, кто звонит ему в такую рань. Даже не взглянув на имя, Дин ответил на звонок и снова закрыл глаза. — Клянусь богом, если это не что-то срочное… — Ну, и тебе доброе утро! Чарли. Конечно, это была она. Дин глубоко вздохнул и снова открыл глаза, уставившись в потолок. Он ничего не мог разглядеть, поскольку солнце еще не взошло. Но через несколько мгновений его глаза, казалось, привыкли, и он смог рассмотреть хотя бы очертания комнаты. — Я просто звоню напомнить, что у тебя сегодня назначена встреча, — прощебетала Чарли и из Дина вырвался очередной жалобный стон, пока он перекатывался на живот и зарывался лицом в подушку. — Чарли, мы уже говорили об этом. Я знаю, что ты хочешь как лучше, но… — Не-а. Ты пойдешь. Дин, я знаю, что ты не хочешь, но не мог бы ты хотя бы попытаться? Это не так плохо, как кажется, и Кастиэль — отличный человек. — Да, конечно он хороший человек. Кстати, что это за имя у него такое? По мне звучит странно. Чарли рассмеялась на другом конце провода, но прозвучало это как-то натянуто, однако Дин слишком устал, чтобы беспокоиться об этом, поэтому даже и не стал задумываться. — Видишь? Именно этот вопрос ты сможешь задать ему позже. Разве это не здорово? Вам уже есть о чем поговорить. Дин медленно приподнялся на локтях, зажимая телефон между плечом и ухом. — Ага. Конечно. А я думал, что вся эта терапевтическая хрень касается меня. Несколько секунд на другом конце провода стояла гробовая тишина, а затем Дин услышал глубокий вздох. Черт, он влип. — Это так, но дело не только в этом, Дин. Ты должен понять, что там с самого начала у вас должно быть какое-то доверие. Просто сходи туда, и если оно тебе не понравится, или уж тем более не понравится сам Кастиэль, то я больше никогда тебя не побеспокою. Услышав последнюю фразу, Дин удивленно вскинул бровь и открыл рот, но всё же ничего не сказал. Он знал, что Чарли просто хотела ему помочь, хотела, чтобы его расшатанная психика немного окрепла. Но также он знал, что вряд ли сможет обрести это в ближайшем будущем. Если вообще когда-нибудь обретёт. — Хорошо, я схожу. Ты должен мне бургер, Чарльз. С этими словами Дин закончил разговор, положил телефон обратно на тумбочку и снова рухнул в кровать. *** Вроде даже в этот раз его разбудил не кошмар. Медленно поднявшись Дин заметил на себе мокрую рубашку, прилипшую к груди, влажные волосы и сделал вывод, что все-таки это был кошмар. Но, как бы Дин ни старался, он не мог ничего вспомнить. Его взгляд упал на часы на тумбочке, которые показывали 7:18 утра. Удивившись, что ему удалось поспать чуть больше четырех часов, Дин встал с постели, достал из шкафа полу-приличную одежду и направился в душ. Прежде чем он вошел в ванную, его взгляд упал на дверь комнаты Сэма, которая была широко распахнута. Конечно его младший брат уже проснулся. Но по всей квартире стояла полная тишина, так что он, должно быть, уже ушел, по какой бы то ни было причине. Пожав плечами, Дин включил свет в ванной и закрыл за собой дверь — на случай, если Сэм всё же решит вернуться. Дин разложил чистую одежду на крышке унитаза и повернулся, чтобы взглянуть в зеркало. Темные круги под глазами в кои-то веки были не такими уж темными и он выглядел более свежим, чем в последние несколько недель, чего на данный момент было вполне достаточно. Зевнув, Дин избавился от одежды и шагнул под душ, слишком поздно осознав, что вода еще не успела нагреться. Беззвучно проклиная брата, когда на него обрушилась холодная струя воды, Дин выкрутил горячую воду на максимум и отошел в сторону, ожидая, пока вода не станет теплой. Когда он второй раз шагнул под воду, то понял, что дрожит, хотя не был уверен, от того ли что в ванной было слишком холодно, или из-за нервов. Он никогда не думал о том, чтобы пойти к психологу, хотя, вероятно, после всего, что произошло, ему следовало бы об этом задуматься. Но с тех пор как Чарли упомянула об этом, Дин больше не мог выкинуть это из головы. Он все еще был не в восторге от этой идеи, но какого черта, верно? Может быть, это поможет ему разобраться с некоторыми вещами, которые его беспокоили, а если нет, то он хотя бы попытается. Когда Дин закончил с душем и вылез из ванной, то сразу понял, что все свежие полотенца закончились. Закатив глаза и в очередной раз проклиная брата, он достал из шкафа фен Сэма и начал сушить им все тело. Как только он удовлетворился результатом, он оделся, почистил зубы и пошел на кухню, чтобы сварить кофе. И именно в тот момент как он открыл холодильник, раздался звук открывающейся входной двери. Дин тут же замер. Его рука стиснула ручку холодильника и он больше не мог пошевелиться. — Дин, ты уже встал? Дин выдохнул, не осознавая, что задерживал дыхание, и осторожно прокашлялся. Его взгляд остановился на еде в холодильнике, которая в основном состояла из полезного дерьма Сэма. — Д-да. Я на кухне. — голос Дина немного дрожал, но он не придал этому значения, так как к тому моменту Сэм уже привык к его случайным приступам тревоги. — Боже, ты выглядишь так, будто увидел привидение. Почему ты вообще встал? — Сэм ещё несколько секунд смотрел на Дина, прежде чем отправиться в свою комнату за полотенцем. Вот же ублюдок. Рубашка Сэма была слегка влажной, поэтому Дин был уверен, что тот выходил на пробежку. — Потому что у меня назначена встреча. Эй, не мог бы ты поделиться теми полотенцами, которые прячешь? — пробормотал Дин, когда Сэм вернулся на кухню, и его младший брат закатил глаза. — Мне не пришлось бы их прятать, если бы ты время от времени стирал их. На секунду Дин подумал о том, чтобы огрызнуться в ответ, но понял, что брат прав, поэтому просто пожал плечами и снова повернул голову в поисках нормальной еды. Как только он увидел яйца, его желудок неприятно скрутило. Поэтому он закрыл холодильник и сел за стол, взяв чашку свежего кофе. — Ладно, что происходит? Обычно ты не можешь держать язык за зубами, а тут даже не позавтракал? Дин, что случилось? — голос Сэма был наполовину издевательским, наполовину серьезным, но Дин только закатил глаза и сделал глоток кофе, прежде чем смог ответить. — Ничего, заткнись. Просто немного нервничаю, - брови Сэма взлетели до небес, и в этот момент Дин понял, что сказал слишком много. — Нервничаешь? Что происходит? Прикусив нижнюю губу, Дин опустил голову и закрыл глаза. Он думал о том, чтобы не говорить Сэму о встрече, но поскольку тот тоже дружил с Чарли, то рано или поздно он все равно бы узнал. — Я…я собираюсь к мозгоправу. Эй, не надо, не смотри на меня так, это была не моя идея. — Мой брат. Собирается на психотерапию. Ладно, я понял, это параллельная вселенная, и по какой-то причине я застрял здесь — Сэм пытался быть серьезным, но, когда Дин поднял голову, то увидел, что уголок его рта дернулся, поэтому он потянулся, чтобы стукнуть его, но Сэм был быстрее и сделал шаг назад. — Не смешно, Саманта. Чарли практически заставляет меня. Звонила три раза сегодня утром и звонила бы еще, если бы я не взял трубку. Тишина заполонила комнату, и единственным звуком был шум кофеварки, но вдруг Сэм фыркнул так громко, что Дин вздрогнул. — Что смешного? — проворчал он, прежде чем снова поднести чашку к губам, частично чтобы сделать глоток, частично чтобы скрыть слабый румянец, который уже ощущался. — Ничего. Я имею в виду, забавно, что ты боишься Чарли, но в остальном это хорошо, Дин. Может быть, ты получишь помощь, которая тебе нужна, чтобы преодолеть прошлое. — Я не боюсь Чарли, — пробормотал Дин, понимая, что это ложь. Как бы он ни любил свою лучшую подругу, но иногда она могла быть чертовски пугающей. Надеясь, что Сэм оставит эту тему в покое, он выпил залпом оставшийся кофе и встал, полностью игнорируя брата, но, конечно, ему не повезло. — Дин, подожди… Дин поставил чашку в раковину и, не говоря ни слова, повернулся, скрестив руки на груди. — Я рад, что ты это делаешь. Честно. Ты мой брат, и я хочу, чтобы тебе стало лучше. Тепло, ощущение которого Дин, казалось бы, уже забыл, резко пронеслось в его груди, но он скрыл это, снова закатив глаза. — Неважно. Чарли сказала, что если мне не зайдет, то она не будет меня заставлять снова. А теперь иди и прими душ, ты чертовски воняешь. Сэм коротко улыбнулся, похлопал Дина по плечу и исчез в ванной, захватив с собой полотенце. Дин подумал о том, чтобы снова присесть, но, взглянув на часы, понял, что не может больше сидеть и ждать. Опустив руки, он вздохнул, взял бумажник, ключи и телефон из своей комнаты, после чего заставил себя выйти из квартиры. Ехать было недолго, всего минут десять, но по ощущениям прошло гораздо больше времени. Руки Дина так крепко вцепились в руль, что костяшки побелели, и, хотя он сделал несколько глубоких, успокаивающих вдохов, он не мог остановить сердце, бьющееся о ребра. Все его тело готово было словно взорваться в любую секунду, но взорваться не в хорошем смысле. Он едва мог дышать и знал, что если бы он мог посмотреть в зеркало, то выглядел бы достаточно бледным, чтобы быть похожим на приведение. Приехав, он напрягся так, что чувствовал, как дрожит каждая часть его тела. Дин выключил двигатель и уставился на здание прямо перед собой. Сначала он был уверен, что ошибся адресом, потому что это был обычный дом с небольшим садом, а не здание больницы, как он ожидал. Чтобы убедиться, Дин достал свой телефон и проверил адрес снова. Но нет, это был тот самый дом. В последний раз глубоко вздохнув, Дин вышел из машины и закрыл ее. Его взгляд несколько секунд блуждал вокруг, чтобы убедиться, что его детка в безопасности, а затем он пошел по маленькой гравийной дорожке, ведущей ко входной двери. Повсюду были цветы всевозможных оттенков, какие только можно было бы себе представить. На секунду Дин был уверен, что Чарли просто издевается над ним, поэтому дважды проверил табличку с именем на дверном звонке, просто чтобы убедиться. На табличке толстыми черными буквами было написано «Новак». Так что даже если Чарли и стебалась над ним, то она, по крайней мере, хорошо подготовилась. Он поднял руку и нажал на звонок один раз и стал ждать. Когда он уже был уверен, что никто не ответит, дверь широко распахнулась и появился мужчина, ровесник Дина, может, чуть старше, с теплой, мягкой улыбкой. — Вы, должно быть, Дин Винчестер. Приятно познакомиться. Мужчина протянул Дину руку для приветствия, но Дин был слишком занят, разглядывая собеседника. Мужчина был немного ниже его ростом, черные волосы, голубые глаза, ботанские очки. На нем были обычные джинсы и простая черная рубашка, из-за которой его руки казались просто огромными. Волосы были взъерошены, как будто он только что встал с постели, и Дин почувствовал странное желание провести по ним рукой, чтобы проверить, действительно ли они такие мягкие, какими кажутся. — Вы Дин, не так ли? Низкий голос мужчины вернул Дина в реальность, и он поспешно поднял руку для рукопожатия. — Да, конечно, я Дин. Отличное начало, подумал он, но, несмотря на дрожащий голос, хватка оставалась крепкой, что, похоже, произвело впечатление на собеседника, судя по тому, как он поднял бровь. — Я Кастиэль Новак, но Вы можете называть меня Кастиэль. Кастиэль. Услышав это имя вслух, оно показалось Дину еще более странным, и он не смог сдержать усмешку. — Что смешного? — Ничего, просто… никогда не слышал такого имени, как у Вас. Кастиэль улыбнулся, но по его глазам было видно, что что-то в реакции Дина его беспокоило. — Да, это не совсем обычное имя. Мне дал его мой отец. Он был очень религиозен. Это измененная версия имени ангела Кассиэля. — О...это… это интересно, — немного неловко ответил Дин, внезапно осознав, что все еще крепко держит руку Кастиэля. Поэтому он поспешно отпустил ее и засунул руки в карманы. Кастиэль, казалось, следил за каждым его движением, отчего Дин почему-то сильно покраснел. — Вы здесь не для того, чтобы слушать обо мне, не так ли? Входите. Кастиэль открыл дверь пошире и Дин наклонил голову, чтобы заглянуть внутрь. Первое, что он увидел, была уютная гостиная. Светлые стены и темная мебель хорошо смотрелись вместе, и, хотя Дин не купил бы для себя такой темный диван, он не переставал восхищаться этим местом. — Вы здесь живете? Обычно, когда ты идешь на терапию, там есть комнаты для приема, и… и… — Да, это мой дом. Я понимаю, что Вы удивлены, но для меня самое главное, чтобы мои пациенты чувствовали себя как можно комфортнее, поэтому я выбрал свой дом местом для приема пациентов. У меня также есть кабинет, если Вам будет удобнее… — Нет, нет. Все в порядке, я просто… удивлен, вот и все. — Хорошо, тогда заходите. Кастиэль отошел в сторону, чтобы Дин мог войти, и тот по привычке первым делом разулся. Кастиэль ничего не сказал по этому поводу, хотя с любопытством наблюдал за происходящим. Когда Дин закончил, его провели через гостиную в короткий коридор с тремя дверями: двумя слева и одной справа. Кастиэль открыл правую дверь и жестом предложил Дину войти, что тот и сделал. Комната выглядела совсем иначе, нежели гостиная, но все же больше походила на дом, чем на кабинет врача. Одна стена была полностью сделана из стекла и за ней виднелся сад, который был по меньшей мере вдвое больше, чем тот, что был перед домом. Стены были выкрашены в светло-коричневый цвет, который Дин не счел бы приятным, но белый диван слева, белый письменный стол в правом углу комнаты и стеклянный столик посередине каким-то образом придавали комнате приятный вид. — Выглядит неплохо, — тихо пробормотал Дин, подходя ближе к дивану, но ожидая разрешения Кастиэля, чтобы присесть. Когда Кастиэль кивнул, Дин сел и стал внимательно наблюдать за своим собеседником, который закрывал дверь. В углу за дверью оказалось что-то вроде кухонного стола, который был такого же цвета, как и сами стены. — Спасибо, я работал над этой комнатой довольно долго. Стекло было самой худшей частью. Дин приподнял бровь, пораженный намеком на то, что Кастиэль сделал все это сам. — Хотите что-нибудь выпить? Чай? Кофе? Воды? Может быть, бутерброд? Теперь, когда Кастиэль повернулся к нему спиной, у Дина появилось время по настоящему рассмотреть своего психотерапевта. У него было похожее с Дином телосложение, хотя руки и бедра Кастиэля были немного крупнее, чем у Дина. Темно-синие джинсы, в которые он был одет, хорошо обтягивали его ноги, а в некоторых местах были настолько узкими, что Дин боялся, что они порвутся, как только Кастиэль пошевелится. — Кофе было бы замечательно, спасибо. Его нервы в какой-то момент успокоились и сейчас он испытывал скорее любопытство. — Как так получилось, что Вы мозгоправ? Без обид, но Вы не выглядите сильно старше меня. Разве нет… какого-нибудь миллиона лет в колледже или еще какого-нибудь дерьма? И хотя Дин не мог увидеть лица Кастиэля, он мог услышать его негромкий смешок, от которого, по какой-то причине, по коже Дина мгновенно побежали мурашки. Дин знал, что он натурал, совершенно точно, но что-то в этом мужчине, стоявшем перед ним, было просто… — Я польщен, но на самом деле я старше, чем выгляжу. Сахар? Молоко? — Только немного сахара, спасибо. Дин услышал, как что-то звякнуло, и через несколько секунд Кастиэль обернулся с двумя чашками кофе в руках. Он подошел к дивану и сел на другой конец, поставив чашки на стеклянный столик перед ними. — Спасибо. Могу я спросить, сколько Вам лет? Кастиэль улыбнулся, отклонившись назад, и, казалось, на секунду задумался, но потом кивнул. —Мне 35. А Вам? Дин не сомневался, что удивление было заметно на его лице, судя по тому, как приподнялся уголок рта Кастиэля. — Мне… 26, — пробормотал он, не понимая, почему его щеки внезапно запылали. — Видите, я же говорил Вам, что я старше, чем Вы думаете. Еще раз негромко усмехнувшись, Кастиэль снова наклонился вперед, чтобы взять свою чашку, и Дин не мог не смотреть на его руки, а затем, как только чашка коснулась их, ещё и на его губы. У парня были странные губы, не совсем обычной формы, но Дин не понимал, почему это делает его еще более привлека…хорошо выглядящим. — Да, да... — голос Дина был хриплым, он прочистил горло и, оторвав взгляд от Кастиэля, еще раз оглядел комнату. — Так это Вы сделали, да? Отличная работа, правда. Особенно то, как сочетаются цвета — Дин знал, что он пытается сделать все возможное, чтобы не говорить о себе, но он также знал, что Кас видит его насквозь, судя по блеску в его глазах. — Спасибо. Думаю, больше всего времени ушло на мебель и стекло. — Вы сами делали мебель? — Да Если раньше это было не столь очевидно, то теперь Дин был впечатлен и позволил своей руке осторожно скользнуть по дивану. На ощупь он был мягким, и Дин был уверен, что им еще мало пользовались, потому что он выглядел совершенно новым. — Итак, Дин. Вы здесь по какой-то причине, не так ли? Дин поднял голову, и все его тело мгновенно напряглось. Тревога, которую он испытывал раньше, вернулась с такой силой, что едва не снесла его с места. — Эм… вообще-то, я… я не верю, что терапия работает, без обид. Я просто… моя подруга, Чарли, порекомендовала Вас, и… я подумал, может быть, я мог бы просто… попробовать, наверное? — Дин держал голову опущенной все время, пока говорил, и его руки снова начали дрожать, поэтому он быстро сжал их в кулаки. — Все в порядке, Дин. Вы не обязаны говорить о том, о чем не хотите. Может быть, Вы могли бы воспринимать это больше как… разговор двух друзей, которые делятся своими историями из жизни за чашкой кофе? — Да, это…эмм..... это звучит… Дин не смог закончить свое предложение, хотя и пытался. Его дыхание участилось, перед глазами помутнело, а голова словно парила в воздухе. Он точно знал, что происходит, знал, что уже должен был прийти в себя, но от этого знания ситуация не становилась менее пугающей. Снова участилось сердцебиение, и он схватился за диван, чтобы хоть на чем-то сосредоточиться, хоть как-то успокоиться. — Дин, Вы в порядке? Дин слышал голос Кастиэля, хотя казалось, что он доносился откуда-то издалека. Его глаза закрылись, и он сделал то, о чем читал когда-то: глубокий вдох через нос, длинный выдох через рот. Дин так сосредоточился на дыхании, что внезапное теплое прикосновение к плечам испугало его, и он снова открыл глаза, сразу встретившись взглядом с океаном чистой голубизны. — Дин, послушайте меня, с Вами все в порядке. Сосредоточьтесь на моем голосе. Назовите мне пять вещей вокруг вас, которые вы можете увидеть. Неважно что, просто пять случайных вещей. Дин сглотнул, но кивнул один раз и открыл рот, но слова не выходили. У него начала кружиться голова, и он был уверен, что у него гипервентиляция, и, как бы ему ни хотелось, но он не мог ее остановить. — Пять вещей, Дин. Сейчас. Голос Кастиэля был твердым и ровным, и, хотя он не признался бы в этом позже, это очень помогло Дину сосредоточиться. — Г-голубой, — выдавил он, его голос был слишком высоким. — Это цвет, Дин, а не вещь. Мне нужно, чтобы Вы назвали пять вещей, которые можете видеть. Дин снова кивнул и попытался хоть немного развеять туман в голове. — Ваши глаза. — Хорошо, вот так. Что еще? Дин медленно повернул голову и назвал первые четыре вещи, которые промелькнули в его сознании. — Эээ…стеклянный стол. Кофейные чашки. Э…белая полка. Письменный стол. — Вот так, Вы молодец. Теперь назовите четыре вещи, до которых Вы можете дотронуться. Это может быть что угодно, просто это должно быть в пределах досягаемости. Дин понятия не имел, что происходит, но все равно слушал Кастиэля, потому что его размеренный, ровный голос почему-то успокаивал. — Диван. Э… мои… мои джинсы. Дин передвинул руки, даже не задумываясь об этом, а его взгляд вернулся к лицу Кастиэля, точнее, к его глазам. — Подушка. И Ваша...Ваша рука. — Вы молодец, Дин. Продолжайте. Вы справитесь с этим. Мы сделаем это вместе. Теперь мне нужно, чтобы Вы назвали три вещи, которые Вы можете слышать. Головокружение постепенно начало проходить, и, хотя сердце Дина все еще колотилось, его тело постепенно успокаивалось. Дышать стало немного легче, и больше не казалось, что он подавится собственным языком, когда будет говорить. — Птицы. На улице, я имею в виду. Кофеварка. Мое сердцебиение. Улыбка дрогнула на уголке рта Кастиэля, и он слегка сжал плечи Дина. — Вы почти справились. Назовите две вещи, которые вы можете понюхать. Дин был немного поражен этим, потому что как он мог почувствовать два разных запаха одновременно? Но он все равно глубоко вдохнул через нос, нахмурив брови. — Кофе. И… что это, это одеколон? — Это мой шампунь. — Кастиэль тихо усмехнулся, и его руки переместились с плеч Дина вниз по рукам, к локтям, пока он не убрал их совсем. — Вы почти закончили. Теперь назовите одну вещь, которую Вы можете попробовать на вкус. Если бы это было возможно, брови Дина бы сдвинулись еще сильнее, и он причмокнул, как маленький ребенок, чем заслужил еще один низкий смешок Кастиэля. — Опять же, кофе. Это клёво, но — что именно мы сейчас делаем? Кастиэль отклонился назад и сделал глоток кофе, прежде чем ответить. — Вам лучше? Дин почти рассердился, что Кастиэль не ответил на его вопрос, но, к своему удивлению, он действительно чувствовал себя лучше. Сердцебиение почти пришло в норму, руки перестали дрожать, дыхание было медленным и глубоким, намного спокойнее, чем все утро. — Э…да. — Хорошо. То, что мы только что сделали, называется заземлением. Это помогает Вам сосредоточиться на чем угодно, кроме собственного тела. В основном, это используется при панических атаках или при внетелесных переживаниях. У вас часто бывают панические атаки, Дин? Дин сглотнул, ему вдруг стало слишком стыдно смотреть на Кастиэля, поэтому он взял свою чашку и отпил кофе, думая, как ответить. — Э… нет, я… то есть да. Я не знаю. А кстати «часто» это насколько часто? Кастиэль внимательно наблюдал за Дином без единой эмоции на лице до тех пор, пока он не откинулся назад и не достал откуда-то маленький блокнот. Дин предположил, что за кушеткой, на которой сидел Кастиэль, стоял маленький столик и хотя он ожидал, что Кастиэль будет делать записи, ему почему-то стало немного неприятно. — Допустим, три раза в неделю — это часто, а раз в две недели — не часто, как часто у Вас бывают эти панические атаки, Дин?. Дин прикусил нижнюю губу, поставил чашку с уже остывшим кофе и глубоко вздохнул. — Часто. Затем, как будто что-то подтолкнуло его, он сказал «очень часто». Кастиэль не выглядел удивленным и просто кивнул, прежде чем записать что-то еще. Вытянув шею, Дин попытался вчитаться в записи, но Кастиэль держал блокнот под таким углом, что Дин ничего не смог прочитать. — Когда они появятся у Вас в будущем, попробуйте сделать то, что мы только что сделали. Необязательно произносить это вслух, можно делать это в голове, хотя проговаривание более эффективно. Вы помните все или хотите, чтобы я записал?. Дин хотел сказать, что ему не нужно это дерьмо, что он уже взрослый и может сам пережить трудные моменты, но потом ему пришло в голову, что с тех пор, как начались эти приступы, он не мог успокоиться так быстро, и по какой-то причине это заставило его вздохнуть в знак поражения.        — Было бы здорово, если бы Вы это записали. Пожалуйста. — Дин. Медленно подняв голову, Дин посмотрел прямо в изучающие глаза Кастиэля, и снова почувствовал, что не может дышать, но на этот раз потому, что заметил, какие чертовски голубые глаза у этого человека. Он не придавал этому значения, но теперь, когда заметил, больше не мог отвести взгляд. — Я знаю, что ходить на терапию трудно и страшно, но я хочу, чтобы Вы знали, что я никогда Вас ни за что не осуждаю. У каждого свой опыт, и у каждого есть свой способ справляться с этим опытом. Здесь Вам не придется ничего стыдиться. Дин внимательно слушал, и, хотя его щеки снова запылали, все, что он мог делать, это смотреть в эти голубые, голубые глаза. — Откуда вы знаете, о чем я думаю? Кастиэль улыбнулся и положил блокнот в недоступное для Дина место. — Я знаю много вещей, Дин. Я вижу, как Вы реагируете на определенные вещи, и я знаю, что язык тела гораздо важнее того, что звучит из Ваших уст, особенно когда мы не так хорошо знаем друг друга. Вы не доверяете мне, и у Вас есть полное право не доверять. Я незнакомец, но, пожалуйста, примите во внимание, что все, что я хочу сделать - это помочь Вам. Дин сглотнул, загипнотизированный тем, как блестели глаза Кастиэля, когда он говорил, и каким плавным казалось каждое его движение. — Вот как, да? Ну так расскажите мне, что вы уже знаете обо мне?. Кастиэль внимательно наблюдал за ним, его взгляд перескакивал с одного глаза Дина на другой и обратно несколько раз, прежде чем он тихо вздохнул. — Вы боитесь открываться людям, причем не только незнакомым, но и вообще всем. Возможно, в Вашем прошлом произошло что-то травмирующее, что вызвало у Вас тревогу и панические атаки. Вы любите менять тему, потому что не хотите говорить о себе, поэтому кажется, что Ваша уверенность в себе не так высока, как должна быть. Кроме того, Вы легко выходите из себя, потому что Вам не нравится, когда кто-то слишком близко приближается к пониманию Ваших настоящих эмоций, и вместо того, чтобы выпустить их наружу, Вы прикрываете их гневом. Дину показалось, что его только что ударили по лицу. Он уставился на Кастиэля, широко раскрыв рот, но он тут же закрыл его, как только заметил это. Злость начинала вскипать в груди, и он снова сжал руки в кулаки, но прежде, чем успел вымолвить хоть слово, Кастиэль заговорил снова. — Вам не нужно скрывать свой шок сейчас, Дин. Я знаю, что Вы чувствуете злость, но это пройдет. — Нет. Нет, знаете что? К черту это. Мне не нужно это дерьмо, и мне точно не нужен кто-то, кто знает меня меньше часа, чтобы говорить мне, что я должен чувствовать или что я должен делать. Может это работает с другими, но не со мной. С этими словами Дин вскочил на ноги и еще несколько секунд смотрел на Кастиэля, который казался таким же спокойным, как и раньше. — Вы можете уйти в любое время, Дин. Если захотите еще раз встретиться, у Вас уже есть мой номер. Кастиэль улыбнулся, и Дин чуть было не зарычал, но он был так зол на этого парня, что не мог даже пошевелиться. Как он посмел строить предположения о Дине? К тому же ложные. Он совсем не знал Дина, даже понятия не имел, через что ему пришлось пройти. И после этого он думал, что знает, что происходит у него внутри, просто читая язык его тела? Нет, это так не работает. Дин чувствовал, как ногти впиваются в его ладони, и почему-то ему захотелось что-нибудь ударить, но поскольку он не хотел нарываться на неприятности, он просто развернулся и вышел из дома, не сказав больше ни слова. Как только он сел в машину, его рука опустилась на руль с такой силой, что раздался треск. Но Дину было все равно. Он достал из кармана телефон и подумал о том, чтобы позвонить Чарли, но знал, что единственное, что она сделает, это заставит его извиниться перед этим засранцем. Поэтому он просто набрал короткое сообщение, в котором говорилось: «Спасибо, Чарльз. Парень — мудак. И я точно туда не вернусь». После этого он бросил телефон на сиденье рядом с собой и завёл двигатель, даже не заботясь о том, что мобильник упал мимо сиденья. Бросив последний взгляд на дом, он поехал прочь, поклявшись себе, что это первый и последний раз, когда он пытается заниматься подобной ерундой.