На следующее утро я тоже проснулась рано. Вчера захотелось лечь пораньше. Егор по-прежнему спал. Нет, он просыпался вечером, я его отправила в душ, а потом он снова уснул. Думаю, сегодня он уже будет в силах, чтобы встать с кровати и вернуться в обычную свою жизнь. Ради такого я даже решила приготовить завтрак. Обычно, мы до последнего лежим в кровати, а потом быстро разбегаемся по своим делам. Но сегодня никому никуда не надо было ехать.
Мне никто не звонил вчера и, думаю, никто не будет звонить сегодня. Июль с августом всегда проходят в расслабленном режиме, так же, как и январь, все отдыхают, поэтому каких-то проектов и съёмок у меня не было запланировано. Знаю, что рано или поздно мне надо будет вернуться в хаус. Не знаю, как пройдёт этот момент, но не хочу сейчас об этом думать. Иногда хочется просто жить здесь и сейчас, совсем не думая, что будет потом.
— Доброе утро, — сказал Егор, заходя на кухню и сонно потирая глаза.
— Доброе, — улыбнувшись, сказала я, чмокнув его в губы. — Как себя чувствуешь?
— Как будто проспал целый год, — сказал Егор, беря с холодильника бутылку с водой. Сев за стол, он залпом выпил половину. Он так её пил, что даже мне немного захотелось. — Ох, классно мы, конечно, оторвались. Я ещё долго так пить не буду.
— Успел провести родителей?
— Я даже помню, как провожал их до такси. Так что, я тогда был ещё в сознании, — говорил Егор, явно гордясь этим. — Правда, что было потом…понятия не имею.
— Тебе мама вчера звонила, но я решила не поднимать, — сказала я, ставя перед Егором тарелку и ещё одну для меня. Настроение было хорошим, поэтому я решила сделать блинчики, но не просто их пожарить, а потом ещё завернуть в них творог.
— Позже перезвоню, — сказал Егор, сразу откусывая от блина половину.
— Ну осторожнее, Егор! Они же горячие! — воскликнула я, видя все его попытки дышать ртом, чтобы было не так горячо. — Я их для тебя готовила, не переживай, никто не отберёт.
— Я говорил тебе, какая ты вредная?
— Не помню такого. Помню, что говорил, какая я красивая, как ты сильно меня любишь, а вот насчёт вредности, нет, не было такого. А ты сам знаешь, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Получается, на самом деле ты не считаешь меня вредной, — улыбаясь, сказала я, пробуя свой кулинарный шедевр вместо со сметаной. Вкуснота!
— Возможно, я не хотел тебя обидеть. Кстати! Не хочешь мне рассказать, что тогда произошло? Ты плакала, — я так надеялась на то, что Егор вообще забудет об этом инциденте. Но чуда не произошло. А вообще, были все шансы. Егор Крид не обладает шикарной памятью, он всё, что угодно может забыть. Но, видимо, не этот момент. — Евааа, — протянул парень.
— Всё нормально, Егор.
— Я это уже слышал. А потом ты обещала, что всё расскажешь.
— Егор, ну правда, всё нормально. Такое бывает, девчонки ссорятся друг с другом, — говорила я как можно увереннее. Мне надо было сказать так, чтобы он поверил. А это так сложно сделать.
— И с кем ты умудрилась поругаться? — спросил парень, явно не желая заканчивать с этой темой.
— С Валей, — быстро сказала я, опуская свой взгляд в тарелку.
— И что вы с ней не поделили?
— Парня, — сказала я, но потом, посмотрев на удивлённое лицо Егора, решила уточнить. — Не тебя, — но ситуацию это не улучшило, так как парень удивился ещё больше. И мне ничего не оставалось, кроме того, как сказать ему правду. Частичную правду. — Она меня приревновала к парню, который ей нравится, хотя я вообще никакого повода не давала, прекрасно зная, что у неё к нему чувства, да и у меня есть ты, а ещё он мне вообще никак не нравится.
— И ты из-за этого так расстроилась? Ев, не парься, главное, что ты сама знаешь правду. А какие-то домыслы и сплетни остальных — это не твоя проблема. И уж тем более не надо из-за этого плакать.
— Даже не спросишь, кто ей нравится? — и вот ведь можно было покончить с этим разговором, но мой язык — мой враг. Мозг ещё не успел подумать, а рот уже всё сказал. Точнее, спросил.
— Разве мне надо об этом знать? — спросил Егор. — Я не имею привычки следить за отношениями своих бывших. Или ты думала, что меня это как-то заденет?
— Я так не думала, — сказала я, опять возвращаясь к тарелке. Да что же это такое! То одно, то другое. — Просто подумала, что тебе это будет интересно. Но мне приятно, что тебе неинтересно, потому что, если бы тебе было интересно, мне было бы не очень приятно, что ты до сих пор думаешь о ней, хотя мы уже с тобой довольно-таки долго вместе, и…
— Я понял, Ев, я понял, — улыбнувшись, сказал Егор. — Просто кое-кто немного ревнив.
— Не ревнивая я!
— Ага, конечно, — сказал Егор, а после встал из-за стола. — Спасибо за завтрак, любимая девушка, кроме которой мне вообще никто не нужен, — сказал парень, а после наклонился ко мне, чтобы поцеловать. Вот же зараза!
*через две недели*
Обстановка в доме за всё это время не изменилась. В хаусе я проводила минимум времени. Оставалась только для того, чтобы записывать тик-ток, а потом возвращалась в квартиру Егора. Парень был не против, думая, что я просто до сих пор не помирилась с Валей. В принципе, так и было, если прям без подробностей оценивать эту ситуацию.
Сейчас я стояла на кухне, нарезая овощи себе для салата. Тут я была настоящим изгоем. Со мной никто не разговаривал, да и вообще все делали вид, что меня не существует. Несмотря на то, что я так и не почувствовала какую-то вину, всё это переживать чисто психологически было довольно-таки сложно. Это как минимум неприятно, а как максимум очень давит на тебя и твою психику. После такого можно прямой наводкой идти на сеанс к психологу.
С того момента с Заиром в отеле, мы уже успели пару раз увидеться. Он, видимо, ожидал от меня хоть какой-то реакции, но я молчала. Этот человек любит играть на чувствах других людей, но я не позволю так поступать со мной. Если мы о чём-то говорили, то это всегда касалось только работы. Он пытался что-то сказать о том, что было в отеле, но я всегда просто уходила, не желая его слушать. Даже если он и извиниться, что это изменит? Он уже рассказал всем придуманную им историю, которую я ему уже не прощу. У каждого человека есть чаша терпения. Моя уже переполнена. Больше я это терпеть не буду.
— А! — в коридоре что-то упало с огромным грохотом, от этого я вскрикнула и очень сильно порезала руку. Я чистила перец, поэтому просто на косую порезала себе ладонь. Кровь тут же заполнила всю мою руку, нож выпал из второй руки, падая на пол. На кухню зашла Юля.
— Боже мой, Ева! — воскликнула она, подбегая ко мне. Девушка помогла мне сесть на стул, а после побежала за аптечкой. — Принесла!
— Надо скорую вызвать, — сказала я, прекрасно понимая, что сделала очень глубокий порез. Сами мы кровь не остановим.
— Да, сейчас, — на кухне постепенно появлялись и другие ребята, помогая Юле. Кто-то вызвал скорую, кто-то доставал бинты и вату. Истерика подступала всё ближе и ближе. Я никогда не боялась крови, но её было слишком много, чем бывало обычно. С ладони она стекала на мои ноги, на пол, на стол. Вата быстро промокала, становясь красного цвета.
Не знаю, через сколько приехала скорая, но мне казалось, что врачи ехали целую вечность. Им пришлось выгнать практически всех из кухни, чтобы никто не мешал. Мне сразу же сделали укол, чтобы предотвратить инфекцию, которая могла попасть в кровь из-за ножа. Замотали руку, а потом сказали собираться.
— Надо будет накладывать швы, порез большой и глубокий. В больницу вас класть не буду, поэтому возьмите просто свои документы, — ну, документы всегда лежат у меня в рюкзаке. Я только попросила Юлю сбегать в комнату за моей страховкой. Уже в скорой страх настиг меня с головой. Я стала плакать намного сильнее. — Давайте мы вам успокоительное вколем? — предложил мужчина. Я решила не отказываться. У меня и так в последнее время жизнь стала слишком нервной, надо когда-нибудь и спокойной походить. Не помешает.
— Можете достать мой телефон из рюкзака? — попросила я врача.
— Предупредите кого-нибудь, чтобы вас потом забрали. Вы потеряли, конечно, не критическое количество крови, но голова всё равно может кружиться. Тем более, вы уже перенервничали, — говорил мне мужчина, а после отдал мне телефон. Я собиралась звонить Егору. Знала, что он сейчас занят, но он мне был нужен.
— Привет, любимая.
— Егор, я… — мне надо было делать паузы, чтобы Егор хоть что-то понимал в моей речи.
— Стоп, подожди, что произошло?
— Я хотела сделать себе салат. А потом там что-то упало. И я порезала руку. Очень сильно. Сейчас еду в скорой. Сказали, что будут зашивать, а мне так страшно, — я говорила сумбурно, пытаясь хоть как-то контролировать свои слёзы. Но это был дохлый номер. Можно уже было это понять и по прошлым истерикам.
— Так, спокойно, Ева, в какую больницу тебя везут?
— Я не знаю. Егор, мне так страшно, мне никогда ничего не зашивали и…
— Тихо, успокойся, сделай вдох-выдох. Давай вместе, вдыхай, а потом выдыхай. Медленно. Вот, умница. Молодец. Видишь, у тебя хорошо получается. А теперь дай телефон врачу, я спрошу, куда тебя везут, а потом сразу же поеду туда. Договорились?
— Да, — всхлипнув, сказала я, а после отдала телефон врачу. Они говорили недолго, мужчина сказал адрес больницы, а потом, видимо, Егор спрашивал про моё состояние и насколько всё серьёзно, ну, судя по ответам врача.
Всю дорогу я пыталась дышать так, как просил Егор. Получалось неплохо. Да и успокоительное, которое мне вкололи, уже начало действовать. Так что в больницу я приехала практически в адекватном состоянии. Практически, потому что страх никуда не пропал. Мне действительно никогда не делали каких-то операций. Я ничего себе не ломала и не резала. Нет, резала, но это были обычные маленькие порезы от ножа или ножниц. Я даже один раз порезалась листом бумаги. Всегда хватало просто полить перекисью и наклеить пластырь. А самой моей серьёзной травмой была лишь рана на коленке в детстве, когда мы играли в вышибалы, и я упала на асфальт, разбивая коленки на обеих ногах.
— Дайте, пожалуйста, ваш паспорт и страховку, — я сидела в приёмном покое, пока медсестра заполняла нужные документы. Они не особо спешили. Ну да, скорая остановила кровь, спешить действительно было некуда. Пока я ждала своего врача, который будет мне зашивать руку, позвонил Егор.
— Малышка, я уже приехал. Ты где?
— Я ещё в приёмном отделении сижу.
— Я сейчас приду.
Буквально через две минуты появился Егор. Как только я увидела его, то опять расплакалась. Парень тут же обнял меня, сжимая мою здоровую руку.
— Ну, тише, всё будет хорошо, слышишь?
— А вдруг будет больно?
— Тебе обезболят руку, ты ничего не почувствуешь, — говорил Егор, поглаживая меня по спине. — Они быстренько всё сделают, а потом мы поедем домой, договорились?
— А тебе не надо работать? — спросила я, периодически всхлипывая.
— Работа не срочная, потом доделаю, — сказал Егор, пальцами убирая с моих щёк слёзы. — Ну не плачь, моя хорошая, — поцеловав меня в лоб, он опять прижал к себе. С ним было намного спокойнее. Он, как и я, был в маске, поэтому никто его не узнал. Хотя, честно говоря, сейчас до этого мне вообще не было дела. Так уже плевать. Пусть узнают.
— А можно ты со мной пойдёшь?
— Малыш, мне туда нельзя. Туда только врачей пускают. А я же не врач. Но я буду ждать тебя возле кабинета. И никуда не уйду.
Через несколько минут пришла медсестра и позвал нас за собой. Мы поднимались на лифте. Я ещё раз спросила, можно ли взять с собой Егора, но мне сказали, что сейчас не всегда родителям разрешают присутствовать, а у Егора так вообще нет шансов. Естественно, я расстроилась. Даже собралась опять плакать, но Егор успел предотвратить ещё одну истерику. Но все его старания пошли насмарку, как только я зашла в кабинет, где меня уже ждал врач. Всё было готово. Лежали шприцы с каким-то лекарством, хирургическая игла и нить. Только от этого мне уже стало плохо, что я стала терять сознание. Меня успел подхватить Егор, так как я ещё толком не зашла в кабинет и дверь ещё не закрыли.
— Вдохните, это нашатырь, — Егор посадил меня на кушетку, а после медсестра дала мне понюхать нашатырь. Вещь, скажу я вам. Так резко в сознание я ещё не приходила. — Как себя чувствуете? Нормально?
— Да, — тихо сказала я.
— Она боится очень, — сказал Егор.
— Алексей Владимирович, давайте оставим молодого человека, а то девушка переживает очень.
— Ох, ну и трусиха нам попалась, — улыбнувшись, сказал уже мужчина в возрасте. Он подошёл к нам. — Дай парню стерильный костюм, — сказал он медсестре, а потом посмотрел на меня. — Меня зовут Алексей Владимирович. А как вас зовут?
— Ева, — ответила я.
— Ева. Очень красивое имя. Ева, расскажи мне, что случилось? — он разговаривал со мной, а также подготавливал место возле меня. Уже включили лампу над моей рукой. Он вымыл руки. Медсестра вернулась с Егором, который теперь тоже был одет в специальный костюм. Меня в него не одевали, только накрыли остальную часть руки. Егор сел рядом, держа меня за руку.
— Я случайно ножом порезалась.
— Коли обезболивающее, — сказал он молодой девушке, а потом опять вернулся ко мне уже в перчатках и маске. — Ну вот, в следующий раз будешь аккуратнее. Так, рассказывай, Ева, кто этот молодой человек, которого ты не хочешь от себя отпускать, — медсестра вколола лекарство. Несмотря на то, что я должна была перестать чувствовать руку, слабость появилась во всём теле. Мою руку зафиксировали, чтобы я не шевелила ею.
— Это мой парень. Я ему позвонила и сказала, что мне страшно. А он приехал ко мне в больницу, — ох, наверно, это лекарство как-то влияет и на речь. Я не совсем контролировала, что говорю. Алексей Владимирович приступил к своей работе, но я на это вообще не обращала внимания.
— Какой хороший у тебя парень. Наверно, отвлекла ты его от дел.
— Да, он работал, а потом я позвонила, и он приехал.
— А кем он у тебя работает? — врачу, медсестре и Егору явно было смешно от моих ответов и вообще от моего состояния. — Ева, говори со мной.
— Он поёт.
— Поёт? Красиво поёт?
— Очень. А ещё его все знают.
— Да? А я почему-то его не узнал.
— Он в маске, поэтому вы не узнаёте. А без маски он Егор Крид.
— Серьёзно? — теперь врач смотрел уже на Егора, а не на меня. Парню пришлось кивнуть в знак согласия, чтобы не двигаться, так как из-за этого могла начать двигаться и я. — Вот это у нас, конечно, звёздные гости сегодня.
— Вы только никому не говорите. Потому что никто не знает.
— Правильно, Ева. Такого хорошего парня надо скрывать, а то, мало ли, уведут.
— Он хороший. Он меня любит, — меня очень клонило в сон, но врач постоянно говорил со мной, не давая отключиться.
Я не знаю, сколько прошло времени. Несколько минут. Несколько часов. Помню, что Егор хотел взять меня на руки, а я упёрлась, сказав, что хочу пойти сама. Мы шли по больнице. Мне позвонил Заир, предлагая приехать и забрать меня, но я отказала, сказав, что меня уже заберут. Потом мы вышли на улицу. Егор держал меня под руку, периодически предупреждая меня о всяких ступеньках или бордюрах. Я держала себя в сознании, но как только Егор посадил меня в машину, я закрыла глаза и уснула. У меня уже не было сил бороться со сном.
Если бы Ева только знала, что они с Егором не остались незамеченными.
