Неуловимый Дин Винчестер

Интересно, когда все это началось? Когда вся его жизнь пошла по накатанной вниз? Кажется это было так давно, тогда малыш Дин знал только то, что его семья самая лучшая. Мама была самой доброй, папа — самым сильным, а он сам просто очень-очень их любил. Когда ему сообщили, что скоро появится братик, Дин был, наверное, самым счастливым. Он с нетерпением ждал его. Мог часами сидеть рядом с мамой, приложив ухо у её животу, слыша и чувствуя, как там пинается малыш Сэмми (так его хотели назвать). Братик ещё не появился, а Дин уже понимал, что любит его всем сердцем. И был прав. Сэм Винчестер родился в мае, на удивление дождливом. Крошечный и беззащитный. Дин видел, как папа, вечно серьезный и спокойный, нервно переступал с ноги на ногу рядом с мамой. Будто она настолько же хрупкая, как и фарфоровая ваза. Может оно так и было. А малыш Сэмми оказался настолько мал, что Дин боялся даже дышать рядом с ним. Мама тогда улыбнулась ему и сказала: «не бойся, Дин, подойди». И Дин подошёл, а на него, из, будто бы, миллиона пелёнок смотрели два больших зелено-голубых глаза. Сэм мгновенно уставился на него и издал какой-то звук. Это было похоже на что-то радостное, так что Дин тоже улыбнулся и протянул руку к розовой пухлой щеке. Сэмми снова издал что-то похожее на смех и схватился своей маленькой ручкой за несколько пальцев Дина. Маленький Винчестер даже испугался, но руки не отдернул. Мама улыбнулась и очень тихо рассмеялась, а папа положил огромную ладонь Дину на плечо. — Теперь, Дин, — говорил он притворно-грозно, — будешь защищать своего младшего брата, и будешь ему достойным примером. Тогда Винчестер кивнул и с энтузиазмом согласился. Не знал тогда этот ребёнок, что подобные слова не просто звук, что это данное слово, обещание, которое Дин, к сожалению, не выполнит. Ему пять, и он идёт в школу. Не то чтобы это неинтересно, нет. Просто Сэмми был всего год. Маленький Винчестер чувствовал себя обязанным защищать его, и школа не могла стоять у него на пути. Возвращаясь с нее, Дин не отходил от Сэма практически никогда. Они вместе играли, вместе учились кататься на велосипедах, все делали вместе. Жизнь не изменилась после рождения братика. Дину семь с половиной. И в их обычную жизни начало кое-что не вписываться — папа, который начал постоянно где-то пропадать. И пропадать надолго. Иногда его не бывало дома несколько дней подряд. А ещё к ним начал часто заглядывать дядя Бобби, друг папы. Нет, Дину нравился Бобби, ворчливый и угрюмый, он все равно казался ему самым добрым человеком. Но вот маме Бобби не нравился. Она часто спрашивала папу о том, почему он приводит его домой. Папа говорил, что они приятели по «охоте», но Дин чувствовал неладное. Папа начал врать и скрывать что-то. Мама тоже это чувствовала, и они стали чаще ссориться. Редко говорили. А что ещё хуже, практически перестали обращать внимание на Дина. Он хотел узнать, что происходит. Тогда он зашёл на кухню, но мамы там не было. Зато на столе лежали какие-то конверты. Дин не очень хорошо мог читать, но смог понять, что там написано «уведомление о задолженности». Чтобы это не значило, наверное это что-то нехорошее, ведь мама так грустила, смотря на эти конверты. — Не переживай, сынок, — говорила она, — ничего серьезного. Но Дин видел, как она грустила, насколько уставшей она выглядела. И он решил, что нужно ей помогать. Он стал ещё внимательнее следить за Сэмми: сам кормил его, сам переодевал, сам успокаивал, делал все, чтобы мама могла отдохнуть спокойно. Возможно, это и помогало, потому что, когда мама заходила к Сэмми в комнату, чтобы позаботиться о нем и видела, что Дин уже все сделал, она улыбалась и гладила Дина по голове, говорила, какой он молодец и какой хороши брат. Он чувствовал гордость за себя тогда. А потом Дину исполняется ровно восемь. Если мама с папой начинали говорить, они все время ругались. Папа стал пропадать так надолго, что мама однажды не выдержала. — Джон, где ты пропадаешь? — спрашивала она тогда — Что это, «охота» у тебя на целую неделю? Чем вы занимаетесь с этим Бобби? Папа всегда выглядел расстроенным от этих вопросов. И всегда отвечал одно и тоже. — Тебе не нужно переживать. У меня всё под контролем. Дину было так тяжело, он никак не мог понять, почему папа не ответит честно, почему мама грустит из-за тех писем, почему они больше не проводят время все вместе и не гуляют в парке. Дин стал все время беспокоится. Его волновало происходящее, потому что он не знал, но очень хотел понять, что происходит. Он стал замечать, когда мама была злой и не трогал ее. Сам сидел с Сэмми. Когда родители снова ругались, брал брата с собой, и они гуляли до позднего вечера. Дин старался оградить его от всего плохого и грустного. Он не знал почему, но чувствовал, что должен. А тот только и рад был поиграть и побегать. Он так быстро рос. В свои четыре, Сэмми почти догнал его по росту. Его большие детские глаза светились так ярко, что Дин забывал о всем плохом, что ждало их дома и просто смеялся с Сэмми. Проходит ещё год. Ситуация стала более тяжёлой. Но последней каплей стало то, что мама нашла огромную дорожную сумку папы. — Что это? — спросила она его с тем тоном, который не предвещал ничего хорошего. Папа лишь смотрел на на нее пустым взглядом. Его челюсть напряглась, а брови нахмурились. Стало понятно — скандала не избежать. Голова Дина невольно вжалась в плечи, он лишь надеялся, что братик не выйдет из комнаты, пока родители не закончат ругаться. — Кто позволил тебе рыться в моих вещах? — спросил папа угрожающе страшным тоном. — Я говорил не делать этого! — Потому что ты что-то скрываешь! — ответила она так же громко. — Что решил нас бросить, нашел кого-то, да? Вот чем ты занимался все это время? Дин боялся пошевелиться, эта ссора отличалась от всех остальных. Она была хуже. Слово «бросить» заставило маленькое сердце Дина пропустить удар. Нет, папа так бы не поступил, он любил их, он не мог этого сделать. Правда же? Словно отвечая на немой вопрос, папа продолжил говорить: — Это не так. Я не могу объяснить, что происходит, потому что так будет лучше в случае чего. — В случае чего?! — мама так злилась, что кинула сумку на пол под ноги папе. Она звонко шлёпнулась и раскрылась. От туда выпали деньги. У Дина даже глаза округлились от того, сколько их там было. У мамы тоже, после чего она посмотрела на папу. — Ты, что снова этим занимаешься? — спросила она, так будто поняла откуда все эти деньги. Папа опустил взгляд и не ответил. Он опустился на колени и взял одну пачку — У нас долги и два маленьких ребенка. — сказал он только и встал. — эти деньги спасли нас, Мэри. — Господи, это правда? — спросила мама тихо и так шокировано, что Дин и сам напугался от ее тона — Ты… Так вот что это были за посиделки с Бобби? Вы, что… Ты… — она запнулась и посмотрела прямо в глаза папе, — Ты кого-то убил? Дин не поверил своим ушам. Что это такое мама сказала? Убил? Папа? Не может такого быть, это прост не могло быть правдой. Дин перевел растерянный взгляд на отца, и тот, наконец, заметил, что Дин тут. Он смотрел на него долгим взглядом, а потом повернулся к маме. — Не при Дине, — сказал он только. Мама тоже как будто только заметила его. Она вздрогнула и подбежала к нему. — Дин, сынок, — сказал она, присев рядом с ним на корточки, — что ты тут делаешь? Тебе давно пора спать. — Но мама, — запротестовал Дин, — папа… Вы снова будете ругаться? Что папа сделал? Она растерянно посмотрела на него, а потом на папу. — Ты права, — сказал он вдруг, — но чтобы я не сделал, эти деньги нам были нужны. Я бы сделал это снова и снова, пока это было бы нужно. Я сделаю все, что нужно, чтобы наша семья не рассыпалась. Мама так растерянно смотрела на него, как будто бала напугана и шокирована одновременно. Ее руки на плечах Дина тряслись, и он вдруг почувствовал, что происходит что-то очень плохое. Он почувствовал, как к глазам подступали слезы, но быстро вытер их, папа не любил, когда он плакал. Наконец мама сказала: — Я не собираюсь жить с убийцей под одной крышей. Я не позволю тебе трогать моих детей. Ее голос был леденяще ужасным и пустым. Как будто внутри нее что-то разбилось. Она схватила Дина за руку и потащила вниз к двери. Потом поставила его там и снова ушла наверх. Папа ничего не делал, с Дин не понимал, что происходит. Мама появилась снова с сонным Сэмми. Он почему-то был одет, словно они куда-то собрались. Дин не маленький, он понимал, что они далеко не в парк пойдут. Мама одевает и его, а потом открывает дверь. Она хватает их с Сэмми так крепко за руки, что становится даже больно. Сэмми все ещё не понимает что произошло, поэтому просто идёт за мамой, от Дин знал, что папа остался позади. Он чувствовал его взгляд. «Так нельзя», думал Дин. Они шли к машине, которая бала на той стороне дороги. Дин не хотел никуда уезжать. Не без папы. Он выхватил руку и побежал обратно. — Папа! — закричал он через всю дорогу. — Дин! — слышал он голос мамы позади. А потом случилось это. Сэмми побежал за Дином. Появился свет от фар, и послышался скрип шин. Потом были крики. Дин резко развернулся, но все произошло так быстро. Вот Сэмми бежал к нему, из-за поворота появилась машина. Она бы не успела остановиться. Мама тоже бежала к Сэмми. Дин с ужасом видел, как она хватает его. Она хотела оттолкнуть Сэмми, но к нее не было на это времени. Машина мгновенно подлетела, скрипя шинами. А потом раздался глухой звук удара. Уши как будто заложило. Время как будто остановилось. А Дин в замедленном времени видел, как мама и Сэмми пролетели дальше по дороге, когда машина все-таки остановилась. Он увидел и услышал как они упали на асфальт. Тело Дина парализовало от страха. Мама не вставала. Мама не двигалась вообще. И Сэмми тоже. — Что я наделал? — прошептал Дин в ужасе. Папа позади него что-то кричал и бежал к маме. Он упал на колени рядом с ней. Водитель машины тоже выбежал, он тоже что-то говорил. Дин не слышал, в его ушах был только шум. Как будто его окунули в воду с головой. Он знал только одно — он убил свою маму и брата. А потом приехала скорая. Мигали огни, все что-то кричали. Все это смешалось в голове Дина, он не понимал, что делать дальше. Папа подошёл к нему, он схватил его за плечи и посмотрел ему в глаза. Дин почувствовал, как слезы начали течь по его щекам. Папа встряхнул его. — Посмотри на меня, Дин, — сказал он грозно, — посмотри мне в глаза, сынок Дин не мог не подчиниться, он поднял взгляд на отца. — Все хорошо, Дин — сказал ему отец, — Все в порядке. — Я виноват… — сквозь слезы ответил ему Дин, — папа, я… — Нет, Дин, — отец снова сжал его плечи, — это не твоя вина, слышишь? Мне нужно чтобы ты услышал меня, Дин. Ты должен быть сильным сейчас. Дин трясся, как листок на дереве из-за ветра. Он плакал. Он чувствовал вину. Тогда, в тот момент, он впервые в жизни понял, что каждый поступок имеет последствия. Дину двенадцать. Его мама мертва, а брат в больнице на дорогостоящем лечении. Он чудом выжил, его левая рука до сих пор парализована. Повезло, что это случилось только с рукой, остальные кости благополучно заросли за три года. Сэм на реабилитации и нуждался в постоянном посещении огромного количества врачей, а ему всего восемь. Дин чувствовал такую вину перед ним. Чувствовал себя обязанным ходить с ним везде, даже если это мешало ему ходить в школу. Дину стало плевать на школу. Его главной задачей было быть рядом с Сэмми. Папа все так же пропадал целыми днями если не неделями. Он оставлял так мало денег, на время своего отсутствия, что Дину приходилось иногда голодать, чтобы покормить брата. В отце тоже многое поменялось. Он больше не улыбался, не пытался сделать вид, что все хорошо. Он стал пить. Очень много. И Дину приходилось следить и за ним тоже. Чтобы он пьяный не упал со стула или с дивана. Укладывал, его как маленького, когда тот не мог двигаться самостоятельно. В двенадцать Дин познал такую жизнь, о которой даже не задумывался в четыре. Но это были цветочки. Потому что в пятнадцать, Дину пришлось думать о том, где взять деньги, что есть, как устроить Сэма в хорошую школу, как платить налоги, как готовить. Все то, о чем он никогда бы не задумался раньше, теперь приходилось решать самому. Отец перестал практически появляться дома. Денег тоже практически не оставлял. И Дин научился делать ужасные вещи. Он научился воровать, врать, скрывать все в себе. Ему пришлось. Он должен был. Ведь если бы не он, его семья все ещё была бы вместе. Сэмми не ходил бы по врачам, а отец не пил бы и не был бы на этих странных «охотах». Так что Дин сам виноват в такой жизни, поэтому обязан был дать Сэму все в чем тот нуждался, в роли матери, отца и старшего брата. В восемнадцать лет, когда отца не было уже больше месяца, Дин подумал, что он, может быть, больше и вовсе не вернётся. Однако в дверь постучали, но вопреки маленькой надежде, на пороге стоял Бобби. Друг отца. Взгляд старика мрачный, так что Дин понял, что это будут не самые лучшие новости. — Дин, — сказал он, — боюсь у нас есть разговор. Дин просто пожал плечами и впустил его. — Сэм дома? — Нет, он в школе. Бобби кивнул, подошёл к холодильнику, взял пиво и сел на стул. Он так свободно уселся, что Дин невольно почувствовал раздражение. — Что ты хотел сказать? — спросил он. — Это насчёт Джона, твоего отца — наконец ответил он. Дин не удивлен, он так и знал. Он просто кивнул, ожидая, когда Бобби продолжит. — Его повязали. Слова эхом отдавались у Дина в голове. Он не знал, что чувствовал в тот момент. Облегчение, что отец жив, злость или отчаяние. А может быть все и сразу. — У нас было дело, — осторожно продолжил Бобби, видимо, поняв, что Дин ничего не собирался отвечать, — нас зажали в кольцо. Он знал, что его лицо уже засветилось, и ему все равно не сбежать на долго. — Бобби снова посмотрел на Дина. — Он велел мне бежать одному и присматривать за вами, парни. За тобой и Сэмом. Дин не ответил, опустив взгляд в пол. Был ли он удивлен? Нет. Он уже давно догадывался, эта «охота» что-то незаконное. Платили ли бы такие деньги за простые вещи? Конечно же нет. — Ему светит одиннадцать лет, — сказал вдруг Бобби, — он не скоро выйдет. Он сказал, что Сэму нужно лечение. — Бобби достает конверт. — Это деньги за последние дело. Не думаю, что этого хватит на все, так что я спрошу, — Бобби поднял на него взгляд и посмотрел очень внимательно и серьезно, — где ты намерен брать деньги? Сэм работать не сможет. Ты один не справишься с такими суммами. Взгляд Дина помрачнел. Пазл в голове сложился. Он понял, зачем пришел Бобби на самом деле. — Хочешь предложить работу? — спросил Дин, и так зная ответ. Бобби кивнул: — Я предлагаю тебе, заняться тем же, чем и твой отец. Это быстрый способ заработать нужную сумму. Я могу всему научить, познакомить с нужными людьми. Дин сомневался. Но Бобби прав, где в свои восемнадцать он сможет получить столько денег без толкового образования? — Ты можешь взяться за это временно, — сказал тогда Бобби. Только спустя время Дин поймет, что это бала ложь. — У меня есть условия, — наконец решился Дин. — Конечно, сынок, говори. — Я работаю один, и никаких убийств, — Дин посмотрел на Бобби и протянул руку, — пойдет? Бобби слегка усмехнулся и пожал протянутую руку: — Идёт, пацан. Вот так все и решилось. Вот так все началось. Дин виноват во всем этом. Ничего бы не случилось, если бы не он. В конце концов, он обязан нести ответственность. А когда братец спрашивал, где Дин берет столько сил на работу, и где он вообще работает, чтобы столько получать. Дин отмахивался и продолжал ездить с ним по врачам. Снял ему квартиру (так как их дом они продали, чтобы стереть о Дине всю информацию). Он оплачивал хорошую школу, ведь Сэм был умен не по годам, ему бы было слишком мало обычной школы. Потому у него тоже появились вопросы. — Дин, где ты пропадаешь? Не говори, что на работе. Ты не можешь работать неделями беспрерывно, — что было ложным утверждением, но Дин решил промолчать, — пожалуйста, Дин, скажи, что происходит? — Тебе не нужно переживать, — сказал Дин и услышал слова отца из своего рта. — Я… я не могу вот просто взять и не замечать, что что-то происходит, — запротестовал Сэм, — ты начал пропадать, прямо как отец. А он в конце концов так и не вернулся. Скажи мне, что ты не делаешь то же, что и он. Глаза Дина расширились. Он же так и не сказал Сэму, что отец в тюрьме, поэтому тот не знал о ситуации, и почему отец ещё не вернулся. Видимо, Сэм подумал, что Дин тоже захотел его бросить. — Нет, Сэм, я никогда тебя не оставлю, — уверено сказал он и кивнул, — я с тобой навсегда, сцуко. — Придурок, — фыркнул Сэм, но все равно улыбнулся. Его плечи расслабились, — я не дурак, Дин. Просто… Обещай, что то, чем ты занимаешься, это не что-то ужасное. Дин замер, а потом улыбнулся. Догадливый, зараза. В прочем, ничего другого он не ожидал, знал, что рано или поздно, Сэмми начнет спрашивать. — Обещаю, тебе не о чем беспокоиться, — он все ещё улыбался ему, говоря это, и знал, что это ложь. И вот теперь ему двадцать семь. И его жизнь на волоске.