Утро весны, надо же, казалось, ещё недавно была зима. Погода выдалась нормальной, даже температура оказалась сносной, снег медленно таял под лучами солнца, возвращая Джорджии её более привычный вид. А вот Брайан выдался уставшим и даже слегка раздражённым, ибо сон приснился, показав надеждам на своё отсутствие язык... на этот раз не кошмар, не эротика, а сразу и то, и другое. Мозг решил позабавиться, подкинув экстрима с возбуждением в одну тарелку и грубо всучив ложку, заставив творение съесть.
Томас довольно быстро отошёл от подробностей, как и всегда, но оптимизм уверенно нырнул в воду под названием «неприятный осадок». Он запомнил только ключевые моменты с образами. Там был Маски, там был он, там были девушки, которых первый убил. Не было секса, но было всё равно классно. Может этот кошмар, если его вообще можно было посчитать таковым, не ударил по восприятию, поскольку руки во сне остались чистыми, это по виду Маски можно было снимать полноценный фильм про неряшливого вампира. Но зацепил не столько пиздец, что Брайан выдавал, ибо действовал то убийца по его идеям, а энтузиазм, с которым в последствии запросы осуществлялись в жизнь. Запомнилась одна фраза из всего обилия, которые были произнесены:
«ненавижу выполнять чьи-либо приказы, но твои звучат как собственные, не обольщайся».
Накинув излюбленное худи, врач явился на работу именно в нём, поскольку для свитера было бы слишком жарко, для футболки с точностью наоборот. И последнее, действительно последнее, на что Томас рассчитывал - это на то, что осуществятся прогнозы: «Весна - идеальное время для обострений». Поначалу кошмар ещё маячил перед глазами, но после он сошёл на простой сон и вылетел на задний план.
Брайан заглянул к Тиму позднее, чем планировал. Дело в том, что Оливер устроила выступление, достойное Оскара. И нет, не из-за внешнего вида Брайана а-ля "я весёлая панда", а из-за резкой перемены настроения да всплеска активности. Психиатр пытался успокоить ребёнка своими силами без дополнительной дозы лекарств, но когда понял, что это бесполезно, сдался и оставил работу на укол успокоительного.
Но, если Томас думал, что на этом сюрпризы закончились, поскольку Райт себя так точно вести не будет, то они только начинались. Крыша относительно мирного пациента, большую часть времени стоящая на месте, тоже решила поехать со своей оси покорять новые горизонты повпечатлительней. Настолько поехать, что, стоило переступить порог и не успеть закрыть дверь, её обладатель накинулся на психиатра, как будто кто-то с барского плеча кинул тому незамысловатую команду «фас». От неготовности к такому Брайан не среагировал должным образом изначально, оказавшись на полу в считанные мгновения. Ладно хоть не к стене прижали за горло, как когда-то.
Брайан использовал заминку, чтобы посмотреть в глаза сопернику, пока тот просто его держал пару секунд, будто нарочно давая в себя прийти, но зрительный контакт ничего не дал касаемо личности. Кому бы оскал не принадлежал, Тиму или Маски, парень был не в себе, кидаясь на того, кто был ему знаком. Без причины, сказать же мужчина ничего не успел.
— Ненавижу!
Томас хотел бы поинтересоваться, почему, но не успел, словив удар по лицу. Понимая, что словами свою рожу не спасёт, на свой страх и риск парень нарушил инструкции, ответив атакой в виде удара в незащищённый живот пациента с колена. Резко поменяв их местами, словив небольшое головокружение, Брайан вцепился в запястья, прижимая руки к полу.
— Я понял, что ты очень меня любишь, но полегче.
Райт был крайне несогласен с таким утверждением и ударил бы Томаса с помощью ног, раз тот руки зажал, если бы тот не предвидел это и не зажал их между коленями. Поза получилась очень неудобной, так как Тим был сильнее из-за телосложения, Брайану пришлось буквально чуть ли не лечь сверху, используя вес как компенсацию своим силам.
— Чёрт, помогите мне кто-нибудь!
Вмешавшиеся команда санитаров положение спасла и ухудшила своим появлением одновременно. Ослабив бдительность на секунду, Тим умудрился освободить руку и ударить сбоку, при чём удар был посильнее, чем в случае с лицом, Брайану даже показалось, что на ребре пошла трещина. Свалившись с соперника, Томас знал, что не получит следующего удара, потому что Энтони уж точно бы удержал кого угодно, оказавшись поблизости в одно мгновенье.
— Джон, в темпе! — альбиносу всё же потребовалась помощь, потому что даже в его захвате Тим не захотел успокаиваться. Несмотря на то, что Энтони пытался остановить без прижимания к стене, ему пришлось это сделать, когда пациент один раз чуть не вырвался, порываясь продолжить начатое. — Стой ты смирно, зря вертишься.
— Простите, вы в порядке? — подлетевшая из ниоткуда санитарка, оказавшаяся рядом по чистой случайности, бросилась помогать там, где могла помочь, обратившись к Брайану.
— Всё нормально, — успокоил Томас, поднявшись на ноги. — Не успели убить.
— В следующий раз тебе так не повезёт! — Тим повысил голос, перебив санитарку. И Брайан обернулся к герою дня, нахмурившись. — Отпусти меня, тварь!
— Успокойся. — Энтони остался спокойным, не повышая голоса в ответ.
— Не указывай мне! — тут же отозвался Тим, отшатнувшись, когда подключился Джон с успокоительным.
За процессом успокоения Брайан уже не наблюдал, поскольку всё и так понятно, что не скажи, тут как с Оливер – сразу седативное. Речи стиля "не думай о злости и всё пройдёт" помогут точно также, как потушить пожар легковоспламеняемым веществом.
Два сильных удара. Ребро, походу, и впрямь треснуло, но санитарка уверила, что ничего страшного, всё цело, обработав места будущих синяков мазью. После такого Брайан уже точно знал, что больше он к пациенту не сунется ближайшие дни, пусть пока и не знал, какую дозу лекарств ввели. Правильно отчим говорил когда-то, его "матёрый кот", а не "котёнок", одну из
своих девяти жизней проебёт рано или поздно, по собственному желанию.
Дожидаясь обещанного приезда друга у входа в диспансер через какое-то время, после того, как Энтони убедился, что ничего не сломано, Брайан не искал на свою задницу никаких проблем, эти проблемы сами нашли его. Вновь. В виде, на этот раз, не Хелена, который обещал рассказать произошедшее прошлым днём, а Джессики. Женщина спокойно подошла и встала рядом, с любопытством взглянув на подопечного, повернув голову в его сторону. Поначалу Томас не обратил на неё внимания, а потом обернулся и замер, не ожидая такого скримера. Он ведь даже не слышал, как она подошла. Вздрогнув, Брайан фыркнул, чуть нахмурившись, потому что бок заболел, напоминая о себе, и поправил съехавшую перчатку. Он стал попеременно носить эти перчатки, но всё равно носил. Это как сигареты у Райта, если Брайан долго не носил их, то начинал искать альтернативу и убирал руки в карманы или складывал на груди, а если такой возможности не было - начинал не на шутку волноваться.
— Прохлаждается? — поинтересовалась Джессика, убрав руки в карманы халата, когда убедилась, что её заметили.
— У меня обеденный перерыв. — поспешил оправдаться Брайан, положив руку на затылок и улыбнувшись во все тридцать два. Скула заболела, там наверняка уже расцвёл синяк, поэтому вид у него был так себе. — Может же психиатр выйти на перекур, Джес?
— Понятно всё с тобой. — хмыкнула женщина, проследив за ладонью. Взглянув в сторону дороги, та краем глаза посмотрела обратно на собеседника. — Скорую ждёшь?
— Друг обещал завести мне бейдж. — тут же придумал Брайан, солгав на ходу, не горя желанием говорить чистую правду. — С чего я вдруг удостоился такой чести, что сам директор меня отыскал?
— Брайан Томас, ну что за дела? — внезапно лицо женщины стало серьёзным, заставив Томаса напрячься. Такой своего босса он видел очень редко и, как правило, если тебя называли по полному имени с фамилии - тебе пиздец. Уже перебирая в голове всё, за что ему может прилететь, в том числе его взаимоотношение с одним конкретным пациентом, Брайан аж побледнел. Он не хотел лишаться лечения Тима только из-за того, что имел неосторожность как-то показать свою выходящую за рамки лечения заинтересованность. Закона не было, который ограничивал бы, но заправляла всем директор, которой такое не нравится, что бы там кто не говорил.
— Я слушаю. — шатену и впрямь слегка поплохело, что директор заметила.
— Правильно делаешь, что слушаешь, — заметила та, достав телефон. — Ещё раз потеряешь бейдж и я сделаю тебе татуировку с твоим именем на лбу за твою же зарплату. Понятно?
На этих словах камень упал с души. Отношения не при чем, его просто предупредили, что он нарушает дисциплину, относясь так халатно к знакам обозначения. А они были важны, всё-таки, хотя бы для новичков в персонале.
— Я вас услышал. Больше этого не повторится. — тут же ответил Брайан в привычной манере, выдохнув.
— Молодец. — девушка только после этого подняла ту самую тему, которую ожидал услышать от неё Брайан изначально. — А теперь мы поговорим про ваши с Хеленом выкрутасы, мальчики... Я поговорила с ним отдельно, но он не услышал, поэтому теперь мы будем говорить с тобой. За тобой тоже имеется грешок сексуального меньшинства, значит общий контакт установите как-нибудь. Давай начистоту: мне глубоко плевать, с кем вы оба спите, меня беспокоит лишь то, когда вы это делаете и как это влияет на вашу работу. Напомню, вы оба - врачи. Врачи, работающие с психикой. И, мне кажется, вы начали об этом забывать в преддверии весны.
— Мы с Отисом не встречаемся. — тут же вставил Брайан, нахмурившись вовсе не от ноющего ребра.
— Ещё раз скажу для одарённых: мне плевать, кто кого засасывает и ебёт, — вкратчиво повторила Джессика, будучи всё ещё серьёзной, спокойно аперируя такими грубыми словами. — Но мне важно, чтобы это делали ВНЕ территории работы, есть нормы приличия и закон. Передай Хелену, будь добр, чтобы я больше не видела его с братом санитара на территории диспансера целующимися или курящими не дай бог. Один выговор я им уже сделала, а сегодня я выхожу, значится, курить, вижу то, что вижу... Чуть не убила этих двоих без суда и следствия.
— Я понял вас, Джес. — Томас понял, что имели в виду не только Хелена и его друга, поэтому дополнил: — А что по поводу меня? Где именно я сделал что-то не так? Это из-за сегодняшнего инцидента?
— Ты умнее Хелена, Брайан. Я не могу предъявить тебе по закону диспансера каких-либо нарушений в отношении пациента, потому что не одного домогательства не зафиксировано и на людях вы ничего не сделали, я не получила ни одного плохого слова в твой адрес или в адрес Райта... Кроме того случая, когда облажал Энтони, но это была его вина, не твоя и не парня, который неуравновешен большую часть своей жизни. А сегодняшний инцидент... — девушка задумалась, сделав паузу, прежде чем продолжить: — Откуда ты мог знать, что у него на уме? За самооборону я тебя не стану порицать, у нас и так психиатров немного. Как ощущения?
— Незабываемые ощущения. Больничный я пока брать не буду, вроде всё нормально, — Брайан услышал шум машины и понял, что диалог плавно подходит к завершению. — Вы позволите вопрос личного характера?
Джессика удивлённо приподняла бровь, но кивнула, поправив волосы.
— Вы с Тимом до сих пор дружите? — Томас понятия не имел, зачем это спросил, просто было интересно.
— Предпочли остаться знакомыми. — Джессика не стала уклоняться от вопроса, ответив честно и уверенно. — Были друзьями, но со временем почти перестали общаться. Как можешь наблюдать, не просто так... Что ж, тебе пора. Если вдруг почувствуешь себя плохо, то езжай домой, тебе бы отлежаться, там посмотрим. Удачного дня, Брайан.
— И вам того же. — Томас попрощался, выходя навстречу подъехавшей красной иномарке.
— Сколько лет, сколько зим! — Раймунд, как и все, хотел было обнять, как только вышел на встречу и снял солнцезащитные очки, но Брайан мягко выставил ладонь вперёд, намекая на рукопожатие. Зависнув на пару секунд, не понимая, почему Томас так резко негативно отнёсся к объятиям, Раймунд взглянул на ладонь в перчатке и горько усмехнулся, но опустил руки и ограничился рукопожатием, вспомнив студенческие года. — Всё ещё носишь их и всё ещё не любишь объятия, ну надо же! Ты совсем не изменился, солнце. И, что это у тебя с лицом? Опять подрался?
— Я тоже скучал, Райм, — Томас улыбнулся, проигнорировав комментарий. — На лице подвиги лестницы. Как жизнь?
— Как видишь, удалась. — Раймунд разорвал рукопожатие, продемонстрировав кольцо на пальце, оповещавшее о том, что жизнь удалась. Или не совсем, но желание родителей он выполнил, обзаведясь семьёй. — Для лестницы удар больно уж сильный.
— Так вот почему Энджел убиралась на чердаке, а не ты. — хмыкнул Брайан, наблюдая за тем, как блондин не смутился, будучи настороженным по поводу лестницы. — Да расслабься, я просто слегка повздорил, дома меня не бьют. Когда успели свадьбу сыграть и почему меня не позвали?
— Ну-ну, как знаешь. Скоро годовщина четырёх лет будет, а дочке два года исполнилось позавчера. — отозвался Раймунд, поспешив отойти к машине за тем, что приехал отдать. — Не поверишь, Брайан, с твоим приглашением возник какой-то пиздец, я даже думал, что всё, пропал человек, хотел ехать в морг тебя уже искать. Твой номер у всех стал некорректным и мы связь с тобой потеряли. Чувак, твоего имени и фамилии даже в телефонной книге штата нет. Скажи-ка мне на милость, почему? Никто не знал, где ты, кому бы мы ни позвонили. Ты что, с Генри не общаешься?
Брайан был удивлён таким новостям. Он никак не ожидал, что могло возникнуть нечто такое. Но, в корне, было верно, не обращались они давно, он заканчивал учёбу в другом месте, где начинал, и от Генри съехал как раз. Но всё это время он думал, что Генри не звонил потому что больше не хотел связываться... Пять лет где-то назад... Надо же, как много времени он не общался с другими. Не может же такого быть. Или может, учитывая быстрое течение времени и его помешанность на работе.
— Мы не созванивались с тех пор, как я от него съехал. — согласился Брайан, — Но я оставлял ему свой номер. И я его не менял.
— Тогда почему до тебя никто не дозвонился, а? — Раймунд достал футболку с заднего сидения, кинув в руки Брайану. — Лови своё творение. Я не злюсь, правда, понимаю это желание сбежать. Может и к лучшему.
— Клянусь, я не менял номера, Райм. Когда я вас обманывал? Да и зачем оно мне, столько лет вместе отмотали. — Томас говорил искренне, понимая, что оправдываясь, но иначе не мог. — Можешь показать, с какого я тебе позвонил и какой оставил?
Блондин был удивлён не меньше, чем сам Томас, но достал телефон и показал то, что от него потребовали. Брайан кивнул, признав свой номер. Но, стоило Раймунду показал прежний, Томас понял, что в нём неправильна почти половина номера. И, что забавно, буквы ошибались ровно через одну, будто кто-то намеренно его запутал таким образом, на манер смеха.
— У всех наших твой номер так же был записан. Не знаю, может взломали и исправили, конечно, но кому это потребовалось бы? И как минимум один бы из нас заметил взлом. — подтвердил Раймунд, увидев замешательство, отразившееся на лице психиатра, сжавшего маску в руках. — С твоих же слов записывали коллективно. И даже звонили, что удивительно.
— Возможно, я правда ошибся. — соврал Брайан, допустив мысль о том, что пять лет назад мог не так сказать этот набор цифр. Опустив взгляд на маску, испытывая дикий стыд перед другом, Томас убедился, что краска и впрямь чуть слезла, поэтому смайлик сильно смазался и где-то открошился даже. — Прости, я правда не пытался сбежать от вас и всё такое. Просто были напряжённые события в жизни. А у тебя ведь есть номер Сары?
— Сары? Ты хочешь связаться с человеком, который тебе смерти желал?... У меня его нет, позвони Ангел вечером. Девочки часто созваниваются. А я как-то не очень с этой стервой схожусь характерами, — хихикнул Раймунд, но охотно дал номер своей жены, убрав телефон, после чего решил увести диалог от недоразумения со связью. Он уже понял, что что-то не так и не хотел причинять Брайану этой темой только больше неудобств.
— Не извиняйся по поводу номера, бывают в жизни недоразумения. Главное - встретились же, тесен мир. — не смотря на слова, в голубых глазах блондина мелькнула небольшая обида. Которая тут же пропала за тем, что он рад встретиться вживую. — А что с твоей жизнью? Нашёл себе парня? Собаку завёл?
Брайан задумался над этим вопросом, даже не зная, как на него ответить. С одной стороны, у них с Тимом неоднозначные отношения, с другой стороны - Маски хуй клал на эти неоднозначные отношения. Он первым начал доверять и говорить о себе больше после того случая, когда они рассказали друг другу про шрамы. А сегодня произошло что-то из ряда вон выходящее, толковать это Томас не мог, но ведь когда-то была версия, что есть среди персон в одном человеке кто-то третий. Если их ещё и четыре, то это уже не групповые отношения, это гарем какой-то, где ведёт кто угодно, но не Брайан. И не факт ещё, что все эти личности его любят. Сегодняшний гость, судя по всему, вообще терпеть его не может.
— Я добился своего, как видишь, психиатр. — указав на диспансер за спиной, оповестил Брайан, оторвавшись от созерцания маски. — И да, у меня есть человек, который мне нравится.
— Надо же, Брайан. Поздравляю! А он знает об этом или ты передо мной чисто отмазку сейчас выкатил? — похлопал по плечу Раймунд, ухмыльнувшись.
— Частично... — уклончиво отозвался Брайан, поскольку это было действительно так.
— А имя у него есть?
— Тим. — Брайан не стал врать, тем более, хуже не будет. Возможно, с Раймундом он увидятся ещё не скоро, если удастся созвониться и путаницы опять не произойдёт. — Можно ещё Маски.
— Тимоти, значит... — блондин потёр подбородок, прежде чем ответить. — Хотя второе имя у него так себе... Или Маски это фамилия? Неважно. Надеюсь, нам удастся как-нибудь встретиться всем вместе, хочу увидеть, кому досталось такое солнце, как ты. Кстати, на свадьбу позовёшь? Фамилию менять будешь или его заставишь?
— Он мне просто нравится, Райм, какая свадьба и какая смена фамилий? — Брайан рассмеялся, на что собеседник сложил руки на груди. — Ты тоже не изменился, в девчачьи мечты всегда сходу прыгал.
— Вот оно что... Не, ну фамилия вещь важная, моя вот упёлась, что нам нужна двойная. И разные оставлять не захотела. А ты как считаешь? — Раймунд хмыкнул.
Шатен мог бы с ним поспорить, но знал, чем это закончится, поэтому решил позволить на пару помечтать.
— Я предпочитаю, когда фамилии смешивают, — Брайан улыбнулся, через секунду осознав, что сейчас произойдёт. — Ну, знаешь, ни одному, ни другому.
— Так, понял. — Раймунд щёлкнул пальцами. — А ну-ка, какая у Тима фамилия?
— Даже не вздумай. — предупреждающе прошипел Томас. — Даже не вздумай совмещать наши.
— Да брось, я же должен буду тебя потом как-то найти, если ты опять симку сменишь. — блондин развёл руками. — Не ломайся, я не буду ему звонить. Честное ковбойское.
— Пеняй на себя, если всё же позвонишь. — Брайан вздохнул. — Райт.
— Мда-м... — покачал головой собеседник. — Что-то у него ни второе имя, ни фамилия не ахти. Но, если подумать...
Томас просто понадеялся, что ему скажут, что хороших вариантов нет, но он недооценил друга.
— Не всё так безнадёжно. — после нескольких секунд молчания оживился друг, принявшись перечислять. — Томайт или Сомайт - если ты хочешь три буквы от каждой. Рато, Тайт, Роса - если устроит две.. А, стоп, знаешь что? Брим. Точняк, вот это уже мне нравится! А тебе как?
— Брим? — Брайан вопросительно взглянул на Раймунда, которому это созвучие очень сильно понравилось, раз тот аж собой гордился, выпрямившись. — Ты это вообще как из Томаса и Райта сложил?
— Можно смешать фамилии, а можно имена, — заметил друг, ухмыльнувшись. — Сама жизнь велела имена сложить, чувствуешь? Брайн Брим и Тим Брим, почему бы и да? Да это же идеально, разве не разделяешь моего мнения?
— Давай ещё сейчас все варианты фамилий мужиков, которые мне нравятся, переберём. — Брайан сложил руки на груди, ответив с сарказмом. — Но и в Рато есть что-то своё, не находишь?
— Ага. — рассмеялся блондин, пояснив, что именно там "своего". — Одну букву замени и будет НАТО. Ты кем из стран будешь? Бельгией?
— Той, которая тебя ударит, если ты не перестанешь ржать.
— Ладно, тогда подумай над Брим, вроде неплохо. Удачи вам там, если всё же начнёте встречаться. И упаковку презервативов на всякий случай.
— Надеюсь, хотя бы одно из двух мне потребуется. — съязвил Томас, натянув маску. — Ну как, похож на маньяка?
— Очень. — также съязвил Раймунд, взглянув на часы. — О-о-о, блядь! Ну всё, бывай, маньячина, я из-за тебя могу опоздать, а тёща меня на куски порвёт, если опоздаю. Звони, если что. О, и это... Генри позвони как-нибудь, он очень переживал за твою пропажу, если я в морг чуть не пришёл, то он туда реально позвонил.
— Обязательно, позвоню и скажу, что восстал из могилы. Ты тоже звони. — Томас приподнял маску на уровень лба, помахав рукой. — Удачи по пути, Рай.
— Ага, удачи, Брай.
Получилось даже несколько созвучно. Проводив взглядом Шевроле, Брайан решил возвращаться к работе, чтобы не напрягать лишний раз Джессику. Закрепив маску над лицом и накинув капюшон, Томас поспешил вернуться в здание. И вот только сейчас обещанный Хелен нагрянул, сорвавшись украсть последние несколько минут обеденного перерыва. Он утащил Брайана в столовую, где пришлось выслушивать все комментарии о том, какой Энтони мудак и какой его брат хороший человек.
— Я понял, что Ланцелот офигенный, правда. И я очень за тебя рад. — Томас выслушал всё что смог, обрывая, когда терпение начало медленно сдавать на тормозах. — Но, пожалуйста, пусть он не курит при Джессике и не лезет к тебе публично. Иначе тот самый высокий мудак вам обоим даст ремнём по жопе, а я по вашему делу пойду как соучастник.
— Вот и ты туда же. — обиженно буркнул Хелен. — Ладно, ладно. Ну, душу я тебе излил, возвращаемся к делам насущным. Как у тебя, кстати, обстановка с больными? Я что-то слышал про то, что потасовка была и, собственно, уже вижу последствия.
— Понемногу проясняется. — Брайан подпёр голову рукой, не тронув место травмы. — Думаю, через месяц, если перестанет у Роуз проявляться обострение, пошлю на стабилизацию.
— Уже через месяц? Какие большие планы да надежды... — Отис уважительно хмыкнул. — Но на улице весна, дорогуша, а шизофрения с обострениями это время обожает... А что по Тиму, уже не хочешь отправлять его стабилизироваться? Ты смотри, как бы опять не принудил к чему-нибудь, только недавно же синяк с шеи спал. И то, я смотрю, уже новый нарисовался.
— Хел, чёрт возьми, опять ты за своё. У тебя что, мысли в другую сторону не работают? Один свадьбу упоминает, другой кровать...
— В обществе с тобой их слегка клинит в другую сторону поворачиваться, настолько ты симпатичный. И я даже не осуждаю того, кто тебя выдать замуж хотел. — честно признался Хелен, не сдержав смеха, потому что посмотрели на него "ты в порядке или к доктору записать?". — Не смотри на меня так, я честно говорю, это ведь ты сказал, что я не в твоём вкусе. О, и, раз уж о честности... откуда у тебе это? Банк грабить поедешь после работы?
— Очень смешно... — пробормотал Брайан, перехватив руку Хелена, когда тот потянулся к маске. Это произошло на рефлексе и Томас сообразил, что сделал, только спустя несколько минут. — Прости, но... просто не трогай.
— На руках перчатки, теперь маска появилась, хм... Слушай, Брайан, ты точно скрываешь от меня тёмное прошлое. — ухмыльнулся Отис, но руку убрал, как только её отпустили.
— Я в этом тёмном прошлом не грабил и не убивал, расслабься, — Брайан сложил руки на груди, выразительно взглянув на товарища. — Не пытайся меня переманить на свою сторону.
— Ах ты! — театрально ужаснулся Хелен, оглядевшись. — Не пали контору, придурок. Я не для того столько лет скрывался.
— Господи, Хелен... — Брайан покачал головой, улыбаясь.
— Ты же в бога не веришь. Господи? — сощурился брюнет, коварно ухмыльнувшись.
— С тобой поверишь и в существовании Сатаны, не то, что Господа...
Разойтись было принято на этой относительно забавной ноте. Хелен не вдавался в детали инцидента и знал лишь в общих чертах. Ну, оно и к лучшему, посвящать его ещё больше Брайан не стал, обойдётся. Оставшийся день он провозился с документами и ушёл пораньше, как выяснилось, зря.
Мэг с Терри вернулись поздно, задержавшись в Атланте в последний момент. Это не помешало их встретить, но можно было и не торопиться уходить с работы. Счастливый ребёнок был рад видеть Брайана, с порога заявив, что это были самые лучшие дни в её жизни, ну а Мэг просто махнула рукой, поскольку вымоталась. По ней было видно, что, несмотря на всю полученную усталость, она рада вернуться домой и проведённому в командировке времени. Терри согласилась на чай, её мать же сразу ушла спать, пожелав приятного чаепития и спокойной ночи заранее. Примерно так Брайан и выведал за этим чаем, что Мэг оттянулась по полной и не только в плане работы, ибо Терри часто оставалась с коллегами. Но, несмотря на эти отставания без матери, ей понравился дядя Майк, поэтому она не против была как-нибудь вновь вернуться в столицу. Сделав пометку, что по поводу этого дяди он ещё спросит у матери девочки, Брайан прогнал спать ребёнка сразу же, как напоил чаем. Та не сразу сдалась, прям как Оливер, но настойчивое «Мы щас поругаемся» смогло её убедить. Для кого-то это всё ещё весомый аргумент. Не любила Терри конфликты или ссоры, особенно с людьми, которые были ей близки, не важно, взрослые это или же друзья ровесники.
***
Сказать, что с наступлением понедельника не хотелось никуда идти - ничего не сказать. Брайан провёл все выходные в кругу чисто женского коллектива. Мэг признала, что у неё теперь, вроде как, официально есть парень, и этот парень совсем не против особенного ребёнка, ему даже нравятся некоторые замашки аутистки. Насколько Томас понял из рассказа, Майкл был офигенным гитаристом и когда-то даже где-то выступал, но группа быстро распалась из-за разлада, поэтому теперь тот работал в отделе по продажам. Из музыки можно, оказывается, упасть до сферы продаж... С обиды, наверное, пришлось же после группы продавать инструменты.
Маску Брайан положил в своей комнате и не собирался таскать везде. Словом, пытался о ней забыть теперь, утолив любопытство, даже порывался выкинуть, но память не позволяла, с ней были связаны тёплые вещи прошлого. Он её увидел, ничего не вспомнил, кроме как дурачился в хэллоуин с однокурсниками, можно не волноваться. Снов с ней больше не снилось, только как-то напугала Терри, заявившись посреди ночи с этой вещичкой, разбудив.
— Брайан... пс, Брай, проснись. Откуда это у тебя?
— Что?... Положи на место и не трогай мои вещи больше, — так отозвался Брайан, заранее отвечая на ответ "а почему?", пряча лицо в подушке. — Это невежливо.
— Но такие же обычно преступники носят. — нахмурилась девочка, не желая отставать.— Ты что, преступник?
— Я им сейчас стану, когда кто-то получит ремня. — проворчал Брайан, выхватив у неё находку и закинув на тумбочку. — Иди к маме сходи, а мне не мешай.
— Но, Брайан...
— Иди к маме. — сонно и грубо отрезал мужчина, указав на дверь.
Тэрри обиделась, но быстро скрылась из поля зрения. На следующий день ей пришлось объяснить, почему она вообще пришла поздно с таким вопросом. Она нашла маску на полу, когда шла спрашивать, всё ли с ним хорошо. Испугавшись Брайана после такой находки, естественно, ребёнок в восторг не пришёл. Тэрри была на все сто уверена, что Томасу стало плохо, поэтому пошла убедиться, а, зная, что ребёнок мог заглядывать в будущее интуицией, лучше не становилось. Это не могло не напрягать. Если маска ещё могла упасть с тумбочки, то та ситуация с номером, знания Тима, многочисленные забытые ночи... Брайан помнил, что в них он учил учебники, проживал моменты, но помнил смутно, они словно проходили через призму цензуры. В таком случае, когда он знакомился с Тимом, мог сработать этот же принцип. Любой мог им быть, просто Брайан этого абсолютно бы не вспомнил или вспомнил слишком иначе. Мог ли Худи быть его собственной второй личностью? Той самой, которая жила с ним ещё с медицинского и забытые ночи - это ночи её активации? Но почему тогда эту личность не выявили тесты, если она с ним так давно? Это вызывало массу вопросов. Допустив мысль о том, что да, Брайан мог бы поехать не один раз на психической почве, новость сложилась не из лучших. Томас решил, что ему стоит тщательно проработать этот вопрос. Хотя бы для улучшения душевного самочувствия, ведь, если это заметят остальные, он может потерять работу.
«Поговорю с кем-нибудь из наших, если у них будет сегодня время.» – примерно так думал Брайан, когда выползал в понедельник из дома. За обращение к помощи официально был риск поднятия вопроса сразу об увольнении, а так рисковать Томас не хотел.
Последствия драки уже не так болели, только проявились на теле отчётливее, грозясь остаться на долгое время. И собранный совет ещё погоды не делал никакой. Только на нём Брайан узнал, что он пропустил в выходные, а пропустил он достаточно. Вопрос о переводе в отделение для буйных поднимался. «Где я так согрешил?» – вопрошал Томас про себя, пока пытался убедить остальных, что симптомы Тима реально заглушить сильными препаратами и он это сделает, если не поможет - тогда ладно, вы можете сместить меня и отправить его в другое крыло опасных.
Смотрели на него в ожидании, когда уверенная речь соскользнёт с накатанной. Это как у студента на экзамене, который выучил только первую часть билета, а дальше намеревался выехать чисто на харизме. Джессика уже хотела сказать, что ошиблась и действительно не стоило тогда выдавать новеньким серьёзные поручения, но вступился Энтони. Он подтвердил, что Тим более спокоен в присутствии Брайана и стоит прислушаться к нему, так как психиатр знает, наверное, чуть больше о том, что уже произошло. Клокворк поддержала, несмотря на то, что вернулась к работе только с сегодняшнего дня. Из просторного кабинета Брай вышел одним из последних, подходя к автомату с кофе. Хелен не стал к нему приставать, может понял, что ситуация печальная и лучше не трогать. За время диалога с остальными Брайан понял, что ни к кому он обращаться не будет, если ещё хочет поработать. У него ни разу не дружный коллектив, больше нейтральный, Хелен скорее исключение, чем правило.
— Вот это ты выдал, конечно. Даже я едва ли не поверил, хоть и понимаю, что лгал ты, как дышал. — появление Энтони несильно напугало, Брайан обернулся за спину через плечо. — Что дальше будешь делать?
— Импровизировать... — пожал плечами Томас, взяв американо в руки. — Я ваш должник, Энтони.
— Забудь, — махнул рукой Энтони. — Просто хочу посмотреть, чем всё в итоге закончится.
— Что ж, в таком случае приятного вам просмотра и ещё увидимся. — подняв стаканчик на манер "за вас", Брайан поспешил удалиться.
***
— Понедельник – день тяжёлый, согласен?
Как бы Брайан не хотел не идти к пациенту, обход ему делать пришлось. Кофе немного взбодрило, поэтому даже с своеобразного приветствия начал. Только Тиму было, по большей степени, на приветствие наплевать, радости он не испытал.
— Что по самочувствию? Тебе лучше?
— Иногда я могу даже порадоваться, что не чувствую половины эмоционального спектра. — Тим пожал плечами, сложив руки за голову и закрыв глаза. — Но всё стало только хуже с последнего разговора. Я вообще не могу сопротивляться шизофрении, да и провалов только больше стало после того затишья. Ладно хоть нет судорог, на том спасибо.
— То есть, ты не помнишь того момента, как меня ненавидел и драться полез?
— Что? — вопросом на вопрос ответил Райт, вот теперь уже посмотрев в сторону Брайана. — С чего бы мне тебя ненавидеть? За сигареты? Спасибо, но я лучше потерплю, чем ты осуществишь своё предупреждение.
Брайан ещё раз убедился в том, что, здравствуйте, Маски это ещё не всё. Ежедневник как никогда пришёл на помощь, там действительно была такая версия, при чём не зачёркнутая. Но не поздновато ли для появления кого-то ещё? Для ещё кого-то, кто тоже Брайана знает. По какому принципу это работает - это уже не вопрос, это уравнение с кучей неизвестных.
— С твоей неустойчивой психикой ты уверен, что этот шантаж тебя удержит? — Томас ухмыльнулся.
— Уверен. — спокойно ответил мужчина, сложив руки на груди. — Я не стал и не стану так рисковать.
— Ладно, поверю на слово. — Брайан присел на край кровати, убрав руку в карман. Другую он не убрал только потому что держал ежедневник и не мог также просто его засунуть в карман. — Слушай, ты помнишь свою мать?
— И зачем тебя эта информация сейчас, дорогой мой? — Тим чуть наклонил голову в сторону. — Тебе от моей шизофрении известно про каких-то друзей воображаемых, а это она тебе сказать забыла? Я уже даже не удивляюсь, откуда у тебя информация, эта тварь может сказать и сделать что угодно, пока я буду в отключке.
— Есть вещи, которые вторая личность по определению знать не может. — Томас посмотрел в сторону, потом снова на собеседника. — Так, помнишь или нет?
— Помню. — Тим вздохнул, взглянув на потолок. — Она привезла меня в интернат, даже навещала какое-то время позже, а потом, видимо, устала. И эти визиты прекратились. По итогу я просто запомнил, что она у меня была. Доволен?
— Да, — Брайан решил таки свести диалог к той теме, которую уже не поднимали. — Я, кажется, понял, откуда ты меня знаешь. Помимо Джея в интернате у тебя были знакомые подростки?
Тим приподнялся на локтях, посмотрев на Брайана стилем: "Ты серьёзно?". Хотя выражение лица было больше растерянным.
— Я же уже говорил, что нет. — хмыкнул пациент. — Ты сам говорил, что никогда не был в Джорджии, с чего бы тебе сейчас вспоминать, что в интернате успел побывать? И даже если так, то часть картины всё равно не складывается, в моих снах ты был только взрослым.
— И когда мы познакомились - тоже взрослым? — уточнил шатен. — Я был в интернате неделю, но не подумал, что за это время мог бы с кем-то познакомиться. Как минимум, мы могли там увидеться и хотя бы мельком поговорить.
— У тебя же была семья, Брай, разве нет? Отчим, вроде как. — заметил Тим, помня, что Томас ему говорил, что ходил в школу в Алабаме. Раз ходил в школу, то и жил с семьёй или, как минимум, с опекуном. — Серьёзно, на неделю отдали в интернат для психически больных детей?
— Именно этот интернат, — согласился Брайан. — Я не помню его названия и не знал, где он находится, но был в таком.
— И как, в таком случае, ты работаешь психиатром? — Тим напрягся. — Что ты вообще там забыл, будучи подростком?
— Долгая история.
— Ну уж нет, теперь рассказывай, раз начал! — Райт на всякий случай сел, чтобы в случае чего успеть схватить Брайана за руку и удержать. — Я серьёзно, не вздумай сейчас уходить.
— И не собирался, просто объяснить будет трудно. — Брайан внешне не показал, что напряжён, но на самом деле это было далеко не так. — Я попал туда в тринадцать, накануне дня рождения. Маски хотел знать, зачем я ношу перчатки и почему у меня такой странный принцип их ношения. Так вот, оттуда...
— Это больше возраст ребёнка, чем подростка, — поправил Тим.
— Ребёнок или подросток - не столь важно. — Томас замолчал ненадолго, собираясь с мыслями. Он никогда и ни с кем не поднимал эту тему, поскольку она была тяжёлой. Возможно, сказывалось то детство, в котором он получил эту психологическую травму. Или даже ряд травм, Брайан никогда их не считал, знал только все, которые у него были. Стянув перчатки, парень сложил руки в замочек, фыркнув. — Моя мать тоже человек, скажем, критичного мышления, поэтому она меня привела в интернат для особенных детей, воспользовавшись связями.
— Начинаю сомневаться, что у меня не было брата. — пробормотал Райт.
— Просто совпадение, у нас разница в возрасте небольшая. Если бы у тебя был брат, ты бы застал его рождение. — Брайан закусил губу, раздумывая о том, с чего бы начать. Но он собирался начать, так или иначе. Оставалось надеяться, что Маски потом не переспросит, потому что дважды через барьер «ты никому не скажешь» прыгнуть Томас уже бы не смог.
— Отец начал курить Марихуану незадолго до беременности моей матери... После не смог остановиться. В доме стали часто ссориться на этой почве. Тогда я считал, что это нормальная обстановка. Я дрался, потому что считал, что так выражается дружба и любовь. Мазохистом, увы, не стал. В школе, благо, стал постепенно понимать, что можно любить иначе, менял себя с помощью друзей... Отец предлагал мне наркотик в детстве, потом разбился из-за нетрезвости за рулём, я остался с матерью.
Брайан резко замолчал. Но договорить ему всё же нужно было побыстрее, поэтому это молчание продлилось недолго и Тиму не пришлось что-то говорить.
— Моё здоровье улучшилось, я открыл для себя психологию. И мать привела в дом отчима. Я ему обязан своим неправильным акцентом. — Брайан закрыл глаза, нервно улыбнувшись, вспоминая, что это действительно, пожалуй, единственный полуадекватный взрослый на всё его детство. Он не только обеспечил, но и воспитал, поддержав в интересующем направлении. Даже удивительно, как с такими хобби, вроде психологии, Брайан нормальным вырос. Хотя, может, в том то и прелесть - нежелательные детали затирались с памяти ребёнка легче, чем с памяти взрослого. И этот ребёнок уже заранее знал, что люди разные, у всех свои тараканы в голове. — Мне было где-то двенадцать, когда я стал думать над ориентацией. Весьма рано, но это объясняется тем, что я нашёл в психологии раздел про сексуальное влечение, а девочки мной уже тогда воспринимались как сёстры. Родители меня старательно оберегали от самого факта существования геев. И естественно, когда вскрылись мои подозрения, отчим мне только навредил. С его появлением мать с помощью фанатизма вылезла из депрессии по смерти отца, попутно вплетая в эту веру меня против моего желания. Отчим всегда верил в свою религию, поэтому отвернулся от меня в плане понимания, но он не хотел другим смерти, видел грань между жизнью реального человека и вымышленным божеством, а вот мать готова была чуть ли не сжечь на праведном огне. Она никогда меня не била, но этим и давила, а потом вовсе сдала в интернат после первого же нарушенного предупреждения, пока отчим был по работе в другом штате. Воспитательная мера, если бы отчим вернулся позднее, я пробыл бы в интернате куда больше. Они так исправить меня пытались, гомосексуальность же тогда была отменена незадолго до моего рождения и ещё накладывался религиозный грех. Такая вот семейная драма.
— Тут больше триллер, чем драма. — Тим свесил ноги с койки, сев рядом с Томасом параллельно.
— Ага. Психологический. Поскольку родители не могли меня выселить, то поставили простые условия. Я ношу перчатки в пределах дома и если хочу прикоснуться к родителям. Если забываю их надеть, помимо того, что я тут же получаю наказание, родители могли оставить без еды на весь день и запретить подходить. Со временем я привык к холоду в семье, у меня появилось больше друзей, всё пошло на лад. Я даже рад был, что больше не трогают, но...за те пять лет я многое осознал и, наверное, не забуду, как на меня смотрели дома, когда я забывал о перчатках. Меня до сих пор может нехило тряхнуть на нервах, если человек отказывает в объятиях, поэтому я предпочитаю быть чётко уверенным в том, что человек не откажет, прежде чем попросить или действовать. Мы не общаемся с семьёй тех пор, как я уехал на учёбу, но в перчатках мне комфортнее, что ли... Все травмы проработаны, они никак не мешают мне работать с другими, поэтому я психиатр, а не кто-то другой.
Брайан замолчал, договорив всё, что должен был по этому поводу сказать, тяжело вздохнув. Он не рассчитывал на то, что Райт его пожалеет, но хотя бы поймёт.
— То есть, ты так типо защищаешься? — уточнил Тим, бросив сочувствующий взгляд.
— Считай, что так, — ухмыльнулся шатен, сжав руку в кулак. Ему ещё работать, нервы объясняться не дай бог придётся, если они соскользнут. Хотя, Брайан должен был бежать, чтобы встретить девочек с такси, поэтому он мог не волноваться о работе и том, что кто-то скажет ему что-то на агрессивность или слёзы. — Я обычно не подпускаю людей настолько близко, но...думаю, ты имеешь право знать. И я пойму, если ты захочешь сменить лечащего врача. Только вот после недавней выходки, боюсь, это будет невозможно.
— Перестань носить их при мне. По возможности, и при других моих проявлениях. — спокойно попросил мужчина. Это была именно просьба, не приказ или угроза.
— Других твоих проявлениях? — Брайан улыбнулся, быстро успокаиваясь. Поэтому его взяли в психиатрию, травмы были, но эти травмы не мешали ему мыслить здраво, он поразительно быстро отходил, умел их заглушать. И даже сейчас, когда рассказал о своей жизни, был готов в любой момент к удару со стороны психа.
— Ты понял, что я имею в виду. — Тим слегка улыбнулся. — Так ведь?
— Романтично, — подпёр голову рукой Брайан.
— Я пытался, — брюнет отвернулся, скрывая смущение. Не ярко проявленная эмоция, но очевидная. — У меня получилось, да?
— Ещё как. — Брайан хмыкнул. — Ты ведь хотел сделать мне комплимент, я правильно понял?
Тим посмотрел на собеседника.
— Я имел в виду то, что ты понял. Это намеренный комплимент. Дружеский.
— Неожиданно. — Томас вздохнул. — Ладно, мне нужно идти. Увидимся.
