***
Первой пришла Авелин, хотя я надеялась… то есть, думала, что она задержится на дежурстве. Так, впрочем, и было. Просто остальные задерживались еще сильнее. Статная рыжеволосая дама без своего доспеха выглядела даже непривычно. Когда мы вообще в последний раз расслаблялись, тем более, все вместе? — Спасибо за приглашение, Мариан! — тепло улыбнулась подруга. — Прости, что припозднилась. Дежу… — Нет проблем! — перебила я ее. — Все равно ты первая. — Сколько книг! Неужели у тебя находится время на чтение? — М-м-м… — неопределенно ответила я, пытаясь молниеносно придумать остроумный ответ, но меня спасла Орана, провозгласившая прибытие Изабелы. — О, я не последняя! — воскликнула наша бесстрашная капитанша. — Привет! — обернулась я к ней. — Проходи, садись, надеюсь, остальные скоро к нам присоединятся. Она уселась за стол и принялась лениво подравнивать ногти кинжалом. Я перевела взгляд на Авелин. Андрасте! Стоило мне отвлечься! Капитан стражи Киркволла, спаси пророчица ее душу, сидела на том самом красном плюшевом кресле и листала «Змеиное гнездо». Как будто почувствовав весь огонь моего взора, Авелин подняла голову. — Выглядит интересно! Ты ведь не против, если я почитаю, пока мы ждем? — Что угодно, лишь бы не общаться с теми, кто рядом! — театрально вздохнула Изабела. — Э-э-эм… — начала было я, стараясь придумать что-то, что подавило бы перепалку в зародыше. И снова Орана спасла меня. На этот раз пришла Мерриль. Она во все глаза разглядывала обстановку, словно впитывая ее в себя. — Солнышко, иди сюда! — окликнула ее Изабела, указывая на место рядом с собой… и со мной, потому что обожаемая мной разбойница выбрала кресло через одно от меня. «Солнышко — это ведь Бетани», — машинально подумала я. Мерриль легко улыбнулась, кивнула и устроилась поудобнее, время от времени проводя ногами по ковру и, судя по всему, наслаждаясь его мягкостью. Но, несмотря ни на что, надежда меня все еще не покидала. Еще оставалось одно место рядом со мной и напротив меня! На удачу, конечно, рассчитывать не стоит (на такт гостей, судя по всему, тоже), необходимо взять дело в свои руки. Я вынула с полки один из томов «Песни света» и положила на кресло рядом с собой. Второй том — на кресло напротив своего. Ярых андрастианцев среди моих соратников нет, так что едва ли кто-то захочет садиться на отмеченное таким образом место. А при его появлении, книгу я, конечно же, уберу. На ум снова пришла Бетани. Уверена, она была бы рада поучаствовать в моем клубе, но все, что ей теперь оставалось, — прозябать в Казематах. Бедняжка Бетани… Самое печальное — то, что она сама выбрала такую судьбу. Сделав мысленную зарубку навестить любимую сестру, я снова погрузилась в ожидание. Какое-то время я смотрела в окно, радуясь своему плану, а потом вспомнила, что в числе приглашенных Себастьян Ваэль. Говоря по правде, я позвала его исключительно из вежливости, но он ведь придет и увидит, что священные книги лежат там, куда обычно устраивают свое седалище! Создатель, какая радость, что я вспомнила об этом до его прихода! Я тут же подхватила тяжелые тома и под слегка недоуменные взгляды Мерриль и Изабелы (Авелин уже погрузилась в чтение) начала водружать их обратно на полку. Орана вновь объявилась в зале с очередным гостем. — Мариан, спасибо за приглашение! Мило у тебя здесь! — услышала я радостный голос Андерса. — Тебе, наверное, тяжело! Помочь? Отказаться я не успела, новоприбывший уже подхватил один из томов. — «Песнь света»? Наверное, стоит порадоваться, что ты ее убираешь! Что вы тут делали, пока меня не было? — подозрительно прищурился Андерс. — Составляли ритуал по твоему торжественному изгнанию, — буркнула я. Он расхохотался и ткнул меня в бок, а после плюхнулся в кресло рядом со мной и развалился, как у себя дома. Я обреченно вздохнула и криво улыбнулась другу. Следующим прибыл Фенрис и тут же скорчил недовольную гримасу, глядя на Андерса. — Эй, красавчик, здесь не занято! — вновь подала голос Изабела. Фенрис поколебался несколько мгновений для порядка, но потом одарил Андерса еще одним уничтожающим взглядом и сел по другую руку от позвавшей его. Прямо напротив меня и подальше от мага. Я отвернулась от гостей и тяжело вздохнула. Оставалось последнее кресло, с которого мне будет хорошо видно еще не пришедшего гостя. Только бы… — Сударыня Хоук! — раздался сзади звонкий голос служанки. — Вам письмо. — Давай сюда, — нахмурилась я. «Тысяча извинений, уважаемая сударыня Хоук… — бла-бла-бла, — срочные дела, — никак не могу посетить ваш вечер, — бла-бла-бла, — Себастьян Ваэль». Я обреченно улыбнулась, проклиная нерасторопность посыльного, из-за которого мне пришлось возиться с «Песнью света». — К сожалению, Себастьяна с нами сегодня не будет, — огласила я новость, — но это нас не остановит. — В таком случае, полагаю, пора начинать? — услышала я бархатный голос. Варрик уже сидел за столом. В самом неудобном месте, откуда мне будет его плохо видно. Ну что ж, по крайней мере, я буду его слышать, — горько заключила я. Я отослала служанку и опустилась в свое кресло. — Итак, объявляю первый вечер литературного клуба у Хоук открытым! — провозгласила я, изо всех сил стараясь скрыть свое разочарование. — Как видите, перед каждым из вас чернильница, перо и бумага, и, хоть солнце уже и село, света от свечей нам хватит для того, чтобы писать. — Что делать? — словно не веря своим ушам, переспросил Фенрис. — Писать! — повторила я, вложив все силы в то, чтобы лучиться энтузиазмом. — Творчество сближает как ничто иное, правда же, Варрик? — До тех пор, пока не начнешь описывать в книгах своих знакомых, — раздался тихий смешок с его стороны. — Ну, я верю, что нам и это не помеха. — У меня уже есть целый сборник восхитительно богохульных стихов! — заулыбался Андерс. — Подойдет? — Нет, здесь мы будем писать новые стихи. Тематика абсолютно свободная. Можно советоваться, можно творить вместе! Естественно, угощение тоже будет. — Это… шутка? — несмело подала свой тонкий нежный голос Мерриль. — Кажется, я только начала их понимать, но эта довольно странная. Впрочем… ха-ха? Все мои спутники уставились на меня в едином порыве, пытаясь понять, стали ли они жертвами высококлассного розыгрыша. — Никакая это не шутка. Мы будем писать стихи, а потом зачитывать их и делиться впечатлениями. Так мы сможем лучше понять друг друга. — Ну уж нет! — вскочил со своего места Фенрис. — К магистрам такие развлечения! До свидания! Провожать не надо! Я не успела и слова сказать, как он уже спускался по лестнице. С кресла поднялась Изабела, бросила на нас извиняющийся взгляд и последовала за ним. — Надеюсь, Изабеле удастся его успокоить, — пробормотала я и обратилась к оставшимся: — Вы же не против моей идеи? На несколько минут библиотеку заполнило тягостное молчание. Первой его нарушила Авелин: — Если ты считаешь, что это нас сплотит, как можно отказаться? Вот только… а можно писать о чем-то… вроде природы? — Конечно! — радостно ответила я, а мои надежды в очередной раз ухнули в дальние глубины Тени. И почему согласился со мной не он? Ему не нравится идея? Он не хочет здесь быть? — Если напишется мало — ничего страшного! Если покажется вам не слишком выдающимся — тоже. Мы все здесь учимся… ну, почти все, — я попыталась бросить взгляд искоса на Варрика, но Андерс его загораживал, так что взгляд поймал именно он и коварно улыбнулся мне в ответ. Андрасте! Я не это имела в виду!.. Я водрузила на стол большие песочные часы. — Времени у нас — пока не просыплется песок. Начинаем!***
— Вся плоть — трава, она корнями Произрастает прочно в Тень, — завершила чтение своего короткого стихотворения Мерриль. — Как глубоко и как красиво! А дальше думать было лень, — подхватил Андерс, но почти все зашикали на него. — Это было… мрачно, — заключила я. — Но мне понравилось. Собравшиеся вежливо захлопали самому смелому чтецу, выступившему первым. Мы уже почти совсем напоминали настоящий литературный салон где-нибудь в Вал Руайо! Мерриль потупилась, но, кажется, была рада признанию. После этого вызвался читать стихи сам Андерс, и конечно, это были очередные богохульные куплеты. Какое счастье, что Себастьян не пришел… Мы похлопали и ему. Авелин прочитала небольшое стихотворение о бескрайних полях, очень лиричное. Варрик в своем творении высмеял городские нравы. Осталась я. — И хоть об этом ты не знаешь, Ты дорог сердцу моему… — промолвила я, заканчивая таким образом довольно длинное стихотворение, описывающее многочисленные достоинства прошедшего со мной через огонь и воду. — Ого, это признание? — заулыбался Андерс, поправляя прическу. О Создатель! Конечно, признание! — Мариан, как смело! — покраснела Авелин. — Я бы так не смогла. Я тоже получила свою порцию аплодисментов, особенно поддержали меня Андерс и Авелин. Мерриль явно о чем-то глубоко задумалась и хлопала в ладоши слегка отрешенно, а по Варрику, как обычно, очень сложно было что-либо понять, его мягкая, чуть насмешливая улыбка не покидала его лица весь вечер. Сопровождаемое угощением обсуждение получилось дружелюбным: о каждой работе у каждого нашлось доброе слово — но никаких откровений не принесло, и вскоре гости разошлись, пообещав мне прийти завтра на второй сбор клуба. Когда последний гость переступил порог дома, отказавшись задержаться на чай, я взбежала в спальню, откинула алый балдахин и упала лицом в подушки. По полу зацокали когти, и вскоре ко мне присоединился мой любимый питомец. Он всегда чувствует, в каком я состоянии. Обняв крупного, как теленок, пса, я гладила его короткую палевую шерсть. — Кажется, мои намеки были слишком тонкими, — вздохнула я. — Как думаешь, стоит попробовать быть прямее? Мне показалось, что пес кивнул. А вот то, что он лизнул меня в щеку шершавым языком, — не показалось. — А может, у меня в принципе нет шансов? Может, я ему в принципе не смогу понравиться? Ты же знаешь, что в его жизни есть только одна женщина… Все знают. И это не я. Может, я опозорилась своими стихами? — вдруг осенило меня. — Точно, ты гений, завтра пишем прозу! Это проще, и наверняка у меня получится толще намекнуть. Я решила немного схитрить и подготовить свой шедевр заранее: принесла чернильницу и бумагу и, лежа рядом с псом, стала писать. Щеки предательски краснели, пока я выписывала самые душещипательные сцены, а сердце билось так, как будто все это происходило наяву.