Кофе с Молоком или три заповеди Кадзекаге

*** — Кадзекаге-сама, пожалуйста, подпишите указ. — хор голосов эхом разнесся под круглым потолком зала заседаний. В этот раз совет был настроен решительно. Гаара не знал, сколько ещё у него есть времени, прежде чем три главных министра воспользуются правом вето. — Я отказываюсь. — как всегда холодно и спокойно отвечает глава деревни со своей ложе. На него устремлено сотни глаз. Ощущение, что они повсюду. Оказалось, главные сражения Каге не на поле боя с вражескими войсками, а в кабинете с соотечественниками чинушами. Тишину нарушал только вой начинающейся бури. — Кадзекаге-сама. — со своей ложе выступил один из трёх главных министров. — Если вы отклоните наше предложение в следующий раз, я буду вынужден вынести вопрос о вашей компетентности на следующем собрании. Изумрудные глаза недобро блеснули в полумраке зала. Раньше любой, кто посмел бы угрожать Собаку младшему (а это абсолютно точно была угроза) получил бы освежающий скраб из песка. Но роль совета Суны после третьей мировой существенно возросла и теперь мелкие корыстные чинуши и радикальные патриоты начали гнуть свою линию, диаметрально противоположную политическому виденью Главы Деревни. Мир изменился и надо было учиться играть по новым правилам. Сейчас он может только сдержанно выдохнуть и твердо стоять на своём. — Я исключаю любую шпионскую деятельность на территории деревни скрытой в Листве. Это не обсуждается. Если это был последний вопрос на повестке дня, заседание объявляется закрытым. Зал вспыхнул недовольным перешептыванием. Опасно тлели искры недобро блестевших глаз. Напряжение в совете в последнее время было таким, что хоть ножом режь. Кадзекаге резко развернулся. Белые складки накидки взметнулись в воздух. Тень от шляпы падала на лицо, отчего красноволосый парень казался ещё мрачнее, чем обычно. Он твердым шагом шел по гладкому туннелю коридора. В круглые стёкла окон выл, разбивался песчаными комками ветер. Из-за бури было ни черта не видно: даже бледный нимб солнца потерялся в померкшем грязно-желтом тумане. Погруженный в свои мысли Гаара не смотрел по сторонам. Поворот. Ступеньки. Третья дверь. Он смог бы найти дорогу даже с закрытыми глазами. Кабинет встретил привычной уютной тишиной, запахом крепкого кофе и новой порцией ослепительно белых бумаг. — Доброе утро, Эру. — коротким кивком поздоровался парень. Он повесил плащ и шапку на крючок и на душе сразу стало легче. Как будто вся ответственность за деревню и сотни жизней осталась висеть на вешалке вместе с атрибутами Каге. В эти короткие мгновения, когда на нём не было этой белой накидки он наконец мог побыть самим собой. За те несколько месяцев, что медик тут работает, они так сблизились, что перешли с друг-другом на ты. Во-первых, Кадзекаге практически постоянно следил за своим новым помощником: Эру начинал свой рабочий день у него в кабинете и заканчивал его там же, нередко засиживаясь до ночи за свитками. У паренька теперь было ничуть не меньше забот: реформа медицинской системы, осмотр больниц, составление учебной программы — в общем, если Сейшн куда-то и выходил, то исключительно в рабочих интересах. Кадзекаге не спускал с него глаз. Во-вторых, Собаку был настолько загружен работой, что временами заваренная чашка кофе на столе, взбитая подушка на диване или просто короткий разговор помогали собраться с силами и продолжать делать эту бесконечную работу. Иногда он даже делился с ним последними новостями. У Эру были недостатки, но как выяснилось, болтливость была не из их числа. Медик сидела за своим столом в углу и сосредоточенно листала какую-то книгу настолько внушительных размеров, что её можно было использовать в качестве утяжелителей для Рока Ли. Ломанные брови сошлись на переносице, на лицо упали несколько прядей, цвета сгущённого молока. Девушка водила тонким пальцем по чёрным строчкам букв, задумчиво грызя кончик карандаша. Так как Кадзекаге первое время хотел держать её на виду, пришлось оборудовать дополнительное рабочее место в своём кабинете. Чего не сделаешь во имя Суны. Не ради личных интересов конечно же и уж точно не потому, что временами ему было так одиноко в этих чертовых четырёх стенах, что хотелось всё бросить и уйти в Коноху есть рамён, беззаботно пить и веселиться с друзьями и ходить вместе на горячие источники после миссий. — Доброе. — девушка не сразу откликнулась. Она что-то обвела в книге и подняла взгляд только когда глава деревни уже скрылся за свежей стопкой бумаг — Канкуро всё ещё не вернулся. Он просил передать чтобы ты позаботился об укрощении твоего песчаного друга. Сказал, что Мегуми согласна помочь, даже если ты зайдешь с чёрного входа. Ты что, приручаешь Шукаку? — озадачено спросила медик, подперев щеку рукой. Из-за стопки с бумагами поперхнулись кофе и истерично закашлялись. — Ты в порядке? — Эру обеспокоено подскочила со своего места и обнаружила покрасневшего Кадзекаге. На кончиках пальцев мягко засветилась зелёная чакра, но Гаара почему-то не переставал кашлять. — Хочешь, я тоже помогу? Втроём будет веселее — непосредственно предложила она, улыбнувшись. Девушка не понимала до конца что за человек Собаку младший, но его поступки определенно вызывали уважение. Он действительно заботился о деревне не покладая рук. Наверное, таким и должен быть глава деревни. Она тоже приложит все усилия чтобы стать самым лучшим медиком деревни Песка. — Кх.кх… Не нужно, спасибо — вежливо отказался Кадзекаге. Обычно, за такие шутки люди отправлялись в увлекательную экскурсию по окрестностям Суны прямо из окна, но Эру говорил настолько искренне и наивно, что это много раз ставило Гаару в тупик. Сначала, он не доверял парню и был уверен, что тот просто гениальный актёр. Но время шло и Собаку всё больше убеждался, что Сейшн даже врать не умеет. — Ладно. Если передумаешь, дай знать. Медик заметно расстроилась. «Это всё потому что он мне не доверяет» — обидой кольнуло внутри. Ну да, какой-то Мегуми конечно можно приручать его Шукаку, она-то наверное с ним с детства знакома. Это всё из-за того что Эру из другой деревни. Девушка всегда будет тут чужая. Она поспешно постаралась задавить эти неприятные мысли, время от времени появляющиеся в голове. Что ни говори, а иногда она скучала по Конохе и дяде Генме. От взгляда Гаары это не ускользнуло, но что с этим делать он не знал. Наверное, лучше перевести тему. — Что-то ещё? — буднично поинтересовался глава, не отрываясь от бумаг. Эру вздохнула. Её тонкие пальцы уверенно легли на подбородок Каге. Девушка настойчиво повернула его голову к себе так, что их лица оказались настолько близко, что Кадзекаге даже мог чувствовать чужое теплое дыхание на своей коже. Сердце испуганно ухнуло, наверное от неожиданности. Эру медленно приближалась. Гаара потерялся в жёлтых отблесках настольной лампы, тающих в бутылочном стекле глаз и кажется забыл как дышать. Тишину нарушал лишь свист разразившейся песчаной бури, отрезавшей их от всего остального мира. Он бы обязательно сейчас что-то подумал, но ни одна мысль не лезла в голову. Когда это Кадзекаге был в последний раз сбит с толку? Ни один шиноби и министр не могли поставить его в тупик, а какой-то невысокий светловолосый парень справляется с этим едва ли не ежедневно. Этот серьёзный взгляд из-под полуопущенных ресниц заставил его нервно сглотнуть. Легкий трепет чего-то нового, удивление и опаска смешались в странный эмоциональный коктейль, выбивший главу деревни из колеи. — Опять на энергетических пилюлях? — внезапно выдаёт Сейшн, отстраняясь. — А восстанавливать режим сна кто будет? Я? — девушка отчитывает его так же, как рядового пациента. Она строго упирает руки в бока и смеривает его гневным взглядом. На больничной койке все были равны, будь ты хоть генин, хоть министр. — Красные глаза, лопнувший капилляр, мешки, веки припухли. Думал, я не разгляжу? Или ты считаешь что хороший Кадзекаге — мёртвый Кадзекаге? Сколько раз мне повторять, что если ты сокращаешь норму сна до трёх часов в сутки, то твоя продуктивность будет стремительно падать. Ты абсолютно не ценишь мой труд. Я тут пытаюсь вытащить его из кофеиновой зависимости, ежедневно делаю полную чистку организма, травяные настойки, а ты вместо того чтобы… Половину слов Гаара пропустил мимо ушей. Перед глазами всё ещё было сосредоточенное лицо медика и глубокие тёмно-зелёные глаза. — Ты меня вообще слушаешь? — разозлилась девушка, упершись руками о стол. Два коротких пучка хвостов качались в такт каждому движению. — Сегодня был напряженный совет. — тяжелая печать остается красным оттиском «одобрено» на каком-то договоре. Наверное, действительно заработался. Раньше Гааре не случалось выпадать из реальности, засмотревшись на подчиненных. Да, возможно медик и прав. Нужно взять перерыв. — Что-то серьёзное? — девушка всё ещё недовольна, но в голосе слышатся нотки беспокойства. — Нет. Всё в порядке. — Гаара не привык разговаривать о проблемах, предпочитая всё брать на себя. Перед глазами слегка поплыло. Он напрасно пытался сфокусироваться. Текст заплясали чернильными запятыми букв. Кадзекаге устало уронил голову на руки, зарывшись пальцами в алые пряди. — Ясно. — коротко бросает медик. Она что-то тихо ворчит себе под нос. Ладони окутывает теплое голубое пламя. — Пол часа сна. — Надо написать Канкуро. Это срочно — негромко пытается возражать Кадзекаге. — А ну не спорь со своим лечащим врачом. — возмущенно обрывает девушка. Иногда она забывалась, что перед ней бывший Джинчурики Шукаку, периодически вырывавший людям конечности от нечего делать. Слабоумие и отвага. — Ложись. — указывает на диван для посетителей. — Ты продиктуй, я запишу и отправлю. Гаара сомневается, но понимает что последние несколько дней борьбы с советом сказались на нём не лучшим образом. Да и медик не отстанет. Усталость разлилась тягучим ядом по телу. Даже руку поднять было тяжело. Кадзекаге вынужденно кивает и встает из-за стола. — Следующий совет через семь дней. Главные министры планируют поставить на голосование мою отставку. Если они это сделают, то совет точно проголосует положительно. Мне нужен любой компромат хотя бы на одного из них, чтобы они не смогли подать ходатайство. Утверждение нового министра займет время, мы успеем подготовиться или поставить своего человека. — Кадзекаге не спеша садиться на диван. В голове всё ещё шумит. Парень ложится ровно на спину и отяжелевшие веки опускаются сами по себе. Эру хотела было возмутиться «И это по твоему всё в порядке?», но с трудом сдержалась. Перо забегало по свитку. — Почему не поручить это Анбу? — Они подконтрольны совету. — сонно выдыхая, отвечает Кадзекаге. Обычно он не был так откровенен, но лёгкая дремота брала своё — Во-вторых. Мы нашли новые зацепки по делу о пространственных дырах. Отследили потоки чакры. Они все были открыты с территории скрытого Облака. То место, где мы нашли остатки «проекта Забуза» — с каждым словом речь Гаары становилась более невнятной. Он боролся с утягивающей теплой темнотой, пытаясь сохранять ясность мысли, но получалось скверно. — В-третьих надо обсудить это на собрании с Конохой, когда поедем на свадьбу Темари. Надо собраться хотя бы за неделю, чтобы разработать план действий. Подарить ей что-то красивое. Такое. Красивое. Как бутылочное стекло. Тёмно-зелёное — последние слова глава деревни уже прошептал и затем окончательно затих. Эру укоризненно покачала голову и запечатала свиток. За окном вовсю бушевала стихия, взрываясь песчаными фейерверками о стены неприступной резиденции, от чего небольшой кабинет Каге казался ещё уютнее. Теперь только свист ветра, тяжелое мерное дыхание Кадзекаге и скрип пера нарушало воцарившийся покой. В такую погоду точно не следовало ждать посетителей. *** — Хината, Охаё — Узумаки ворвался в мирную жизнь особняка Хьюга достойно своей фамилии. Он перемахнул через ограждение и завидев ничего не подозревающую куноичи на всех парах поскакал к ней. Девушка испуганно вскрикнула и чуть не уронила чайник из рук. Неожиданный посетитель пытаясь предотвратить катастрофу в виде пролитого кипятка, ринулся на помощь и в два прыжка оказавшись рядом, крепко сжал свою ладонь на ладони Хьюга. Сердце девушки беспокойно забилось то ли от испуга, то ли от того, что это был он. Хината никогда не могла оставаться такой же серьезной и спокойной как обычно, когда в поле зрения попадался этот улыбчивый балбес. А теперь они тут только вдвоем. Он так близко. Сжимает её руку. А ещё от него всегда чем-то приятно пахло. Чувствительная куноичи окончательно покрылась густым румянцем и чуть не упала в обморок, но и это будущий Хокаге предусмотрел, так что вовремя подхватил девушку за талию. Тут смущенная Хьюга окончательно не выдержала и остатки самообладания, стыдливо тёхнув, покинули тело вместе с сознанием. Очнулась девушка уже сидя на веранде. Когда-то она научится хотя бы не падать в обморок при этом блондинчике. Девушка невольно сжала пальцы. Какая же она глупая. Нелепая. Смешная из-за своей дурацкой любви. От Хинаты всегда ожидали идеала: быть умной, сдержанной, собранной. Но только с Наруто она никак не могла взять себя в руки. Будто и голова, и тело напрочь отказывались её слушаться, безвольно попадая под влияния веселого джинчурики. Вот и теперь. Она смущенно прячет взгляд, мысленно упрекая себя в слабохарактерности. — Хината, ты в порядке, даттебайо? — Наруто обеспокоено пытается понять всё ли хорошо, заглядывая в пунцовое лицо девушки. — У тебя температура. Давай я принесу лекарства. Нет, лучше давай тебя в больницу отнесу. Запрыгивай. — садится на корточки, предлагая Хьюга воспользоваться его спиной в качестве наземного транспорта. — Наруто-кун, всё хорошо — еле слышно говорит девушка, пытаясь совладать с удушливой волной румянца. — — Ты уверена? Ты только скажи. — если бы девушка не была так занята разглядыванием деревянного пола, то может быть и заметила что будущий Хокаге немного нервничает и постоянно взъерошивает коротко остриженные волосы. К слову, это был тот редкий случай, когда парня после стрижки не захотелось разлюбить. — Да. Наруто-кун. Хочешь чай? — надо было срочно чем-то его отвлечь, а то чего доброго Узумаки приведет в поместье Хьюга половину военного госпиталя. Не хотелось, чтобы о её чувствах знала каждая собака. С другой стороны, единственной собакой, которая не подозревала о её нежной любви, был сам Наруто. Даже Курама внутри парня нередко закатывал глаза и фыркал, наблюдая его неудачи в личной жизни. Лис бы может и подсказал что-то незадачливому Хокаге, но ему так нравилась происходящая нелепость, что он не хотел чтобы она останавливалась. А чем ещё развлечься, будучи заточенным в голове у кого-то вроде Узумаки? — Да. Даттебайо — Наруто коротко кивает и садится напротив. Молчание затягивается. Хината выглядит такой неземной в этом лунном свете. Когда он впервые на неё посмотрел другими глазами, была такая же ночь. Там, у водопада, девушка грациозно порхала над чёрной гладью воды так легко и невесомо, что Узумаки спутал её с лесной феей. Хотя, они не такие красивые. — Наруто-кун. Ты что-то хотел? Девушка подаёт небольшую традиционную чашку, доверху наполненную дымящимся чаем. — Хината. — будущий Хокаге делается серьезным. Невольно проводит рукой по коротко стриженным волосам. — Ты… Пойдешь со мной… Ну… Это… — парень запинается. Узумаки мнется и сквозь зубы выдавливает излюбленное «даттебайо». — Наруто-кун? — девушка удивленно поднимает взгляд на блондина. Теперь и на его щеках играет легкий румянец. — Завтра, после тренировки. Погулять. — выпаливает Узумаки, стараясь не смотреть Хьюга в глаза. А стоило бы, потому что такого удивленного Бъякугана в своей жизни он ещё не видел. — Я… — сердце пропускает удар. Даже в самых смелых мечтах она и подумать не могла, что Наруто позовёт её на… Ох. Хината снова берётся пунцовым оттенком. — Хо-хорошо — тихо отвечает Хьюга пугаясь собственного голоса. Девушка боится поверить собственному счастью. — Тогда в восемь, в начале главной аллеи. — Парень нервно, но тем не менее счастливо улыбается. — До встречи, Хината! — До встречи, Наруто-кун — шепотом лепечет куноичи, провожая взглядом из-под опущенных ресниц джинчурики. В груди трепетно щемит и Хьюга ещё долго сидит на веранде, не смея пошевелиться. Будто бы от любого неаккуратного движения реальность разобьется хрупким стеклом и она снова останется тихо вздыхать от безответной любви.