Благовония страсти

На широкую, просторную кровать с укрепленными ножками, не раз подлатанными, упала черная коробка с красными буквами. Рафаэль, недоумевая, поднял, потряс — внутри зашелестело содержимое. — Че еще за «Эробокс»?! – прочитал мутант название настольной игры с пометкой «21+». Девушка бросила картонный ящик и, осклабившись, ушла в душ, оставив парня в смятении самостоятельно разбираться с правилами. Воин поднял крышку, вынул инструкцию, лежавшую на колоде, собранную в две стопки, розовую и синюю. Пробежал глазами, пробубнил под нос: — Угу, понятно. Так вот для чего она приперла все эти причиндалы. Обвел звериным взглядом покрывало, на коем организовали стихийную выставку эротических игрушек: маски, плетки, перья, анальные пробки, вибраторы, массажные кремы, наручники, веревки, ошейники и прочая лабуда для сексуального удовлетворения обоих полов. С большей частью реквизита Раф был знаком весьма тесно и относился к ней прохладно. С отдельными единицами имел вовсе личные счеты, ревнуя к лону возлюбленной. Считал, что после появления мужчины в семье одинокой красавицы никто и ничто не имели права доступа к исключительно его женщине. Однако наблюдать и мастурбировать на то, как она развлекается с пенисом для фистинга, условно изменяя на глазах живому-то парню с чужим, или присоединяться для мифического тройничка, а то и квартета, было архивозбудительно. Но некоторые предметы видел впервые в арсенале благоверной и цыкнул, восхищаясь своей настоящей сильной и независимой в прошлом: — Мать, ну ты даешь! В комнату вошла она самая, облаченная в отвратительно короткое тонкое шелковое неглиже с глубоким вырезом, сидящее по фигуре с узкой талией. Прощеголяла, плюя на приличия, по логову почти полуголая у всех на виду. Срамота. Не заботилась о чужой психике и не волновалась из-за неизбежных дружеских будущих подтруниваний. Впрочем, жильцы черепашьего убежища привыкли к бесстыдствам друг друга, чтобы не обращать внимание на мелькающие от ванной к спальне интимные наряды. И адекватно ловить чужие восхищенные, осуждающие или нейтральные взгляды. — Разобрался? – узнавала, поправляя на ходу волосы, взбивая их для большего объема. Черепаха пробасил не то шутливо не то серьезно с прищуром: — Написано для тупых. А я слишком умный. — Что скажешь? – девушка присела рядом, прикрывая задравшийся край спального платья рукой. Раф, сканируя женщину, подумал о том, что избранница отлучилась завестись, иначе второй раз в душ за вечер вряд ли сходила бы. Опять подрочила без него накануне постели, чтобы сократить предварительные ласки, приступая поскорее к делу. Расстроился в сердцах, ведь хотел все делать для нее сам, а суженная частенько не позволяла, выстраивая ненужные границы по устоявшейся дурной привычке. Владелец некрупной сети прачечных, с жесткой хваткой, железным закаленным характером, бывало, испытывала проблемы с доверием в разных аспектах бытия. Не могла временами лишний раз качественно расслабиться. Подвергалась нервным срывам и истощениям. По жизни торопилась, неслась, делая многое на ходу. Пунктики, из-за которых возникали конфликты на пустом месте, но над чем пара усердно работала с переменными успехами с уклоном в положительную динамику. Рафаэль из кожи лез вон не напрасно — женщину знакомым и так уже было не узнать, частенько задумчиво-романтичную. Ниндзя долго добивался расположения, и его старания троекратно вознаграждались. — Когда ты говорила «поиграть в карты», я думал, мы зарубимся в дурачка, – огромный грозный мутант был полон наивности, почесал затылок. Презабавно было осознавать, что непобедимого воина можно смутить любой мелочью. Одно дело, когда с его стороны исходила инициатива в чем-либо, уверенно, непреклонно исполняемая, и совершенно иначе он воспринимал подобную заботу от других, робко, краснея, снаружи хмурясь, закатывая глаза и закрываясь скрещенными на груди руками. — Я говорила карточки, а не карты, – приподняла бровь девушка. — Да какой хуй разница. Давай приступать, – пожал плечами. — Начинай, – предложила она, пропуская мимо ушей ставшую родной обсценную лексику. Рафаэль вынул обе колоды, перетасовал с большим знанием дела. Розовую пачку положил у любимой, а синюю рядом с собой. — Наоборот, – недовольно протянула союзница. – Задания вытягивают для противоположного пола. Поэтому мне нужны мальчуковые рубашки, а тебе — девичьи. Ты же читал правила? — Да это я тебя проверял, – ухмыльнулся темперамент. — Угу, – скептично промычала длинноволосая. Мутант поменял местами цвета, стащил первую розовую карточку и прочел вслух: — Отшлепать ладонью ягодицы. Наглядное шуточное карикатурное изображение составляло парня в ковбойской шляпе и сапогах со шпорами, наказывающего грудастую благоверную ударами по пятой точке. В правом нижнем углу мелким шрифтом, как и на коробке с игрой, едва читалась надпись: «Выполнять только с согласия обеих сторон». Девушка сглотнула, представляя синий зад. Однажды случайно попала под руку рептилии во время братской потасовки и уяснила, что оплеухи мутанта сходят действительно очень долго, неделями, а то и месяцами. Но оттого и возбуждающе-волнительнее было получить очередную метку любви: знала, как сильно черепаха гордился каждым засосом и следом укуса, с каким рвением обновлял «именные» ярлыки, как жаждал развесить на каждом шагу уведомление, подчеркивая: «Моя». В сущности, ей это безумно нравилось, быть настолько важной в жизни замечательного крутого парня со скверным безобразным вспыльчивым характером, но добрейшей заботливейшей золотой душой. И словами, и поступками подтверждающего взвешенный выбор надежного спутника до гроба. Нежного и грубого. Романтичного и неотесанного. Смелого и робкого. Хлопнув в ладони, Рафаэль обнажил острые зубы: — Заебок начало! Ниндзя вдруг подхватил любовницу так, что у нее дух захватило, положил животом на колени, поднял неглиже. На открывшуюся картину потекли слюни. У девушки пробежал холодный пот по спине, ягодицы невольно сжались. — Готова? – прорычал на ухо до щекотки. — Да, – пискнула девушка, непроизвольно зажмуривая глаза в ожидании резкой боли. — Расслабь булки, – потребовал бас. Выждал. Хлопок. Второй. Аккуратные, легкие, почти невесомые, нежные прикосновения. Мягкая плоть потряслась рябой волной. — Хороша! – любовно промурлыкал воин и укусил за бедро у самой дуги. — Ай! – взвизгнула партнерша, покраснев от досады и стыда за то, что нравилось добровольное ненавязчивое насилие. Шлепок потяжелее. Следом еще один. Кожа горела. Мутант ощутил нутром, как избранница заводится. Внизу живота заерзали окуклившиеся гусеницы. — И это все, на что ты способен? – съехидничал ядовитый женский голос, поддевающий с точностью хирурга чувственный нерв. — Слабовато для настоящего бойца! Раф сгримасничал замешательство. Причинять боль возлюбленной нарочито не помышлял, относился напротив бережно, как с хрупкой керамикой тонкой работы. Но не был достаточно силен и волен против природы. Слаб перед собственным животным инстинктом показать главенствующее место в иерархии отношений, добытчика, защитника, хозяина. Слаб перед стонами жертвы, молящей о погружении когтей и клыков поглубже, чтобы скорее избавиться от томительных мучений в ожидании неизбежного освобождающего конца. Зарычав, ударил двумя ладонями обе половины пятой точки с громким шлепком, от чьего лишь звучания представившаяся резкая жгучая боль показалась осязаемой. Внизу живота запорхал рой бабочек. Еще раз. Еще. Девушка застонала, прикусывая губы до крови, из глаз потекли слезы. Объемная попа алела трехпалым силуэтом лапищ. Член мутанта напрягся, увеличиваясь от каждого женского вздоха. Раф потрогал влажные липкие набухшие половые губы — стон перешел в сдавленный шепот продолжать. Не медля, парень поставил любовницу на четвереньки, случайно разметавшую карточки с заданиями. Поводил головкой по чувствительному входу. Неторопливо зашел, растягивая скользкие стенки. Набирая темп, застонал, урча, когда интимные мышцы суженной сокращались, ловя вибрации возбуждения, проходившие от кончиков пальцев ног до макушки. Сладкая, приторная амброзия разливалась по плоти вместе с кипящей кровью по сосудам. Черепаха зацепил взглядом тюбик у головы девушки, остановился, взял емкость, повертел. Вышел из сочной вагины, выдавил водяной лубрикант на репродуктивный орган. Обернувшись, девушка, зыркая ведьмой в хищные глаза, погрозила пальцем, сняла указательным порцию геля с члена. Втерла между своих бедер, стимулируя попутно клитор, промычав хвалу создателю искусственных смазок. Парень, рассвирепев из-за вмешательства в процесс, аккуратно намотал волосы на руку, несильно потянул и охнул, когда мягкие губы обхватили головку. Пенис елозил по глотке, как по маслу. Ненаглядная дерзко посматривала снизу-вверх, активно посасывая и работая языком. То отпуская, то подхватывая мужское начало. Крепко придерживая рукой или, резко кидая, брала в рот на лету, заглатывая почти без рвотного рефлекса темно-зеленый леденец вкручиванием. Головка упиралась то в стенки гортани, то в щеку. Не остался член и без постепенных нежных покусываних по всей длине упругого ствола, от которых у мутанта сносило башню, вызывая непрерывное рычание, лучшую музыку для женских ушей. Девушка, распаляя огонь, зыркая с вызовом, стонала так, словно она была на месте парня. Минет удавался особенно хорошо, и Раф предпочитал не задумываться о приобретении подобного опыта от возлюбленной, чтобы невзначай однажды ночью в приступе ревности не придушить за эту же самую старательную умелую шейку. Слишком восхитительно, головокружительно, непревзойденно. Девушка адекватно оценивала навык быстро доводить любимого до разрядки. Подрочив быстрыми толчками пенис напоследок рукой, когда ощутила особую вибрацию от поступления к кончику предсемени, жестоко прервалась. Облизнула губы, и, поглаживая горло, прочистила его, прокашлялась с хрипами как в бочку. Рафаэль с виноватой моськой обнял девушку, поцеловал за одним и за вторым ухом, шепча, как сильно благодарен за все. Диву давался, как они сумели сойтись, пройдя столько лишений и обид. Из разных миров во всех понятиях, социальных, видовых, судьба объединила впечатлительные раненые подозрительные души. Пусть эротическая игра завершилась, по сути не успев нормально начаться, участие в любовном марафоне хотелось обоим растянуть. Возлюбленная, осыпаемая поцелуями по всему дрожащему от наслаждения телу, прилегла на спину. Рафаэль одним махом сбросил с кровати игрушки, радуясь, что все же обошлось без них. На глаза попалась перевернутая карточка: «Дай ему в позе ягодичного мостика». Парень поднял кусок пластика, выставил перед женскими глазами и спросил: — Такое же провернешь? Я придержу. — Конечно. Мы же с девочками вместе занимаемся фитнесом и йогой, – уверила благоверная. – Одно из моих любимых упражнений. Откуда иначе у меня такая задница? — Моя заслуга, – подмигнул парень. — С чего это? – садясь, узнавала она, красноречиво приподняв обе брови. — А ты не в курсе, что, когда девушка начинает жить половой жизнью с новым партнером после долгого перерыва, в зависимости от частоты секса в определенных характерных позах ее таз неизбежно чуток деформируется под давлением, так сказать? – с умным видом провидца пробасил хулиган. – Кости расходятся, и ляжки с жопой кажутся шире. — На тебе точно красный? – прыснула избранница смешок. Проверять факты предубежденного мачомена не стала бы, приняла сказанное на слепую веру. В ответ на дерзость ниндзя проник языком в рот проказницы, хватая за грудь и вторгаясь пальцем в лоно. Промассажировал молочные железы, потискал сосок, пощекотал стенки влагалища, фирменно ухмыляясь от того, как извивается под ним девушка, словно уж на горячей сковородке. Напористо навис, толкая корпусом прилечь. Под охи, выгибаясь, она разорвала поцелуй, выскочила с фаланги. Положила руки вдоль тела, раздвинула бедра, согнула ноги в коленях, приподняла торс, чтобы спина и живот выпрямились в линию без прогибов до лопаток, зафиксировала положение. Черепаха обвел языком шею, грудь, поставил колючий засос на прессе. Человеческая кожа покрылась мурашками, словно от холода. Держать мышцы кора в напряжении стало трудно. Когда речевой орган достиг капюшона клитора, колени невольно захватили лысую голову в заложники и потянули за виски, желая скорейшего проникновения поглубже. Раф развел руками женские бедра, не давая сомкнуть обратно, взял крепко ненаглядную за бока — останутся следы жесткого хвата. Пристроился между ног горячим членом в жаркий проход под общий шумный вздох. Вскользил сразу глубоко до упора в стенку матки под удобным для подобного углом, прогладив попутно клитор репродуктивными щитками. От приятной неожиданности девушка взвыла и упала бы, обессилев, ощутив взлет, без поддержки парня. Толчок. Второй. Третий. Скрипы. Стоны. Шлепки и чавканье от ударов мужского и женского пылающих тел. От двойного удовольствия благодаря стимуляции внутренних и наружных репродуктивных зон партнершу бурно трясло в наслаждении. А воина будоражили ее крики экстаза, доводя до лакомого полуобморочного состояния перед извержением, так усердно удержанном, чтобы не кончить раньше ожидаемого. Тело девушки затекло, лицо сильно покраснело, едва хватало кислорода. Мутант вынул венистый отвердевший до состояния стальной перекладины член и убрал руки, чтобы дать передышку любимой. Она с облегчением опустила корпус, жадно ловя воздух. Ниндзя прилег за ней на бок, повернул к себе, обнял. — Я не дам тебе отдыхать долго, – предупредил хрипло. Вошел в вагину наполовину, сколько позволяло положение, задвигался. К сладострастным размеренным поступательным движениям девушка заелозила на встречу. Потянулась к темно-зеленому лицу, сверкая любовью во взгляде, и столкнулась с таким же обожающим взором напротив. Губы сомкнулись в кратком невинном поцелуе. Открыв глаза, девушка провела тыльной стороной ладони по шраму на щеке мутанта, полученном во время защиты суженой. Так, как, дрожа, прикасаются к сокровенному, идолу. Рафаэль прикрыл веки, ощутив мягкую нежную гладкую кожу на грубой чешуе, разрезанной руслами боевых ран. Положил голову в ложбинку родной женской груди, закрыв глаза, вдыхал манящий естественный аромат. Не давал себе в прошлом помыслить о счастье, теперь же впитывал моменты радости до последней частицы. Девушка любовно погладила безволосую голову, и парень очнулся. Столкнул союзницу на спину, обе ее ноги закинул на плечо. Сам уместился позади, широко расставив колени. Вошел-вышел. Ускорился. Процесс пошел быстрее. Оба застонали, когда темп перерос в «Формулу один» на дому. Девушка перехватила инициативу, взялась за щиколотки, развела в стороны и опустила на себя, открываясь парню всецело. Крупный Рафаэль, не разрывая связь, широким хватом поставил руки у изголовья кровати и вытянул ноги назад, а телом чуть навалился на благоверную. Вспотевшие лица любовников оказались рядом, обдавая жаром сбивчатого дыхания. Женские и мужские губы вновь сцепились в глубоком поцелуе. Трепещущее сердце едва поспевало за гонкой к сексуальной разрядке. Первой пришла к финишу девушка, закричав от нахлынувшей палитры эмоций и ощущений, разлившихся от низа живота к каждой клеточке организма. Чувствуя снятие напряжения под победный вой благодарной возлюбленной, Рафаэль успел выйти за мгновение до семяизвержения. Направил член к девушке и взбрызнул обильно спермой на лицо несколько раз. Выцедил остатки до последней капли на высунувшийся для этого язык. Вдруг откуда-то из-за двери под торжественную музыку раздались дружные бурные аплодисменты увлеченной заинтересованной аудитории с возгласами по слогам: «Мо-ло-дцы!» Девушка с парнем замерли, смотря друг на друга вопросительно. Не сообразив сразу от неожиданности, что сделать в схожей ситуации, перекрикивая телевизор, Майки заныл: — Ди-и-и, ты-ы-ы где-е-е?! Кнопку звука в пульте заело!!! — Благо заело не на канале для взрослых! – читавший исторический журнал Леонардо, пошутил несмешно и выдернул шнур из розетки. — О нет, Лео, ты же так опять сбил все настройки! – запричитал младший. Пара засмеялась в голос от души, вытирая слезы веселья. 28.12.21, 17-50