Serendipity

Бонус №1       — Они действительно бесстыжие, — пробормотала Эра себе под нос. — Я ожидала, что они уйдут раньше, — она впилась взглядом в Паков, которые неподвижно стояли в углу, крепко сжимая в руках напитки. Они говорили приглушенными голосами, их лица были удрученными, а глаза метались по танцполу.       — Челлендж "Эра, перестань быть мелочной" провален, — хихикнул Юнги.       — Говорит тот, кто тайно запретил Пакам резервировать любые столики и комнаты в своих ресторанах, — возразила Эра. — Мне не нравится, как они продолжают на них смотреть.       Намджун рядом с ней усмехнулся, ласково поглаживая её поясницу.       — Хён, если она мелочная, то мы ещё хуже. Я запретил своему агентству работать с Ханыль, а Хосок был на шаг впереди, и спросил, нужно ли ему подавать на запретительный судебный приказ , но Чимин остановил его, прежде чем он смог это сделать.       Небольшая группа рассмеялась над этим напоминанием. Хосок беззаботно пожал плечами.       — Никто не смеет так обращаться с моей семьёй и оставаться безнаказанным.       — Мой малыш, — проворковала Чони, встав на цыпочки, чтобы чмокнуть его в губы.       — Должна ли я попросить их уйти? Меня от них тошнит, — Чони сделал вид, словно её тошнит.       — Я могу их выгнать, — предложил Тэхен.       — Я даю вам своё явное разрешение. Моей малышке вредно находиться в присутствии мерзких людей, — проворчала Поршия.       — Детка, её здесь даже нет, — Джин усмехнулся, целуя её в висок и обнимая её одной рукой. Перл была с няней в одном из гостиничных номеров, так как вечеринка уже началась.       — Это не важно. Гомофобные задницы не должны находиться рядом с ней.       — Дети… — раздражённо сказала миссис Чон, потирая виски. — Я воспитала вас лучше.       — Разве вы можете винить нас, мама Чон? — застонала Эра.       — Да, мам. У этой сучки были виды на нашего Чонгука. Она мне ни капельки не нравится, — вмешался Чонхён.       — Ну ребята. Давайте забудем, что они здесь, — сказал Хосок. — У нас праздник. Давайте не позволим другим испортить нам настроение, — сказал он, как обычно, сохраняя свой обычный оптимизм. — Чони, хочешь потанцевать?       Девушка ослепительно улыбнулась.       — Конечно, — она вложила свою руку в его, позволяя ему увести её на танцпол.       — Потанцуешь со мной? — Намджун последовал примеру Хосока, и вскоре все пары присоединились к остальным на танцполе.       — А как насчёт тебя, любовь моя? Хочешь потанцевать? — спросил мистер Чон, заставив миссис Чон улыбнуться.       — Я бы с удовольствием, но сначала мне нужно кое о чём позаботиться, — ответила она, бросив взгляд на чету Паков.       Муж проследил за её взглядом, и на его губах появилась многозначительная улыбка.       — Понимаю. Тогда продолжай. Я возьму тебе выпить, — он чмокнул её в губы. — Не заставляй меня ждать слишком долго.       Она игриво шлёпнула его по груди.       — Я скоро вернусь, мой муж.       — Ах, мне нравится, когда ты меня так называешь, — он подмигнул, столкнувшись с ней лбом.       — Я всегда тебя так называю. А теперь иди, — она подтолкнула его к бару и направилась к Пакам.       Мама Чон была далеко не счастлива принимать у себя Паков. Но это нужно было сделать. Она должна была показать им, что они выбросили драгоценный камень.       Это правда, что у неё были сомнения по поводу Чимина. Но можно ли винить её? Чонгук был её младшим, самым избалованным и любимым сыном. А ещё он был очень хорошим и послушным. Самым умным из троих детей, мастер на все руки, золотой макнэ. Поэтому, когда она узнала, что её сын вышел замуж за парня и потратил на него почти весь свой заработок за восемь месяцев, это встревожило её.       К тому времени, когда она узнала некоторые подробности об этом загадочном Чимине, она была убеждена, что у него есть мотив. Помимо того, что Чоны были постоянно заняты бизнесом, у них всегда были здоровые отношения со своими детьми. Чонгук всегда всё ей рассказывал.       Отправить Чонгука жить к Чони было самым трудным решением, которое она когда-либо принимала. Чонгук был её малышом, её маленькой птичкой. Она ещё не была готова к тому, что он покинет гнездо, но она понимала Чони. Он был застенчивым ребёнком, и у него почти не было друзей. Поэтому, когда он нашел друга в своей новой школе, они были в восторге.       Когда её сын сказал ей, что хочет стать певцом, она всем сердцем поддержала его, потому что он наконец-то вышел из своей зоны комфорта. У него были амбиции. Она не беспокоилась о его успехе или неудаче, но уважала его решительность, когда он усердно занимался танцами и пением.       Она знала, что его ждёт блестящее будущее, потому что у Чонгука была решимость и желание усердно работать, чтобы достичь своих целей. Потрясение — едва ли можно было описать этим словом то, что она почувствовала, когда узнала о браке Чонгука. Скорее, она почувствовала себя преданной. Но когда Чонгук сломался перед ней и умолял их дать Чимину шанс, она поняла, что потеряет своего самого дорогого сына, если откажется. Чонгук никогда раньше не шел против них.       Поначалу они согласились встретиться с Чимином и узнать его ради Чонгука, в основном в качестве меры предосторожности, чтобы своими глазами увидеть, каким был этот парень, и, возможно, найти его скрытые намерения. Каждую неделю они приглашали Чимина на ужин, так как все они жили в Нью-Йорке. Но Чимин был совсем не таким, он не был способен на что-то такое. Он был одним из немногих самых скромных и искренних людей, которых она встречала в своей жизни. Спустя несколько недель она заметила огонек в глазах парня. Он расслабился рядом с ними, и каждый раз, когда он улыбался, она чувствовала, как лёд в её сердце немного тает. Но она всё ещё опасалась его.       Стоит сказать спасибо Пакам за то, что вовремя открыли ей глаза. Она случайно подслушала их разговор во время одного из мероприятий и узнала, как плохо обращалась с ним его семья. Тогда Чимин всё ещё был для неё почти незнакомцем, но этот инцидент пробудил в ней материнские инстинкты. Ни один ребёнок не заслуживал такого обращения. Она потратила много времени, чтобы узнать его получше, и была благодарна, что сделала это.       Она также не могла не заметить, как счастлив был Чонгук, несмотря на его напряженный график. Чонгук презирал проигрывать. Но реальная жизнь не похожа на сказку, мир не состоял из радуги, когда семья не защищала его. Ему никогда не было легко. Критики несколько раз были суровы по отношению к нему. Он не получал никаких наград в течение почти двух лет после своего дебюта. Она видела, как с ним плохо обращались на реалити-шоу. Но её сын, младшенький в семье, который закатывал истерики и отказывался есть, когда проигрывал своим старшим в простую настольную игру, улыбался, несмотря ни на что.       Чонгук был чувствительной душой. Он легко привязывался и поэтому легко травмировался. Каждый раз, когда её сыну приходилось сталкиваться с трудностями, она была вынуждена молча наблюдать со стороны. Потому что шоу-бизнес был безжалостен. Они не могли контролировать то, что думали люди про артистов. Каждый раз, когда ему становилось тяжело и он расстраивался, всё, что требовалось, — это один телефонный звонок от Чимина, и Чонгук снова улыбался.       Чимин оказал положительное влияние на Чонгука, и это было заметно. Её сын продолжал работать усерднее, прилагая вдвое больше усилий каждый раз, когда падал. Тот самый Чимин, мальчик, который, как она когда-то думала, воспользовался её дорогим сыном. Он проявил понимание, когда она извинилась за то, что сказала ему те обидные слова при их первой встрече.       Испуганный взгляд миссис Пак встретился с её взглядом, когда она приблизилась, и натянутая улыбка появилась на её губах.       — Ах, миссис Пак, прошу прощения. Я не могла прийти раньше, — миссис Чон с улыбкой положила руку ей на предплечье. — Я хотела бы, чтобы мы могли лучше узнать друг друга.       Улыбка миссис Пак не коснулась её глаз. Рядом с ней переминались с ноги на ногу мистер Пак и его сын, будущий генеральный директор «Park Incorporated». Миссис Чон молча наблюдала за выражением их лиц с понимающей улыбкой. В конце концов, она слишком долго готовилась именно к этому моменту.       — Я-Мы… — заикаясь, произнесла миссис Пак. — Ваш сын… — она бросила косой взгляд в сторону танцующих Чонгука и Чимина.       — Мой сын гей, — сказала она вслух, и в её голосе звучала гордость. — Они начали встречаться в школе и поженились шесть лет назад, — её глаза встретились со взглядом Ханыль, которая тут же опустила голову. — Чонгук всегда смотрит только на Чимина, — она попыталась сдержать свой кипящий гнев. — Вы ничего не сделали, чтобы опровергнуть те слухи, и я разочарована. Как низко ты могла опуститься, чтобы заполучить кого-то? В довершение всего, у тебя хватило наглости солгать своей собственной семье о том, что мой сын ухаживает за тобой, и это всё на глазах у его собственного мужа, — она больше не могла скрывать своего хмурого взгляда. — Мой сын поступил умно, общаясь с прессой. Я надеюсь, что ты подыграешь, если только не хочешь рискнуть своей репутацией.       Ханыль сглотнула, когда её голова резко поднялась, а широко раскрытые глаза встретились с пристальным взглядом миссис Чон. Паки переглянулись, поджав губы.       — Это относится ко всем вам. Нам повезло; мой сын нашел отличного друга, который после стал его мужем. Пак Чимин — редкая жемчужина. Хотя я не в восторге от того, как вы и ваша семья обращались с ним, я благодарна вам за то, что мы нашли его, — она глубоко вздохнула. Судя по выражению их лиц, того, что она сделала сегодня вечером, было достаточно. — Чимин теперь мой сын. Он был моим сыном последние шесть лет. Он Чон и будет им всегда. Несмотря на отношения, которые разделяют наши семьи, я могу заверить вас, что наша компания никоим образом не будет ассоциироваться с Паками. Мы не хотим работать с семьёй, которая не знает, как дорожить и ценить свою собственную кровь.       Миссис Пак ахнула, её глаза расширились, рот приоткрылся, но из него не вырвалось ни звука.       — Спасибо, что присоединились к нам этим вечером. Вам не будут рады ни на одном из наших будущих мероприятий, — затем миссис Чон повернулась в сторону Ханыль. — Ты так долго расстраивала моего сына Чимина. Ты знала, что делаешь, и не испытывала угрызений совести. Ты воспользовалась его добротой, чтобы причинить ему ещё большую боль. Чимин не заслуживает того, что ты сделала. Кроме того, послушай меня внимательно, если ты хотя бы вздохнешь в сторону моего Чонгука, я положу конец тебе и твоей драгоценной карьере. Ты потеряешь свои контракты точно так же, как потеряла контракт от Намджуна на участие на Неделе моды в Италии.       Глаза Ханыль расширились.       — Держитесь подальше от моих детей и моей семьи, — с этими словами она развернулась, оставив ошеломлённых Паков позади себя.       Её муж ждал её с бокалом в руке. Когда она подошла к нему, он одной рукой обнял её за талию, нежно целуя.       — Это было чудесно, любовь моя. Ты выглядишь горячо, когда всячески защищаешь наших детей.       — Это то, что должна делать мать, — пожала плечами она. Её взгляд остановился на её детях. Которые были на танцполе. Улыбка появилась на её лице, когда она заметила, что Чонгук и Чимин танцуют, прижавшись и потерявшись во взглядах друг друга. Они так сильно влюблены. — Я рада, что мы дали ему шанс, — она оглянулась на своего мужа, который тогда убедил её сделать это. Он улыбнулся.       — Я видел их и заметил, как наш сын смотрел на Чимина. Интимный момент, который они разделили перед тем, как Чонгук заговорил с нами, открыл мне глаза, — он прижался своим лбом к её. — Ты так беспокоилась о нашем сыне, что не заметила их глубокой любви друг к другу.       — Спасибо, — прошептала она. — За то, что заземлил меня. Если бы я тогда следовала своему плану, то позже пожалела бы об этом.       Он нежно поцеловал её.       — Это то, что делают пары, не так ли? Мы заземляем и направляем друг друга. Посмотри на них сейчас… — оба повернулись, чтобы посмотреть на своих детей. — Как родителю, их счастье — это всё, что имеет значение.       Она не думала, что может быть счастливее, чем сейчас. Все её дети нашли свою настоящую любовь. Ханна была такой милой. Хосок был ярким, как солнце, а у Чимина было самое доброе и чистое сердце. Она поблагодарила звёзды и пожелала, чтобы их счастье и радость длились вечно.       — Их счастье — это всё, что имеет значение, — согласилась миссис Чон, пока они танцевали всю ночь напролёт. Бонус №2       — Ах… Боже! О, чёрт…             — Шшш…тише, хён. Ты её разбудишь.       Чимин захныкал, когда Чонгук ударил его по простате. Их двухлетняя дочь спала в соседней комнате, и последнее, что они хотели сделать, это разбудить её. Они сдерживались уже неделю, и Чонгук не думал, что сможет продержаться ещё несколько дней. Их малышка была слишком чувствительна к звукам, и они всегда ходили вокруг неё на цыпочках.       Помогало то, что Поршия и Джин жили близко к ним, они часто нянчились с ней, когда паре нужно было побыть наедине. Но сейчас они были в своей Нью-Йоркской квартире, и Чонгук паниковал.       — Ммм… так хорошо, Чонгук-и… — застонал громче Чимин.       — Хён! — завопил Чонгук шёпотом, его глаза расширились в панике, когда он лихорадочно искал радионяню.       Чимин под ним усмехнулся.       — Я звукоизолировал комнату на прошлой неделе, детка. И она не спала в обед. Она не проснётся в ближайшее время.       Чонгук выругался себе под нос.       — Надо было сказать мне раньше, — он наклонился вперёд, захватывая губы Чимина в обжигающем поцелуе, и подался бедрами вперёд. — Чёрт! Я скучал по тебе в таком виде.       Реакция Чимина был смесью стонов и хихиканья.       — Мы делали это на прошлой неделе.       — Этого было недостаточно, — прорычал Чонгук ему в шею, посасывая кожу, чтобы оставить темный засос. — В тебе так хорошо.       — Нг…чёрт, детка, быстрее.       Чонгук повиновался. Спина Чимина выгнулась дугой, пот покрывал его гладкую молочную кожу, когда его тело подпрыгивало в такт движениям. Блять. Он никогда не мог устать от этого.       Чонгук почувствовал, как внизу живота скручивается удовольствие, нарастая и нарастая до точки взрыва. Он протянул руку и обхватил рукой член Чимина, поглаживая его в такт своим толчкам. Вскоре они оба застонали, произнося имена друг друга. Чимин хныкал под своим мужем от всепоглощающего удовольствия, прежде чем он кончил в руку и на живот Чонгука.       — Чёрт возьми, детка, я так сильно люблю тебя, — простонал его муж.       — Я люблю тебя больше, — младший вышел из Чимина и рухнул рядом со своим мужем, оба переводили дыхание с блаженной улыбкой. Он лениво потянулся за коробкой салфеток, которую они держали на прикроватном столике, вытер руку, а затем своего мужа, прежде чем бросить салфетку в мусорное ведро. Чимин перекатился на бок, прижимаясь к Чонгуку. Они просто лежали и молча наслаждаясь обществом друг друга.       Чонгук был самым счастливым человеком на свете, когда рядом с ним был Чимин. Их компания процветала под руководством Чимина. Он также создал под своим крылом отдел по дизайну интерьеров. Что касается Чонгука, то после первых нескольких месяцев шок прошел, и его поклонники осыпали его своей поддержкой. Что ж, теперь у Чимина была своя фан-база, которая была от него в восторге. Они стали влиятельной парой, которая также вдохновила нескольких других знаменитостей в Корее признаться в своей ориентации и отношениях.       Роскошная свадьба на Санторини с их близкими друзьями и семьей была всем, о чём они мечтали. Их фанаты радовались за них. Чимин выглядел как мечта, одетый в белый костюм; его кожа сияла от солнечного света. В тот день Чонгук снова влюбился в него.       Их дочь Лианна родилась два года назад от суррогатной матери. Для этого они использовали сперму Чимина, и малышка была очень похожа на него. Выразительные карие глаза и мягкие черты лица, совсем как у её папы. В то время они выбрали суррогатное материнство после долгих раздумий, потому что оба хотели частичку друг друга.       Как бы ни было утомительно заботиться о ней, они наслаждались каждым моментом своей родительской жизни. Теперь они ждали сына от Чонгука, как и хотел Чимин.       — Не могу дождаться, когда родится наш сын, — прошептал Чимин ему в губы. Суррогатная мать, которая вынашивала сына от Чонгука, была на шестом месяце беременности. Кроме того, они также рассматривали несколько вариантов усыновления. Чимин хотел по крайней мере пятерых детей. Чимину нравилась большая семья, а Чонгук был только рад этому.       Были взлеты и падения, ссоры и примирение, но вместе они могли преодолеть всё и вся. Такова была сила любви.