Речные лютики никогда не лгут

Дымок оказался редкостной пакостью в обличье нежной пушистой шкуры. Разбудил рано, спать не дал, перетаскал все рыбьи хребты из выгребной ямы прямо на порог дома, оставив вонять до того момента, пока кто-нибудь на них не поскользнется. После, вонючими, мать его етить, рыбными лапами по-хозяйски расхаживал по спине Макса, массируя когтистыми лапами каждый позвонок и громко мурча. Мальчишка долго сопротивлялся, сгоняя кота ладонью раз от раза, но Дымок был неумолим. Через десять минут такого массажа, пушистый подключил ещё и противное нытье. — Всё, ладно, ладно! Я встаю! — простонал Макс, лениво поднимаясь с кровати. Дымок очень быстро запомнил расположение кухни и уже ждал там, взирая на комнату с шатающейся колченогой табуретки. Макс с тяжёлой душой выполз на летнюю кухню, уныло щелкая пальцами в поиске спичек. Конфорка вспыхнула моментально, шипящий чайник с облупленными цветочными орнаментами был водружён на неё немного погодя. Сине-желтые языки пламени принялись жадно облизывать коптяное дно, не пропуская ни миллиметр почерневшего железа. Греть еду было лениво, поэтому мальчишка решил заглотить пару-тройку размякших на жаре конфет, а в обед облазить гнущиеся к земле от ягод кусты смородины и ежевики. Завтрак сегодня прошёл под тихий треск радио на фоне. Классику Макс на дух не переносил, поэтому пришлось с минут пять пошаманить над коробкой, чтобы настроить на более-менее приемлемую волну. Громкий голос ведущего радостно оповещал о времени и погоде на сегодня. Дымок жадно слизал всю сметану, не оставив следов на тарелке даже по краям. Взгромоздив свою тушку на соседний от Макса стул, пушистый принялся гордо вылизываться и грызть когти. Мальчишка, доев скудный завтрак, откинулся на жесткую спинку стула и начал бесцеремонно наблюдать за котом, изредка задумчиво расфокусируя взгляд. Дымок был очень воспитанным, хоть и туповатым животным. За исключением утреннего недозавтрака в виде рыбьих отходов, он был просто душкой — за ночь не подрал мебель, не пометил территорию, не нагадил где не следует. Терпел до утра, чтобы выйти на улицу и сделать все свои дела. «Может, я украл у кого-то этого кота?» — подумалось Максиму, от чего руки немного похолодели. — «Буду теперь в народе зваться «похититель котов». Что делать-то…» Даже если Дымок и был чей-то, то спешить домой он вовсе не собирался. Закончив с утренними чистоплюйными процедурами, тот немного потоптался на порвавшейся подкладке на стуле и скрутился калачиком, прикрывая мокрый нос хвостом. Собрав грязную посуду со вчерашнего вечера, мальчишка сгрузил всё в раковину, заткнул слив мокрым полотенцем и залил горячей водой из чайника. — Пусть отмокнет пока, — буркнул себе под нос, поглаживая мурчащую на стуле баранку. Погода сегодня радовала глаз. Солнечные зайчики падали на стену хрустальным каскадом, трусливо подрагивая время от времени. На кристально чистом небосводе снова ни облачка. Знойное марево уже стояло на горизонте, ожидая своего часа. Мозг покрывался испариной, подкидывая воспоминания прошедшего дня. Валера. Одно имя вызывало дрожь во всем теле и тошнотный комок ругательств под горлом. Его, конечно, стоило бояться. Парень мог навалять Максу одним левым мизинцем, особо не растрачивая драгоценные силы. Мальчишка не был хиляком и трусом, но… — Я просто стараюсь обезопасить себя от лишних конфликтов, — пробурчал он сам себе, споласкивая под едва тёплой водой в железном умывальнике чашку и блюдце. После обильных водных процедур, нежный фарфор принялся блестеть каплями воды под горячеющим утренним солнцем, обсыхая на грубых махровых полотенцах. А что он, в самом-то деле, полезет в драку с этим оболдуем? Кто его знает, что он выкинет на этот раз? Заточку? Вилку? Или что похуже? Кот вылизался и прошмыгнул во двор, растягиваясь на бескрайнем, по кошачьим меркам, лужке с молодой осокой. Спустя полчаса уединения со своими мыслями на веранде дома, Максом было принято решение сбегать к Ксюше и узнать про её самочувствие. Может, ей разрешат выйти хотя бы во двор? Скука от бескрайнего одиночества немного трепала нервы. Макс никогда не был зависим от других людей, но Ксюша… Наверное, она теперь занимает почётное звание «лучше подруги», раз и с ней не легко, но без неё ещё труднее. Книги не приносили долгожданного удовольствия, а походы на речку теперь казались скудным телепанием в воде, да и только. Обратная дорога до дома в эти моменты казалась вечностью, и комаров стало как-то слишком много… Мальчишка натянул шорты, майку на толстых лямках, перегретые солнцем шлепки. Валявшийся в углу кухни рюкзак он решил ничем не набивать кроме пары яблок и панамки, которую, по итогу, решил сразу напялить на голову. Хлопнув калиткой, Макс вышел вон с участка, ступая на раскалённую дорожную пыль. В голове продолжали играть кадры: растянутая майка с порванной горловиной, тлеющая сигарета в астенично длинных пальцах, короткий ёжик, с отливом белеющий на висках. Руки дрожали, на лбу сгрудились усталые морщинки. Макс качнул головой, натягивая панамку на красные уши. Было такое ощущение, что эта встреча произошла совсем не кстати. Кургузые скамейки, разбросанные вдоль дороги, одиноко ютились под деревянными покосившимися заборами. Подгнившие от былой осенней влажности, они кренились в сторону дороги, сдерживая мясистые ветви плодоносящих яблонь. Около приоткрытых калиток обособленно стояли пластиковые плетеные корзинки со свежими разносортными фруктами. Их выставляли почти каждое утро и к обеду от былого великолепия не оставалось совсем ничего, кроме благодарностей. Не у всех, бывало, должным образом всходил урожай, вот соседи и делились своим с другими. Маленькая, но приятная особенность, роднившая всех в деревне друг с другом. Ближе к полудню Макс был на участке подруги, несмело постукивая костяшками в свеже лакированную дверь. Оказалось, что Ксюша достаточно быстро идет на поправку. Её мама пообещала, что завтра девчонка уже сможет пойти на полноценную прогулку, а пока, мол, посидите на крылечке. Собственно, так они и поступили. Максим снял панамку, складывая её по полам и кладя на ступеньку рядом с собой, Ксюша, накинув на плечи мамин палантин, села на ступень повыше, вытягивая загорелые ноги в белых большеразмерных шлепках. Мальчишка достал из рюкзака пару яблок, протягивая одно подруге, одарившей его смущенной улыбкой. Вгрызаясь в шкурку, звонко трещавшую на зубах, ребята принялись лениво жевать фрукты, поглядывая на горизонт. — Куда завтра пойдём? — первым нарушил молчание Макс, закидывая огрызок в кусты пионов. — Не знаю, — конопатая девчонка хмыкнула, поведя плечом. Её расфокусированный взгляд блестел в лучах солнца. — Можно на речку. Но только та, которая в лесу. Я у мамы попрошу спрей от комаров, они в городе недавно были. Может, поделится. Макс одобрительно кивнул головой. Конечно, в берегах устья реки, где они были от силы пару раз, можно сойти с ума от красоты и насладиться прохладой сполна, но главным фактором неприятия этих мест ребятами было нашествие комаров, нагло снующих вокруг тела стоит только окунуться в воду. Мысль о том, что теперь там можно будет искупаться в более комфортной обстановке, прельщала. Макс мечтательно вытянул спину, утыкаясь взглядом в трухлявую крышу крыльца. — А когда твоя бабушка возвращается? Макс хмыкнул и повел плечами. — Наверное, завтра. Но точно не знаю. Она уже в который раз откладывает свой приезд. Может, случилось что. Ага, случилось. Бабуля — тот ещё срамной любитель настойки. Каждый раз, как она приезжает к своей стародавней подруге, они квасят по-чёрному, перебиваясь пивом и собственно приготовленными пирогами с капустой. Что странно, дома баб Шура ни капли в рот. Совсем, даже по праздникам. — Наверное, — ответила Ксюша, бегая прищурым взглядом по крыше соседнего дома. Поговорив ещё с минут пятнадцать, Макс засобирался домой. Ксюха отпускать его совсем не хотела. Осточертелые политические передачи, которые без конца смотрел её дедушка и мать, которая пихала в девчонку лекарства, были уже «во где». Девчонка драматично провела боком ладони поперёк шеи, грустно уставившись на своего друга. Максим сострадальчески похлопал её по острому плечу, чуть сжимая под конец, и попросил подождать всего лишь до завтрашнего дня. Ксю тяжело вздохнула, кивнула настолько беспомощно, что у мальчишки сжималось сердце, и на прощание крепко его обняла, прижимаясь всем телом к липнущей от влажности футболке Макса. В районе трёх мальчишка уже топал с бутылками в направлении к роднику. Скважина на участке на днях забилась, прочищать позвать некого, да и страшно без сопровождения бабули это делать. Вдруг сделают сикось-накось, а отдуваться потом за это Максу? Ну уж нет. Побегает до родника немного, не столь уж это и страшно. Дорога оказалась порядком длиннее, чем думалось. Ноги едва волочились по неровной дороге, грозясь прогнуться и ошалело полететь в ближайшие кусты. Но вот он! Заветный ключ, бьющий из каменной стены под оврагом. Повернув на протоптанную влажную тропинку, Макс оказался в освежающей тени леса. — Наконец-то! — пыхтя себе под нос, парень открутил крышку бутылки, засовывая ту в карман, и накренил горячий пластик под тонкую струю воды. Управился минут за пять максимум. Оставалось дотащить груз до дома, а силы были на исходе. Кажется, с утра говорили, что это сегодня будет аномальная жара? — Мы ж не в городе, что так жарко то, — разговаривая сам с собой, Макс стёк по дереву на задницу, стягивая шлепки и разминая пальцами уставшие стопы. — Никуда не хочу. Возня около дороги привлекла потерянное внимание юноши. Незаинтересованно уведя взгляд в сторону кустов, ведущих к повороту на дорогу, Макс задержал дыхание. — Вот блядь, — рычание расползлось вибрацией в воздухе. Откинув колченогий велосипед в сторону, чья-то высокая резвая фигура спустилась к роднику, суя под воду испачканные чем-то руки. Макс прижимал шлёпки к груди, затаив дыхание. Ему повезло, ствол дуба был необъятным в ширь и его дрожащее тельце могло с лёгкостью скрыться за цилиндрическим убежищем. Стараясь не издавать ни малейшего шороха, парень накренился вбок, выглядывая из-за поросшей мхом коры. Солнце бликовало на струе воды, Макс щурился, пытаясь вглядеться в детали ситуации. Валера стоял ни жив, ни мертв, остервенело трепыхая кисти под ледяной водой. На его бледном лице застыл не то ужас, не то ярость. Сбитые костяшки пальцев, рассеченная скула, из которой каплями стекала кровь. Дыхание сперло на подходе к лёгким, мальчишка зажал рот рукой. По плечам пробежались табуном мурашки. Что за дрянь? Он что, стал свидетелем убийства? Со стороны дороги не было ни шума мигалок, ни горластой толпы, которая могла бы гнаться за убийцей. Значит, обычная потасовка? Каков бы ни был вариант развития событий, ни что не заставило бы выйти мальчишку из своего убежища до того момента, как особо опасный объект покинет данное место. Минуты тянулись вечность. Валерий ещё и прикурить решил! А Макса тем временем почти сожрали муравьи. В спешке парнишка даже не разглядел место, на котором решил устроить засаду. Только когда кто-то принялся пощипывать кожу в районе бедер, парень одумался, заглянув себе под ноги. Чёртов. Муравейник. Бесшумно визжа, Макс принялся пританцовывать на месте, стряхивая с ног букашек. Ледяная испарина проступила на лбу крупными каплями. Не рассчитав свои размашистые действия, парень едва не свалился в кусты, ограждавшие его от неминуемой погибели. Под зудящей пяткой с надрывом хрустнула ссохшаяся ветка. Время, кажется, просто перестало существовать. — Твою мать… кто здесь?! — медвежьим басом проорал Валера со стороны родника, высовывая голову из-за оврага. Его смурной взгляд напоролся на валяющиеся около дерева пятилитровки с водой. — Э, алло! Бежать или сдаваться с поличным? Бежать или сдаваться? Бежать или… Поганец муравей, которого Макс как-то умудрился упустить, видимо, мстил за раздавленных собратьев. Собрав свои последние букашечьи силы, тот яростно вгрызся в кожу под ягодицей, заставляя паренька глухо вскрикнуть. — Я тебя щас сам вытащу, извращенец! Вылезай из кустов, сука! — поднявшись на бетонный уступок, Валера занял оборонительную позу, глядя желтеющим глазом в сторону Максимкиного убежища. Шурша кустами, виновник выступил вперед, вытягивая руки кверху и размахивая синими шлёпанцами как белым флагом капитуляции. — Опять ты! — голос парня сорвался на хрип. — Итить твою мать! Ты что меня, преследуешь?! Ты призрак что ли, понять не могу?! Где я согрешил то, Боже ж твою мать! — Не сквернословь! — хмуря брови, выпалил Макс. Попытка съязвить вышла неудачной, Валера грозился выколошматить всю дурь из парня, начиная с головы. — Да ты вообще заткнись, да! Что ты тут шляешься? — А ты? — Вопросом на вопрос не отвечают, бестолочь! — агрессивно фыркнул парень, скрещивая руки на груди. Кровоточащие ранки на руках пачкали предплечья. — Я… я тут воду набираю, как и все нормальные люди! — взвизгнул Макс, тыча раскрытой ладонью позади себя, в сторону наполненных бутылок. — А вот что ты тут забыл. Ещё и в таком виде! — Какая тебе разница? — тычок в сторону оголтелого подростка вызвал массу возмущения. — Сделал дело? Отлично. Будь добр, катись отсюда колбаской. — Не хочу! — Макс был неправ. По жанру классики ему бы правда стоило свалить отсюда подобру-поздорову, пока не прилетело как в прошлый раз, но Конюхов решил отстаивать свои позиции до последнего. — Откуда мне знать? Может ты человека убил и тебя все ищут! Вон, руки все в кровище. Я тебя хоть задержу немного, пока на след не нападут. Макс нес полную околесицу. Валера оторопел, глядя на прокаженного собеседника, полученного по злому умыслу кого-то сверху. Белобрысый силился не заржать. — Я знал, что ты умом не очень-то велик, но чтобы настолько, — кинул через плечо Лера, спускаясь обратно к воде. — Отъебись, пожалуйста. Не до тебя сейчас. Макс потерянно хватанул воздух ртом. И это всё? Реально всё? — Так ты никого. не убивал? — Ты совсем тупой? Ну да. Если бы убил, мальчишка бы слёг рядом в канаву как свидетель. А так лениво убийцы не сбегают. — Лучше бы перекисью и йодом, — хмыкнув, обронил Макс, забирая свои бутылки. — Слушай, медик, — на выдохе оскалился парень, держа белеющие пальцы под слабым напором воды. — Я, если б мне нужен был твой совет, обязательно бы спросил. А так, да свали ты уже отсюда наконец. Глаза только мозолишь. Схватив тяжеленные бутылки, пластиковые ручки которых больно впивались ладонь, мальчишка бросился прочь, кидая напоследок: — Да у меня основы медицинских знаний в институте есть! Хоть бы умных послушал! — Пошёл к чёрту!