Диверсия

Абу Даби спать не собирался. В принципе, Кристиан ничего иного и не ожидал, учитывая, что в этом городе традиционно заканчивался сезон самой престижной гоночной серии. Все на взводе, кому-то надо праздновать, кому-то — залить горечь поражения какой-нибудь нелегальщиной — неудивительно, что какофония из криков, пения и визгов, помноженная на перевозбуждение и испарения от литров горячительных напитков, преследовала его повсюду, даже в собственном номере. Пришлось закрыть окна и врубить кондюк на максимум. Не то чтобы ему не хотелось праздновать до самого позднего зимнего рассвета. Может быть, конструкторский кубок, к большому горю Эдриана, у них и увели из-под носа любители поорать на дирекцию гонки в прямом эфире, но Кристиан был более чем счастлив личному титулу Макса. Наконец-то, спустя столько долгих лет, всё, вложенное в него, оправдалось, а титул вернулся в заждавшиеся его пенаты. Он мог бы продолжить обливаться шампанским с ног до головы, но возраст (а ещё печень) всё-таки намекал, что, как в 2010-м, не получится. Если завтра придётся опять сцепиться с Мерседесами, Кристиану следовало быть бодрячком, а не страдать от затянувшегося похмелья. — И всё-таки они пидарасы, — сообщил он своему отражению в зеркале и положил на полку зубную щётку. Несмотря на то, что заклятые враги в очередной раз попытались залить дёготь в бочку мёда (чтобы им всем икалось за это), Кристиан всё равно планировал спать сладко, баюкая в мозгу воодушевляющую мысль о том, что супер-Макс — чемпион. Он почти отбыл в царство Морфея, когда кто-то не очень умный — или имеющий в запасе пару-тройку лишних жизней — вдруг забарабанил в двери номера. Кристиану как раз грезились львы из их ролика, дерущиеся в саванне. Так что из-под одеяла он вылезал почти как тот самый лев — крайне злой, с внезапно разболевшейся головой и уже готовый популярно объяснить неожиданному загадочному визитёру, в чём конкретно он неправ. Тем ироничнее тот факт, что на его пороге телился пёс сутулый... В смысле, Тото Вольфф собственной не совсем трезвой и подозрительно воодушевлённой персоной. — Чтоб ты знал, mein Shatz, — Тото так душевно обнимал дверной косяк при этих словах, что Кристиан не исключал их адресации именно туда. — Я уже отправил Ферстаппену поздравительную открытку. От Тото разило коньяком, абсентом и текилой одновременно, и Кристиан даже представлять не хотел, что такая смесь теоретически могла сотворить с крайне неустойчивой нервной системой герра Вольффа. Он сложил руки на груди и скептически выгнул бровь. — Как отнесётся Сьюзи к тому факту, что по пьяни ты не ей звонишь, а пишешь смски Максу? Тото сложил губы куриной попкой и оттеснил плечом Кристиана вглубь номера. Учитывая, что по габаритам эта каланча выигрывала, а в состоянии подпития пёрла на манер армированной Пантеры, Кристиан разумно предпочёл не сопротивляться. — Ну я хотя бы не лижу задницу Майки, — Тото, поколобродив по касательной мимо дивана, опёрся уже своей задницей в обтягивающих джинсах на его спинку и назидательно поднял палец вверх. Ну вот, снова-здорово. Кристиан вздохнул и совершил манёвр по захвату с прикроватного столика своего телефона, который, хоть и был заглушен, исправно светился индикатором уведомлений. Быстро пролистав мессенджер, он нашёл с десяток нетрезво-удивлённых сообщений от Макса, включающих в себя скриншот не очень членораздельной смски с незнакомого номера, подписанной весьма официально. Мда. Дремота окончательно покинула чресла Кристиана, и он повёл подбородком в сторону нарушителя спокойствия. — А тут что забыл? Явно не мою горячую гейскую любовь с Маси ты мечтаешь обсудить под утро. — Ну не будешь же ты отрицать... Нет-нет-нет. Кристиан был не готов выслушивать одно и то же по тридцать третьему кругу. — Тото, ты и так мне накатить весь вечер спокойно не давал, — чуть не взвыл он. — Вы, сука, королевского адвоката сюда притащили! А теперь ты, нажравшись вусмерть, ещё и лично мне мозги компостировать собрался?! Тото всеми силами строил из себя оскорблённую невинность. Он упрямо вздёрнул подбородок, и это смотрелось бы почти мило, не будь они оба мужиками почти пятидесяти лет, а также главами двух самых крутых гоночных команд, а также если бы Кристиан не чертовски хотел спать пять минут назад. — Знаешь что? — Он с силой провёл ладонью по лицу, не дав ночному визитёру и слова вставить. — Ты как в плохом анекдоте, Вольфф. "Я бежал за вами неделю, чтобы сказать, как вы мне безразличны", а? Взгляд Тото за какую-то долю секунды из комичного превратился почти в стальной. Серьёзный такой. — Мы в принципе в этом году — плохой анекдот, Крис, — сказал он, почесав затылок. Переход из пьяного воодушевления в леденящее спокойствие вызвал неприятный марш мурашек по позвоночнику. — Нормально же раньше общались. Ха. Кристиан покачал головой, криво усмехнувшись. Иисусе, вот только разговоров по душам под утро с принципиальным противником ему не хватало! Хотя, с другой стороны, его эго чесала мысль о том, что Тото до такой степени преисполнился в своём познании. Или отчаянии? У Вольффа уж больно одно походило на другое. — Милый мой Тото... — Кристиан фыркнул и позволил себе насладиться судорогой, прокатившейся по мрачной физиономии напротив. — Нормально общались мы только тогда, когда вашей гегемонии ничего не угрожало. А когда наметилась перспектива проиграть титул, ты что сделал? Превратился в большой немецкий хрен. — Я австриец. — Да, это многое меняет. Правда, и мы не Польшу делили. Они смотрели друг на друга пару очень долгих секунд, а потом Тото тряхнул головой и сложил руки на груди. — Ты бы сделал то же самое, — сказал он угрюмо. — Проиграй Макс титул, ты бы нашёл повод придраться к судьям. — Ну, мне бы не пришло в голову орать на Майкла в прямом эфире, — пожал плечами Кристиан в ответ. — Ты бы нашёл способ подлизать его зад после. Проклятье, второй раз за вечер. — Тебя правда настолько волнуют мои выдающиеся сексуальные способности? — Кристиан сделал бровки домиком. — В твоём воображении я уже половину паддока трахнул? Тото не ответил. Почесав подбородок, он уставился в дамасский ковёр на полу номера. На какое-то мгновение Кристиану даже подумалось, что он всерьёз сожалеет об их проёбанных сражением за чемпионство приятельских отношениях. Но потом он отогнал эту мысль. Всё равно всё закончилось честно. Мерседес получили Кубок Конструкторов, Рэд Булл — титул чемпиона мира для своей долговременной инвестиции в лице Макса Ферстаппена, который где-то там открывал для себя новые горизонты эмоциональной жизни. Всё справедливо, а уж каким путём — везением или судейским произволом — не столь принципиально. Кристиан предпочитал верить в спортивную справедливость. — У тебя выпивка есть? — вдруг спросил Тото крайне деловым тоном. — Шотландский виски. — Ответ вылетел изо рта быстрее, чем Кристиан успел бы подумать. Виски у него действительно был, припрятанный в чемодане на случай плохого сценария. А ещё у него были планы быть начеку с точки зрения мерсовских диверсий... И не был ли визит Тото одной из них... — Да не ссы ты, — Тото выдавил усмешку. — Я прямо вижу, как в твоих лисьих глазках ворочаются шестерёнки-соображалки, что я задумал. — А ты что-то задумал? — уточнил на всякий случай Кристиан. Он уже ковырялся в шкафу, вытаскивая заветный вискарь из слоёв рэдбулловских рубашек. — Нет. Только хочу надраться и забыться. Причём тут я, хотелось бы поинтересоваться Кристиану, но он здраво рассудил, что Тото, вообще-то, реально непросто. В конце концов, он уже разошёлся на мемы: пресс-служба Рэд Булл над этим посмеялась в перерыве где-то между текилой и самбукой в ожидании судейских решений. И если уж тонкая организация Вольффа предполагала кульминацию вечеринки в компании принципиального соперника, кто он такой, чтобы возражать. — Ладно. — Кристиан поставил вискарь на журнальный столик, туда же — два найденных в номере бокала, и жестом предложил Тото сесть на нормальную часть дивана, а не издеваться над спинкой. — В следующий раз выпивка будет с тебя. — С чего ты взял, что будет следующий раз? — Тото нехотя приземлил задницу на сидение дивана. — Потому что мы хотим титулов, мой добрый враг. — Плеснув виски на два пальца, Кристиан отсалютовал ему бокалом. — Так что за соперничество. — За соперничество, удачливый ты хуй. — Тото цыкнул и опрокинул в себя виски одним богатырским глотком. *** Проснувшись поутру с разрывающейся от малейшего звука головой, Кристиан с облегчением понял, что никакую подлость Мерседес пока что не готовит. Вряд ли у Тото Вольффа, который пускал слюни в соседнюю подушку, были моральные силы, теряя штаны, бежать в CAS... Довольно улыбнувшись, Кристиан повернулся на другой бок и закрыл глаза. В утренней дрёме ему снился чемпионский кубок — пятый в его жизни.