* * *
Каустик нашел его спустя четыре дня. Они не доверяли друг другу даже в своем вынужденном и взаимовыгодном сотрудничестве, но это не означало что чужие мотивы оставались загадкой. Если достаточно извратить доверие, то это было именно оно. — Быстрее, чем я думал, — Ревенант начал с комплимента, он мог в любезность (просто иногда не хотел), — ты обратился к нашему маленькому хакеру? — С мальчишкой я дела не веду, а с тобой — да. Ревенант прижимал P2020 к его боку, близко, конечно, но эффект был бы хорошим и не грязным, как с дробовиком EVA-8. Грязь, пусть даже во временном жилище, совершенно ненужная вещь. Он дал Каустику войти, предварительно проверив не привел ли тот компанию, потому что если он один, то от него будет быстро и приятно избавляться при необходимости. — Вооружен? — Нет. — Можно я проверю? Каустик издал смешок, медленно поднял руки и заложил их за голову. Видеть учёного в обычной одежде — было странно, будто он её украл и замаскировался — впрочем вся ситуация была несколько непривычной. Быстрый, но тщательный обыск показал, что Каустик не врёт. — Я это уберу, — Ревенант сунул P2020 в плечевую кобуру. — Хочешь выпить? — Нет. — Приятно принимать в гостях кого-то настолько неприхотливого. Ревенант собирался приготовить кофе, поэтому этим он и занялся, оставив Каустика выбирать, что делать — стоять столбом или присесть. Эта каморка и близко не походила на то, что нравилось Ревенанту: большие апартаменты, впечатляющая высота, закаты и восходы солнца. Иногда приятно было наблюдать их вот так. Он вычистил её до максимальной стерильность, и остался доволен практически полным отсутствием мебели. Личными вещами он не обзавёлся. — С кольцом я не ошибся, — Каустик переставил кресло, чтобы окно в пол располагалось справа, а Ревенант был под полным надзором. — Иначе бы мы не разговаривали. Мне неинтересно, как ты выбрался, больше, как ты туда попал? — Ты мог выстрелить мне в голову, Док, — вода понемногу нагревалась, Ревенант спиной ощущался каждое движение, чувствовал взгляд, — не жалеешь, что шанс упустил? — Первое — я не скудоумный, второе — поблизости не было лавы или края скалы, чтобы избавиться от тела, третье — давно мой уровень заинтересованности не подымался так высоко. Всё имело смысл. Арены прочесывали постоянно, да, там были недоступные и укромные местечки, но нахождение трупа вызвало бы вопросы. Безымянного трупа. — Как ты понял, кто я? Тихое шипение сообщило, что в ближайшие секунды напитку необходимо пристальное внимание. — Сразу и необратимо. Твои повадки тебя выдали. Каустик отметил совершенно невыразительную футболку серого цвета, штаны, ботинки, темнеющую кобуру и свежеподстриженные светлые волосы; прическа похожа на ту, с которой щеголял Крипто. Новое тело Ревенанта подходило ему: высокий и худощавый мужчина среднего возраста, приятное лицо, и глаза, не внушающие ни капли доверия. Холодные, изучающие, отстранённые. Комнату освещал слишком тусклый источник света, недостаточный, чтобы рассмотреть всё в деталях. — Иронично: мы получаем то, чего жаждали больше всего, а потом оно теряет ценность и смысл, — Каустик закинул ногу на ногу и переплел пальцы на колене. — Синдикат сделал тебя видимым, спрятав на самом заметном месте, превратил в часть шоу, и они будут искать. Не та пропажа, которую можно игнорировать. Ревенант достал две небольшие чашки, наполнил каждую почти до края, подошел и протянул одну Каустику, несмотря на его недавний отказ. — Благодарю. — Я должен спросить и рассчитываю на честный ответ. Я могу? — О моей любезности ходят легенды, — кофе был горьким, бархатистым, и весьма неплохим; симулякр умел что-то еще хорошо, кроме как убивать. — Ты кому-то сообщил про наш маленький инцидент? — Нет. — Планируешь? — Нет? Ревенант осторожно отпил из чашки и приподнял бровь. Он изначально был уверен в том, что Каустик никому не скажет, конечно, не из-за великого человеколюбия или потому-то они друзья. Нет. Просто доктор любил эксперименты. И Ревенант теперь их часть. Но разве он не знал, что некоторые эксперименты стали погибелью для тех, кто их проводил? — Я тоже заслуживаю на свой ответ, — напомнил Каустик; Ревенант был сложным механизмом, но не с технической точки зрения, казалось, что его мотивы прозрачны, а жажда убийств безгранична. — Давай, я просто кое-что предположу: твоё состояние ясно дало понять — ситуация критическая, непривычная для тебя. Чтобы там не было, вряд ли твоим согласием заручились… Каустик сделал еще несколько глотков, не без удовольствия, и пристально взглянул на Ревенанта. Тот пил, будто чашку наполнили туманом, не менял позы, и дышал тихо-тихо, может быть он просто натянул на себя костюм человека? Мысль будоражила, но пришлось тут же её отбросить из-за нелепости. — Не знаю, — мягко выдохнул Ревенант и лениво пожал плечами. Он думал над этим, стоит ли говорить настолько прямо, что он понятия не имеет, что произошло. Всё что он хотел — это раздавить каждого причастного к Хаммонд Роботикс и Синдикату. К черту, пусть просто все умрут! Включая его самого. Единственное, что было точным: необходимо извлечь личность человека для создания симулякра, обмануть его мозг, но вот то, что можно совершить реверс, о-оо, такого не случалось. Или он просто не знал. Уничтожение «исходного кода» единственный вариант, даривший ему надежду на упокой в вечности. Оковы ограничений спали. Никакой программы, только свобода воли. Чудесно. Волшебно. Тошнотворно. — Но собираешься выяснить? — Каустик давил присутствием, его любопытство ловило в капкан. — Хочешь предложить себя в качестве сайдкика? — Ревенант понял, что его губы растягиваются в улыбке, какое забытое ощущение. — Моей помощи ты не заслуживаешь, — фраза звучала, как плевок, — у меня очень хорошая память, и я помню, как после всего, что я сделал, ты отшвырнул меня и отправился к миссис Андраде. — Это правда, настолько задело тебя, Док? Ревенанту не хотелось думать о Лобе. Пока. Из его памяти выпала часть деталей, но все, что было после сбоя программы, будто случилось вчера — ясно, ярко. И последняя встреча с Лобой, да. Он придерживал Каустика, поскольку тот являлся деталью плана, но нельзя было выпускать из поля зрения главное. В итоге Ревенант был тем, кого обвели вокруг пальца. — Неблагодарность может ранить, — Каустик источал яд. — Очень по-человечески, — он потратил много времени, чтобы смириться со своей оболочкой, выносливой, сильной, способной совершать настоящие чудеса, иногда чувствующей физическую боль, но не наслаждение, и бесконечную жажду к прерыванию жизней и всепоглощающее отчаяние, — но это даже мило. Каустик моргнул. — Не рассказывай о слабостях мне, симулякр. Твои продолжают ходить по земле и даже участвовать в Играх. — Займись этим сам. — Теперь-то я могу не дрожать от страха, что меня будет преследовать робот-убийца. Они уставились друг на друга: нелепая маленькая перепалка, словно… между теми, кто так тесно сплелся с друг другом, что нельзя было разобрать, где заканчивается обожание и начинается ненависть. Каустик глухо заворчал: Лоба его отвращала. Ещё бы — она разнюхала его секрет, вытащила на поверхность, а закончила шантажом и разрушением отношений с мисс Пэкетт. Достаточная причина, чтобы сломать ей ноги, закрыть в изолированной комнате и пустить туда газ. И теперь у него есть ещё один ингредиент для добавки. Каустик поднялся, с удовольствием заметив, как напрягся Ревенант: «Вот так, не забывай, что ты теперь такой же мясной мешок, как и мы». — Тебя тут не будет в следующий раз, — утверждение, не вопрос. — Ты нашел меня, потому что я не возражал. Станешь преследовать — умрёшь. — Случалось с лучшими из нас, — равнодушно ответил Каустик; он преодолел расстояние, которое их отделяло, чтобы поставить чашку на барную стойку за спиной Ревенанта, и подошел так близко, чтобы это точно стало некомфортным. — В таком случае, свяжись со мной через пару недель. Тебе понравится мой презент. — О-оо, не стоило. Тон Ревенанта приобрел вкрадчивость, напомнив его синтетический голос, кажется, в нём даже отдаленно слышались ноты грозы, которые так пугали окружающих. Пришлось приподнять голову, небольшая разница в росте стала очевидна, когда Каустик стоял так близко. — Пусть человеческое тело не обманывает тебя, Доктор. Я лучший: был, есть и буду. — И для себя я беру только самое лучшее, — в темноте зрачки Каустика расширились, его зелёные глаза приняли цвет болота, — и не делаю исключений. Он поставил чашку, и звук, с которым она приземлилась на ламинированную столешницу, напоминал выстрел. Каустик ушел не прощаясь, и только с его отсутствием стало ясно, насколько же была накалена атмосфера. Ревенант прижал два пальца к шее, прикрыл глаза и принялся считать. Учащенный пульс — неприятно, когда-то такая ситуация не вызвала бы никаких физиологических реакций — он знал места, где можно было проверить новое тело, и конечно, уже воспользовался этой возможностью. Неплохая физическая форма, отсутствие явных дефектов или скрытых заболеваний, но и близко не то, что ему нужно. Тело — это инструмент, а как любой инструмент он должен служить выбранным целям безотказно. Удостоверившись, что входная дверь надежно заперта, Ревенант затенил окна и сделал то, что не делал ни разу в своём подобии жизни — включил запись последних Игр.* * *
Каустик ждал: он впитывал растущее напряжение кожей и это было так хорошо. Произошедшее все ещё скрывалось от общественности, пусть и пришлось столкнутся со шквалом запросов: где самый пугающий участник Игр, куда он пропал, его исключили, он умер… Вопросы-вопросы-вопросы. Синдикат сообщил о технической паузе и начал внутреннее расследование. И буквально каждого из них вызывали отдельно «это просто беседа, заполните анкету», а затем в ход пошел усовершенствованный детектор лжи. Мираж предложил сделать ставки — кто попадётся на горячем. Мираж вел себя, как Мираж — по-идиотски. Каустик не волновался: он всегда великолепно проходил любые тесты, так случилось и в этот раз. Он попрощался и встал, а затем резко сел обратно — девушка и мужчина, проводившие опрос, вздрогнули. — Нам стоит начинать беспокоится? — тон Каустика убаюкивал. — Простите? — Пропажа коллеги — это брешь в безопасности или?.. Синдикат, как и любая организация, разросшаяся, словно лабиринт, созданная усилиями многих, слабая настолько, насколько было слабым её самое низшее звено, была любопытным объектом для изучения. Их лица изменились, несмотря на маски нейтральность и профессионализма. Тень тревоги, волнения, досады, а в итоге сдержанные улыбки под его пристальным взглядом. — Нам нужно как можно больше сведений. Ничего, о чём Вам стоит беспокоится. — Я никогда не беспокоюсь, — раздраженно проговорил Каустик. Он вышел, больше ничего не сказав: такие люди не стоили его любезности, а просто отнимали время. Обычно он предпочитал держаться подальше от остальных Легенд (кроме мисс Пэкетт, конечно же), находясь неподалеку только по мере необходимости, но после обнаружения Ревенанта тактика поменялась. Осторожно, шаг за шагом, выбрав объекты для наблюдения, Каустик прислушивался к разговорам и всматривался в выражения лиц. И чьи-то глаза всматривались и в него. В коридоре показался Крипто. Он легко и быстро шел в сторону Каустика, вызванный на беседу. Ожидаемо, его шаг замедлился. Хакер умел отводить взгляд от прямого контакта, не теряя других из вида, его настороженность граничила с паранойей, а любое их соприкосновение после «события», ощущалось словно сорванную кожу поливали кислотой. — Ты потерял своего 친구? — Крипто заговорил первым, тщательно выдерживая расстояние между ними; он знал насколько опасным, да и удивительно быстрым, может быть этот большой мужчина. Ширина коридора не позволяла долго играть в избегание, поэтому Каустик в итоге слегка коснулся Крипто плечом: — Ты знаешь, что я не понимаю твоего языка, мальчишка, — мелочно, но порой стоило позволять себе небольшие слабости. Челюсть хакера окаменела, губы сложились в жесткую линию. — Старые механизмы выбывают из строя, но их заменяют новыми. В любом случае — мне плевать. Крипто хмыкнул, скользнув за дверь. Каустик знал, кого ему следует опасаться, и хакер не значился в первых строчках списка. Если уж быть справедливым, то он никогда явно не копал под Александра Нокса, предпочитая погружаться в собственные дела. Сейчас Каустик хранил не только свою тайну, но и чужую — странное чувство, которое он предпочел не раскладывать на составляющие, а просто посмаковал немного и мысленно уложил в контейнер, «отправив» в морозильную камеру для лучшей сохранности. Синдикат закупил новое оборудование, тестовые образцы и материалы, роскошь, недоступная ему вне контракта. Поэтому Каустик не собирался тратить драгоценные часы жизни, раздумывая над чем-то нелогичным. Он прикасался к смерти. Часто. И знал, что его собственный жизненный путь подходит к концу.* * *
— Это полный пиздец! — Рампарт сидела на корточках, и приоткрыв рот водила языком по зубам. — Они же, ну-ну, как бы это сказать, — Мираж зажестикулировал в полном бессилии подобрать слова, — стра-сат-стараются, что ли. — Не стараются, Уитт, а соревнуются, — ярко-розовый пузырь из жвачки с треском лопнул между её губ. — Победитель возглавит эту кучку убожеств. Каустик мысленно согласился. Ему не пришло бы в голову смотреть на предварительный отбор, если бы не приглашение от Синдиката. Зачем они тут, никому неизвестно, и в любом случае нынешние Легенды не влияют на то, кто будет отираться в их команде. Поэтому какой толк уделять внимание тому, что ты можешь взять под контроль? Чудовищная потеря времени. Подобрать замену Ревенанту тяжеловато. Найти кого-то столь же спорного, яркого, способного завладеть вниманием толпы и поменять условия игры, задача не одного дня. — Кстати, я вот немного скучаю за роботом-убийцей, если подумать, то он разбавлял атмосферу, как щепотка перца. — Когда он вернется, не забудь всплакнуть на его плече. — Еще чего! Просто наблюдение, — Мираж широко зевнул, поудобнее устраиваясь на диване. — Вот кто точно приуныл, так это Лоба. Взгляд Каустика переместился на Миража: слово не совсем подходило тем эмоциям, которые вероятно испытывала мисс Андраде, когда убийца её родителей, намертво приклеившийся к спине и дышавший в затылок, просто испарился. — Точно! Ведь ей так нравилось внимание маньяка. — Ну, они подходили друг другу, как стейк и раскаленная сковорода. Знаешь, когда все это вступает в реакцию при жарке… — Уитт, честно, какое-то больное сравнение. Мираж коротко рассмеялся. — Кстати, а зачем мы тут? — он озвучил вопрос вместо Каустика. — Часть контракта. И дополнительный бонус для воодушевления, — Рэйф следила за потенциальными кандидатами, будто ей и правда было интересно. — Они хотят получить свой шанс. — А кто бы не хотел?! – подхватил Мираж. — Вот у меня не шанс выдался, а это просто они все не имели ш-шанса, какой-то само повтор получился, в общем, передо мной все просто пали ниц. Кстати, после того, как мы тут все умрем от скуки, предлагаю выпить. Рэйф вздохнула. — Что? За мой счёт! — Ты должен подумать о своих долгах, — при этих словах Мираж картинно схватился за сердце, — и, наконец, стать серьезней и вести бизнес взвешенно. — Первое — ни за что на свете, второе — ладно-ладно, что-то в этом есть. Но, эй, не могу же я пригласить вас… всех, — в этом момент Мираж остановил свой взгляд на Каустике, — вот, Док, точно не захочет проводить с нами время. — Что может быть лучше, чем легкое отравление этанолом в помещении, заполненном людьми, которые не вызывают ни малейшего интереса. Сразу трое участников выбыли и начался финальный раунд. Мираж нахмурился и задумчиво потер бороду. — Это значит «да» или «нет»? — Это приемлемо. — Уф, — Мираж сконфуженно передернул плечами, он явно не ожидал согласия, но отозвать приглашение было бы невежливо. Собирать сплетни, находясь в замкнутом пространстве рабочей лаборатории, весьма сомнительно с практической точки зрения. Поэтому полевое исследование под предлогом выпивки с «коллегами», вполне вписывалось в текущее положение дел. Кроме того, не так давно (еще до исчезновения Ревенанта и его появления в обновленной оболочке), Каустику пришел новый перечень пожеланий от Синдиката. Их получали все Легенды. Целый талмуд, предписывающий правила поведения не только во время Игр, но и рекомендации по взаимодействию с поклонниками, стоп-словами и внутренней информацией, не подлежащей разглашению. В его списке значилось: «увеличение времени социального взаимодействия с наиболее популярными Легендами». В то время это вызвало вспышку гнева, сейчас стало предлогом. — Бедняжка, посмотри на него, — слова складывались в сочувствие, а вот тон Рампарт не был столь дружелюбным. Последний из номинантов едва держался на ногах. Он выиграл, но проиграл в то же время. Мираж оживился и даже поаплодировал несчастному отбросу, в полной мере подтверждая свое звание наиболее доброжелательной Легенды. — Давай, Уитт, мы заслужили насладиться халявой после этого треша! Рампарт вскочила и сладко потянулась, захрустев всеми косточками в теле, привычно надула огромный пузырь из жвачки, лопнувший с громким «чпок!». Каустику только оставалось закатить глаза: возможно он тоже скучал по роботу-убийце. Ведь сейчас тут не было никого, кто смог бы разделить его жестокий эскапизм.* * *
— Это, кстати, первый раз, когда Док, развлекается с нами. — Не первый, — Каустик не успел себя одернуть; да, их прошлые собрания с мисс Андраде, не подходили под развлечения. — Технически. Да. К его большому облегчению, никто не обратил внимания. Помещение бара наполнял гул, он вплетался в приглушенный свет, оттенял позвякивание бутылок и стаканов — это место и так пользовалось повышенным вниманием из-за владельца, но появление еще парочки Легенд произвело настоящий фурор. Ему пришлось раздать несколько автографов и отпугнуть жаждущих сделать фотографию на память. Без своей маски, Каустик ощущал что-то отдаленно похожее на неуверенность, и уж тем более не желал оседать в чем-то цифровом архиве. Ему не удалось добиться от Синдиката полного инкогнито, как Бладхаунду, поэтому приходилось максимально активно использовал респиратор. Он же помогал окончательно не задохнуться из-за проблем с легкими. У всего была цена. Как и у нарушения правил безопасности во имя науки. Минуты работы с химикатами складывались в часы: даже прекрасная экипировка и системы, очищающие воздух, справлялись не идеально. Он просто увеличивал дозы лекарств, смешивал новые коктейли, жил с постоянным ощущением жжения, текущего по языку в трахею, а затем стремительно распространяющего по всей поверхности легких. Воздух стал гуще, и Каустик поспешил откашляться. — Мне попробовать угадать? Оказывается, всё это время Мираж о чем-то говорил (а болтал он постоянно), но теперь вопрос адресовался Каустику. Он вопросительно приподнял брови и тут же на стойке начали появляться стаканы разной формы. Голограммы Миража скользили от посетителя к посетителю, кому-то подмигивали, отправляли воздушные поцелуи. Он сам ловко хватал бутылки с полок, отточенными движениями отмеряя разноцветную жидкость. — Обычно, я моментально знаю, что и кому понравится. Ну, может иногда немного ошибаюсь, но по человеку не так уж сложно понять, что он любит в целом или что ему нужно в данный момент. Кто-то хочет просто нализаться, — Мираж потыкал большим пальцем за спину в сторону Рампарт, поглощающую второй бокал пива, — кому-то нужен совет, а порой надо склеить разбитое сердце, ах, ну, я думаю, это не твой случай, Док. Каустик не удержался от гримасы отвращения. В целом, Мираж довольно ловко справлялся со своими обязанностями, и неожиданно, это выглядело даже достаточно любопытным для наблюдения. — Честно скажу, что сейчас я немного оза-оз-озадачен, поэтому на выбор. Вот! Он посмотрел на стаканы, затем насупился и поменял местами два из них. Всего Каустику предлагалось попробовать четыре вида алкоголя. — Смешивать можно, конечно, в целом, я не рекомендую, но каждый имеет право на собственный… — Вечер блёва! — Рампарт упала рядом и требовательно стукнула пустым стаканом по стойке. — Фу, нет! Я не это хотел сказать, — стакан волшебным образом пропал, а появившийся новый был наполнен до краёв. — Видишь, Рамья, ловкость рук и никакого обмана! — Мне всегда не хватало такого друга, — она выглядела более чем довольной. Каустик нахмурился: разноцветная жидкость выглядела безопасной, и взять стакан в руки — привлекать меньше внимания. Он пригубил первый шот: сладкий, тягучий, слегка терпкий вкус, один из тех, что являются хорошим дополнением к чему-то, но в соло их чрезмерная интенсивность толкает напиток к грани отвратительности. Течение мыслей перебили шумные голоса: Мираж приветствовал очередную партию знакомых, сливающихся для Каустика в единое цветовое пятно. Его хватило на половину рюмки; второй стакан был тонкий и высокий, хрупкий в его большой руке, совсем неподходящий. Уместность подобной вещи могла отнестись к мисс Пэкетт… или, возможно, к мисс Андраде. Бледно-желтый напиток, на контрасте с первым оглушил своей кислотностью и веселыми пузырьками, лопающимися на языке. — Что, два промаха, да? — Мираж легко скользнул с противоположного конца стойки и мигом забрал недопитое. — Моё дело угодить каждому гостю, — он приятно рассмеялся, когда Каустик приподнял бровь в немом вопросе, — «клиент» звучит несколько грубо, а «гость» очень здорово! Алкоголь никогда не занимал какую-то значительную часть жизни Каустика, поэтому он даже не стал спрашивать названий, ведь в любом случае, он не планировал заходить сюда еще раз. Третий бокал на низкой ножке наполняло что-то ядовито-зеленое, а в следующем плескалось темно-красное, словно кровь. — Вообще, я сам не большой любитель этого всего, — Мираж и не думал уходить или затыкаться, — мне просто нужна была работа и я люблю с людьми общаться. И так проще знакомиться с девушками, не нужно бегать по всему Соласу или обновлять анкету каждый час. — Клей для социальных связей. — А? А-аа! Да, отлично сказано, Док. Прямо в яблочко… — на миг Мираж куда-то пропал, а затем поставил перед Каустиком что-то привлекательное и явно дорогое, — кстати, про эти социальные связи, да. Твои поклонники, явно хотят заслужить внимание и взять «тёпленьким», — похабное подмигивание не оставляло простора для трактовок. — Что это? — Каустик с подозрением рассматривал кубики льда, медленно тающие в янтарной жидкости. — Виски. Нормальный, кстати, и когда я говорю нормальный — это значит без глупостей всяких, типа недолить, разбивать и перелить. Вдруг тебе интересно — это был какой-то мужик с белыми волосами, хорошо одетый, кто-то из друзей? Мираж хмыкнул, осознав всю нелепость своего предположения, и принялся вытирать стаканы, наконец оставив Каустика в покое. Все знали (или догадывались, если им вообще приходило в голову об этом размышлять), что у Каустика не водилось сколь либо близких приятелей, а под скудное описание Уитта подходил только один человек. Каустик исподтишка осмотрел бар, выискивая Ревенанта — выпивка являла собой приглашение, и, возможно, предупреждение «я присматриваю за тобой, мешок с костями, ты под моим надзором». Если никто, кроме Каустика, не знал, как Ревенант выглядит, то он ничем не рисковал, разгуливая прямо под носом Синдиката и других Легенд. По сути, происходило то же, что и на Играх: хочешь спрятать, положи на видное место. Виски пах алкоголем, как и положено, не выглядел подозрительным, но Каустик отставил его, как только принюхался: есть химические соединения, которые не обнаружишь ровно до того момента, пока не станет слишком поздно. Если только… он поерзал на высоком стуле, ощутив резкий дискомфорт, если только Ревенант не подлил что-то ранее. Кто знает, насколько далеко мог зайти больной разум симулякра. Ему не нужны были предлоги для убийств, особенно сейчас, когда контракт не держал в рамках. В какой-то мере — это достаточно весело, отравить Каустика на глазах у изумленной толпы, наблюдая, как тот кашляет кровью, корчась от многочисленных внутренних кровотечений, а может в комплекте будет аритмия, как аперитив, а затем паралитическое действие на дыхательную мускулатуру и сердечную мышцу. Оба варианта мучительны. Каустик решил, что на сегодня с него хватит, а поскольку задержать его никто не пытался и не решился, он достаточно быстро прошел все помещение и выбрался на свежий воздух. Ночная прохлада дарила чувство умиротворения, особенно когда стены давили, музыка раздражала, а приставучие поклонники и собственные мысли смешивались в однородную тошнотворную массу. За пределами бара всё вымерло; он прислушивался несколько минут, не идет ли Ревенант следом, но так ничего и не услышал. Последние недели ели силы: Синдикат, роющий землю, собственные опыты, проваливающиеся раз за разом, и Легенды повсюду — было бы проще, будь он на десяток лет моложе. — Мы могли и внутри поговорить, — практически проворковал Ревенант, заставив Каустика стремительно развернутся. Он держался на почтительном расстоянии, но подошел совершенно бесшумно. — Кажется, что в приятном обществе и с хорошей выпивкой, любое недоразумение легко решаемо. Но ты презираешь легкие решения, Док. Ревенант вытащил руки из карманов пальто и с легкой улыбкой показал пустые ладони, будто это что-то значило или могло провести Каустика, помножив его настороженность на ноль. Он выглядел элегантно, как состоятельный и праздный житель Солас-сити, отправившейся на небольшую ночную прогулку. — Я упустил момент, когда у нас возникло недоразумение. Каустик подождал, пока Ревенант поравняется с ним, а дальше они пошли рядом. — Не будь таким ядовитым, — расслабленность, наверняка наигранная, почему-то взбесила в два счета. — Да ты и сам меня пригласил, помнишь? Через пару недель, как-то так. — Не помню, чтобы ты отличался послушанием, симулякр… И тут Ревенант сделал резкое движение, загородив дорогу. Интересно, он сам понимал, что был в миллисекунде от удара по лицу? — Тш-шш, доктор Каустик, — слова текли из его рта, словно дым, он говорил так тихо, что если бы их захотели подслушать, то нужно было подойти вплотную, — разве ты не тот, кто должен поспевать за изменениями мира или инициировать их? Видишь ли, — Ревенант обхватил руками лицо Каустика, притягивая к себе, — ты больше не можешь называть меня так. И Ревенант ошибся. Ему не следовала занимать обе вонючие руки, и уж точно стоило лучше держать их при себе. Кулак воткнулся симулякру в основание солнечного сплетения, недостаточно сильно, но ощутимо; невозможность сделать правильный замах спасла его внутренние органы, поэтому он только удивлённо распахнул глаза, охнул и отступил. Что, и правда стало неожиданностью? Кровь громко застучала в ушах Каустика, всё вокруг потемнело, а зрение сузилось до прицела снайперской винтовки. Мир вокруг онемел, оглох, потерял краски — имело значение лишь то, насколько сильно он сможет покалечить противника. Он переполнился эмоциями до краев, просто в один момент по чужому велению. О-оо, Ревенант должен сполна оплатить этот срыв. Каустик достаточно выучил его на поле боя, но сейчас пришлось перестраиваться: рост симулякра изменился, он не был безжизненным куском металла, запрограммированным на определенные действия, способный протыкать чужие тела своими когтями. Больше никаких опасений за собственные кулаки и никаких камер для надзора, сдерживающих изрядную часть удовольствия. После проворного обмена ударами, во рту Каустика стало солоно от крови: она текла из разбитого носа и лопнувшей нижней губы, а левая скула начинала наливаться синяком; остальные части тела можно было игнорировать (до определенного предела). Соперник из Ревенанта получился достойный: в меру подлый, чудовищно агрессивный, и сейчас он начал выматывать Каустика, то и дело ускользая, заставляя его наступать, прикладывая больше усилий. Никто не заинтересовался, почему два мужика убивают друг друга в ночи. На Соласе это было в порядке вещей. Внезапный пинок по коленной чашечке, заставил Каустика рухнуть на одну ногу, в глазах вспыхнул разноцветный салют. Доли секунды, и Ревенант решил, что он хозяин положения, но моментально попал в удушающий захват. Не важно, насколько юрким он был, насколько ловким, но тут шансы таяли с каждым глотком воздуха. Всё, что прямо или косвенно связывалось с лишением воздуха манило Каустика, а его превосходящая масса тела, и большая натренированность, чем у тела Ревенанта, предоставили выгодные преимущества. И он этим воспользовался. — Не останавливайся, — прохрипел Ревенант, и Каустик моментально ослабил хватку, роняя противника на асфальт, где тот надсадно закашлялся, держась за горло. — Нет. Безжизненность, серая, словно пепел, в собственном голосе, удивила его. — Почему? — Мне кажется, что ты этим наслаждаешься. Они отошли куда-то глубоко на задворки от бара Миража, поэтому тут было грязно и пыльно. Идеальное пальто Ревенанта испачкалось, хотя на тёмной ткани и было трудно что-то рассмотреть. Каустик мелочно понадеялся, что там достаточно крови, чтобы отправить дорогую вещь на свалку. — Ты такой эгоист, Док, — Ревенант натужно и зло рассмеялся, — ни капли удовольствия для других. Каустик тяжело дышал, и подымаясь на ноги он поморщился: адреналин схлынул, и теперь, когда его голова прояснилась, вместе с ней нахлынула боль. Схватки на Играх не были такими, но сейчас ощущение реальности накрыло его. Подтверждение его предположения было любопытным, он сам решил, что Ревенант хочет его рукой оборвать свою жизнь, в конце концов он так долго и настойчиво к этому стремился, что импульс мог стать важной частью приоритетов. Вряд ли лучший убийца Синдиката, решил потратить время на латание собственного психического здоровья, изрядно пошатнувшегося после сбоя программы. Да, это была та часть, о которой Каустик знал. — В следующий раз тебе лучше постараться меня убить, иначе я перестану воспринимать тебя всерьез, Ревенант. Услышал своё имя, симулякр сдержанно улыбнулся. Он выпрямился, но держался за ребра, показывая всем своим видом, как ему скверно после драки; вполне возможно, что он слишком уж сильно изображал страдание. — Давай поговорим, Док? — спросил он примирительно, склонив голову к плечу. — Сперва — ты, потом — я. Эти несколько недель пролетели быстро, в том числе и в мыслях, каким образом ему могут угрожать новые обстоятельства в связи с Ревенантом. Возможно, Каустик проявлял завидную самоуверенность, но он не видел, каким образом симулякр может нарушить его планы, особенно те о которых не подозревал. — Возьми, — Каустик кинул небольшую бутылочку, наглухо закрытую и оснащенную дополнительными мерами безопасности от протечек. — Что это? — Обещанный подарок. — Антидот? — Ревенант небрежно крутил ее в руках. — Я не планирую возвращаться на Игры, — он презрительно скривил губы, — бесполезно. — И в этом твоя основная проблема, симулякр — неблагодарность! — Каустик вспыхнул. — Хах, возможно так и есть. Пожалуй, я должен сказать «спасибо», так ведь принято, — издевательские ноты, то и дело проявлявшиеся в его модуляторе в прошлом, никуда не подевались. — Спасибо доктор, я ценю вашу заботу. Кажется, Каустику только что пришло в голову, как он мог избавиться от трупа на Краю Света, и там же он бы похоронил весь этот эмоциональный коктейль. Обновленная «прошивка» Ревенанта вызывала слишком бурный отклик или ранее он просто сильнее его подавлял? — У меня, в свою очередь, есть предложение. Скажи мне, Док, что держит тебя на Играх, возле Синдиката? Твой секрет? Возможно. И, пожалуй, финансовые выгоды, пропади которые и твои нужды ученого перестанут быть удовлетворены. Потеря для науки… — Ты в этом не разбираешься, — пришлось категорично прервать монолог. — Может и так, — Ревенант равнодушно пожал плечами, — я простой человек и склонен к простым решениям. — Поразительная чушь. — Что если я предложу тебе, хм, иные финансовые выгоды, которые станут подспорьем? В Играх ты долго не протянешь, и не нужно смотреть на меня с такой ненавистью, мы же всегда откровенны с друг другом, верно? Пара лет и тебя спишут в утиль. Защиты ты лишишься, так стоит ли оно того? Гладкость речи выдавала продуманность. Никто не будет спонтанно рассуждать о таких вещах. Чем занимался Ревенант всё это время? Такая неизвестная доставляла Каустику практически физические страдания, он должен был знать. — Нет-нет, не нужно отвечать мне, — он истолковал молчание так, как считал нужным. — Просто сам подумай — небольшая услуга, и ты можешь заняться более интересными делами. — У меня была возможность оказать услугу и принять ответные бонусы. Каустик попытался выдать ухмылку, но рана на губе тут же напомнила о себе, и он снова нацепил равнодушное выражение. — За неё я не платил, — возразил Ревенант. — А сейчас собираюсь. Нельзя принуждать людей делать что-то без оплаты, словно жестокий эксплуататор. — И как ты поживаешь в роли великодушного работодателя? — ядовито и весело поинтересовался Каустик. — Я и раньше нанимал людей. Нельзя делать всё самому, нужно уметь делегировать с умом… Кстати о сумме, я предлагаю десять миллионов. Брови Каустика слегка приподнялись: он никогда не впадал в грех жадности, предпочитая находить возможность привлекать инвесторов, но, конечно, распоряжаться такими объемами самостоятельно, без необходимости отчета… это звучало достаточно привлекательно, чтобы он задержался и послушал. — Здесь все десять, — Ревенант достал небольшой предмет, выглядевший, как дешевый флеш-накопитель. — Сорок процентов суммы доступно сейчас — сможешь воспользоваться отдельно от своего имени, чтобы Синдикат не мог отследить. Остальные шестьдесят упадут в руки, едва дело будет сделано. Голос Ревенанта холодный и монотонный, наполнял ночь. — Ты не смог бы принять такой подарок на свой счёт, что очевидно, поэтому я обо всём позаботился. Мне ведь не хочется подставлять коллегу, да и есть любители отслеживать других, не так ли? Конечно он ожидал, что Каустик спросит: «И чем я могу быть полезен?». — О, всего лишь небольшой пустячок, Док. Простой убей Лобу для меня, хорошо? И на лице Ревенанта расцвела широкая усмешка.* * *
Получить в Кольце травму было проще простого: сломать кости, выбить зубы, заработать растяжения и синяки, разрывы связок, сотрясение и ушибы внутренних органов. Кому-то вполне могла понадобиться операция. Но по-настоящему на Играх никто не умирал. Пока. Оставалось чуть больше недели, до того момента, когда все опять войдут в Кольцо. На этот раз, Каустик понадеялся на отсутствие идиотских костюмов, создававшихся сотрудниками Синдиката, и приносившими, по неясным причинам, огромную радость зрителям. Они правда тратили время на обсуждение деталей, голосовали за самые лучшие, а потом по итогам приходилось позировать в них на автограф-сессиях. Но достаточный ли срок в неделю для подготовки убийства? Каустик нашел себя в новом, немыслимом состоянии неуверенности. Да, сомнения нередко посещали его, но они относились к деталям работы, где круговорот переменных преподносил новые вызовы, вынуждая временно отступать. Эти же эмоции являли собой что-то совершенно иное. Их разговор с Ревенантом закончился не на той ноте, на которую рассчитывал симулякр. Он со всех сил склонял Каустика к однозначности и проталкивал высший приоритет своего задания, но что такое удаление одного человека из экосистемы, если сотни тысяч других нуждаются в том же самом, просто пока не подозревают об этом? Он виртуозно уклонился от прямого вопроса о дате: «В чём интерес предвкушения предопределенности?», но уточнил «вскоре», когда тот настойчиво задал вопрос еще раз. Нетерпеливость, переходящая в безрассудность, интересная деталь. Стоило её запомнить.* * *
— Кто-то подкатывает к нему шары, ну, ты понимаешь о чём я, да-да-да?! — Мираж осекся, глядя на Каустика; учёный не посещал места общего пользования после полудня, предпочитая ранее утро или поздний вечер переходивший в ночь. А сейчас он был тут, глядя на Уитта своим жуткими немигающими глазами, словно рептилия на добычу. Мираж засуетился, судорожно пытаясь понять, давно ли Каустик находится рядом, как много он слышал, а может он ничего и не слышал, потому что, кто вообще Мираж такой в его системе ценностей, чтобы его отмечать?! Немного обидно, но в то же время и неплохо. — О, э-эй, Док, как дела? Ты прямо ловкий — испарился, едва я отвернулся, — не совсем правда, ведь Мираж с облегчением наблюдал, как тот покидает его винтажный бар, и даже не убив никого из посетителей; шикарный результат! — Ха-ха, просто я хотел сказать «пока» и «спасибо, что присоединился». Рампарт, пару секунд назад принимавшая в обсуждении активное участие, смерила Каустика оценивающим и нахальным взглядом. Она была не из тех, кто избегает драки, скорее из тех, кто находит её даже там, где это казалось совершенно невозможным! — Не-ее, Уитт, он старый, как ты себе это представляешь? Только тронешь, ржавчина так и посыплется! На этом моменте Миражу захотелось кричать, но он только глубоко вздохнул и закрыл красное лицо руками. Пожалуйста, пусть Каустик возьмет, что там ему нужно, и свалит поскорее, потому что чем дальше, тем ужаснее. И страшное случилось. Смех. Мираж убрал руки от лица, чтобы удостоверится — доктор Каустик смеялся! Ну, как, скорее это было просто злобное гоготание, но тем не менее. — Предлагаю проверить это на Арене, мисс Парекх, если только случай не объединит нас в одну команду. — А вот это дело старик! — Рамья хохотнула и внезапно сильно ткнула локтем Миража. — Слышал, Уитт, мне вызов бросают. И пусть меня разорвет, если я его не приму, ха. — Мы не сплетничали, — быстро добавил Мираж, глядя на спину Каустика, когда тот направился к отделению с кофе, чаем и водой в бутылках, — просто восхищались и завидовали чужой популярности. — Едва ли ты можешь кому-то завидовать, Уитт. Сколько там сезонов подряд ты в тройку лучших входишь? — Пять. Каустик кинул взгляд через плечо, неодобрительно поморщившись, когда услышал голос Крипто. Пожалуй, тут не было Легенд, которые настолько искусно и удачливо пытались держаться друг от друга подальше, чем они, но одна планета — это небольшое пространство. — А вот и мой самый преданный поклонник! — Мираж изобразил воздушный поцелуй. — Криппи, признай, что не ложишься спать, не прочитав все-все-все сплетни обо мне? Хакер проигнорировал вопрос, поглубже засунув руки в карманы куртки. Иногда у него бывало настроение позадирать Уитта, который достаточно смешно реагировал на подколки, но сейчас в кухне находился Каустик, а его присутствие всегда делало атмосферу невероятно накаленной. — Сплетни — твоя специализация. Мираж открыл рот, но из него раздался только невнятное бульканье. Да уж, его то поймали на горячем, когда он делился своими умозаключениями насчет их мозговитого социопата и его внезапно наметившийся личной жизни. С другой стороны — эта информация могла куда-нибудь просочиться, просто так, шутки ради, и вреда бы не было, и можно было бы вдоволь поглумится от гнева доктора Каустика. Ему не нужно быть хакером, чтобы слить это на фан-ресурсы. Поразительно, но даже у таких мрачных Легенд образовывался преданный кружок, восхищающейся самыми негативными и гипертрофированными чертами характера. — Кстати-кстати, — Мираж поспешил переключить присутствующих на другую тему. — Раз уж говорить про предложения, то какова вероятность, что определенные Легенды окажутся в команде друг друга? Это вопрос, занимавший Каустика ровно с того момента, когда он взял из рук Ревенанта флеш-накопитель: нельзя было полагаться на случай из-за главного условия — Лоба Андраде должна умереть во время Игр — рискованное предприятие из-за постоянного надзора сотен камер, тысяч жадных зрителей и надсмотрщиков Синдиката. Почему это условие? Ну, Ревенант должен убедиться, что она и правда мертва, а лучше всего получить подтверждение в прямом эфире, ведь материал выпускался с минимальной задержкой, чтобы избежать подтасовок. Большие деньги хотели видеть людей действительно пытающихся друг друга истребить, а не жалкие поделки. — Думаю, ты хочешь меня подставить, симулякр. — Есть чудесное слово «нет», Доктор, но все же… Никто более не заинтересован в твоем успехе, чем я. Горячая вода полилась в большую белую чашку, превратив кофейные гранулы в ароматный напиток. Сейчас Каустик нуждался в повышенной дозе кофеина. — Это решается случайным образом, сладкий, — мурлыканье не оставляло сомнений, чей это комментарий; становилось чересчур многолюдно. — Как там говорит Мэри — случайности не случайны! Мираж просиял, очень гордый что наконец-то ввернул умную фразу. — И теперь она Мэри, — Рамья опять потыкала Миража локтем. — Мы поговорим про это, Уитт. — Пожалуйста, нет… — Да! Размешав сахар, Каустик соизволил повернутся к остальным Легендам лицом. Лоба сидела на стуле, показушно изучая свои длинные ногти, закинув ногу на ногу, воплощая собой скуку смертную. Каустик представил, как душит её, ударяет камнем по голове, перерезает горло, крепко держит за косы, опустив лицо в воду, наполненную химикатами, вылившимися из корабля Фьюза. Или выкидывает за пределы Кольца, где она сгорает заживо. По-настоящему. Жаль, что он далек от мисс Пэкетт и нюансов её работы. Мало кто ожидал поломку такой величины. — Но вообще, я вот думаю иногда — мы реально меняемся случайным образом, то есть, я-то вижу кое-какие закономерности. — И какие, Уитт, раз ты можешь думать? Крипто нахмурился и завертел в руках яркую банку с каким-то невообразимым напитком. Каустик пробовал что-то подобное всего раз, и то под давление мисс Пэкетт, и категорически отказался это повторять. Возможно во вкусовых пристрастиях мальчишки, какую-то ведущую роль играло его происхождение. — Не сбивай меня с толку, старик. Да, эта голова умеет думать, представь себе! Так, о чем я? Короче, я заметил, что чаще всего я в команде с Рэйф и улыбчивым роботом. Как тебе такое наблюдение, а? Если взять и посчитать… — Это чушь, Уитт, — Крипто так резко прерывал его, что оказался под всеобщим вниманием, и тут же осекся, — состав отрядов утверждается перед высадкой. Все это знают. — У Синдиката высокий уровень автоматизма, но некоторые вещи могут выполняться в ручном режиме, — небрежно заметил Каустик, с наслаждением сделав глоток. Он прожег хакера взглядом, а тот кинул на него ответный — из-за черноты его глаз и застывшего лица было трудно что-то понять, но язык тела выдавал тревогу и скованность. Интересно, почему? — Оу, мальчики, не спорьте — Синдикат точно знает, что делает, и никто не может получить доступ к такой информации, — примирительно проворковала Лоба, выступая в непривычном амплуа миротворца. Мираж и Рампарт выглядели растерянными, будто не уловили сути конфликта, а Крипто воспользовавшись заминкой быстро извинился и направился к выходу. — Никто не катит ко мне шары, мистер Уитт, — Каустик резко поставил чашку, так что часть содержимого расплескалась, расползаясь, как топливное пятно. Мираж примирительно поднял руки, нервно рассмеялся и крикнул вслед Каустику: «Эй, если будешь бить Криппи, не трогай лицо — не хочу, чтобы он плохо выглядел в кадре со мной!». Идиоту кажется, что игра продолжается за пределами Арены. Убежать хакер не успел, только развернуться, когда Каустик сгреб его за отвороты куртки и сильно впечатал в стену. — Что ты знаешь, крысеныш? — 엿먹어! Да, в коридоре были камеры, но Каустику плевать: перед лицом насилия люди оговариваются, поэтому он может что-то узнать, а что касается выговора, то он просто добавится к остальным. Только и всего. — Иди на хуй, — на всякий случай повторил Крипто, чтобы его уж точно поняли. — И не забудь убрать руки. Он попробовал вывернуться, упираясь в стену и держа Каустика под локти. Если тот придвинется чуть ближе, то у него будет отличная возможность опробовать новый прием, выученный, как раз для таких случаев. Бешенство, исходящее от ученого, выглядело не совсем натурально, да он будто пылал, но вполне контролировал себя. Это была имитация взрыва. Они стояли так близко, что Крипто смог рассмотреть каждую веснушку, а еще поджившую рану на губе, и… теряющийся в бороде синяк на лице? — Не знаю, кто тебя бил, но нужно добавить, — слова перешли в рычание. И вот удивление, его моментально отпустили. — Ты что-то знаешь, вопрос в другом, одобрит ли Синдикат твои поиски. — Я ничего не ищу. Скользнув по стене, подальше от Каустика, Крипто постарался выровнять дыхание — он ожидал обмена ругательствами, но не физического нападения. Его сбила с толку болтовня Уитта, ведь не могло же случится так, что тот что-то знал? Нет-нет, только не Мираж. И неожиданное упоминание алгоритма, пусть и не в ключе вычисления победителя матча, но слишком близко подобравшееся, болезненно напомнило в какой опасности он находится здесь. — У судьбы злая ирония, — иногда Каустик думал, что у него и Крипто есть что-то общее, раз их выбрала мисс Пэкетт; может быть, он сумеет найти эту вещь, если пороется достаточно глубоко. — Будет занятно, если алгоритм выберет нас двоих в будущей Игре. — Обожаю алгоритмы. Крипто пятился, посматривая на противника. — Да, я тоже. И тут будто что-то щелкнуло в голове: возможно у него нет возможностей организации, и он не умеет столь же великолепно взламывать системы, как чертов мальчишка, но Каустик умеет и любит считать. Люди лгали, цифры — никогда.* * *
Поиск жилища Каустика занял так мало времени, что это было даже прискорбно: всего-то и нужно было, что прошерстить транзакции Синдиката в пользу Легенд. Официально эта информация не подлежала разглашению, но при определенной настойчивости раздобыть ее не составляло труда. А Ревенанту нравилось думать о себе, как о личности, достигающей многого с помощью настойчивости, ума, и щепотки (ха-ха) насилия. Проникновение внутрь доставило почти физическое наслаждение, и там он нашел несколько не то, на что рассчитывал. Растения. Баснословное количество растений, захвативших пространство на полу и вдоль стен. Ревенант рассеянно провел рукой по листьям и ладонь приятно захолодило. Мягкий розовый свет обволакивал комнаты, а тихое шуршание систем полива создавало белый шум, разбавляя густую тишину. В этой автоматизации ощущалась любовь: датчики отслеживали температуру воздуха, фиксировали уровень влажности, а цвет светодиодов напоминал выпотрошенные внутренности. Наверняка среди этой толпы затесалось что-то ядовитое, опасное, терпеливо ожидающее своего момента, прямо как ловушки Александра Нокса. Ревенант присоединился к ожиданию, а спустя всего пару минут от входной двери донеслась возня и зашел хозяин дома. Свет должен был включится автоматически, но почему-то этого не произошло, и Каустик прошел по узкому коридору, держа в одной руке доверху забитый продуктами пакет, а во второй горшок с новым растением. Он оставил покупки на столешнице и внезапно замер. Ревенант тут же узнал эту позу: сколько раз он поступал так же, буквально ощутив опасность спиной? — Милое жилище, Док, — прозвучало мягко, любезно. Каустик резко повернулся к Ревенанту, комфортно устроившемуся в большом кресле с глубокой овальной спинкой — наверняка небольшая слабость, как и растения, чтобы скрасить окружающую однотонность бытия. На столике лежал Р2020 в кобуре: слишком демонстративно, да и в зоне досягаемости, хотя до него еще нужно было дотянуться. В прошлую встречу Ревенант был хозяином, а сейчас перевоплотился в незваного гостя. — Хотел узнать, как поживает наше общее дело. — И для этого не было нужно приходить лично, — отрывисто выплюнул Каустик, поглядывая на стойку с ножами. Интересно, кто умеет ими пользоваться лучше: он или Док? У каждого есть свой стиль, предпочтения, как делать надрезы и наносить раны, какой кусок отрезать первым… От этих мыслей стало немного теплее, и Ревенант непроизвольно закусил губу. Нарываться, будучи в смертном теле — будоражило куда больше, чем распад на запчасти в его прошлом вместилище. — Я тут разузнал больше о твоём существовании, — начало фразы совершенно точно заставило Каустика напрячься, — и оно скучно до безобразия. Ноль агрессии, ноль страсти, будто только в Кольце происходит что-то интересное, а все общественное или лучше личное, всё остается в глубокой яме. — Будь более конкретен, симулякр. Приступ раздражения накрыл Ревенанта, но пришлось его подавить. — Ты что, не знаешь о существовании специальных сервисов? Обратись у Уитту, его анкета обновляется постоянно… Прозябание в одиночестве не характерно для мешков с костями — это может изувечить психику. Каустик нахмурился, слегка склонив голову к плечу, а затем хмыкнул, когда до него дошло. — Ты проделал весь этот путь, взломал охранную систему моего дома только затем, чтобы предложить банальное совокупление? Никогда не причислял тебя к примитивным обывателям, — Каустик завернул комплимент в абсолютное разочарование. Наконец-то они перешли к чему-то интересному. Дав себе время на ответ, Ревенант достал сигареты и с наслаждением закурил под чужим негодующим взглядом. — Не отрицай, что между нами возникла искра. — Ты. Не. Будешь. Тут. Курить. — Почему? Что-то взорвется? — Нет — это к салвонцу, — Каустик в два счета преодолел расстояние до своего «гостя» и с раздражением выдернул сигарету из его рта. — Ты этого делать не будешь. И его запястье тут же попалось в цепкие, бледные и длинные пальцы; не намертво, только едва-едва, чтобы обозначить предложение, от которого Каустик мог легко сбежать, но предпочел замереть. — Тогда расскажи, что я могу. Ревенант смотрел на него снизу-вверх, а пространство наполняла вонь тлеющего табака и гнилостный сладковатый запах цветов. Он не получил того, что хотел в прошлый раз, но собирался продолжать попытки столько, сколько посчитает нужным, потому что никто не уходил просто так от лучшего наемника Синдиката. Это ведь всего лишь небольшой сувенир, почти безделушка, облаченный в физическое взаимодействие, которого Ревенант был так долго лишен. — То, что велят, но ты этого не умеешь. — Так уверенно говоришь о том, чего не знаешь, Док. Каустика больше никто не удерживал, но он продолжал молча возвышаться, обдумывать, аккуратно держа почти догоревшую сигарету. Его выражение лица почти не менялось, но Ревенант умел читать микро-моменты, и, бинго, он засек именно то, что хотел. — Ничего не трогай, — Каустик поморщился, увидев, что пепел упал на пол, и поддавшись порыву растер его, оставив сизый след. — Никуда не уходи. — Ладно. Ревенант изобразил смирение и покорность, но Каустик на это вряд ли купился. Комната опять опустела, а спустя меньше минуты донесся шум воды — значит никакого грязного секса, но странно было бы ожидать от Дока сумбурной спонтанности, он и сам раньше её не любил. А вот сейчас буквально наслаждался. Стоило раздеваться? Нет, они ведь только имитируют доверие, а не впадают в него, поэтому пусть что-то останется и на десерт. Ревенант достал еще одну сигарету, откинулся на спинку, сильно вжавшись в нее спиной и затянулся до черных точек в глазах. В нём тлела легкая нота обиды, не такая, как в Каустике (подумать только, насколько Лоба его задевала), но все же. Он рассчитывал на смерть, ведь это стало привычкой, а от привычек тяжело избавляться, и мог бы её получить, но чертово любопытство Нокса оставило его в живых… Ну, могло быть и хуже, кто-то другой из Легенд сдал бы его в Синдикат следуя правилам. — Ты пожалеешь об этом, — выдохнул Ревенант, прикрывая глаза. — Я или ты? Каустик вернулся, и застал практически ту же картину, как и перед своим уходом. Он сменил одежду, но она выглядела так же аскетично и стерильно, как и предыдущий комплект. — Давай узнаем на практике, Док? — Это приемлемо. Ревенант поискал глазами, куда он мог выкинуть окурок, и небрежно воткнул его в землю ближайшего горшка. Тихое рычание подсказало, что этот выбор не был самым лучшим. Он подозревал, что это взбесит Каустика, но догадается ли тот, что его задирают и подначивают чтобы проверить лимиты терпения? — Что? Обзаведись пепельницей, Док, знаешь, такие специальные вещички для удобства гостей. — Встань, — бросил Каустик сквозь зубы; не зло, просто грубо. Их глаза встретились и Ревенант понял, что все его напряжение скапливается ниже пояса — удивительно, его правда заводят чужие команды. Он поднялся, повернулся и невинно улыбнулся. — Стань на колени. Сердце забилось чуть быстрее, и Ревенант, дернув штанины, чтобы они не натягивались на коленях, легко опустился на пол. Он не отрывал глаз от Каустика, и надеялся, что в его выражении лица нет никакого намека на подчинение. Он сам пока не решил, насколько далеко они могут зайти — планировать всё-всё наперед — это такая смертная скукота. — Свяжешь мне руки? — А тебе это нужно? Ничего себе, вот это уровень вовлеченности! Ревенант слегка призадумался, а потом отрицательно качнул головой — руки ему нужны, если что-то пойдет не так; он обыскал жилище доктора, и, да, у того была система защиты от незваных гостей, но не от таких как он сам, и обнаружил некоторые интересные вещи. Никаких боевых дронов, клеток из лазерных лучей, полосующих плоть, всего-то замкнутое пространство, наполненное ядовитым газом — чудесное преступление, почти не оставляющее бардака на полу. — Закрой глаза, медленно досчитай до трёх, вслух, пожалуйста, — голос Каустика поменялся, он будто гладил, приманивал, — а затем открой рот. Веки Ревенант будто того и ждали, чтобы опустится. Стало темнее, а его собственно дыхание чрезвычайно шумным, он слегка подрагивал от предвкушения. Если бы он не знал, что Каустик стоит прямо перед ним, не ощущал тепло, исходившее от его большого тела, то вполне мог обмануться одиночеством в этой комнате. — Раз, — слово перекатилось на языке, словно леденец. Донеслась возня, возможно, что Каустик расправлялся с частью одежды. Темнота стала ощутимее — неужели доктор стеснялся, поэтому приглушил свет — от этой мысли, короткий и острый смешок слетел с губ. — Два, — он старался говорит медленно и плавно, тут никто не спешил, или, по крайней мере, он. — Кстати… блядь! Пальцы Каустика вцепились в его челюсть, сильно обхватив с двух сторон; сила нажима была достаточной чтобы оставить синяки. — Ты получил инструкции. Следуй им, — велел Каустик с явным раздражением. Ревенант едва не открыл глаза, когда его схватили, но удержался. Он попытался ухмыльнутся, но трудно это делать, когда еще секунда и чужая рука начнет душить, а пока просто причиняет небольшую боль и тянет голову вверх. — Раз, два, — на этом руку убрали, — три. Каустик провел рукой по затылку Ревенанта, щекоча короткие волосы, переместил пальцы чуть выше, где они были длиннее, и ожидаемо крепко сжал в кулаке. Отсутствие зрения делало всю ситуацию куда более пикантной, чем она могла быть. Ну, возможно он и хотел подсмотреть, но лишь чуть-чуть, просто из чувства протеста; в темноте всегда было что-то волнующее и он давно перестал ее избегать. — Шире, — совет прозвучал с издевательской заботой. А затем в рот Ревенанта толкнулся член, и он понял, что инструкции имели под собой реальную основу: размер у доктора был впечатляющим, и ему не требовались глаза или руки, чтобы сделать оценку. Он резко втянул воздух носом, покачнулся, и чтобы не упасть вцепился в чужие бедра. Ткань под пальцами была шершавой, будто прорезиненной, словно обычная одежда полностью испарилась, а ее место заняли разные вариации лабораторной, где требовалась дополнительная защита. Ревенант постарался выровнять дыхание, коснулся языком скользкой резины — ясно, помешанность на безопасности в высшей мере. — Помни — ты сам пришел ко мне, — Каустик плавно двинул бедрами, насаживаясь глубже, — я ни о чем не просил. «Я тоже», мысленно заметил Ревенант и принялся за дело. Он не старался кого-то впечатлить, это в Игре были зрители, там можно было совершать что-то дерзкое, срывающее овации, а сейчас у него был только инструмент для удовлетворения своих потребностей. Который брыкался, стараясь его переиграть. — М-мм, — короткий приглушенный стон, быстрое движение языка, а затем медленное скольжение, насколько позволял кулак, — не прижимай так сильно, мне неудобно. Ревенанту удалось слегка отодвинутся, хотя это было и больно. Его просьбу проигнорировали, притягивая обратно — резко, грубо, молча; ясное дело, что о чужом удобстве Каустик никогда не беспокоился, а сейчас просто следовал привычному паттерну поведения. Поэтому он продолжил, экспериментируя с темпом, стараясь не дать члену себя задушить (но, пожалуй, это была бы самая экзотическая смерть в его коллекции, хотя и самая бесславная), балансируя на грани между объектом для использования и субъектом, реализующим свое маленькое желание. Движения ускорились, а пальцы в волосах сжались еще сильнее, Каустик буквально вбивался ему в рот, а комнату наполнило его сдавленное дыхание и неприлично ритмичные звуки. И буквально за мгновение все схлопнулось, лишив его яркого финала, и Ревенант моментально открыл глаза, стараясь совладать с бившей его нервной дрожью. — Ты закончил? Каустик застегнул штаны и посмотрел на него с интересом. — Вопрос в другом: закончил ли ты, Док? – Ревенант продолжал чинно стоять на коленях. — Я заметил твою заинтересованность в ножах. Взгляд Каустика моментально переместился на стойку, затем вернулся, как раз к тому, чтобы поймать вспышку ухмылки. — У меня были совсем другие планы на этот вечер. В голосе не было раздражения, только нейтральная вежливость и что-то еще, что-то за что Ревенант мог бы зацепиться. — Меня всегда можно наказать за дерзость, знаешь ли. Уверен, что твой цветок сдохнет от маленькой порции никотина. И тут случилось неслыханное: щеки Каустика заалели от очаровательной улыбки, сопровождавший это предложение. Взгляд доктора обратился внутрь, как всегда, когда жребий соединял их в команду — так он просчитывал варианты, взвешивал и обдумывал. — На третьей полке запасная зубная щетка, на четвертой чистое полотенцу, ванная комната там, — Каустик указал в сторону небольшого коридора справа. — Когда закончишь — выметайся через входную дверь. Все это время на губах Ревенанта играла легка улыбка, а кисти расслабленно лежали на коленях: дрожь так и не прекратилась, но он мог это не показывать. Вот сейчас Док выглядел злобно, будто до него дошло, что его использовали, хотя, он просто сам принял предложение, разве не так? — Так что насчет Лобы? — Предстоящие игры. Доволен? — Хм-м, — Ревенант вздохнул, вытер рот тыльной стороной руки и поднялся. — Я рассчитываю на соблюдение всех договоренностей, Док, а с моей стороны — все так же остается в силе. Все шло как-то гладко, а когда было так, Ревенант понимал, что ему необходимо провести кое-какие приготовления, но сперва он, конечно, умоется и «выметется» вон.* * *
В исследованиях Каустик стремился только к точности. Идеальные расчеты были тем, что позволяло избежать ненужных усилий, но сейчас основу его информации составляли призрачные цифры, взятые с последних семи игр. Его интересовали всего две вещи: вероятность попадания Лобы Андраде в его команду и позиционирование Лайфлайн и Октейна. Использование Легенд, как элемент построения плана, рискованное предприятие и эта переменная могла дать сбой. Особенно когда выбор падал на такие нестабильные образцы, как Октавио Сильва. Он и Лайфлайн объединялись так редко, будто кто-то в Синдикате обладал особым чувством наслаждения, когда ставил друг против друга людей, находившихся в столько крепкой дружеской связи. Каустик не ожидал, что эти трое окажутся о одной лодке. Просто идеально. — Эй, Док! Мониторы вспыхнули, разделяясь на три части, и к Каустику подошел Мираж. Несмотря на широкую улыбку, было видно, что ему некомфортно так близко стоять, но ничего не поделаешь, для высадки они должны сплотиться — при слаженной работе, команда имела большую вероятность успеха, чем во время одиночных хаотичных передвижений. — Похоже, что мы не сможем хорошенько надрать друг другу жопы, — Рампарт выглядела огорченной, — ну, тогда надерем другим! — Хм. — Вот это настрой! Она несколько раз ударила Каустика по плечу, и он предпочел проигнорировать это наглое вторжение. Стиль боя Рамьи Парекх предполагал, что он сможет отделать от нее, когда придет время. Что касалось Уитта, то Каустик мог не волноваться — фиглярство не раз стоило ему пробитого щита и нокаута, и самое глупое, что это так и не подтолкнуло его к каким-то выводам. «Впереди зона высадки». «Приготовиться к прыжку». — Я всегда готов! — Готовее некуда! — Даже моя готовность готова! Взгляды Каустика и Крипто пересеклись, и внезапно хакер сделал несколько жестов рукой, показывающих как он сочувствует Каустику из-за его команды. Маленький ублюдок… но в этот раз если они столкнутся, надо будет отключить его быстро и тихо. Он молча показал Крипто средний палец, чем вызвал у Рампарт взрыв хохота. — Ха, Док решил играть грубо и грязно. Уважаю! Ветер ударил Каустика по лицу. Он никому не говорил, но сам процесс высадки всегда вызывал у него мерзкие ощущения в желудке: контролируемое падение всегда могло оказаться последним — поломка реактивного ранца, кровавое пятно на камнях и новый свободный слот для следующей Легенды. Он умерил свою паранойю, крикнув Миражу и Рампарт: — Я выберу точку для высадки. Мираж указал в сторону Бункера, но Каустик отрицательно помотал головой. Нет, не сегодня: ему нужна гибридная локация, где он сможет воплотить свой план в жизнь. И желательно такая, где наименьшее количество камер. Он подготовился, все изучил, успех просто неминуем. Корабль двигался наискось, пересекая Каньон Кингс ровно по центру, и Пятнистые озера выглядели более чем перспективно. Они окажутся с одной-двумя командами, а затем будут двигаться вперед, ощущая жар Кольца за спинами. — Погнали! Рампарт сделала кувырок в воздухе, оглашая все вокруг визгом, а затем деловито переключилась на внутреннюю связь. «Док, признайся честно, сегодня ты командный игрок?». Синдикат отобрал у них возможность изолированных переговоров: говоря кому-то — говоришь всем. Не важно, где ты находишься на карте, отправлен в нокаут или выведен из игры. И отключить связь тоже нельзя, точнее, технически можно избавиться от микрофона и наушника, но контракт это строго запрещает. «Моя катализация достигла апогея». «Что это значит?». Каустик отметил точку высадки возле одного из шатров ЭХО, и последовал туда. Он видел три контейнера, и надеялся, что внутри найдется какой-то дробовик и патроны к нему, а если повезет, то он заберет «Спитфайр» или «RE-45». Это простые решения, но нет нужны усложнять все на свете. «Это он так ответил «да», просто максимально по-умному». Рампарт прочавкала, а затем последовал привычный «чпок!» лопнувшего шарика жвачки, и этот звук совпал с тяжелым приземлением Каустика. Это будет один долгий-долгий матч, который необходимо довести до конца.* * *
Они успешно добрались до Водоочистной установки, и ее вид согрел сердце Каустика. Всегда приятно видеть что-то, напоминающее про его грандиозный план, и тем приятнее, что никто о нем не знает. Никакого Ревенанта, Лобы Андраде, Синдиката, никого кто бы встал у него на пути. Только собранные нестабильные химикаты и Солас-сити, готовые соединиться в одно. — Надо занять позицию внутри, — Рампарт ударила по двери ногой, и она отъехала вверх, превратив их в легкую добычу. — Уитт, ты чего?! Мираж очень глупо замер по центру, но она втащила его к себе, буквально ударив о стену. — Не делай из себя приманку раньше времени, — заворчала Рампарт. — Мы прикроем, просто дай нам время приготовиться, предупреди, а потом выебывайся. — Мой выход сорвет овации! Мираж хохотнул и похлопал себя P2020 по сердцу. — Не могу понять, зачем ты оставил себе это говно? По дороге было оружие и получше. — И просто так выкинуть оптику с обнаружением угроз? Извини, но — нет, она бесценна! — Док тебе предлагал ПП R-99, кстати. Они зашли внутрь и разделились, осматривая помещение. Каустик пошел один, но эти двое разговаривали достаточно громко, чтобы он слышал их препирательство. — Он некрасивый. — Просто кто-то так и не научился с ним управляться. Знаешь, Уитт, стрельбище, оно существует. — Рамья, я… На этом момент, команда перестала его интересовать, и Каустик установил первую ловушку. Место было выбрано идеально: перекресток путей, просматриваемость только с одной стороны, а выступы по сторонам как дополнительная страховка, что любая Легенда, задевшая бочку будет вынуждена двигаться вперед, вдыхая ядовитый газ. Некоторые ошибочно полагали, что Каустик на поле боя ведет себя, как ученый, но он всегда, и в лаборатории, и в Кольце, делал одно и то же, просто разными методами — использовал свой ум и приспособления, чтобы гнать жертву туда, где её ожидала смерть. Смерть и больше ничего. Он успел расположить еще две ловушки в нужных местах, и при постановке последней его внимание привлек характерный звук: неподалеку открылся бутик Лобы. — Чудесно, — по телу побежала дрожь предвкушения. Пришли как раз вовремя — он подготовлен, и вот где-то сейчас, Октан должен начать ощущать побочные эффекты от токсина, подмешанного в его адреналиновую смесь. Рискованная затея, но Каустику уже давно было интересно посмотреть, что будет, когда мистер Сильва попробует «переварить» что-то кроме своего классического допинга. «Эй, Док, что там у тебя?». Голос Рампарт приобрел характерные ноты злобы и веселья. «Ничего». И никого. Эта ложь далась очень легко, а через пару минут он по уши окунулся в драку. Лайфлайн, обычно осторожная, практически вкатилась внутрь Водоочистной установки, и едва не врезалась в Каустика. Маленькая и юркая, она ускользнула вправо, стремясь спрятаться за выступом, где наткнулась на ловушку и зашлась сухим кашлем. Все, абсолютно все Легенды знали про канистры с газом, но их тела успевали среагировать раньше, чем мозг — Лайфлайн выпустила в его сторону очередь, чтобы отпугнуть, слегка задела, и начала продвигаться глубже в помещение. «Ты уверен, что никого не встретил, Док?!». В эфир ворвался Мираж, и судя по сдавленному дыханию и ругательствам, он куда-то быстро бежал. «Лайфлайн. Она одна». Коротко ответил Каустик, аккуратно подходя к открытой двери. Это не совсем то, на что он рассчитывал: куда умчался Октейн? «А я вот не удивлен! Её дружбам прямо за мной… эй, эй-эй, в чем дело?!». Мираж стал серьезным и пропал, давая возможность Каустику прислушаться, нет ли поблизости глухих шагов высоких каблуков. Но нет, кроме отдаленных звуков стрельбы внутри, было слышно только ветер, который приятно освежил лицо. «Вот дерьмо! Док, у нас тут что-то странное происходит, мне кажется пора сообщать в…». Дальше можно было не слушать, ведь Каустик точно знал, что происходит. Поэтому он снял беспроводную гарнитуру и оставил ее валяться на поверхности ближайшего закрытого контейнера. Самое время найти мисс Андраде и… несколько разочаровать своего старого коллегу. Он слышал, слышал шорох и перезарядку дробовика — подойти вплотную с таким оружием, и если повезет, то это моментальный нокаут — и он почти попался. — Кто-то староват для Игр, — промурлыкала Лоба. — А кто-то слишком самонадеян, — в середине фразы граната «Нокс» звякнула возле ее ног, накрывая пространство облаком газа. — Ах, ты, сукин… Боль, пронзившая плечо, а спустя, будто всего мгновение, правое бедро, была обжигающей, острой: огнестрельное ранение. Настоящее! Каустик рухнул на раненную ногу. Его взгляд заметался в попытке рассмотреть в густом облаке силуэт Лобы Андраде, и он заметил ее на земле: поза человека без сознания, полностью расслабленная, будто марионетке обрезали нитки. Он со свистом втянул воздух, очищенный фильтрами маски, и пополз в сторону контейнера. Кто бы мог подумать, что связь все же понадобится. Каустик зарычал — расстояние, преодолеваемое в несколько больших прыжков, оказалось просто огромным, а последний раз он испытывал такую боль, когда отрезал себе пальцы. К его удаче, гарнитура лежала именно там, где он ее бросил, а облако газа все еще не рассеялось, прикрывая его позорное отступление. И пряча в себе тело Лобы. Без дополнительной проверки тяжело достоверно сказать, жива она или нет, и он не собирался возвращаться, чтобы выяснить эту деталь. «Мираж. Рампарт». Тишина в эфире. Переключение на спецлинию ничего не поменяло, будто его выплюнуло в Кольцо одного. — У нас есть победитель! Каустик поднял голову и в его сетчатку впечаталось изображение на огромном баннере. Он по центру, а Рампарт и Мираж по бокам. «Уйти на самом пике — это ли не удача?». Голос Ревенанта звучал так, словно он и не переставал быть симулякром. Самодовольство проникало сквозь расстояние, назойливо жужжа в ухе Каустика. «Я умею уважать врагов, Док, и ты достоин большего. Оставайся и попробуй выжить в тисках Синдиката. Я гарантирую, что тебе не понравится». Ублюдок засмеялся. Возможно потому, что он знал об этом все. «Я тоже гарантирую», сплюнул Каустик, «когда решишься кусать мясо в следующий раз, убедись, что оно не отравлено». «Блеф». Они оба замолчали, пока баннер притягательно мигал, а Каустик истекал кровью практически прямо под ним. Вряд ли он умрет от таких ран, все очень продумано, но если и так, то это не имеет значения — когда процесс запущен, его уже не остановить. «Симулякр?». «Да?». «В этот раз, я буду вынужден разрезать тебя на куски». «Когда найдешь?». Тон Ревенанта был игривым, будто ему предложили что-то очень приятное. «Обязательно найди, Док, обязательно. Пожалуй, быть человеком чуть веселее, чем мне казалось». И сразу после окончания разговора на Каустика обрушилась сотня вопросов — спецлиния была восстановлена. Его уверяли, что помощь в пути, спрашивали, как он оценивал свое состояние, спрашивали, спрашивали, спрашивали, а всё что его занимало — грядущая геенна неприятностей. Когда-то Александр Максвелл Нокс уже умирал — пусть такая же участь постигнет и Михаила Каустика. Просто, чтобы Лобе Андраде не было так одиноко.