Тайный Санта

Внутри дом оказался еще прекраснее, чем снаружи — окутанный мягким сиянием гирлянд, свисающих с потолочных балок разноцветными светлячками. Повсюду торчали веточки с красными ягодами; видимо, их специально привезли в Деревню Листа. На полу тоже было много всего интересного — яркими пятнами лежали ковры с экзотическими узорами, пестрели многочисленные подушки и пуфы. Китайские фонарики под потолком заменяли лампы. Наруто и Шикамару заволокли старика внутрь и осторожно положили на самый большой тюфяк. Благодарно крякнув, Санта-Куросу разлегся в углу, набираясь сил для обещанных игр и представлений. —Да, у нас тут все преобразилось, благодаря Хинате. Что бы я без нее делал, т-тэбайо! — Наруто хихикнул, будто и сам был удивлен дизайнерским способностям жены. Ино и Чоджи удовлетворенно кивали, осматривая декор и стараясь игнорировать старца в углу. —Спасибо, что пригласили. А все уже здесь, что ли? — Нара осторожно прощупывал почву. Оправдается ли предчувствие, мучившее Шикамару с утра? Он все еще не мог вспомнить, когда команды отдыхали вместе в последний раз. Да они и на пикник-то выбрались лишь однажды, и все сидели по отдельности! К тому же, Рождество представлялось ему в виде чудовищной картинки из старого архивного журнала. Там были зеленые демоны, называвшиеся эльфами и еще хуже — олени с красными носами… Нара поежился —чувство неправильности происходящего все еще сковывало его. Неужели только его? Что, если весь вечер так и пройдет—подобно той жуткой иллюстрации, с натянутыми улыбками? Наруто с Хинатой хотели устроить праздник, но перспективы были далеко не радужными. Шикамару вспомнилось, как он выбирал подарок, все больше убеждаясь — он понятия не имеет, что купить. Так почему же Наруто расстарался ради них, а Хината украсила дом? Чего они хотели добиться? По-видимому, Нара так увлекли собственные мыслительные процессы, что он не заметил, как Узумаки зовет его — могучие руки обхватили друга за плечи и затрясли: —Шикамару! Я говорю, все в сборе! Тебя не хватает, тебя не хватает! Старичок, идем на пикничок, даттэбайо! —А? Пойдем, пойдем. — Шикамару вырвался из цепких лап Наруто и направился вслед за ним в комнату, из которой доносилась иностранная музыка. Выйдя на порог, Нара застыл с раскрытым ртом. —Шикамару! (Шикамару-кун!) Привет! — гаркнуло множество голосов. В комнате, среди нагромождения подушек, пуфов и матрасов всех мастей — ни дать ни взять рынок в Деревне Песка — стояли ели в горшках, перевязанные красными бантами. Елочки и подушки плотным кольцом окружили стол, ломившийся от еды; ароматный запах только что приготовленной пищи перемешивался с хвойным. Картина была сюрреалистичная: будто в чьей-то спальне вырос лес - так много было деревьев и подушек. Потому-то Шикамару не сразу заметил шиноби, скрытых в хвое. Выглянув из нее и радостно поприветствовав его, они снова спрятались; гомон голосов возобновился. Когда глаза привыкли к свету фонариков, Нара увидел — все и правда были здесь. Ино и Чоджи уже заняли место рядом с Саем. Яманака что-то оживленно рассказывала возлюбленному; тот не отрывал от нее сияющего взгляда. Чоджи с головой ушел в тарелку с угощением. Чуть подальше, среди елей, виднелся нос Акамару; там же сидели Киба и Шино. Абураме настраивал проигрыватель, из которого тянулась приятная мелодия. Прислушавшись, можно было даже разобрать слова: Gaudete, gaudete, как выходит зимний ветер Из ледового чертога, из железного дворца. Он жестокий, ясный, синий, весь в узорах клавесина, И с морозным звонким треском разбиваются сердца… Киба, умостившийся рядом с динамиками, пытался переорать и песню, и Ли. Рок почти слился по цвету с елкой, если бы не раскрасневшееся лицо и глаза, с жаром таращившиеся на Инудзука. Судя по жестикуляции, эти двое обсуждали либо сложнейшие дзюцу, либо способы приготовления рамена. Тен-Тен и Сакура, мирно беседовавшие рядом, изо всех сил старались их не замечать. —Всем привет… Мда, — наконец, выдавил из себя Шикамару, проходя к столу, где рядом с Наруто и Хинатой было свободное местечко. Ощущение неловкости пропало — представшая перед Нара картина не имела ничего общего с жутью, увиденной в журнале. Ни Наруто, ни Хината явно не знали, как должно выглядеть Рождество. Уж Шикамару-то понимал; он как следует изучил этот вопрос в архиве. И теперь, глядя на всеобщее веселье вокруг, Нара чувствовал — напряжение, сковывавшее его, отпускает. Ничего похожего на Рождество они точно не праздновали. Зато неуловимые шиноби наконец-то собрались вместе. Слушая голоса друзей, Нара откинулся к стене, вдохнул запах елей и улыбнулся. —Наруто, такого я даже от тебя не ожидал! Идея просто потрясающая, — довольный, произнес он и налил сакэ. — Ага, — Узумаки сиял. — Кто бы мог подумать, т-тэбайо! Скажи спасибо Хинате, это все она придумала. — Наруто крепко обнял жену, смотревшую на него с тихой улыбкой. «Вот как! Значит, я должен благодарить ее. Что ни говори, и правда гениальный ход. Молодец, Хината!»— Нара кивнул паре и выпил за их здоровье. Вдруг хозяин дома спохватился, точно что-то вспомнив. — Ты читал правила праздника? И про Тайного Санту? После выпитого сакэ, как обычно, у Шикамару пробудилось желание все объяснять: — Да, прочел все что было: подарки будут вручаться после полуночи, для этого Санта-Куросу должен произнести речь… Но его прервали. — Ино, куда мы идем? — Глупый, я же сказала — хочу подарить тебе кое-что! Мимо Нара протиснулась хихикавшая Ино, тащившая Сая в соседнюю комнату, где царил полумрак. Приглядевшись, Шикамару разглядел там несколько пучков какой-то травы, блестевшей под потолком белыми ягодками. Раздался глухой стук — дверь за парой задвинулась. Нара ничего не сказал, но сделал многозначительное лицо. Наруто сразу пустился в объяснения: — Старая рождественская традиция, даттэбайо! Ты что, не читал? В письме же было! Эти веточки висят, чтобы каждый, кто под ними, целовался! Шикамару ничего такого не помнил. — Спасибо, что предупредил. Буду держаться подальше. — Ну, а по-моему, традиция обалденная! Да, Хината? — сложив губы в трубочку, Наруто потянулся к жене, но девушка хихикнула и развернула его к Чоджи в красной шапке Санты. Ему уже не терпелось исполнить свою роль; то и дело поглядывая на часы, он шевелил губами — репетировал речь. Узумаки усмехнулся, и, воскликнув что-то ободряющее, похлопал Чоджи по спине. Подожди, мол, еще не пора. В комнате становилось все более жарко и шумно, отчасти из-за сакэ. После нескольких выпитых чашечек и Шикамару расслабился; повеселев, он решил пообщаться с каждым. Совершил круг почета вокруг стола и заслушался великими певцами Кибой и Акамару: хозяин, не зная слов, на удивление талантливо повторял мелодию; пес тоненько подвывал из-за елочки. Из динамиков неслась красивая тарабарщина: Let's go below zero and hide from the sun I love you forever where we'll have some fun… Сидевшие рядом с восторгом слушали песню; Тен-Тен и Сакура улыбались, а Ли то и дело вздыхал: «Круто!» Шино, тем временем, оставил всякие попытки настроить радио или, на худой конец, заткнуть Кибу и переключил внимание на угощение и сакэ. Повертев головой, Нара заметил, что один Рок Ли наливает в чашечку простую воду; на его вопрос Рок ответил, что лучше Шикамару-куну не видеть его пьяным. — Это просто трындец! Уж я-то знаю, — громко вставила Тен-Тен. — Как скажешь… Честно говоря, верится с трудом, — Нара усмехнулся: уж очень сдержанно Ли выглядел — сидел прямо, будто аршин проглотил, пока остальные шиноби довольно откинулись на подушки. Из поцелуйной комнаты вернулись Сай и Ино и, заняв места рядом, перемигивались еще активнее. Странное Рождество продолжалось; за окном все так же летел снег, скользя по запотевшему стеклу. А в гостиной становилось веселее с каждой минутой: сквозь хвойный запах пробивались пары сакэ и аромат барбекю; Наруто то и дело вскакивал и, со словами, «А помните, даттэбайо…» начинал очередную историю, неизменно заканчивавшуюся: «вот был пиздец!» На этом месте все начинали покатываться со смеху, ибо пиздец и вправду был еще тот. Только Чоджи не смеялся вместе со всеми: наклеив бороду, он посерьезнел и будто сразу превратился в исполинского старца - Санту, стража Рождества. Сидящие рядом с ним это смутно ощущали и старались отодвинуться подальше — еще вздумает кулаками махать. Хината решила больше не продлевать страдания Чоджи и легонько его одернула, мол, начинай. И Санта начал. Да так, что заметили все сразу. — ХО-ХО-ХООО! Стены тряхнуло, несколько фонариков погасло, а на Акамару упала елочка, которую, к счастью, быстро подняли. Воцарилась тишина. Грозно возвышаясь над столом, Санта-Чоджи провозгласил: — Да начнется же таинство Рождества! Я, Санта-Куросу, вестник снега, воин льда и дух морозного ветра, пришел к вам сегодня с дарами зимы! У собравшихся за столом отвисли челюсти. Ино с Сакурой, переглянувшись, захихикали. Но Чоджи продолжил без тени смущения: — Перед ритуалом обмена, хочу поблагодарить Наруто и Хинату, за то, что устроили такой праздник и что именно мне выпала великая честь быть ее символом! — Санта-Чоджи бросил взгляд на соседнюю комнату, из которой доносилось тихое похрапывание; символ Рождества будто боялся, что сейчас поддатый старец проснется, выскочит и украдет его минуту славы. Тем временем шиноби выкрикивали имена Наруто и Хинаты и пили за их здоровье; муж довольно хихикал вместе со всеми, а жена обводила собравшихся ласковым взглядом. — За то, что воссоединили нашу связь! —воскликнул Шикамару, неожиданно для себя. Хината, поймав его взгляд, понимающе кивнула. Одного этого было достаточно, чтобы Нара, наконец, прочувствовал дух праздника и крикнул новый тост: — За Санта-Куросу! — Да, Чоджи, ты отжигаешь! — заорал Киба. После этого орали уже все шиноби хором. Санта порозовел и даже как будто вырос немного — распрямившись, он задевал головой фонарики, раскачивая их. Как оказалось, комната для поцелуев была еще и местом хранения подарков— из нее извлекли гигантский мешок. Санта-Куросу начал торжественно выкрикивать имена, после чего одариваемые так же торжественно выходили вперед. Насколько позволяла координация после выпитого, они кланялись, и, приняв подарок, возвращались на свое место. Комната наполнилась шорохами разворачиваемой бумаги, треском рвущейся упаковки и восторженными возгласами. — Охуенно! — Киба не мог налюбоваться на блестящий серебряный медальон со своим именем. Сидевший поблизости Акамару жадно обнюхивал мешок с годовым запасом корма. Тен-Тен, улыбнувшись краем рта, посмотрела на Хинату; девушка скользнула взглядом в их сторону и сразу же отвернулась. В руке Хьюга-Узумаки держала розовый флакон с бабочками; нежный аромат духов облачком поплыл по комнате, пронесясь мимо Сая. Тот его даже не заметил, рассматривая на свет новые беличьи кисти; взгляд художника был слегка затуманен парами сакэ. — Спасибо, Тайный Санта! Теперь буду знать, где пообедать, — Нара со смехом хлопнул Наруто по спине, помахав купоном Ичираку перед его носом. — Не за что! Шикамару, ты гений, даттэбайо! Как догадался, что это от меня? — Ммм… предчувствие? — Нара вздернул бровь, притворяясь, что размышляет. Наруто понял его и звонко хохотнул, хлопнув по спине в ответ, так что Шикамару чуть не поцеловал стол. Чоджи, тем временем, с чувством выполненного долга снял бороду и шапку. Затем прочел стихотворение о быстротечности жизни, совсем уж не вязавшееся с праздником, зато торжественное. Почти никто его не слушал: все были заняты подарками; но Тен-Тен и Хината вздыхали в такт стиха, да и глаза Ли были на мокром месте. — Красиво! Спасибо, Тайный Санта! — Ино вертела в руках венок из шелковых цветов, обрамленный ниточками из страз. Услышав ее, Шино резко дернулся, и его очки чуть не слетели. К счастью, никто этого не заметил, кроме Сакуры, кивнувшей ему с благодарностью — не зря шпионил за ними в чайной. — Сакура! Поможешь уложить волосы? — позвала ее Яманака, и девушки направились в уборную преображать Ино. Сай, несколько озадаченный, смотрел им вслед. Несмотря на замутненный сакэ взгляд, Шикамару сохранил фирменную проницательность; украдкой наблюдая за бывшим шиноби Корня, он заметил странное. Сай беспокойно ерзал в своих подушках, то и дело косясь в сторону полутемной комнаты, а затем и вовсе начал перемигиваться с гостями, как когда-то с Ино. «Да он в стельку пьян!» — пронеслось у Нары в голове. Но, желая потешить любопытство, Шикамару поддался игривому настроению и решил узнать, во что выльется поведение Сая. Обводя взглядом комнату, художник пытался обратить на себя внимание, кокетливо подмигивая всем шиноби подряд. Встретился взглядом с Тен-Тен; девушка растянула губы, но в ее глазах Сай, видимо, прочел невыразимое отчаяние, поэтому посмотрел на следующего — Ли. Рок непонимающе заморгал, но затем сверкнул в ответ белозубой улыбкой. Художник тут же поднялся, слегка пошатнувшись, и обратился к гостям: — Простите, друзья! Это еще не все подарки. Дело в том, что в знак дружбы я приготовил для каждого из вас кое-что особенное, и хотел бы это вручить, — Сай снова качнулся и чуть не упал. Но невозмутимо продолжил: — Ли-кун! Первый мой подарок я хотел бы отдать тебе. Шикамару начал понимать, к чему все идет, глядя, как Рок встал и решительно направился вместе с Саем в сторону кладовой; никто, кроме Нара, не видел ягод, висевших там. Никто, кроме него и хозяев, которые хотели было вмешаться, но Шикамару жестом остановил их. Тогда в глазах Наруто зажегся игривый огонек; даже Хината хихикнула в кулачок. Дверь в кладовую задвинулась с глухим стуком. К счастью, радио снова включили, и оно играло на полную громкость, поэтому не все расслышали неясную возню и вскрик в соседней комнате. Нара и Наруто еле удерживались от смеха. Дверь снова отодвинулась, выпустив довольного Сая и багрового Ли, прижимавшего к груди изящный свиток; сквозь тонкую бумагу угадывались контуры рисунка. Шикамару услышал, как Рок произнес, запинаясь: — Б-благодарю за портрет, Сай-кун, хоть и все эти …кхм…рождественские традиции…непривычны для меня. Сай посмотрел на Рока затуманенным взглядом: — Пожалуйста, Ли-кун. Кстати, я только что придумал тебе новое прозвище. Хочешь, скажу, какое? — к несчастью, Сай и не заметил, как громко прозвучали его слова: — Мастер поцелуя! Не желая видеть выражение лица Рока, Нара отвернулся. — С-А-Й! Чем ты тут занимаешься?!! Шиноби подпрыгнули на своих подушках; глаза устремились к Ино, стоявшей в дверях. Сай невозмутимо объяснил, что хочет подарить каждому портрет в знак дружбы; Ли пролепетал что-то про традиции, показывая на потолок в кладовке. Этого делать явно не стоило: Ино начала раздуваться от гнева. Казалось, она сейчас испепелит Рока взглядом. Нужно было срочно спасать положение: Наруто встал — видимо, хотел отвлечь Яманака. Внезапно на крик Ино, шаркая ногами и прислоняясь к стене, вышел комичный Санта. Гости замерли и уставились на него; даже радио как будто приглушили. Ино издала звук испуганного павлина и отпрыгнула от входа, пытаясь спрятаться за Саем, который с интересом разглядывал прибывшего. Чоджи выглядел так, будто сейчас проедет по старику «мясным танком». И только хозяева дома смотрели на Санту, сгорая со стыда; даже Наруто был красный как рак, не говоря уже о Хинате. «Какого?» — пронеслось в голове у Шикамару, заметившего взгляд супругов. Он начал приглядываться к Санта-Куросу. — Ик… Привет! — хрипло сказал старик. И Нара все понял; сгорающих со стыда в комнате стало на одного больше. Шиноби продолжали с любопытством рассматривать Санту. Киба прищурился и крикнул: — Ой, Наруто? А кто это? Не могу распознать его запах! Шикамару пнул Узумаки — скажи, мол, что нибудь. Наруто резко вскочил с места, неожиданно захихикав: — Друзья! Это… Мы вот тут с Хинатой пригласили артиста. Специально для развлечений, даттэбайо! Ну, это… Вы его не знаете! И он сейчас исполнит рождественский танец! Да? — Наруто посмотрел на Санту; зубы Узумаки умоляюще оскалились в улыбке. Печально опустив плечи, старик вздохнул и кивнул. Удушающий запах перегара поплыл по комнате. — Приглушите, пожалуйста, свет! — пискнула раскрасневшаяся Хината. Несколько фонариков потушили. Лицо старца скрылось в полумраке, и только его борода флуоресцентно светилась. По радио как раз заиграла новая песня, что Санта-Куросу принял за сигнал к началу. Прыг! В одно мгновение старик с небывалой грациозностью взлетел на верхушку ели; та даже не прогнулась под ним. Перенеся вес с одной ноги на другую, Санта отклонился назад; красный плащ взметнулся, и закачались оставшиеся фонарики, замельтешили тени вокруг деревьев. В танце незнакомец вовсе не по-стариковски двигался, едва задевая носками елки, порхая, меняя направления. Его скорость все увеличивалась; вскоре стало сложно уследить за движением ног в водовороте танца. Шиноби замерли, глядя на это представление; двигались только ветви елей, когда Санта пролетал над ними; свет и тень плясали на потолке. Наконец, движения Санта-Куросу замедлились. Совершив последний разворот, старик сделал взмах руками и, шелестя плащом, так же невесомо спрыгнул на пол. — Это совсем не комичный Санта, Наруто! Он крут! — Кулак Чоджи взметнулся вверх. Комната наполнилась криками восторга; шиноби повскакивали с мест, рванули к артисту, схватили его и приготовились качать. Шикамару и Наруто, побледнев, кинулись спасать Санту, но было уже поздно: едва старика подкинули вверх, как его борода отклеилась.