Двойное дно

День не задался с самого утра. Одного информатора раскрыли, второй заломил несусветную цену, но рассказал всем известную сплетню про давнюю любовницу императора. Смазливый помощник Его Высочества соблазнил и обрюхатил чью-то дочь, а разбираться с этим должен был Чжоу Цзышу. Почему-то принц Цзинь не разрешил сделать из любвеобильного помощника евнуха, обезопасив сразу всех столичных красавиц. Поэтому когда Хань Ин доложил, что в Тяньчуан поймали вражеского лазутчика, и не хотел бы глава лично его допросить, Чжоу Цзышу, мягко говоря, не обрадовался. — Вы без меня шпиона допросить не можете? — холодно произнес он. — Узнайте, кто его послал, и положите доклад мне на стол. Обычно одного взгляда хватало, чтобы пристыженные подчиненные убрались вон, но Хань Ин не сдвинулся с места. Что на него сегодня нашло? Тоже тайком трахнул дочь какого-нибудь министра? — Глава, я настаиваю на том, чтобы вы лично его допросили. Он в вашем кабинете. Чжоу Цзышу приподнял бровь. Несмотря на зловещие слухи, людей он в своем кабинете пытал редко. Просто любил посидеть, а иногда и прилечь в тишине. Подумать о бренности бытия. Подойти к картине стене и нарисовать новый цветок мэйхуа. — Кого вы поймали? — напрямую спросил Чжоу Цзышу. — И почему ты тогда оставил опасного преступника без охраны? — О, не думаю, что он сбежит, — заверил его Хань Ин. — Но вам лучше поспешить! Мало ли что. Хань Ин исчез раньше, чем Чжоу Цзышу закончил его отчитывать. Это было крайне необычно. Надо бы приставить кого-нибудь за ним проследить. Отдав последние на сегодня распоряжения, Чжоу Цзышу поспешил к «преступнику». К чести Хань Ина шпион был связан. Правда, вряд ли Хань Ин перед этим раздел его до нижних одежд и стянул с него сапоги. Преступник вытянул босые ноги и закинул их прямо на стол. Ступни у него были красивые и изящные. — Ты сегодня долго, — небрежно заметил Хозяин Долины Призраков. Рядом со столом лежало приметное кроваво-красное ханьфу. Оно было еще ярче в жизни, чем в брошюре Союза Пяти Озер. — Утомился на службе? — А если бы тебя кто-нибудь увидел? Чжоу Цзышу знал, что Вэнь Кэсин мог проникнуть внутрь так, что он бы почувствовал лишь нож, прижатый к горлу. Мог, но очевидно не хотел. — Боишься, что, заскучав, я бы кого-нибудь съел? — облизав губы, спросил Вэнь Кэсин. Рожа у него была довольная, как у птицы, забравшейся в чужое гнездо. — Мальчик, который меня связывал, так мило покраснел. М-м-м, может, в следующий раз я... — Зачем ты разделся? — Было жарко, — пожаловался Вэнь Кэсин. — Ты долго не приходил, вот я и решил узнать, стоит ли тебя сегодня ждать или мне придется спать в холодной постели. Вдруг принц Цзинь опять отправил тебя куда-то с важной миссией. Врал он гладко, но Чжоу Цзышу сомневался, что все так и было. Он достал из-за пояса меч и приставил его к горлу Вэнь Кэсина: — Говори правду. — В Долине Призраков так одиноко... — протянул Вэнь Кэсин и наклонил голову, словно совсем не дорожил своей жизнью. Чжоу Цзышу пришлось убрать оружие, чтобы случайно не перерезать ему горло. — Целый месяц никто не пытался меня убить. — Поэтому ты пришел сюда искать смерти? — Я слышал, что глава Тяньчуан — беспощадный убийца. — Зрачки Вэнь Кэсина расширились, а руки приобняли его за талию. Чжоу Цзышу пропустил момент, когда он выпутался из веревок — или они были не более, чем маскировкой. Не желая уступать, он вновь прижал к его горлу меч, предупреждая, что продолжать не стоит. — Невероятно жестокий, холодный и надменный ублюдок. Говорят, у него стоит только на кровавую резню и написание отчетов для наследного принца. — То ли дело благодетель Вэнь, чьи помыслы так чисты, что он может при жизни стать Буддой, — поддразнил его старой ложью Чжоу Цзышу. — Я слышал, он настолько бескорыстен, что готов отдать нищему последнюю рубаху. Теперь пришел черед Вэнь Кэсина обиженно надувать губы: — Я послал тебе прекрасное расшитое цветами ханьфу, а ты его не носишь! — И перед кем же мне в нем красоваться? Хочешь, чтобы я носил его на задания или на прием к принцу Цзиню? В отличие от Вэнь Кэсина, походившего на яркую птицу, Чжоу Цзышу предпочитал простую, незаметную одежду, которая не бросалась в глаза. — Ты мог бы заблудиться в нем в лесу, — предложил Вэнь Кэсин, — где-нибудь неподалеку от Долины Призраков. Скажем, через неделю. Лес давно пользуется дурной репутацией и кишит злодеями. Возможно, кто-то по незнанию мог бы покуситься и на главу Тяньчуан. — Не ты ли мне говорил, что глава Тяньчуан — безжалостный убийца? Как человек вроде него может пасть жертвой разбойников? — Коварные призраки отравили его любимое вино в трактире. Вот разум главы ненадолго и помутился. Или его завлекла в чащу легкомысленная красавица? В одной рубашке и тонких штанах Вэнь Кэсин выглядел изящно, как молодые побеги бамбука ранней весной. Невольно Чжоу Цзышу залюбовался. — Допустим, через неделю я буду проезжать мимо. — Чжоу Цзышу протянул руку и накрутил прядь Вэнь Кэсина на палец. — Что я получу взамен? Вэнь Кэсин слегка наклонил голову и потерся щекой об его живот. Алые губы заманчиво приоткрылись, обещая блаженство. Было легко догадаться, что именно он предлагал, но Чжоу Цзышу способен был устоять перед искушением. Все же он много лет возглавлял Тяньчуан, и это был его рабочий кабинет, а не бордель. — Думаешь, что я готов нарушить ради тебя правила? — Разве не ты здесь придумываешь правила, глава Тяньчуан? — с лукавой улыбкой спросил Вэнь Кэсин. — Кто посмеет тебе перечить? Его дыхание обожгло бедро сквозь одежду. Возбуждение на мгновение затмило разум. Когда Вэнь Кэсин подбирался так близко, трудно становилось себя контролировать. Хотелось потянуться навстречу. Пригвоздить к полу и поцеловать, чтобы не болтал невесть что. Раньше Чжоу Цзышу избегал заводить постоянных любовников в столице, поскольку о них тут же докладывали принцу, да и часто они оказывались подосланными шпионами, но Вэнь Кэсин... Чжоу Цзышу допускал, что он спал с ним без всякой личной выгоды. Просто любил трахаться. Они познакомились весной в Цзяннани. Все вышло до того нелепо, что Чжоу Цзышу даже Цзин Бэйюаню не стал бы рассказывать эту историю. Еще никто не клеил грозного главу Тяньчуан, когда он лежал в канаве в маскировке вонючего нищего. И не предлагал отсосать ему в ближайшей подворотне, не спросив для начала хотя бы, как его зовут. Чжоу Цзышу ненадолго позволил себе забыть про задание, чтобы узнать об этом озабоченном идиоте побольше. В свое оправдание он мог бы сказать, что они переспали в первый раз не в грязной подворотне, а на живописном берегу озера. И задание он в итоге выполнил — с сожалением сообщил принцу Цзиню, что ничего не нашел. Вэнь Кэсина не интересовали ни должность Чжоу Цзышу, ни его благородное происхождение — хотя в его кошелек он залазил без капли стеснения. Гораздо больше Вэнь Кэсина влекли его лопатки и то, как Чжоу Цзышу стонал в его объятиях. Долине Призраков и Тяньчуан нечего было делить, поэтому иногда они весело и ко взаимному удовольствию проводили время. Но сегодня Вэнь Кэсин перешел те границы, что установил Чжоу Цзышу. Насколько бы жаркие на него ни бросали взгляды, это ничего не меняло. Чжоу Цзышу оттолкнул руку, которая по-хозяйски потянулась к его поясу. — Если глава Тяньчуан гневается, то может меня наказать, — предложил Вэнь Кэсин. — Никто не услышит моих криков о помощи. — Правда будешь кричать? — Чжоу Цзышу наклонился и строго посмотрел ему в глаза, обрамленные длинными ресницами. — Может, лучше тогда сразу заткнуть тебе рот и бросить в темницу? Чтобы ты подумал над своим поведением. Вэнь Кэсин беззаботно засмеялся. — Если приедешь через неделю, можешь делать со мной все что угодно. Чжоу Цзышу не раз слышал эту фразу и часто делал потом с людьми совсем не те вещи, что они хотели. Это было слишком расплывчатое обещание. Опытные куртизанки его не давали — люди слишком жестоки и изобретательны. Нельзя никому ничего обещать. — Что если мне угодно будет выставить тебя вон и весь вечер писать служебные отчеты? С чего ты решил, что я хочу трахаться? Для того, чтобы его соблазнить, Вэнь Кэсину недостаточно было раздеться, принять томную позу и закинуть ноги ему на стол. То есть, разум главы Тяньчуан мог предательски помутиться, но... не следовало превращать это в привычку. Он все утро разбирался с последствиями того, что молодой идиот не удержал свой хуй в штанах, не затем, чтобы ему уподобиться. — Тебе было со мной хорошо? — Вэнь Кэсин явно собирался похвалиться своим мастерством, но прозвучало как вопрос. Он тут же поправился, задрав нос: — Иначе ты бы не кончал подо мной, когда я тебя трахаю. С самого начала Чжоу Цзышу решил не вести подсчет, кто чаще кого трахал. Это был всего лишь секс. Все было разрешено, пока это было приятно. Все, кроме вламываться в его рабочий кабинет и отвлекать от важных дел. — Ты же не думаешь, что изобрел плотские утехи? Или что чем-то лучше тех, кто был до тебя? — Ты ещё холоднее, чем о тебе говорят. Равнодушный бесчувственный мудак. Не успел Чжоу Цзышу кивнуть, как Вэнь Кэсин продолжил: — Если бы не видел собственными глазами, то не поверил бы, что ты хранишь под подушкой рубашку, которую я как-то раз у тебя забыл. Но тепло чужого тела быстро выветривается, правда? Это была всего лишь рубашка. Ее легко было выбросить. Или сжечь. Чжоу Цзышу каждый день собирался, но потом забывал. — Уверен, ты сам ее и спрятал, чтобы сейчас красоваться. — Фантазии и сны не могут сравниться с тем, как хорошо наяву. Не хочешь проверить? — Ты мне не снишься. Живым. Вэнь Кэсин почему-то всегда снился ему мертвым, но Чжоу Цзышу скорее бы сам умер, чем признался. Подобные привязанности на его должности были совершенно неуместны. — Чем упорнее ты мне отказываешь, тем сильнее я тебя хочу. Из-за того, что на Вэнь Кэсине была лишь не оставлявшая простор воображению легкая рубашка и штаны, а сам Чжоу Цзышу был полностью одет и увешан оружием, он утратил бдительность. Вэнь Кэсин застиг его врасплох, как кобра — любопытного кролика. Губы у Вэнь Кэсина были горячими, будто он и правда перегрелся на солнце. Если это было наваждение, то приятное. Легко было забыться, отдать контроль и из главы Тяньчуан вновь превратиться в бедного странника, готового переспать с первым встречным прямо на берегу озера под пение сверчков. Хотелось выкинуть из головы и принца Цзиня, и его нерадивого помощника, и всех, кто его сегодня разочаровал или разозлил. После тяжёлого дня жадные поцелуи и объятия Вэнь Кэсина были как бездонный омут. Стоит расслабиться — и затянет на дно. Одна рука Вэнь Кэсина развязывала пояс, а другая нетерпеливо ласкала сквозь одежду. Сейчас глупо было отрицать, что он очень его хотел. Но чужую руку все же сумел сбросить. Чжоу Цзышу отстранился и на всякий случай отошёл на два шага, не уверенный, что в третий раз хватит выдержки. Вэнь Кэсин скинул рубашку и теперь на нем были одни едва державшиеся на бедрах штаны. — А-Сюй, если тебе ещё кого-то надо сегодня убить, то мы могли бы сделать это вместе. — Мы всего пару раз переспали, а ты уже метишь на мое место? — Гораздо больше, чем Тяньчуан, мне нравится их симпатичный и жестокий глава. Но если ты так занят... глядя на тебя в этой форме, я мог бы доставить себе удовольствие сам. Чжоу Цзышу легко представил, как Вэнь Кэсин стонет, красиво вытягивая шею, и изливается себе в руку, пока он пишет отчёт, и сглотнул. Как ни старался, он никак не мог вспомнить, что же настолько важного должен был сегодня сделать. Все сводилось к тому, что Вэнь Кэсин в соблазнительной позе сидел на полу и бросал на него жаркие взгляды. — Ты сказал, что я могу делать с тобой все что угодно. — Но ты ничего не делаешь, — пожаловался Вэнь Кэсин, — поэтому я и предложил. Дожидаясь тебя, как верная женушка, я мог бы медленно растянуть себя пальцами, чтобы тебе оставалось только... — Я хочу, чтобы ты сегодня молчал. Вэнь Кэсин посмотрел немного обиженно, но покорно прикусил язык. Теперь ничего не мешало Чжоу Цзышу вернуться к бумажной работе, но он подошёл, снял с него штаны и коснулся его члена. Вэнь Кэсин прикусил губу, чтобы не стонать. Тогда Чжоу Цзышу приподнял его за подбородок и поцеловал. Когда руки Вэнь Кэсина вместо талии легли на его задницу, он не стал их отталкивать. Если бы оба они были обнажены, это давно бы переросло в нечто большее. Контраст плотной ткани и обнаженной кожи заводил. Это была его парадная форма, сшитая на заказ одним из лучших столичных портных, обычно он ходил в ней во дворец. — Я мог бы опять связать тебя и оставить так — изнемогающего от желания. Или заставить ждать до утра, не позволяя прикоснуться к себе, а сам бы ушел ночевать в поместье. Ты бы лежал всю ночь и не знал, приду я или нет. Чжоу Цзышу довольно усмехнулся, заметив, как Вэнь Кэсин вздрогнул от его слов. Когда он молчал, понять, что творилось у него в голове, было сложнее, но Чжоу Цзышу чувствовал его нетерпение в воздухе. Неужели в Долине Призраков настолько одиноко, что он пошел бы и на это? — Все что угодно, — глухо повторил Вэнь Кэсин. — Хочешь, чтобы я разделся? — спросил Чжоу Цзышу. На этот раз серьезно. — Или тебе настолько нравится моя форма, что ради нее ты все это и затеял? — Я предложил со мной делать все что угодно, а тебе интересно, чего я хочу? — голос Вэнь Кэсина звучал немного удивленно. — Не думал, что глава Тяньчуан настолько нерешительный. — Нравится или нет? — повторил Чжоу Цзышу. Это был простой вопрос, он ожидал быстрого и однозначного ответа. — Если ты не ответишь — сниму. Вэнь Кэсин глядел завороженно, глаза у него были совсем темными. Чжоу Цзышу не стал полностью раздеваться, а скинул плащ и небрежно бросил его на пол. В столе он нашел склянку с массажным маслом, которое покупал у аптекаря, когда последний раз вывихнул плечо. Пока он ее искал, Вэнь Кэсин успел присесть на плащ, подобрав под себя длинные ноги. Когда он был полностью обнажен, можно было разглядеть все его шрамы. Чжоу Цзышу чаще пытались убить ударом в сердце, а у Вэнь Кэсина многие шрамы шли по низу спины и бедрам. Такие бывают у детей, которых часто избивали или наказывали за шалости, но даже столичные отцы обычно знали меру. Кому нужен заикающийся от страха наследник-калека? Чжоу Цзышу не интересовался, что случилось с человеком, который оставил их Вэнь Кэсину. Даже кто это был. Если бы кто-то обошелся так с ним самим, то давно бы был мертв. Раз сегодня было можно делать «все что угодно», Чжоу Цзышу обнял за талию и по очереди перецеловал каждый шрам на спине. Вэнь Кэсин задрожал, но Чжоу Цзышу не отпустил, а наоборот крепче прижал к себе. От него всегда так приятно пахло. Чем-то цветочным. Если Чжоу Цзышу был холоден, как зимняя ночь, то Вэнь Кэсин — переменчив и полон страсти, как весенний рассвет. Когда они вместе опустились на расстеленный плащ, Чжоу Цзышу вытащил из его волос заколку, откинул их в сторону и поцеловал в затылок. Вэнь Кэсин опять заерзал. Без привычных заигрываний его отчаянное желание выглядело немного беспомощно. Интересно, каково это — страстно хотеть человека, который пока и не думал раздеваться? — Возможно, тебе удастся меня переубедить. — Хочу тебя, — хрипло выдохнул Вэнь Кэсин, и это сработало лучше, чем его обычное кокетство. — А-Сюй! Только годы в разведке помогали ему сейчас сохранять хладнокровие. Чжоу Цзышу опустил пальцы в масло и вместо того, чтобы скользнуть ими между бедер, растер масло по пояснице. Там, где только что целовал. Как будто собирался ограничиться легким массажем. Вэнь Кэсин разочарованно застонал. Чжоу Цзышу усилил нажим, его пальцы работали медленно и уверенно, разминая каждую косточку. — Разве не ты сам предложил «делать все что угодно»? Как и многие до него, Вэнь Кэсин совершил ошибку, решив, что «все что угодно» это «все что угодно, но только то, чего мне хочется». Забавно было немного его проучить, чтобы не был таким самонадеянным. — В Тяньчуан практикуют изощренные пытки. Сжалившись, Чжоу Цзышу прекратил массаж и двумя руками обхватил его член. Он не запрещал Вэнь Кэсину себя трогать, но тот почему-то не решался. Можно подумать, Вэнь Кэсин испугался, что слишком быстро кончит. Неужели одна форма и пара ласковых прикосновений способны разжечь в нем подобную страсть? Или ему нравилось, что кто-то может зайти и увидеть? Был ли он такой со всеми или только с ним? Чжоу Цзышу навалился сверху и укусил любовника за плечо. — В следующий раз будешь тщательнее обдумывать свои предложения. — Он не сразу заметил, когда голос от возбуждения сел. Чжоу Цзышу перестал понимать, кого мучает этой игрой — его или себя. Пальцы снова зачерпнули масло, но ни капли не пролилось мимо. Вэнь Кэсин застонал, хотя ничего еще толком не произошло. Чжоу Цзышу вошел всего по первую костяшку, Вэнь Кэсин дернулся и до конца насадился на его палец. Похоже, действительно не в силах был терпеть. Когда Чжоу Цзышу сунул другую руку за пояс своих штанов и высвободил член, то сразу его понял. Это и правда было жестокой пыткой. Долго сдерживаемое желание накрыло лавиной, погребя под собой. — Ведь хочешь. — У Вэнь Кэсина, очевидно, имелись глаза на затылке, а совести не водилось. — Зачем отказывать себе в удовольствии? Чжоу Цзышу подумал, что если кто-то случайно зайдет в его кабинет, то он, не поворачивая головы, метнет нож прямо ему в горло. Не зря говорили, что тех, кто зря беспокоит главу Тяньчуан ждет мучительная смерть. — Хочу видеть твое лицо, — сказал Чжоу Цзышу и помог ему перевернуться на спину. На плаще осталось темное масляное пятно. — Чтобы ты кончил в моих объятиях, испачкав мне одежду. Не касаясь себя. — Ты только грозишься. Чжоу Цзышу не заметил, как масло оказалось у Вэнь Кэсина на волосах. Они теперь блестели в свете лампы. Было красиво. — Ты обещал не разговаривать, — напомнил Чжоу Цзышу и взял в рот его член. Причмокивание губ. Ритмичное движение пальцев. Чжоу Цзышу настолько сосредоточился, что почти перестал дышать. Он нарочно не брал глубоко, а слегка посасывал головку, но Вэнь Кэсин отзывался на малейшее касание. Прошло пару мгновений и Чжоу Цзышу подхватил его под бедра и вошел. Вэнь Кэсин закинул ноги ему на талию и ударил по спине пятками, подначивая. Ну, давай, чего ждешь. Покажи, как надо. Чжоу Цзышу трахал его быстро и немного грубо, больше не заботясь о том, что будет, если кто-то зайдет. Руки действовали сами, то поглаживая, то сжимая в объятиях. Пот стекал по вискам. Плащ скользил под ногами, лишняя одежда постоянно мешалась. Чжоу Цзышу скинул верхнее облачение и остался в рубашке. Когда дыхания и сил перестало хватать, они поменялись местами — теперь Чжоу Цзышу лежал на лопатках, а Вэнь Кэсин опускался сверху на его член. У него были красивые, сильные бедра и мускулистый живот. Если слишком долго задерживать на них взгляд, можно было забыться, а это было опасно. Ведь Чжоу Цзышу не намерен был уступать. Он всегда держал свое слово, просто Вэнь Кэсин был невероятно выносливым и упрямым ублюдком. В постели, как в поединке, трудно было его измотать. Но если на постоялом дворе в Цзяннани они могли себе позволить до утра нежиться в постели, а потом начать все заново, то в столице Чжоу Цзышу рано утром ждали важные служебные дела. Нехорошо было ими пренебрегать. Как и разочаровывать любовника. В Четырех Сезонах учили, что природа не терпит несовершенства. Ты должен быть хорош или ни в чем, или сразу во всем. Улучив краткий момент передышки, Чжоу Цзышу повалил Вэнь Кэсина на бок, с мягкого плаща они скатились прямо на холодный пол, а затем крепко обнял, словно пытаясь поделиться теплом. Их члены потерлись друг об друга, губы сошлись в поцелуе. Не самом страстном, но спокойном. Тогда на берегу озера все закончилось очень быстро. У них не было ни сил, ни желания красоваться и что-то доказывать. Судя по удивленному вздоху Вэнь Кэсина, он тоже вспомнил. И где тогда была его выносливость? Чжоу Цзышу обхватил рукой оба их члена, облизал языком его ключицы. Разомкнул губы и легонько вздохнул. Все смешалось — и то, что было тогда, и то, что происходило сейчас. Вэнь Кэсин, которого он до этого трахал в нескольких позах, но никак не мог довести до оргазма, теперь стонал и от незатейливой ласки. Проще всего столкнуть туда, куда сам хочешь упасть. Стоило Чжоу Цзышу перестать сдерживать себя, и Вэнь Кэсин кончил за ним следом, будто нарочно до последнего оттягивал удовольствие. — А-Сюй, — позвал Вэнь Кэсин, хотя он лежал совсем рядом. — Почему... — Почему ты больше никогда не будешь так делать в моем кабинете? — Нет. Вэнь Кэсин, ничуть не стесняясь, обтерся краями его темно-синей формы. Чжоу Цзышу понял, что не знает, в чем завтра пойдет во дворец. Одежда эта ни на что больше не годилась. Не потому, что была грязной и ее нельзя было отстирать, а потому что... Теперь она еще долго будет навевать определенные воспоминания. — Ты осознал свою ошибку? — Почему когда я выбираю место, то горят свечи и благовония? Есть вкусная еда, выпивка, на нас обоих красивая одежда. Мягкие простыни, великолепный вид из окна. А стоит дать тебе волю, то мы, как животные, катаемся в грязи. Пол действительно был грязным. Глава Тяньчуан следил разве что за тем, чтобы смыть кровь, если по какой-то причине решил кого-то здесь допросить. — Не нашел, где я храню благовония, когда вламывался в мой кабинет? — спросил Чжоу Цзышу и закутал Вэнь Кэсина в свой плащ, помогая ему подняться. — Или вид из окна был недостаточно хорош? Одно окно выходило на тюрьму, а другое — на площадь, где обычно собирали виселицу. Хотя в прошлом году там четвертовали трех государственных изменников. — Мне было любопытно, каково это — трахаться с главой Тяньчуан. Все твои бывшие любовники и любовницы говорят разное. Но сходятся на том, что ты хладнокровный, черствый мудак. — И где ты закопал трупы этих несчастных? Потому что если Чжоу Цзышу был черствым мудаком, то Вэнь Кэсин был мстительным и ревнивым ублюдком. Вполне возможно, с кем-то из этих бедняг Чжоу Цзышу никогда и не спал. Люди любили прихвастнуть и приписать ему несуществующие романы. — Какого ты обо мне мнения? Я отправил Лю Цяньцяо. Она представлялась молодой девушкой, умирающей от неразделенной любви к тебе. Еще лучше. Теперь пойдут слухи, что по нему сохнет какая-то сумасшедшая. — Ну и каково это? — Умирать от неразделенной любви? — Трахаться с главой Тяньчуан. — Чжоу Сюй в постели ничуть не хуже. Не заметил особой разницы. Разве что форма красивая — я бы оставил на память плащ. — Забирай. Все равно потом переоденусь в поместье. Забирай и проваливай. Свое красное ханьфу Вэнь Кэсин аккуратно сложил, но не спешил надевать — так и остался в его плаще. Наверное, не хотел запачкать. — Время позднее. Боюсь, ни на одном постоялом дворе поблизости не осталось места, чтобы переночевать. Что если меня в таком виде ограбят разбойники? Или остановит стража? — Разбойники грабят меня, — сказал Чжоу Цзышу. — Через неделю. Чтобы завершить все важные дела к этому сроку, мне необходимо хорошо выспаться. — А-Сюй, ты мог бы сладко уснуть в моих объятиях. Я бы даже рассказал тебе сказку! И приготовил завтрак.