Новое настоящее

Наруто тяжело вздохнул. Он возвращался после занятий с Ирукой-сенсеем и очень сильно устал. Умино действительно мог выпотрошить душу своими нравоучениями и замусоленными темами. Впрочем, он «хвостику» был очень благодарен, ведь с таким, как он, мог справиться только этот терпеливый учитель. Домой идти совершенно не хотелось. Там разворачивалась маленькая война под названием «Выработать нервный тик Узумаки». Он больше не мог с облегчением ввалиться в свою квартирку, заварить рамен и уснуть на ближайшей мягкой поверхности. Теперь, помимо его самого, там жили три неугомонных чудовища, которые от скуки и невозможности выйти на улицу сходили с ума и отрывались на нем. Еще сильнее не хотелось идти туда из-за учителя этих чудовищ. Ему с самого начала не понравилась эта затея. Сначала он оправдывался, что его маленькой квартирки точно не хватит, чтобы заселить еще четверых людей. Новый Хокаге проблему решил быстро и отдал ему ключи от особняка, аргументировав это подарком на семнадцатилетие. Новый дом был большым, красивым, а самое главное, к нему пристраивался небольшой полигончик, отгороженный высоким забором и позволяющий тренироваться без лишних глаз и свидетелей. Правда, тренироваться ему все равно пока нельзя, но совсем скоро он начнет приводить себя в норму и займется в первую очередь своим тайдзуцу, а уже после снова будет учиться контролю чакры, который слегка хромал в последнее время. После той триумфальной миссии прошло три дня. За такое короткое время он успел вспомнить всех известных ему богов и попросить прощения. Чем он такое заслужил, было неизвестно, но он стойко сдерживал порывы задушить всех, кто лез к нему. И совсем неважно, кто это был. Его отец лишь молча кивнул, задал пару вопросов, которые, в общем, касались только того, что им можно делать и чего нельзя. Больше от него проблем не было, хотя Наруто засек пару лазеек в комнаты, которые закрыл всеми возможными печатями и куда запретил заходить. Туда он из старой квартирки перенес сохранившиеся вещи матери и отца, также сделал отдельную комнату под их свитки. Еще одна комната была с вещами Джирайи, которые ему передал жабий отшельник с горы Мьебоку. Не хотелось узреть конфуз в виде увидевшего это добро отца, который точно начнет задавать вопросы. Впрочем, Наруто подозревал, что единственное, что сдерживает Намикадзе от вопросов — это отсутствие того, кто будет отвечать. Наруто старался избегать его. Всеми своими силами он делал невозможное, чтобы уже при мимолетном взгляде на него сразу становилось понятно, что на вопросы лучше ждать ответы завтра. Стараться для этого приходилось не сильно, ведь от Ируки никто еще не уходил счастливым. Исключением была только Сакура, которая в свое время по теории закончила академию с отличием, а после еще и у великого санина училась. К слову о великих санинах. Цунаде, как только передала все дела Хатаке, сбежала из деревни и выходила на связь только с Сакурой и Шизуне, которые, одновременно смеясь и задыхаясь от гнева, сообщили, что с Сенджу все хорошо и она когда-нибудь вернется. Когда, они, конечно, не сказали. Учиху — в качестве наказания — определили в помощники к Орочимару, и тот помогал змеиному санину с поиском информации о перемещении во времени и различных техниках. Саске делал все возможное и перелистывал огромное количество литературы, изредка выползая из убежища и выходя на белый свет. Дело не продвигалось, но они не сдавались, подключая к поискам библиотеку Узумаки, которую Орочимару в свое время запечатал, когда был в храме на окраине Конохи. Наруто, конечно, повозмущался из-за варварства и воровства, но пользоваться разрешил. Впереди забрезжил небольшой особнячок, и Наруто снова тяжело вздохнул. Было невероятно тяжело смотреть в голубые глаза и понимать, что этот человек уже давно мертв. Он так хотел что-то изменить, рассказать, поделиться. Но на его плечах лежала не только его жизнь, но и жизнь каждого шиноби их мира. В первую очередь он должен думать о них, а уже после, в самую последнюю очередь, о своих чувствах и желаниях. «Герои — это те же самые сломленные демоны. Они смогли не поддаться ненависти и решили нести добро и делать все возможное, чтобы другие были счастливы. Они гораздо несчастнее обычных шиноби, которые строят из себя страдальцев сего мира и ноют о своих потерях.» Эта фраза звучала в каком-то старом свитке клана Узумаки, в котором говорилось о Великом философе древнего времени, который воспитал немало красноволосых демонов и объяснял геройство именно так. Учиха ткнул ему пальцем в лоб и обозвал идиотом, который точно сведет себя в могилу. Он, по словам, Саске был именно «сломленным демоном». — Ты нарываешься! — это было первое, что услышал Наруто, когда открыл дверь. Из гостиной слышались визгливые голоса детей. После этого вскрика последовала возня, драка и что-то с характерным звуком разбилось. Наруто только тяжело вздохнул. Нет, Минато следил за своими учениками. Но от природы мягкотелый и спокойный, он не мог пригвоздить их к месту, как Кушина. Это дети, которые должны гулять и тренироваться, выпускать свою энергию наружу. И если Хатаке-младший еще как-то держался, в частности из-за того, что его тело все еще слегка болело, то Обито и Рин были абсолютно здоровы, и их точно не завлекали старые книги, поэтому они маялись от безделья. — Ой… — виновато прошелестел тихий мальчишеский голос. Тишина резала по ушам, и Наруто, вымученно улыбнувшись, не торопясь пошел к нарушителям тишины, которые наверняка опять что-то испортили — Добился, чего хотел?! — Картинка открылась странная и обнадеживающая. Хатаке тряс за плечи сконфуженного Обито. Рин со слезами на глазах разглядывала упавшие со стеклянного столика фотографии, рамки которых разлетелись от столкновения. — Не трогай, — произнес Наруто спокойно, когда девочка уже села на колени и хотела собрать осколки. Все трое вздрогнули и медленно обернулись в его сторону. — Ой… — снова произнес Обито, а после перевел взгляд с Рин на Какаши и затараторил: — Мы все исправим! — Где ваш учитель? — спросил Наруто тем временем. — Минато-сенсей в библиотеке, — ответил за всех Какаши. Наруто кивнул, понимая, что, возможно, мужчине гораздо тяжелее, чем ему. Тревожить по такому пустяку его совершенно не хотелось. — Мы правда не хотели. — Ничего страшного, — отмахнулся от детей Наруто и подошел ближе. Фотографии было две. Одна с седьмой командой в самом начале ее формирования и создания. Вторая была его и Гаары. Это фото они в шутку сделали, когда пару месяцев назад Наруто отдыхал в песке. Он тогда еще удивился, когда ему пришла эта фотография. Оказывается, Собаку Но заказал ее распечатку и прислал сразу в рамке. Ему тогда было так приятно. Он впервые получал письмо, да еще и от друга. — Рамку можно купить и новую, а фотографии даже не пострадали. — Простите, — пролепетала девочка, все так же сидя на коленях и сжимая в руках осколки, концы которых впились ей в ладони. — Не извиняйся, — Наруто постарался звучать более жизнерадостно. — Давайте приберем осколки и обработаем полученные во время боя раны, а после я, возможно, разрешу вам выйти на полигон и потренироваться. Предложение было принято с огромной радостью, и дети, не сговариваясь, разделили обязанности. Какаши увел Рин на кухню, чтобы промыть руки и обработать раны. Обито убежал за веником и ведром для осколков. Наруто оставалось только тяжело вздохнуть и смириться с тем, что все-таки придется выпустить мелких чудовищ на полигон. Только для начала стоит предупредить учителя детей. До библиотеки идти было недолго, но перед этим Наруто пару раз чуть не впечатался в стену из-за пролитой воды и еще чего-то красного. Что это такое, Узумаки даже боялся интересоваться. — Минато-сан, здравствуйте. — Помещение, отведенное под библиотеку, было большим и хранило на своих стеллажах много редких экземпляров. Намикадзе, увидев немаленькую коллекцию, которую Наруто собирал в течение путешествия с Джирайей, а также многое взял от Орочимару и из разрушенной библиотеки Конохи, надолго подзавис и отстраненно провел рукой по корешкам, заявляя, что попал в рай. Наруто от воспоминаний передернуло: такой взгляд он видел только у Хатаке-старшего, который был маньяком книг. — Мы решили с ребятами потренироваться. — Прости, Наруто-кун, но не мог бы ты повторить? — протянул Намикадзе через несколько минут молчания. Видимо, книга, которую он читал, действительно затягивала. Наруто мысленно улыбнулся, но, дав себе затрещину, снова сосредоточился. — Я говорю, что мы с ребятами пойдем на полигон. — О-о, хорошо, — ответил блондин, а после виновато провел взглядом по его худощавой и местами еще угловатой фигуре. Наруто показалось, что места, где пробегал взгляд, обжигает огнем и оставляет невыносимо больные ожоги. — Извини нас, мы определенно доставляем неприятности. — Не извиняйтесь. Это приказ Хокаге, поэтому я не могу жаловаться. — Наруто поморщился от потускневших голубых глаз и поспешил отвернуться к окну, за которым играли яркие огни Конохи. Нет. Он хотел сказать не это, да и делать тоже. Ему было физически больно от сложившейся ситуации. Он уже успел похоронить отца, оставить все, связанное с ним, на войне, и только начал налаживать жизнь, когда снова вынужден ворошить старые раны. Ему хотелось закрыться в комнате, уткнуться в подушку и разреветься, как маленький ребенок. Еще тогда, когда была возможность закончить войну. Тогда, когда было достаточно всего лишь сделать шаг вперед и, преступив через собственное упрямство, уснуть навсегда. Он мог бы прожить жизнь счастливо, но выбрал страдания. Правда, ему тогда помогла Хината, которая привела его в чувства и не позволила сдаться. Хьюга… Он думал, что синеволосая девушка, которая мягким кулаком способна сломать любого, будет счастлива со всемирным героем. Он очень сильно ошибся, ведь увидел того, кто действительно любил Хинату. Инудзука так смотрел на синеволосую, с такой любовью и открытой привязанностью, что даже самый глупый бы догадался. Наруто понимал, что со своим стремлением к всемирному миру не сможет сделать Хинату счастливой. Киба тогда увидел, как они, сжимая руки друг друга, шли в сторону их состава, которым когда-то учились в академии. Этот на первый взгляд дерзкий и необученный воспитанию юноша срывающимся шагом подошел к Хьюге и просто обнял ее, зажмурив слезящиеся глаза, которые наполнились облегчением от того, что Хьюга жива. Наруто тогда долго смотрел на них, а после мягко выпустил руку Хинаты из своей. Киба, который видел все это, лишь удивился, а когда получил одобряющую улыбку в ответ и кивок головой, улыбнулся и сжал хрупкую девушку в объятьях еще сильнее. Узумаки просто снова закопал свои чувства куда поглубже, считая, что любимой будет гораздо лучше с человеком, который не несет на своих плечах ответственность за весь мир. — Наруто-кун, не думаю, что ребята будут рады ожиданию, — произнес Минато, внимательно следя за ним. Узумаки дернулся и, переведя взгляд на отца, открыл рот, намереваясь ответить, но не смог. Слова застряли в горле. Намикадзе в этот момент небрежно улыбался и всем своим видом показывал свою раскрепощенность. Наруто тяжело вздохнул и молча вышел из комнаты. Слезы сами собой застилали глаза, но упрямо стерев их рукавом кофты, он поспешил к ребятам. Возможно, я и есть тот демон. А они, как известно, не достойны счастья. *** Хатаке Какаши с безразличием разглядывал огромное количество папок и периодически тяжело вздыхал, стараясь не заснуть прямо тут, за столом Хокаге. Все его мысли сводились к тому, что в деревне есть его маленькая копия, погибшие напарники и учитель. За эти дни он почти не спал, просчитывая в уме и записывая все варианты будущего. Он твердо вознамерился вмешаться, правда, пока не знал, как и в какой степени та или другая информация повлияет на их настоящее. Надо было все качественно продумать. Примерный вариант был уже подмечен. Он все просчитал и уже даже собрал некоторые документы, которые помогут ему. Если рассказать Намикадзе всю историю Конохи и постараться предотвратить события, которые повлекли войну, то есть вероятность, что придет что-то пострашнее Кагуи и десятихвостого. Решение было простым: он собирался выдать отцу биографию его сына. Жизнь Наруто касалась событий в Конохе, а также неумолимо, но косвенно, касалась и войны. Хатаке здраво рассудил, что уже упоминающихся в тексте имен хватит, чтобы догадаться. Рассказывать сам он, конечно, не собирался. Он боялся, что его голос дрогнет, и он обязательно сломается еще раз прямо там, на глазах у учителя. Этого допустить было нельзя. А еще стоило все это провернуть в тайне от Наруто, который может привести многочисленное количество причин, которые обязательно собьют его решимость, и он так и не решится на авантюру. Он даже не понимал, зачем это делает. Возможно, им двигало то, что его ученики больше всех в этом мире заслуживали счастливой жизни. Возможно, это были личные мотивы. Возможно, он просто хотел сделать все, чтобы изменить их сегодняшнее настоящее и обеспечить счастливое будущее. Мужчина тяжело вздохнул и откинулся в кресле, закидывая голову вверх. Он боялся. Это подтверждалось дрожью в руках и неуверенностью. Он шел на авантюру, которая, возможно, разрушит все, чего они кровью и смертью добивались. Но также он теплил надежды, что все получится и они будут жить в новом мире. — Как бы то ни было, но если ничего не получится, то мы просто все умрем, — пробормотал он в потолок, как бы оправдываясь перед тем за то, что делает. Потолок, естественно, молчал.