Три счастливых билета

      Накануне мы с ним поругались. И не просто поругались — очень-очень сильно поссорились. Он заявил, что для него его лучший друг ближе, чем я, а мне слышать такое было бесконечно обидно. Ближе к вечеру он предложил мне расстаться — сказал, что его чувства ко мне остыли. Все бы ничего, если бы эти отношения не были моими первыми. И если б я этого человека не любила больше, чем себя. Я кричала, плакала, просила не уходить, угрожала самоубийством… В итоге сошлись мы на том, что возьмем паузу на целый месяц.       Весь следующий вечер прошел для меня как в тумане. Помню только невыносимую душевную боль, подступающие в общественных местах слезы к глазам, свое желание взять билеты до его города, поехать, поговорить, решить все. Один лишь момент из того дня остался в моей памяти.       Был вечер. Во дворе, откуда я ему позвонила в последний раз, было темно — лишь только окна стоящих вокруг домов освещали сугробы вокруг. Я держала голые руки в карманах, а в моих ушах были наушники — если бы телефон был около уха, боюсь, он не вытянул бы и трех минут на таком морозе. А еще я держала свой голос, чтобы он не дрожал и не выдавал все испытываемые мной чувства отчаяния и одиночества, хоть на самом деле я хотела расплакаться. Даже не просто плакать, а кричать, что есть мочи, чтоб каждый, кому пришлось бы услышать меня, прочувствовал всю мою боль.       Гудки шли долго и томно, и с каждым длинным, низким звуком на сердце становилось все тяжелее и тяжелее. Наконец он поднял трубку. Его голос звучал холодно и раздраженно, словно я была не его девушкой, а его злейшим врагом, испортившим ему жизнь. Но и я свой голос заставила звучать твердо, будто бы я ни в чем не сомневалась, хоть сомнений в моей голове было бесчисленное множество. — Говори быстро и четко, — потребовала я. — Ты хочешь от меня уйти? — Да, — с той стороны прозвучал однозначный ответ, потребовавший на раздумья малые доли секунд. — Уходи, — произнесла я, запрещая себе показывать то, что я чувствую на самом деле. А хотелось кричать все сильнее и сильнее. Упасть лицом в ледяной сугроб и орать от разъедающей меня боли.       С той стороны повисло непродолжительное молчание, словно он был шокирован тем, что я только что сказала. Я не плакала, не кричала, не умоляла остаться — я разрешила ему уйти. Этого же он хотел? — Солнце, — назвал он меня, видимо, по привычке, — спасибо за расставание без слез и истерик. Я хочу пожелать тебе только всего самого лучшего.       И дальше понесся банальный разговор, как в драмах и романах — с пожеланиями счастья и убеждениями того, что я еще найду свое счастье. Я слушала, соглашалась, но понимала, что не найду я свое счастье — я только что его потеряла. Своими руками доломала, хоть могла и спасти. Зачем я это сделала? Что мне это принесло?       После десяти минут разговора я попрощалась с ним и ушла работать (я подрабатывала репетитором по английскому языку). Я объясняла ребенку какую-то тему, мило улыбалась, исправляла допускаемые им ошибки, хоть внутри у меня творился настоящий апокалипсис. Казалось, что внутри все перемешалось, хотелось кричать и плакать все сильнее, было тяжело, обидно, очень-очень больно. Вместо положенного часа я провела занятие длиной в сорок минут, а затем ушла. Только когда через четверть часа я встретилась с лучшей подругой, я дала волю чувствам. Я плакала, рыдала, и казалось, словно все люди в домах вокруг слышали мои душевные истязания. Подруга слушала, обзывала уже бывшего моего парня всеми нехорошими словами и говорила, что у меня все будет хорошо, что я найду человека, который будет меня ценить и любить. Я бесконечно ей благодарна за тот вечер. Если бы она не смогла выслушать меня, я бы, наверное, потерялась в собственных мыслях и чувствах и сошла бы с ума.       Дальше воспоминания опять теряются. Как я ушла домой, что делала там, сколько рыдала в подушку вместо сна — не помню.       С того дня у меня сохранилось еще одно воспоминание. Четко помню, что в тот день в общественном транспорте мне попалось три счастливых билетика, которых я не видела многие месяцы. Причем все три попались мне до того, как я ему позвонила. После этого счастливых билетиков в своих руках я не держала. Один из них до сих пор лежит в обложке моего студенческого билета вместе с проездным. Датирован двадцать седьмым ноября в четырнадцать часов пятьдесят одну минуту. Куда я тогда ехала? Зачем? На чем? Я уже не помню.       Могли ли эти три билетика что-то значить? Или все это просто совпадение? Почему-то мои мысли часто приходят к этим самым кусочкам бумаги. Может, они подсказывали, что все наладится, стоит только подождать? И не стоило мне делать то, что сделала я? Вдруг я действительно порушила собственное счастье своими же руками? А если я ошиблась?       Прошел уже почти месяц с момента нашего расставания. Боль понемногу утихает, но не прошло ни дня без раздумий о моем поступке, о моем любимом человеке. И об этих билетиках тоже. Пророчили ли они мне счастье? Или же предостерегали от ошибки, которую я все же совершила? Или это просто автобусные билеты, такие же, как и все?       Уверена, этот человек сейчас счастлив без меня. Учится, живет, будто бы ничего и не произошло, возможно, уже и нашел мне замену. А я все никак не могу откинуть в сторону мысли о нем. Я любила его до отношений, во время отношений и после них, и, честно, уже не знаю, куда деваться от всей боли, которую я сейчас испытываю, хоть всем и показываю, что я счастлива и одна. Парюсь насчет билетиков, случайных совпадений и карт таро, указывающих на то, что я нужна ему. Так ли это на самом деле? Вот и я не знаю…