Фэй Данбар

До рождества оставалось две недели, но ни о каком праздничном настроении не было и речи. - Так больше продолжаться не может! - заявила Лаванда подругам на уроке истории. Девочки сидели на одной из дальних парт и тихо переговаривались. Никто не обращал внимание на преподавателя-призрака и каждый занимался своими делами. - Ханна и Сьюзен скоро заработают нервное расстройство, они только и говорят, что об окаменелом Джастине. Вы ведь знаете как их факультет ценит своих? А тут непонятно, то ли умер, то ли нет, никто ничего не говорит. Неизвестность убивает! - От нас-то ты что хочешь? - Парвати в их компании всегда была самой рациональной. - Давайте устроим посиделки, чтобы развеяться. Чаепитие, сладости, шуточные истории, - неугомонная душа блондинки требовала праздника. - В гости к нам никого сейчас не пустят из-за комендантского часа, так хоть сами повеселимся. - А что, мне нравится! Я люблю торты, - одна Фэй чувствовала себя расслабленно во этой ситуации с нападениями. Для нее все было просто: ходить толпой, вечером сидеть в гостиной, поддерживать Поттера, пока он не найдет змею и не убьет её. Девочка с радостью бы помогла Гарри, но она совершенно не помнила, где находится вход в подземелье и кто, точнее как, выпускает чудовище. В больничном крыле лежало уже три жертвы и, наверняка, будут ещё. Вряд ли бы она забыла гибель толпы детей, значит, с ними все будет в порядке! - Так, договорились, сегодня же после уроков у нас девичник в спальне! Парвати, достанешь свой набор хны? Каждое лето Патил с сестрой ездила к своим престарелым родственникам на историческую родину познавать национальное магическое искусство. Что именно они там делали и чему учились было скрыто клятвами о неразглашении, зато индианка с удовольствием делилась историями о развлечениях, еде и моде. В этом году сестры гордо рассказали, что сами научились вырисовывать хной орнамент с рунами на ладонях, заговоренный на счастье, удачу и взаимную любовь. Было ли в этом что-то магическое никто из них не знал, но время они проводили весело и приятно. После таких рассказов Фаина всегда с тоской вспоминала своих бабушек из далекой России. Как они каждый раз пытались её накормить, одарить и всегда выспрашивали обо всех школьных делах. - И ты что, все-все понимаешь по ихнему? - Да, баба Света, и понимаю, и пишу, и говорю. - Ух, какая молодец! Разговоры повторялись из года в год, но она не сердилась, это её наследие, это делает её особенной, русской. Фаина послушно пробовала есть соленые яйца рыбы на новый год ("Красная икра! Деликатес!"- восторженно повторяла мама, но девушка лишь сдержанно морщилась) и картофельный салат с именем Оливьер. Она знала цитаты из советских фильмов, которые родители сначала заставляли смотреть, а потом она уже сама втягивалась. Фаина учила одноклассников русским матерным словам и изображала ужасный акцент, если не хотела знакомиться с каким-нибудь парнем. - Хэллоу, камрад. Хау а ю, товарисч? На этом обычно нежелательное общение заканчивалось. Быть русской для нее означало иметь что-то большее за плечами, чем просто обычную жизнь. Загадочную русскую душу. Невнятную печаль по несбывшейся Родине. Жажду не просто жить, ходить на работу и строить семью, а иметь цель, идею, миссию. Её прежний отец называл это "тоска по религии" и речь здесь шла совсем не о Боге. У Фаины была своя религия - хоккей. Друзья, азарт и спортивная злость. Было четкое расписание и рутина: час на льду до школы, два часа после, день для занятий на суше и день на отдых, а с понедельника все заново. А что теперь? Школа, магия, подруги и мертвый профессор. Раньше она не могла о таком даже мечтать, текущая реальность превышает все её смелые детские фантазии о чуде и волшебстве. Теперь это ее рутина, она занимает все ее мысли и время. Тогда почему Фаину не покидает тревожное чувство, будто она постепенно теряет себя? *** В комнате было шумно и весело. Каждая достала домашние сладости и чай, Кетти Белл по их просьбе трансфигурировала большой стол посредине комнаты, а Парвати открыла свои набор для хны и умелыми движениями начала наносить краску на ладони Лаванды, одновременно споря какой рисунок красивее, обещая богатых женихов и успевая поглощать шоколадные конфеты. В общем, в комнате стоял шум, гам и смех. - Ооо, а что это вы тут делаете? - на пороге появилась Гермиона. Фэй стало немного стыдно. Они все настолько привыкли, что Грейнджер держится отдельно, что даже забыли пригласить её, а ведь это их общая комната. Лаванда не растерялась. - А мы тебя ждали, проходи скорее. У нас спонтанный девичник организовался. Хочешь чаю? - У кого-то день рождения? - уточнила Гермиона. - Нет, просто нам надоело, что все такие мрачные ходят, серьезные. Захотелось развеяться. - Подождите, но ведь Джастин окаменел только пару дней назад? - Да, мы знаем. - Вам не кажется, что сейчас это несколько неуместно? - А что такого? - Лаванда продолжала улыбаться. - Как вы можете праздновать, когда ваши товарищи лежат в больничном крыле? - настаивала гриффиндорка. Атмосфера стала неуловимо меняться и в комнате повисла пауза. - И что же нам по твоему следует делать? - Как что? Искать ответы в библиотеке, читать книги, найти информацию о чудовище Слизерина, что сотворило такое. Все чуть ли не в трауре, а вы веселитесь. Стоило отдать должное, Гермиона определенно обладала смелостью и стальными яйцами, мысленно отметила Фэй. Она стояла посреди комнаты и смело высказала свое мнение против численно превосходящих её девочек. Не зря шляпа распределила ее на этот факультет, Поттеру определенно повезло с подругой. Еще бы Грейнджер чаще поднимала голову от книг и была более терпимой к другим, жить стало бы значительно легче. Надо срочно спасать ситуацию и Фаина шагнула вперёд. - Давай оставим решение проблем на взрослых, они знают гораздо больше нас. - Если бы мы рассуждали так в прошлом году, то профессор Квиррелл… - начала та в ответ своим менторским тоном, но тут же остановилась. - Лучше смотри как красиво Парвати умеет рисовать руны. Она сегодня всем делает заговор на любовь. - Руны? - глаза девочки загорелись. - Но ведь их начинают изучать только на третьем курсе? - Меня научила бабушка. Ими можно разрисовать все тело, но я знаю только десять, поэтому использую ладони. Парвати соединила две руки Лаванды и все смогли увидеть затейливый рисунок, будто перетекающий с одной ладони на другую с вплетенными в него знаками рун. - Вау, как красиво! Я следующая! - воскликнула Кэти. Начался шуточный спор. - Я читала, что в рунах очень легко ошибиться и получить совершенно иной результат. Это вообще безопасно? - Гермиона так и не научилась признавать чужое превосходство. Кивком головы она указала на баночку с хной. - Просто у нас в Англии такое не принято. Зря она это сказала. Глаза Патил вспыхнули адским огнем. - Не знаю как у ВАС в Англии, - тихо проговорила Парвати, - но у НАС в Магической Британии в сложной ситуации принято делиться знаниями и поддерживать друг друга. Слышала о таком? Это была война. *** - А потом она удивляется, почему её зовут грязнокровкой. Был обычный выходной и трое подруг делали домашнее задание в библиотеки. Фаина уже забыла, какие страсти могут кипеть среди двенадцатилетних, одна из которых считает себя самой умной, а вторая на нее обиделась. Честно говоря, этот детский сад порядком раздражал. Парвати демонстративно игнорировала Гермиону и та платила ей той же монетой. Девочка все время проводила в компании Рона с Гарри и возвращалась в спальню только поздно вечером. - Зря вы так, может быть она просто не понимает? - Фэй всегда выступала третьей стороной в споре. - Что не понимает? Что надо уметь находить общий язык с теми, с кем тебе жить ещё пять лет? Что иногда лучше промолчать, чем говорить? Я не набиваюсь к ней в лучшие подруги, но и разговаривать так с собой не позволю. Вежливое приятельское отношение - это как минимум прилично! Парвати была в своем праве. В Магической Британии, да и в обычной Англии тоже, было не принято лезть с разговорами в самую душу. Даже дети на их курсе всегда соблюдали дистанцию и личное пространство, тем более волшебники живут более обособленно, чем обычные магглы. Но и те и другие в первую очередь оставались людьми и отсутствие душевных привязанностей они заменяли социальными связями. Между студентами протягивались ниточки коротких разговоров ни о чем, кивков, приветствий, улыбок, просто знать друг друга и хорошо ладить, быть приятным. Общая связь, как паутина, создавала узор социума и поддерживала, не давала скатиться или упасть. А вот выскочек и изгоев нигде не любят. Гермиона сегодня была в библиотеке одна, Гарри и Рон редко составляли ей компанию в учёбе. - Привет, Гермиона! С Фэй они были в нейтральных отношениях, можно сказать, даже ладили. Данбар ничем особо не выделялась, может быть поэтому Грейнджер не чувствовала в ней конкурентку? - Привет, Фэй. - Можно с тобой позаниматься? - Да, конечно. Обычно ты садишься с… со своими соседками. Что-то случилось? Она бросила быстрый взгляд на Браун и Патил. - Девочки уже скоро уходят, а я только пришла, не хочу сидеть одна. - Понятно. Некоторое время они писали каждый свое эссе. Фаина хотела как-то разговорить гриффиндорку на тему следования правил, терпимости и общения с другими, но не знала с чего начать. - Слушай, Гермиона, зачем ты пишешь такое огромное сочинение? - Странный вопрос. Чтобы показать свои знания. - Но ведь задали всего на два фута. - Я знаю, но в дополнительной литературе приведены очень важные сведения по теме, их необходимо добавить. - И ты не можешь всё ужать в два фута? - Если я начну писать более мелко, то будет сложно прочитать. - Я имею ввиду сократить текст, сказать все это короче, на два фута. Гермиона посмотрела на девочку как на дуру. - Если начать сокращать, то половина потеряется. Я уверена, что мой вариант лучше, ведь в книгах можно найти ответ на любой вопрос и я хочу показать свою осведомленность. - Профессор ведь не зря сказал о нормах на эссе? - А вот и зря. Да, они точно не слышали друг друга. Если девочка не допускает чужой правоты даже в мелочах, то о чем с ней говорить? - Ооо, понятно. Чувствую, книги - это твоя религия, - Фэй попыталась перевести все в шутку. - О чем ты? - Ну, знаешь, ты столько читаешь, тратишь время, дышишь знаниями. Можно сказать, что это твоя религия. Гермиона с сомнением посмотрела на соседку, будто примеряя, было ли в её словах что-то оскорбительное или нет. Так и не решив для себя ничего, она вернулась к эссе. Фэй лишь тяжело вздохнула. Если с Гермионой приключится неожиданная беда, книги ей куриного супа не принесут. Но пусть она сама набивает себе шишки.