Остановить Зика.

- Хао, мне больно! Хао! Хао! Мне очень больно! Хао! – перепуганный взгляд, в глазах слезы, неестественно бледное лицо и голос, срывающийся на хрип от невыносимой, жуткой боли. И он. Он сидит рядом, держит ее за руку, так крепко, как только может, и не может… ничем не может помочь ей. - Прости. – тихо… очень тихо говорит он. – Я не могу облегчить твою боль. Но девушка, как будто и не слышит его. А может быть действительно не слышит. Тонкая, неестественно белая, как будто бы из организма выкачали всю кровь без остатка, и невероятно холодная ладонь мертвой хваткой вцепившаяся в его собственную. - Хао! Мне больно! Мне очень больно! Хао! Хао! Странное чувство… Он так давно не испытывал его, что и забыл уже, как оно называется. - Хао! Хао, пожалуйста! Хао! – она просила его, даже сама не зная о чем. Казалось, что она понимает, что он не поможет ей. Что он не может ей помочь. Тогда о чем она просит?! Холодная ладонь… все равно холодная, как бы долго и крепко он не сжимал ее, все такая же ледяная, крепко вцепившаяся в его руку. - Пожалуйста, Хао! Хао! О чем она просит?! Она просто бредит. У нее шок. Болевой шок. Нет, она в сознании. Она все понимает. Ей просто очень больно. Но в чем же дело?! Крови нигде нет. Почему она такая бледная?! Нет, не бледная даже. Белая. Совсем. Так выглядят утопленники, которых достают из воды на третьи сутки. - Хао! Хао! И это чувство. Странное. Давно забытое. Но такое острое. Ему казалось, что оно заглушает собой все остальные. - Хао! Хао! Пожалуйста! Хао! О чем?! О чем она просит?! - Мне больно! Больно, Хао! Очень больно! Он еще крепче стискивает ее ладонь. Горло перехватывает странная судорога. Перед глазами на миг все расплывается, а потом что-то течет по щекам. Но он не обращает на это никакого внимания. - Хао! Помочь. Ей нужно как-то помочь. Нужно что-то сделать. Но он не знал что. Он не мог помочь ей. Он даже не знал, что с ней. Странно, но сейчас это было совсем не важно. Опять это чувство. Да что же это такое?! Что он ощущает?! - Хао! Хао! – тихий, едва различимый, захлебывающийся в бессильных рыданиях хрип. Он сжимает ее ладонь изо всех сил. Он знает, что этой боли она не почувствует. Что-то другое. Что-то разъедает ее изнутри. Внешних повреждений нет – это он точно знал. Странно, но на его профессиональный взгляд - внутренних тоже не было. Что же с ней?! - Хао! Пожалуйста, Хао! Хао! Почему она еще в сознании. От такой боли она давно должна была его потерять. Но если она отключится будет лучше. Не будет так больно. Что-то не дает ей это сделать. Что?! Хрип на время прекращается, но в глазах все так же пляшет дикая неуемная боль. - Скажи, Хао… ты ведь будешь… будешь рядом… когда я… когда… я… умру… Она с ума сошла?! О чем она говорит?! Почему она говорит так?! Нет, нет! Она не должна! Не должна умирать! Но почему?! Почему он не может ничего сказать?! Он хочет… очень хочет сказать что-то… и не может… язык не повинуется ему… А он… он как будто бы просто наблюдает со стороны. Он видит ее, невероятно бледную, белее простыни, на которой лежит, видит ужас и невероятную, дикую боль в ее глазах. Видит ее лицо, искаженное сейчас гримасой боли. Длинные тонкие пальцы держащие его сейчас мертвой хваткой, как будто от этого зависит ее жизнь. Видит себя. Себя, сидящего рядом с ней, стискивающего ее ладонь со всей силы. Видит свое лицо. Странное выражение. Страх. Да. На его лице написан страх. Даже не так. Какой-то первобытный ужас. Глаза. Что-то течет из них, прочерчивая мокрые дорожки на щеках. Губы. Сжаты в одну линию и кажется прокушены до крови. Видит все это и буквально всем своим существом ощущает это чувство… Кажется оно прошибает его до костей, он чувствует его каждой своей клеточкой. Кажется, что его волосы и даже одежда пропитаны насквозь этим чувством. Но почему?! Почему он не может вспомнить названия этого ужасного чувства?! Ощущение становится невыносимым. Настолько тяжелым и давящим, что становится трудно дышать. Кислород почти не поступает в легкие и ему кажется, что именно это чувство не позволяет ему свободно дышать. - Скажи мне, Хао! Ответь! – хрип на секунду превращается в крик. Ей это важно. Очень важно получить ответ на свой вопрос. Но он не может… не может ответить. Физически не может. Но она не должна! Он должен что-то сделать! Хоть как-то помочь! Однако он продолжает сидеть не меняя позы. И молчать. Молчать не смотря на то, что крик рвется из горла. Дикий, страшный крик. Но какая-то сила не дает ему вырваться на свободу. И он молча сидит и смотрит на ее мучения не в силах помочь. Не в силах сказать даже слово. И чем меньше в ней остается сил, тем сильнее это проклятое чувство. - Больно... – уже не крик, не сип, не шепот. Он скорее прочел это по ее губам. Сил на то, чтобы придать словам звук у нее не осталось. Сейчас ему казалось, что никогда в жизни он не видел ничего страшнее. Никогда не испытывал той гаммы чувств, что испытывает сейчас. Никогда. Ладонь, до этого сжимавшая его собственную с невероятной, несвойственной этой девушке силой, разжимается. Из глаз исчезает выражение жизни. В них остался ужас. Остался страх. Осталась боль. Но последние капли жизни исчезают из них и они стекленеют. Из горла вырывается последний выдох. - Хао… Все темнеет, расплывается, закручивается в какой-то невероятный водоворот. Невыносимое теперь чувство в последний раз сжимает его в своих объятьях. Сжимает так, как будто не хочет отпускать. Давит. Жутко. Страшно. Невыносимо. Настолько сильно, что звенит в ушах. Вот оно достигает своего апогея и… Глаза шамана распахиваются и натыкаются на потолок в его комнате. Пять минут уходит на осознание действительности. Хао огляделся по сторонам. Медленно... Осторожно… Никого. Никого и ничего. Пустая комната. Ветер колышет раздвинутые шторы на окне, в которое светит лунный диск. Шаман провел ладонью по мокрому лбу, пытаясь привести дыхание в норму. Катастрофически не хватало кислорода. Как будто он не дышал час, если не больше. Все в порядке. Просто сон. Но почему?! Почему настолько реалистичный. Он, как будто бы видел все и от первого лица, и со стороны… Чувство. Это странное забытое чувство… О нем не хотелось вспоминать... Вообще все это хотелось забыть. Длинноволосый шаман сел на кровати, прикрыв ладонью правую половину лица. Надо заснуть. Но одно воспоминание о сне напрочь отбивало желание снова ложиться. Странный сон. Страшный сон. Воистину страшный, хотя там не было ни крови, ни разбросанных конечностей, ни чего бы то ни было еще. Боль. Там была боль. Смерть. Да. Сон закончился смертью. Она умерла. И просила… просила о чем-то. О чем-то невероятно для нее важном. Спрашивала… спрашивала будет ли он рядом с ней, когда она умрет… И он… Величайший Шаман, который готов был на все, лишь бы спасти ее. Лишь бы помочь… И не мог… Чувство было связанно именно с этим… Беспомощность… Да! Это проклятое чувство называется именно так. Он чувствовал себя беспомощным. Беспомощным как… как человек?! Вот именно на этой мысли в середине комнаты что-то засветилось и появился Силва. Он был очень недоволен. Он просто негодовал, но вынужден был держать все эмоции в себе. - Чего тебе?! – недовольно бросил патчу Асакура. - Ты прошел. – хмурясь еще больше проговорил патч. Шаман, еще не до конца отошедший от пережитых эмоций не сразу понял, что имел ввиду Силва. - Прошел?! - Да. Не знаю, что ты сделал, Асакура, но Король Духов пропускает тебя в деревню Добби. Сейчас Хао был в бешенстве. - Так значит этот сон – это простое испытание, да?! - Я не знаю, Асакура. Я могу сказать, что знаю какое испытание будет у Йо и остальных, но про тебя мне ничего не известно. Возможно у тебя и не было никакого испытания. Мне не известно об этом. Я пришел только для того, чтобы сообщить тебе, что ты прошел. - Ночью?! - Сейчас шесть утра, Асакура! И у меня нет никакого желания растягивать это задание на весь день! По этому теперь я ухожу. Да и еще: я очень рад, что благодаря тебе Элена не выбыла из турнира шаманов. Развязка близка… очень близка, Асакура… Гораздо ближе, чем тебе кажется. – с этими словами патч исчез. Хао тяжело вздохнул и без сил повалился на подушку, положив ладонь на лоб. Разумеется о том, чтобы спать дальше и речи быть не могло. Хао, почему-то казалось, что стоит ему только закрыть глаза, как сон снова вернется. А пересматривать его еще раз желания не было никакого. Осталось только гадать – было ли это испытанием?! Вполне вероятно, что ему подобные испытания вообще не полагались. Но если это было не испытание… тогда что?! Слишком уж реалистично для обычного сна. Слишком… Может быть это вещий сон?! Шаман нахмурился. Не уж. Ему и во сне этого было вполне достаточно. К тому же в реальной жизни это совершенно не возможно! Он – сильнейший шаман из всех, что когда-либо существовали не может быть беспомощным. И уж тем более он всегда сможет помочь ЕЙ. Или же это всего лишь испытание?! Шаман покосился на окно. Светает. «Пора, кстати, ее будить. Да и всех остальных тоже.» - подумал шаман поднимаясь с кровати. Как и предполагалось, девушка еще спала. Тихо, мирно и спокойно. Убийственный контраст с его сном. Откровенно говоря, будить ее в такую рань ему совершенно не хотелось. Только сейчас он понял, что ему просто хотелось убедиться, что с ней все в порядке. Ну естественно с ней все в порядке! Ему просто надо отдохнуть. Хотя при одной только мысли об отдыхе парня передергивало. Не хватало еще, чтобы это опять ему приснилось. - Доброе утро, соня. – Хао осторожно тронул девушку за плечо. - Да, привет, Хао. - Ого! И чего мы не спим в такую рань?! - Не знаю. – девушка лениво пожала плечами. – Мне снился какой-то странный сон. Я уже не помню, что именно, но я там должна была сделать что-то важное. Не знаю… Вроде бы у меня получилось… А потом пришел Калем и сказал, что я прошла и что Король Духов пропускает меня в деревню Добби. – Элена улыбнулась. – Забавно, правда?! Хао же ничего забавного тут не видел. - Эй, а ты чего такой хмурый?! Хао усмехнулся и навис над девушкой, так, что ее лицо оказалось «в плену» его волос. - У нас, между прочим, сегодня много дел. - Идем в Добби Виллидж, да?! - Точно. Нужно будет разбиться на команды по три человека. - И?! Ухмылка Хао стала шире. - Я надеюсь, команда «Звезда» тебя устроит?! Девушка сделала вид, что глубоко задумалась. - Нууу… не знаю… нет, мне-то все равно… но если ты настаиваешь… - Настаиваю. Взгляд девушки стал грустным. - Эй, что-то не так?! - И ты теперь всех убьешь, да?! - Всех соперников, ты имеешь ввиду?! Девушка кивнула. - Ну разумеется. - Хао… Странно… когда она произносила его имя, даже обычным голосом… невольно вспоминался недавний сон и тот хриплый, надрывный шепот с которым она произносила его имя. - Ну от тебя-то ничего не потребуется?! В чем проблема?! Девушка задумалась. - Знаешь… я соглашусь быть в твоей команде с одним условием… Шаман насмешливо приподнял бровь. - Неужели?! - Ага! От тебя тоже ничего не потребуется. Ну почти… ты отдашь мне одного противника. И не будешь вмешиваться в мой бой. Даже если я захочу его отпустить. Хао задумался. В принципе ему было все равно. Да и ее не нужно будет дергать лишними смертями. Так уж и быть, пусть думает, что делает кому-то лучше. Все равно, когда он станет Королем Шаманом… Да и вообще, так она по крайней мере будет у него на виду… - Хм… вот чего только ради тебя не сделаешь?! – улыбнулся наконец Хао. – Договорились. - Эх, не верю я тебе, Хао… Бровь парня снова поползла вверх. - Вот как?! - Ага! Слушай… А ты можешь дать мне слово?! - Опять?! Тебе понравилось, да?! – обреченно поинтересовался парень. - О, да! Только это слово ты и способен держать. Так что… как там у тебя было?! Я, Величайший шаман, Хао Асакура, ну и бла-бла-бла далее по списку. И, убери волосы, мне щекотно! Хао нарочно встряхнул головой, чтобы теперь у девушки чесалось все лицо. - Ну знаешь?! – улыбнулась она и упираясь в его плечи, со всей силы, что у нее есть, заставляет его упасть на кровать рядом с ней. Сил, конечно для этого маловато, но шаман поддается и вот она уже практически сидит на нем. - Так что там с твоим словом?! Лицо парня стало серьезным. - Элена... Такими словами не разбрасываются. - Да, я знаю. – невозмутимо согласилась девушка. - Хм… неужели?! Очень мило с твоей стороны… Что ж, ладно. Я дам тебе это слово, с условием, что ты снимешь с меня мое первое данное тебе четыре дня назад слово. - Ну знаешь?! А может быть мне нравится, что ты так упрямо его держишь?! - Хм… понимаю… - ухмыльнулся парень опрокидывая девушку на кровать обратно и снова нависая над ней. – Но, как я уже сказал, такими словами не разбрасываются. Так что выбирай… Или – или… - Ммм… ну хорошо… Я снимаю с тебя твое первое слово. Хао хищно ухмыльнулся. - Ну все, ты пропала! - Это почему еще?! - Потому, что теперь я снова могу делать с тобой все, что моей душе угодно! – сказал он кладя руку ей на талию – И твое разрешение для этого мне больше не требуется. - Эй! Давай сначала слово! – засмеялась девушка. Шаман притворно вздохнул. - Эх, ладно… Я, Великий шаман Хао Асакура… Как и предполагал Хао своих противников она отпускала. Всех. Ну и ладно. Все равно скоро он станет Королем и тогда… Тогда все слабые шаманы умрут. И если каким-то счастливчикам в качестве противника выпадала Элена… что ж… пусть поживут еще несколько дней. Это не сильно изменит его планы. А пока все шло прекрасно. Как раз сейчас они должны были провести бой с одной из команд Х-судей. Что ж… еще двумя недоумками станет меньше. Однако тот сон он так упорно не мог забыть. Хоть и очень старался. И это странное чувство беспомощности. Абсолютной беспомощности. Все-таки это что-то значило… Вот только что?! Хао, в мгновение ока уничтожив своих соперников, как всегда отошел в сторонку и стал наблюдать за боем Элены и ее противника. Слово свое он нарушить не мог и по этому не вмешивался в ее поединки. - Ты… ты знаешь, что значишь для меня или для Лайсерга. Ты отказываешься перейти на нашу сторону? - Да, Марко. Я отказываюсь. Сколько мне раз это еще повторить, чтобы ты это понял? Чтобы ты, наконец, услышал меня, Марко?! - Тогда ты умрешь! – парень снова призвал своего духа. – Это моя последняя атака. Все мое фуреку. Ты умрешь! Ты на стороне Хао! Ты сеешь ненависть и смерть во имя него! Ты еще хуже, чем я думал, трижды отвергнув предложение обратиться к Свету. Ты Тьма! Ты умрешь! – казалось, Марко просто обезумел. Его дух крепко держал девушку за запястья, но она не вырывалась, не пыталась атаковать или поставить барьер, хотя могла бы, разумеется. Она просто стояла и смотрела на соперника. Контраст был воистину жутким: почти лишившийся в эту минуту рассудка Марко и холодное безразличие, с которым взирала «пойманная» девушка на направленное ей в лоб дуло пистолета. А вот в ровно-беспристрастной мимике Хао произошли кое-какие изменения: брови сдвинулись, а в глазах, где-то совсем в глубине, застыло выражение ужаса. Вот оно! Это чувство… Беспомощность… Любой из Х-судей почтет за удачу убить любого из его приспешников, а уж тем более саму Элену. И хоть Марко и влюблен в нее, это вряд ли что-то изменит. А он, Хао, сейчас может просто стоять и смотреть. Он дал ей слово не вмешиваться… Он дал слово, которое не сможет нарушить… не сможет даже при всем желании… Ну вот, конечно. Практически в точности, как и там… во сне… Его сон закончился ее смертью… И он ничего не смог тогда сделать. Сейчас он тоже ничего сделать не сможет. «Скажи, Хао… ты ведь будешь… будешь рядом… когда я… когда… я… умру…» Беспомощность… Давая это проклятое слово Великих он сам подписал ей смертный приговор… «Мне очень больно, Хао». «Пожалуйста, Хао! Хао!» А она бы его не убила. «Хао!» он, как будто наяву слышал тот искаженный болью хрип, вырывающийся из горла этой девушки. «Хао!» Она бы отпустила Марко. «Пожалуйста, Хао! Хао!» Не об этом ли она просила его!? Не смотря ни на что. Не смотря на ее смерть, на то, что они подвергли ее тем мучениям, что она испытывала в его сне… оставить им жизнь… Не убивать никого… «Пожалуйста, Хао! Хао!» И он, как и тогда, не может ничего сделать. Сейчас Марко нажмет на курок и он не сможет спасти ее… Беспомощность… Сейчас он ощущал себя… почти человеком?! Все эти эмоции очень явно отразились на его лице, и любой желающий мог бы легко увидеть их, если бы все смотрели на него, а не на кульминацию поединка между Х-судьей и приспешницей Хао из его же команды. Они бы стали свидетелями большого события – Великий шаман впервые за столько времени полностью теряет над собой контроль. Впрочем, он смог быстро взять себя в руки и теперь все, что творилось в его душе знал только Хао и он предпочел бы, чтобы оно там и оставалось. «Мне больно, Хао! Мне очень больно!» «Прости… но я не могу облегчить твою боль…» «Скажи, Хао… ты ведь будешь… будешь рядом… когда я… когда… я… умру…» «Не могу облегчить…» «Хао! Пожалуйста, Хао! Хао!» Невыносимо… Просто стоять и смотреть… Смотреть, как у него отбирают единственную, кто его понял. Единственную, с кем он мог позволить себе вести себя свободно. Девушку, которая любила его… любила так искренне и так чисто, что простила ему так много… Единственную девушку, которую он… - Ты умрешь! – в который раз выкрикнул Марко и его крик утонул в звуке выстрела…