***
Он красивый. Заметил Гарри, впервые увидев тёмноволосого мальчика с тяжёлым взглядом карих глаз, и маленьким потрепанным чемоданом в руках. Его лицо было абсолютно безупречным, а кудрявые волосы развевались по ветру, и Гарри подумал: наверное они мягкие. Мальчик был таким потерянным и грустным, что Гарри хотелось поскорее познакомиться с ним и помочь ему. Он всей душой желал стать другом этому одинокому мальчику. Но он исчез из станций так быстро, что Гарри и моргнуть не успел. Гарри решил что найдёт его в поезде. — Меня зовут Гарри Поттер, — с улыбкой представляется он, притягивая руку брюнету. Гарри стало не по себе, когда он смерил его безразличным взглядом. Гарри стало трудно дышать, когда он достал книжку, и начал читать, больше не обращая на него внимание. Внутри Гарри что-то сломалось, когда мальчик не ответил на его рукопожатие. — Гарри! — раздался чей-то звонкий голос, и в него буквально врезалось блондинистое создание. Эрнесто, с улыбкой на лице, обнял его одной рукой. А после он посмотрел на того, в кого расстроеным взглядом взирал Гарри. Улыбка в мгновение пропала с его красивого лица. Её заменила гримаса отвращение и брезгливости, когда он посмотрел на одежду и чемоданчик мальчика. — Пошли Гарри, что ты делаешь в обществе этой грязнокровки. Розье потянул его за руку, на выход из купе, и Гарри не возражал. Мальчик всё так же не смотрел на него, лишь напоследок подняв голову, и с некоторым удивлением взглянув на них при упоминании: «грязнокровки». Они встретились глазами, и взгляд тёмноволосого мальчика снова стал равнодушным. Жгучая обида волной поднялось внутри Гарри, и он больше не захотел дружить с этим мальчиком. Или так думал. Антонин Долохов был русским эмигрантом из семьи русских аристократов и мастеров по боевой магии. У него были голубые глаза, короткие тёмно-коричневые волосы, нахальная улыбка и абсолютно взрывной характер. И он сразу понравился Гарри. — Ты же Поттер? — спрашивает он, грозной скалой нависая над Гарри. В отличие от мелкого Поттера, который был самым низким среди своих ровесников, Долохов в свои одиннадцать был ростом со шкаф. В глазах Гарри, конечно. — Гарри Поттер, — вместо него представил его Эрнесто, зло прищурив глаза. — Мой лучший друг. — А я Антонин Долохов, — добродушно улыбнулся Антонин, развалившись сразу на двух сиденьях. — Давайте дружить? — Давай, — сразу же отвечает Гарри, не дав Эрнесто выставить и слова. Тот обиженно поджимает губы, отвернувшись к окну. «Остынет», — думает Гарри, и таки получается, потому что после пятнадцати минут молчания он вмешивается в их разговор с Тони, и они уже втроём начинают обсуждать квиддич. Из поезда они выходят уже полноценными друзьями.***
— Слизерин! — довольный Эрнесто встаёт с табуретки, и идёт к столу своей новоиспечённой семьи, по пути кидая взгляд в сторону Гарри. «Теперь твой черёд», — читает в них Гарри. В ту же секунду он поймал взгляд Флимонта, сидящий за столом Гриффиндора, и определённо ждущий его. Гарри не хочет этого, но он чувствует как начинает переживать. Тони рядом с ним кажется абсолютно плевать. — Том Марволо Реддл! — раздаётся громкий голос Дамблдора, и из толпы первокурсников выходит тот самый темноволосый мальчик. Красивое имя. Очень. Но Гарри всё ещё чувствует обиду и унижение. Он хмурится и отводит глаза в сторону, не желая смотреть на него, хотя внутренности так и тянут ещё раз взглянуть на это странного мальчика. Шляпа отпускает на голову Тома, и через несколько долгих секунд раздаётся громкое: «Слизерин!». Гарри не удивляется ничуть. Через некоторое время, в которой ещё двух первокурсников распределили на Хаффлпафф, зовут уже его самого, Гарри. Ноги становятся ватными, а дышать – сложно. Он сам не знает куда хочет: в Гриффиндор, где ждёт его Флимонт, обещавщий набить морду если он не попадёт туда, или же Эрнесто, и ещё Вальбурга, Лукреция, и Альфард, чьи взгляды были настолько внимательными и прикованными к нему, что ему становилось не по себе. Конечно, слова Флимонта были шуткой, но шуткой нельзя было назвать жгучие взгляды Эрнесто и Блэков, которые всей душой и сердцем не переносили на дух гриффиндорцев. Когда отвратительную на вид Шляпу отпускают на его голову, Гарри чувствует, как что-то заползает в его голову. — Это ты меня отвратительным назвал? — раздался в его голосе такой же противный, скрипучий голос. Гарри чуть ли не дернулся оттого, насколько это неожиданно прозвучало. — Какой невежливый мальчик! Куда бы мне тебя отправить? Гарри не знал. Он просто хотел быстрее закончить это неприятное проникновение в его сознание. Но неожиданно, он вспомнил безразличный взгляд и кудрявые волосы. Это было похоже на что-то невероятное, но слова сами чуть ли не вылетили из его уст: — Отправьте меня на Слизерин. — На Слизерин? — Гарри буквально ощутил как губы Шляпы скривились, а брови нахмурились. — Ты не особо подходишь на Слизерин. Тебя бы в Гриффиндор… — Нет, на Слизерин, — тут же перебил его Гарри, а после опомнившись, аккуратно проговорил: — Уважаемая Шляпа, отправьте меня, пожалуйста, на Слизерин. Думаю, там и моё место. — С чего такая тяга к этому факультету, мальчик? — Ну, — Гарри закусил губы, стараясь придумать весомый аргумент. — Зелёный цвет подойдёт к моим глазам? Это было полным провалом, пока, Шляпа неожиданно не согласилась: — Хорошо, будь по-твоему. Слизерин! Из его головы буквально выдернули шляпу, и Гарри смог увидеть счастливое лицо Эрнесто, и слегка хмурые брови Флимонта, который, всё же, похлопал ему. — Я знал что мы оба попадём сюда, — ухмылнулся Розье, когда Гарри сел рядом с ним. По пути с ним успели поздороваться и поздравить студенты Слизерина, среди которых были и Блэки, выглядившие более чем довольно. — Так держать, Поттер, — улыбнулась ему третьекурсница Лукреция. В этот же момент, на Слизерин распределили Антонина, и Гарри услышал возмущённый голос Эрнесто, которому всё ещё не нравилась мысль того, что ему придётся делить Гарри с кем-то ещё.***
— В этот год этих первокурсников было много, согласна? — спросил первый староста, шестикурсник Мэдден Трэверс. — Да, — кивнула вторая староста, его напарница Мэри Селвин. — Ну, отпрыски чистокровных семей поступили. Даже Поттер тут. И этот, грязнокровка. Даже не видя лицо девушки, Гарри знал, что оно выдаёт все виды отвращения. В этот год первокурсников было правда больше, чем в прошлом. Целых семь мальчиков и трое девочек. И все они были из чистокровных, высоко поставленных в обществе семей. Кроме Тома. Гарри всегда знал, как его мать относится к маглорожденным волшебникам, да и к маглам в принципе. Воспитанная в семье Блэков, Дорея никогда не была их сторонницей. У его отца Карлуса, дела обстояли совсем по-другому. Причин некоторой не любви чистокровных семей к Поттерам заключалась в скандальной речи Генри Поттера, в которой он осудил министра магии, запрещавшего магическому сообществу помогать маглам бороться в Первой Мировой Войне. Они не были близкими родственниками, иначе вряд ли матушка бы вышла за его отца, Карлуса. Но всё же, Гарри имел хорошие отношения с сыном Генри, Флимонтом, которого гордо называл братом. Отношения его отца к маглорожденным было неоднозначное, и Гарри решил тоже придерживаться нейтралита, ведь ненавидеть их у него всё равно причин нет. Гарри думал, что в Слизерине, где полно таких чистокровных отпрысков своих семей, которых приучили считать маглорожденых грязью, Тому будет очень трудно. Может, тогда Том обратит на него внимание? Когда увидит, что кроме Гарри здесь никто не относится к нему благожелательно? Гарри быстро отогнал эти мысли, потому что это было просто унизительно для него. Старосты быстро заселили их по комнатам. Гарри, как и ожидал, оказался в одной комнате с Эрнесто и Антонином. Он не удивится, если это Розье подговорил их заселить его в одной комнате с ним. А Антонин, просто чтобы Гарри больше не заводил другие знакомства. Иногда ревность друга к нему могла удивлять и пугать Поттера одновременно. Время близилось уже к ночи. Гарри сильно устал за этот день. Лежа на кровати, и смотря на потолок, пока за ширмой возился Антонин, а его проклинал Эрнесто, он снова вспомнил о нём. Том Марволо Реддл. Да, его имя определённо было красивым, пусть и Эрнесто называл его слишком магловским. Гарри вспомнил карие глаза Тома, которые смотрели на него всего два раза. Всего лишь два раза. Поттеру хотелось выть от этого. Чем он мог не понравится ему? Почему Том не принял его руку и не захотел знакомится? Что было в Гарри такое, что это оттолкнуло Тома? Он был в отчаянии. Он сильно желал этого. Хотел подружиться с Томом. Гарри впервые видел его, но отчаянно желал просто поговорить с Томом. — Гарри? Ты спишь? — послышался тихий голос Эрнесто за шторой. — Нет, — так же тихо ответил Гарри. Он слегка отодвинул штору в сторону, и встретился с бледно-голубыми глазами Эрнесто, сидящий на кровати, которая располагалась напротив кровати Гарри. Их комната была в темноте, и лишь один подсвечник горел до сих пор. Это было Антонина. — Этот идиот уснул не потушив огонь, — Эрнесто кивнул в сторону Тони, который лежал полностью укутавшись в одеяло, что не было видно даже его лица. — Когда я хотел потушить, запретил и сказал не делать этого. Боится что ли. Гарри улыбнулся одними уголками губ. — Пусть делает что хочет, нам же не мешает, — Эрнесто явно не ожидавший такого ответа, скептически поднял левую бровь. — Да ладно, Эрни! Успокойся уже. — Ладно-ладно, — улыбнувшись, тихо зашептал он, примерительно подняв руки. — Спокойной ночи, Гарри. — Спокойной. Гарри закрыл плотно штору, и просто решил лечь спать, больше не желая думать о всяких Томах.***
Прошла неделя, как Гарри наконец смог поймать Тома в библиотеке. Тот сидел в маленьком уголке, рядом с окном, полностью уткнувшись в книгу. Его осанка была необычна ровной, и Гарри даже испытал некоторую зависть, ведь сколько бы Дорея не старалась и ругалась — у Гарри никак не получалась просто сидеть ровно. Немного подойдя, он заметил некрасивый синяк на подбородке Тома. Как ожидалось, Реддла не взлюбили, и особенно сильно слизеринцы, учащиеся на курс старше их. Том оказался умным, даже слишком. А что не знал, он схватывал на лету, и это стало одной из главных поводов придраться к нему. Недавно же, обычно молчавший всё время Том, огрызнулся на насмешку третьекурсника Джейкоба Бёрка. Всё закончилось тем, что красовалась на лице мальчика — огромным синяком на весь подбородок, что так портило его красивое лицо. Гарри не было в тот момент, но находящийся в этот момент в Гостиной Антонин, в подробностях рассказывал то, как магией Джейкоб оттолкнул Реддла, и он сильно ударился подбородком в стол, который находился сзади него. Все молчали и просто смотрели на это, пока не пришёл староста Мэдден Трэверс и спас Тома от более жестокой расправы. Всё это, конечно, так и осталось внутри гостиной Слизерина. — Привет, — поздоровался с ним Гарри, сев на стол напротив него. Реакций не последовало. Том всё так же сидел уткнувшись в книгу, будто бы и не слышал никого. — Я с тобой разговариваю, Реддл, — Гарри нахмурился, чувствуя, как раздражается. Он поддаётся вперёд и несколько щёлкает перед его лицом, пока Том резко не хлопнув книгой, грубо отбрасывает его руку. — Чего тебе? — его голос холодный и лишённый каких-либо эмоций. — Я сказал привет. — И? Тебе что-то нужно? — Почему ты меня отталкиваешь? — спрашивает Гарри, заглядывая в глаза Тома. Там, кроме холода, он ничего не видит. — Мне не нужна твоя помощь. — Но я не предлагаю тебе свою помощь, я предлагаю тебе свою дружбу! — И дружба твоя не нужна, — Том снова открывает книгу, и посмотрев на него, невзначай добавляет: — Иди лучше к Розье, уверен, он весь Хогвартс переворачивает что бы найти тебя. Это впервые, когда они смогли заговорить, и их первый разговор просто испортился в прах. Гарри не понимал, как можно попытаться с ним общаться? Это вообще возможно? Он уже отказывает ему во второй раз, и получая ещё один отказ, просто чувствует злость. Злость на Тома и на себя. — Я тебе что, так противен? — слегка грустным голосом спрашивает Гарри, не ожидая ответа, и думая, что Том просто проигнорирует. — Да, — незамедлительно получает он ответ. Гарри не понимает, то ли это Блэковское сумасшествие или присущая для Поттеров ярость, но действия получает сами по себе. Он просто вырывает из рук Тома книгу, и кидает куда-то в сторону. И в ту же секунду встретился с кулаком Реддла, чей удар был настолько сильным, что Гарри показалось, будто бы он увидел звёзды перед глазами, которые так любила его мать. Он упал на пол, даже не успев схватиться за что-то. Лицо жгло сильно. Он почувствовал во рту металлический привкус крови, желая его скорее сплюнуть, но даже не в силах как-то пошевелить подбородоком. — Больше не смей ко мне подходить, — зло прошипел Том, и Гарри понял, что впервые увидел на лице Реддла хоть какую-то эмоцию, кроме равнодушия. Но боль его волновала куда больше, чем выражение лица Реддла. Том ушёл больше не смотря на него, подняв с пола свою книжку, а Гарри опираясь на стеллажи, попытался подняться, придерживая лицо рукой. После этого, мысль подходит к Реддлу и подружиться с ним больше не посещала его, вместе этого заменяя злостью, обидой, и наконец ненавистью к нему.***
— Поттер. — Реддл. Взор Тома, глядящий на него, мягко говоря нервировал Гарри. Шестой курс, ясный прекрасный день, а его уже успевает испортить Том своей физиономией, да и в принципе существованием. Но что поделать, если Гарри сам не ожидая этого, встал слишком рано, а в гостиной уже сидел Том, словно бы поджидая его, чтобы побесить лишний раз. И никого другого здесь не было. Выходные определённо вышли у них отличными, раз они всё ещё спят. Но вспомнив что сейчас только шесть утра, Гарри понял, что имеют полное право. Поттер не знал, что ему хочется больше: ударить Тома или послать какое-то гадкое проклятие? Марать руку в этого гада не хотелось, тогда наверное просто послать сглаз. — Не скажу что рад тебя видеть, — сказал Гарри. — А я бы поспорил насчёт этого, — ухмылнулся Том. — Вчера ты был очень даже рад. Вспомнив что было вчера, Гарри будто бы током ударило и он зло посмотрел на Тома. — Это ничего не значит, — процедил он сквозь зубы, чувствуя, как его щёки предательски краснеют. Он помнит свои стоны и страстные поцелуи Тома, который будто бы оставлял пометки на его теле. Нет, вспоминать вчерашний день он не хотел категорически, понимая, что просто не выдержит этого. Насмешка на лице Тома бесила больше всех. Он просто издевался над ним, зная, как на это реагирует Гарри. — Ну конечно, — протянул Том, вставая со своего места. — Это ничего не значит, Гарри. — Надеюсь этого не повторится, — пробормотал Гарри, когда Том, сделав несколько шагов, приблизился к нему. Реддл смотрел на него сверху вниз, и Гарри чувствовал просто чёртово унижение, ощущая эту власть над собой. — Не смей трогать мои волосы, или я сломаю тебе руки. Бледные, сильные руки тотчас схватили его за волосы, путаясь в них и мягкими движениями пальцев гладя. Чёртов Реддл и его чёртовы руки, ведь Гарри даже не захотел убирать их, ощущая наслаждение от этого несомненно грубого, но в тоже до одури приятного действия. Он не делал никаких других действий, лишь стоял и гладил его по голове, а Гарри уже чуть ли не кончал от этого. Ещё чуть-чуть, и наверное так бы и произошло, но руки исчезли мгновенно, и сделав несколько шагов назад, Том бросил лишь последние слова: — Надейся. Гарри устало протерев лицо рукой, откинулся к спинке дивана. После того случая в библиотеке, он помнит лишь холодную войну между ними. Они не цеплялись друг за друга всё время, но всё же умели всякими способами выражать свою неприязнь. Случайные слова, насмешка, оскорбление, драка, а после дуэли. Кажется, уровень их вражды развивалось каждый год, пока в начале шестого курса Гарри не решил забить. Не всегда же им огрызаться и вести себя как бешеные собаки при виде друг друга. Более того, Гарри просто устал от этого. Сначала он хотел стать ему другом, после они стали неприятелями, после, врагами, а позже, Гарри просто хотел стать обычными сокурсниками, не имея с ним никакие проблемы. Очевидно, Тому это не понравилось, ведь он начал придираться к Гарри с новый силой. А последний их конфликт, в который Гарри просто вывели из себя закончился… поцелуем. Поцелуем со стороны Тома, после которого он не отпускал его от себя месяц. И до сих пор не отпускает. В конце концов, Том всегда был чёртовым мудаком, жадным до чьего-то внимания.