— И когда ты собиралась мне рассказать?
Юхён так и останавливается в коридоре, замирая. Она не совсем понимает суть вопроса, но догадки есть. Догадки бьют по голове и кричат, что стоять аот так открыто возле дома было плохой идеей.
Вести себя так спокойно и открыто было плохой идеей. Да и Чонину говорить не стоило. Если, конечно, дело в этом. Но в Юхён теплится надежда, что она сделала что-то не так по дому или в учёбе.
— Ты о чем?
Юхён отмирает. Снимает обувь и проходит в гостиную, замирая у стены. Мать смотрит строго и откладывает книгу. Меньше всего Юхён сейчас хотелось бы играть в угадайку по чужим движениям.
— О тебе и Шиён, — произносит женщина спокойно, даже
слишком спокойно.
Теперь Юхён точно пропала. Она даже чувствует, как голова кружиться начинает. Это конец. Конец всему, что развивалось с мая. Конец в её принятии себя, к которому она пришла ещё в средней школе.
Где-то недалеко подступают слёзы. Руки трясутся мелкой дрожью, холодные слишком. Юхён боится говорить. Она даже двигаться боится, настолько страх завладел телом.
— Садись, — вздыхает женщина и показывает на место около себя. — И рассказывай.
Юхён нужно воздуха побольше набрать. Она глаза закрывает и пытается с мыслями собраться. Соврать о том, что у неё ничего нет с Шиён, точно не получится, потому что тело выдало давно.
Юхён даже до дивана дойти сложно, настолько сильная дрожь в теле. Она садится и руки в замок скрепляет, взглядом сверля пол. С чего начинать разговор — непонятно.
И вопрос в голове крутился: откуда мать узнала про Шиён? Из вариантов Чонин только, потому что иначе просто нереально. Или, разве что, сейчас увидела, когда девушки прощались.
Молчание затягивается. Минуты три в тишине, у женщины терпение кончается, а у Юхён силы так и не появляются. Она через ком в горле начинает говорить, стараясь речь сортировать.
— Я не хотела говорить, потому что ты ругаться будешь, — тихо и со страхом.
Юхён уже совершеннолетия достигла — правда, только в этом году, — а маму боится невозможно. И даже не наказаний от неё. Скорее разочаровать не хочет. А сейчас она точно разочаровала.
Женщина молчит. Ждёт, видимо, пока Юхён расскажет больше. А девушка думает, что именно она может рассказать. Начинает с простого:
— Мы с июля… — сказать прямо про отношения сложно. Юхён запинается и губу кусает, — вместе.
— Как это получилось?
Если бы Юхён знала. Как это обычно получается? Люди просто нравятся друг другу и решают стать ближе. Всё, тут и объяснений не надо.
— Ну… Мы… — Юхён воздуха побольше в грудь набирает. — Просто решили?
Смешно звучит. Если бы всё так просто было в этой жизни. Если бы Юхён могла ничего не объяснять и просто уйти к себе. Уехать к Шиён лучше.
— Моя дочь просто решила начать отношения с девушкой? — вздыхает женщина.
— Мам, мне всегда девушки нравились.
Признание даётся так удивительно легко. Всё от того, что Юхён весь страх потратила на попытки убежать. Теперь осталось только резать правду и надеяться, что не выгонят из дома.
— Почему ты мне не говорила, Хён-а?
Ласкательная форма имени успокаивает. А вопрос глупый до жути. Когда всю жизнь говорят тебе про мужа, традиции, детей и семью.
Действительно, почему Юхён молчала?
— Ты ругаться будешь, — тихо говорит Юхён. На глазах слёзы уже, потому что выдержка заканчивается.
— Юхён, посмотри на меня, — говорит женщина спокойно. Ждёт, пока Юхён смелость в себе найдёт и голову поднимет. После этого ладонью за щеку берет. — Ну почему я должна ругаться?
— Ну ты же… — Юхён не выдерживает и на слёзы срывается. Жмурится сильно и чувствует, как щеки мокнут. — Ты же всегда хотела мне семью… с детьми… с мужем солидным… и… и…
Больше на истерику похоже. Юхён все эмоции отпускает, что накопились. Боится невероятно, потому что меньше всего в жизни хочет потерять Шиён. Меньше всего хочет потерять семью.
— Иди сюда, — вздыхает женщина и тянет Юхён к своей груди.
Гладит её по волосам, пока Юхён слёзы отпускает. Юхён теряется от такого, хватается за плечи матери. Совсем на осколки сыпется, воздух теряет.
Дышит рвано, жмурится от слёз, дрожит вся. Юхён теряет чувства и только на страхе и боли держится. Сейчас бы Шиён в своих руках, сейчас бы гулять с матерью за руку в парке, сейчас бы с братом смеяться до боли в животе.
Но боль в животе у Юхён от рыданий и дыхания рваного. А ладонь на волосах как спасение и угроза. Успокоение и напоминание лишнее.
Юхён много времени нужно, чтобы хоть чуть в себя прийти. Она содрогается меньше и сильнее к матери жмётся, ища там спасения. Как щенок забитый, что в угол прячется.
— Я всегда тебе всю свою любовь дарила, — начинает женщина тихо, покачиваясь и поглаживая Юхён. — И моё единственное желание — чтобы ты была счастлива. А с кем ты там счастлива, если это не преступник, мне всё равно.
Тишина затягивается. Юхён слова не до конца понимает, теряется в смысле новом и головной боли. Не верит себе в том, что услышала. Притихает, думая, что с ума сошла.
— И если тебе хорошо с этой девчонкой, то хорошо, — вздыхает женщина в очередной раз. — Я лишь хочу, чтобы ты мне
доверяла.
Юхён не знает, глупая она или нет.
Ей всю жизнь твердили, что счастье в успешном муже и большой семье, в любви до гроба и стабильности. Мать, что рано начала детей одна воспитывать, желала Юхён никогда с таким не столкнуться.
Но. Она Юхён любит невероятно, это видно, и говорит постоянно об её счастье. Доверяет всецело и хочет только лучшего. Пусть за оценки сильно беспокоится, опекает иногда слишком, но она старается в меру своих сил. Она хочет Юхён всего счастье этого мира.
И Юхён теряется в который раз.
Между двумя этими подходами встречает тот, о котором из-за своей тревоги даже не думала.
Понимание. Прописным перед глазами и покалыванием в сердце. Юхён
принимают.
— Ты правда не против? — спрашивает Юхён тихо, носом шмыгая.
Она в такой исход событий до последнего верить не будет. Ей всё ещё страшно невероятно, а тишина и объятия — словно затишье перед бурей.
— Я всё ещё мужчину тебе желаю и недолюбливаю эту оборванку, но принимаю твой выбор, Юхён. Только разговора это не отменяет.
Голос женщины звучит спокойно и с болью еле уловимой. Юхён отрывается от матери и садится ровно, смотря ей в глаза. Все слёзы уже пролила, так что готова.
На душе тепло и спокойно от слов услышанных. Юхён даже не подозревала, что так сильно нуждается в принятии себя другими. Своей матерью.
— Ты собиралась мне рассказать?
— Точно не в ближайшем будущем, — признается Юхён.
Даже представить себе не могла сценарий, где рассказывает матери обо всём. Такое кажется опасным и глупым, с последствиями ужасными.
— У вас всё серьёзно? — женщина смотрит хмуро и сама будто на грани слёз. Юхён даже забыла о том, через что её мать может сейчас проходить. Ничего сверхъестественного, но только не для традиционной Кореи.
Юхён думает над вопросом. Она хотела бы невероятно, чтобы всё было серьёзно. Не заметила, как чувства к Шиён до таких масштабов выросли.
— Мы только начали, я не знаю, — пожимает плечами.
— А ты бы хотела?
—
Да.
Юхён гордиться собой может, потому что этот ответ дался ей без сомнений. Она за чувства к Шиён многое готова отстоять, как оказывается.
Тишина затягивается. Юхён ждёт вердикта, а женщина думает громко и много. Явно решает что-то для себя. Определят судьбу юхёнового состояния на следующие дни.
— Я не в праве тебе мешать, — выдыхает женщина. — Только не забывай про учёбу и без глупостей.
Юхён слушает с опаской и не сразу понимает до конца. А после понимания загорается, потому что даже не мечтала подобное услышать. Она смотрит с улыбкой и слезами на мать, в объятия бросается.
Десяток «спасибо» звучит и шмыгание. Юхён от счастья с ума сойдёт сейчас. Представляет уже, как Шиён всё расскажет. Как Чонину…
Чонин.
Раной по сердцу. Юхён ещё предстоит с ним поговорить, от чего дыхание уходит. Мысль не покидает, что это он мог матери всё рассказать. Вот только зачем?
Юхён ещё некоторое время с матерью проводит, после чего к себе поднимается. В комнате у Чонина тихо, тревожить его не хочется. Но Юхён обязательно узнает ответы на всё.
Сейчас же только звонит Шиён и губы кусает в предвкушении. У неё ранки уже появились, потому что про блеск забывает постоянно, даже Шиён это заметила. Сказала, что колюче целоваться.
— Что такое? — отвечает Шиён на звонок почти сразу.
По звукам уже дома, кажется. Наверняка за время разговора успела до дома доехать, тем более, что он относительно недалеко.
— Ты мне не поверишь, — говорит Юхён и сама себе не верит. Этому дню не верит.
— Удиви меня.
— Мама узнала про нас, — с выдохом и облегчением. Напряжением для Шиён, ведь это означает многое плохое. Радостью для Юхён, потому что реальность другой оказалась.
От Шиён мат протяжный слышится и волнение. Она вопросы задаёт разные подряд и сразу Чонина обвиняет во всём. Юхён слышит, как девушка волнуется, от чего улыбка глупая на лице.
— Шиён, всё хорошо, — спокойно говорит Юхён.
— Ты уверена? Это же полный…
— Ши, она не против.
Молчание затягивается. Шиён теряется и не понимает, а Юхён смеётся. Кажется, это уже истерическое.
Юхён время нужно, чтобы объяснить все детали. Она почти пересказывает разговор, проживая все чувства ещё раз. Кто вообще мог подумать, что всё так сложится?
— То есть, — вздыхает Шиён глубоко, осмысливая услышанное, — Она против в целом, но если ты счастлива, то может потерпеть?
— Когда
ты это сказала, это прозвучало грубо, — возмущается Юхён.
— Твою мать, Ю, это…
вау, — признается Шиён. — Это… нам отметить точно надо.
— Приглашаешь на свидание?
Юхён улыбается. В её голове уже всё так сложилось, что семья приняла Шиён, они живут долго и счастливо и не знают бед. И с собакой, конечно.
— Раз такая пьянка, то зову к себе жить.
— Шиё-ё-ён, — тянет Юхён. Она на кровать падает и в потолок смотрит, где на белом фоне проносятся моменты их совместной жизни. Звучит чертовски привлекательно. — Ты же знаешь, что это нереально.
— Ну, принятие твоей семьёй тоже казалось чем-то нереальным.
Юхён соглашается. До сих пор кажется. Но жизнь не может быть настолько хороша, чтобы всё было по-твоему. Иначе в чём смысл?
— Так… ты завтра занята? — спрашивает Шиён.
У Юхён домашка есть, которую она отложила ради сегодняшней встречи с Шиён, но ещё есть желание увидеться. Просто в объятия упасть и пролежать там сутки или больше.
Юхён сегодня много переживала. Она успела мысленно расстаться, разревелась и два серьёзных диалога прошла. Впереди ещё третий, который кажется самым лёгким, но больше всех тревогу вселяет.
— Я занята, но ты можешь прийти завтра.
Вот так легко делаются выборы. Шиён правда на Юхён плохо влияет, если смотреть со стороны идеальной учёбы и имиджа. Но Юхён так сильно это нравится, что она готова всё хуже становиться.
— Тогда после работы прибегу. Ты же одна будешь?
— Одна.
— Сладких снов, Ю, — улыбается Шиён. Всегда имела привычку дурацкую резко диалоги обрывать.
— И тебе, — отвечает Юхён откладывает телефон на кровать.
Она, похоже, всю ночь будет думать о том, какая жизнь удивительная штука.
//
— Ю, я промокла как рыба, — возмущается Шиён, когда Юхён открывает дверь во двор.
С Шиён вода ручьём стекает, волосы мокрые насквозь, а кроссовки хлюпают от воды. Юхён последний час на сообщения не отвечала и думала, что Шиён на такси поедет, раз погода такая.
Осень стремительно наступала. Летом хоть и были туманы, но дождей сильных не было. А сейчас, когда первый день сентября, настоящий ливень.
— Кто так выражается вообще? — бурчит Юхён и решает, что этот мокрый комок лучше через второй этаж завести в дом.
Шиён приходится долго стоять на пороге, пока Юхён одежду достаёт и полотенце. Кроссовки моментально в стирку отправляются, а переодеваться Шиён приходится прямо в коридоре, стоя на полотенце.
Юхён для такого отвернулась и руку протянула для вещей мокрых. Водолазка, джинсы, бюстгальтер, носки. Шиён сказала, что трусы у неё тоже мокрые, но их она не отдаст. Юхён и не особо хотела.
Все мокрые вещи в сушилку отправились, а Шиён завернули в плед и заставили выпить чай. Юхён его даже заваривать толком не умеет, но не кофе же пить.
— Ты почему пешком пошла? — вздыхает Юхён, когда они успокоились и сидели на кровати.
— Дождя не было сильного, хотела прогуляться.
— Прогулялась…
Юхён ещё несколько минут Шиён уговаривала волосы высушить, на что та не соглашалась. В итоге сделала это практически насильно, слушая мычание недовольное и терпя конвульсии непонятные, которые от попыток увернуться. После расческу в руки взяла.
— Ю, я могу сама себе волосы расчесать, — возмущается Шиён и руку достаёт из-под пледа.
— Сиди и принимай мою заботу, — бурчит Юхён и принимается волосы пушистые расчесывать.
Странным способом они делают домашку вместе. Шиён комочком сидит, а Юхён как родительница себя ведёт, но в этом такой уют невероятный, что грудь сжимает от чувств.
Юхён заканчивает с волосами и просто остаётся за спиной Шиён сидеть. Обхватывает её руками, притягивая к себе между ног, и голову кладёт на плечо.
От этой глупой, дурашливой девушки столько чувств внутри, что места для них не хватает. Она звуки смешные издаёт губами, и качается из стороны в сторону, а Юхён с ума сходит.
Четыре месяца почти прошло. Этого Юхён хватило, чтобы потерять себя. В глазах шоколадных, волосах угольных и улыбке персиковых губ, что на вкус как мята.
— Я так… — начинает Юхён и воздух теряет. Задыхается и жмурится, прижимаясь сильнее. — Я так много чувствую к тебе.
Копошение слышится. Шиён из пледа выпутывается и поворачивается к Юхён. Сидит без макияжа, в шортах и футболке домашних, с лицом чутким и любящим.
— Я знаю, — улыбается мягко и тепло. — И я… чёрт!
Шиён по сторонам оглядывается, в поисках непонятно чего. Матерится много и останавливается в конце сокрушенно, вздыхая тяжело с закрытыми глазами.
— Ты можешь сушилку выключить?
Юхён выпадает. И без того удивилась поведению девушки, так ещё и это. Соглашается недоверчиво и идёт в ванну.
Шиён достаёт из сушилки джинсы, что мокрые частично, в карманах роется. У неё с собой только телефон был, который она в руках держала, так что карманы даже не проверялись.
Оказывается, что там клочок бумаги лежал. Мокрый и немного рваный, с пятнами цветными. Юхён не понимает смысла всего, но Шиён просто просит пройти с ней в комнату.
Они садятся как сидели, после чего Шиён бумажку протягивает Юхён и краснеет. Юхён хмурится, но аккуратно разворачивает клочок.
Внутри чернилами зелёными и жёлтыми, что расплылись немного от влаги, текст. Почерк жутко корявый и сразу понятно, что Шиён принадлежит. Некоторые слова Юхён даже не сразу разбирает.
«сейчас 12 июня 2019 года и я с уверенностью могу сказать, что ты мне нравишься. впервые за два года чувства к кому-то есть такие, что хочется на свидания ходить невероятно.
мы разошлись после набережной и обнялись впервые. тепло и уютно. ты такая смешная и очаровательная, что улыбка на лице.
я думала, что это глупая идея, — письмо в будущее о чувствах из прошлого. но сейчас, когда 25 июня уже, я понимаю, что нет. ты действительно мне нравишься, ю. пожалуй, да, это звучит лучше «хённи».
и друзьям моим ты определённо нравишься. даже бора на тебя с улыбкой смотрит. потому что на такое солнышко без улыбки не взглянешь.
30 июня. ну.. первый поцелуй? секс, конечно, это круто, но твои нежные объятия и смущение детское в разы лучше. я точно влипла в чувства и не хочу из этого вылезать. ю, ты невероятная.
13 июля. ты первая предложила встречаться. теперь мы пара официально. после 7 свиданий. я уже чувствую, что на многое ради тебя готова. и с ума схожу от тебя.
от твоей улыбки, ладошек холодных, неуклюжести, глаз тёмных, фигуры удивительной, голоса мягкого и касаний несмелых. ю, ты даже представить не можешь что со мной делаешь.
я не хочу, чтобы тут другой кто-то участвовал, но обещаю, что расскажу тебе про чонина.
синяки на спине остались, но ночь с тобой явно того стоила. хочу ещё десятки рассветов вместе впереди.
на расстоянии чувствовать больнее. я скучаю сильно и переживаю много. ты дорога мне очень стала. уже две песни с сюжетами по нашим чувствам.
мне стыдно невероятно.
ты такая замечательная и умная, старательная и идеальная, а тут я появляюсь. это категорически неправильно. всем же понятно, что я не достойна тебя, ю. ты невероятная и чувства к тебе невероятные.
я, боже.. на всех языках мира готова сказать об этом. когда ты забрала меня в аэропорту, когда мы по телефону говорим. в любое время суток, в любом настроении. я готова, но подержу это ещё в себе.
мы завтра встретимся. как и сегодня были вместе. твои новости про маму с ног меня сбили. теперь я точно молчать не могу. думаю об этом каждый день. хочу быть ближе и чувства невероятные к тебе испытываю. если хочешь, то я на всё ради тебя пойду, ю. только попроси. и знай:
i love youohyeon,
from your stupid sing.»
