Победительница

       — Здравствуй, Тобиас. Рад видеть тебя, — с улыбкой поздоровался интеллигентный мужчина. Софи скривилась от слов мужа, всем своим видом показывая, что она с супругом по поводу радости абсолютно не согласна. Но увидев его укоризненный взгляд, постаралась исправиться и улыбнулась. Мужчина же сразу представил свою семью, — Познакомься, это мои дочери Петунья и Лилиан. Ну и супруга Софи, ты ее уже знаешь.       — Здравствуйте, Джонатан! Познакомьтесь, это моя жена Эйлин и сын Северус! — в свою очередь представил семью Тоби.       Вика кивнула, и решила присмотреться к девочкам, которые были ключевыми в истории о Мальчике-Который Выжил. Почему-то смотря на этих двух маленьких девочек, совершенно не верилось, что одной из них суждено стать любовью всей жизни Северуса и матерью избранного, а второй его теткой, которая в будущем будет издеваться над ребенком. Дети были вполне обычными. Вике почему-то казалось, что Лилиан должна быть чуть ли не ангелом во плоти, но нет. Да, та была яркая, с темно-рыжими волосами, очаровательной улыбкой и действительно имела зеленые, словно первая листва, глаза, она была миловидна, но не более того. В своем реальном мире Вика встречала и более красивых детей. Она посмотрела на Северуса, Дашка ей в своё время все уши прожужжала о том, как она мечтает о такой любви с первого взгляда, как была у Северуса к Лили, и сейчас у Вики была вполне реальная возможность убедиться в правдивости этого утверждения. Но увы… Вика оказалась права, любви с первого взгляда, да и к тому же в таком возрасте, не бывает, Северус абсолютно не смотрел на девочку. Все его внимание было обращено на каких-то ребят, которые играли в мяч, судя по всему это были знакомые по секции и мальчик с нетерпением ожидал, когда сможет присоединиться к игре. Девочки тоже не особо заинтересовались новым знакомством, хотя Лили смотрела на Северусом с явным любопытством, было видно, что она не против познакомиться поближе, но никогда сама не сделает первого шага. «Это к лучшему» — подумала Вика и обратила внимания на вторую девочку. Петунья была какой-то грустной и немного уставшей, казалось, что окружающие не интересуют её от слова совсем и она витает далеко в своих мыслях и даже не думает возвращатся. Безусловно глупо судить по первому впечатлению, но Петунья была совершенно не похожа на злого или жестокого ребенка, но как известно с возврастом людям свойственно меняться. Отвлекшись на свои мысли Вика пропустила момент, когда мужчины и дети разошлись по своим делам, оставив её наедине с Софи.       — У вас красивые дочки, — попыталась заполнить возникшую паузу Вика.       — Да, особенно Лили, она наша гордость. Она ходит в танцевальную студию, поет, да и к тому же учится неплохо, я уверена, ее ждет большое будущее, — с гордостью сказала Софи.       — А Петунья? Девочки ведь погодки?       — Да, Лили всего на полтора года младше сестры, но уже во многом ее лучше. Она очень выразительно читает, все учителя ее хвалят, — снова стала расхваливать свою дочь Софи.       — А в какую школу они ходят? — понимая, что врядли услышит что-то помимо множества достоинств Лили, Вика решила перевести разговор в другую сторону.       — Тут неподалеку, буквально в пяти мунутах от парка, там дают лучшее образование во всей округе и к тому же там много кружков, в которые могут ходить дети. А Ваш сын где учится?       — На другой стороне реки.       — Эта та школа для отстающих, откуда вырастают одни уголовники? — пренебрежительно спросила Софи, а потом увидела какую-то девушку и не дожидаясь ответа, попрощалась с Эйлин, предпочтя ей общение с подругой.       На самом деле Вика по этому поводу даже не расстроилась, Софи ей категорически не понравилась, и она полностью согласилась с характеристикой Тоби — высокомерная стерва. Да и откровенно говоря, её удивило столь разное отношение к двум детям. Вика при том, что никогда не любила детей, никогда не делала таких различий между племянниками. Даша была более активной, общительной, деловой, в то время как Дениска был спокойным, не любящим людей и предпочитал общество компьютерным играм. Но это не делало кого-то хуже или лучше, ей бы никогда не пришло в голову отдавать предпочтение одному из детей. Аня же, их мама, вообще не делала различий между детьми и если хвалила одного ребенка, обязательно говорила что-то хорошее и про другого и наоборот. А тут… Это было по меньшей мере странно, но она решила не загружать себя лишними мыслями, а расслабиться, отдохнуть и посидеть на скамейке.        Девушка даже успела расстроиться, что не взяла с собой книгу, в такую погоду это самое оно, солнышко приятно ласкало кожу, легкий ветерок развивал волосы и хотелось наслаждаться жизнью. Мальчишки убежали куда-то вглубь парка. Вокруг то и дело пробегали дети разных возрастов. Одна маленькая девочка с аккуратными косичками постоянно пыталась забежать в фонтан. Но вскоре мама увела настойчивого ребенка. И Вика обратила свой взор на детскую площадку, на которой сейчас находились сестры Эванс. На площадке была всего одна большая качель. И девочки как раз в этот момент решали, как же разделить столь великолепное развлечение.       — Давай качаться по очереди, — серьезно предложила Петунья.       — Я буду качаться первая, — громко заявила Лили и весело на нее забралась, а потом командным голосом заявила, — Качай меня.        Петунья согласно кивнула и стала раскачивать сестру, та весело смеялась и повизгивала, когда та поднималась слишком высоко. Спустя минут пять старшая девочка попыталась остановить качель.       — Я еще не накачалась, что ты делаешь? — возмущенно спросила Лили.       — Мы же договорились по очереди, — попробовала объяснить свое поведение Петунья.       — Но я еще не накачалась.       — А я устала тебе качать, — укоризненно сказала Петунья, а потом для закрепления успеха спокойно добавила, — Давай я не много покачаюсь, а потом опять ты.       — Нет.       — Но почему? — попробовала возмутиться Петунья.       — Я еще хочу.       — Но так не честно. Все, я останавливаю.       — Мама, мне Петунья мешает кататься, — громко крикнула девочка маме, которая стояла с другой стороны площадки и о чем-то увлеченно разговаривала с подругой.       — Пет, не мешай сестре, — не отрываясь от разговора с подругой и даже не посмотрев в чем конфликт крикнула Софи. Лили победно посмотрела на сестру. И взмахнула ногами вверх, пытаясь раскачаться еще выше.       — Но мы договорились по очереди, — попробовала возмутится Петунья.       — Она младше, ей надо уступать, — крикнула в ответ Софи, показывая, что разговор окончен. И стала что-то возмущенно выговаривать подруге показывая на Петунью. Та обиженно посмотрела на маму, потом перевела взгляд на сестру и попыталась уйти с площадки.       — Мама, она хочет уйти и не хочет меня качать, — громко наябедничала на сестру Лили.       — Петунья, остановись. Ты должна уступать и присматривать за сестрой, ты же старше, — возмущенно крикнула Софи. Продолжая негодующе смотреть на сестру.       — Ну мам, — попробовала возмутиться Петунья.       — Петунья, если ты сейчас уйдешь я тебя накажу, — возмущенно сказала Софи, Петунья остановилась. Глаза у девочки были на мокром месте, но она продолжила качать сестру, стараясь не обращать внимание на ее восторженные визги. Спустя минут пятнадцать Лили это надоело, и она попросила остановить.       — Вот видишь, подождать было не сложно, — крикнула Софи обращаясь к Петунье, а потом обращаясь к подругам, но тоже довольно громко добавила, — Лили такая добрая и справедливая девочка.       Петунья расстроено смотрела то на качель, то на сестру. Кататься ей уже не хотелось, а то что ей было безумно обидно было видно невооруженным взглядом.       — Садись, теперь я тебя покатаю, — уверенно произнесла Лили, не обращая внимания на настроение сестры.       Почему-то наблюдать за всем этим Вике не хотелось, не создала Лили впечатление хорошей, доброй, милой девочки, по крайней мере к сестре отношение у девочки не самое лучшее. Безусловно в этом не столько вины самой Лили, сколько их матери, но все равно слишком уж она имела командный голос и создавалось впечатление, что девочка вообще не знает слова нет. Она прошла дальше, мимо пробежал Северус, за ним бежал какой-то незнакомый мальчик. Тобиас с Джонатаном уже сидели на лавке и под пиво обсуждали какие-то свои дела. Вика расстроилась, что у Лекси с семьей не получилось выбраться с ними. Та она могла бы пообщаться с ней, а не бесцельно бродить по парку. Но все-таки прогулка ей нравилась. Свежий воздух. Приятная атмосфера.       Когда Вика обходила парк уже по четвертому кругу на самой дальней лавочке она увидела плачущую Петунию. Первой мыслью было развернуться и пойти в другую сторону, но в последний момент она передумала. Мало ли, вдруг ребенок потерялся, тогда она просто выведет её из парка и проблема будет решена.       — Здравствуй, Петунья. Что случилось, ты потерялась?       — Здравствуйте, мисс Эйлин, — убирая руки от заплаканных глаз сказала девочка, — Нет, все в порядке.       — А что тогда случилось? — спросила Вика, бросать плачущего ребенка казалось не правильным, — можно я присяду?       — Да, конечно. Ничего не случилось, правда, — вытирая слезы попыталась уверенно произнести девочка.       — Почему тогда ты плачешь? Тебя кто-то обидел?       — Да… То есть нет. Простите, я знаю, что я не должна плакать и убегать в глубь парка, — вытирая последние слезы сказала девочка.       — Я тебя ни в чем не обвиняю. Но если ты в таком виде вернешься к маме, она сразу увидит, что ты плакала, — заметила Вика. Вид у девочки и правду был не очень: глаза были красные и опухшие.       — Вот, черт, — села обратно на скамейку Пет, а потом опомнившись добавила, — Извините.       — Да, ничего.       — И что делать? — с надеждой в голосе спросила девочка. Вика тяжело вздохнула и потянулась к сумке, там лежало практически вся скудная косметика Эйлин. А еще там была бутылка с ледяной водой, которую она недавно купила.       — Приложи к глазам, — уверенно произнесла Вика. Она могла бы написать диссертацию, как избавиться от красных после слез глаз, но к сожалению такие работы никому не нужны. И первым делом надо снять отечность чем-то холодным, — Потом помассируй подушечками пальцев участок между бровями и внутренние уголки глаз.       — Спасибо, — сказала девочка, принимая холодную воду.       — Может все-таки расскажешь, что случилось? Вдруг я тебе и тут помогу.        — Да ничего необычного, — грустно сказала девочка, — Мы с Лили играли около фонтана, она захотела пройтись по бордюру. Я сказала ей этого не делать, но она как всегда меня не послушала и начала падать. Я попыталась её удержать, но у меня не получилось. Прибежала мама, начала на меня орать, я обиделась и убежала.       — А Лили что?       — Сначала растерялась, потом вроде попыталась сказать, что я не виновата и остановить меня. Но я не слушала. Мне так обидно, что мама всегда считает меня во всем виноватой, — а потом чуть тише добавила явно наболевшее, — Лили всегда и во всем лучшая, а то что я учусь лучше и учителя меня хвалят, она пропускает мимо ушей.       — Сочувствую.       — А у вас есть братья или сестры?       — Старший брат.       — Ему тоже часто из-за вас попадало?       — Не особо, у нас разница в возрасте большая. Я всегда старалась его слушаться, он для меня всегда был самым главным человеком в моей жизни, — грустно сказала Вика.       — Завидую. Нет, Лили хорошая, и часто защищает меня перед мамой, но она, — на секунду Петунья задумалась стоит ли продолжать, но ей так хотелось выговориться, что она не много подумав добавила, — у нее существует два мнения: ее и неправильное, и она никогда никого не слышит кроме себя, а это раздражает. Мне кажется даже мама для нее не авторитет, хотя та и считает её идеальным ребенком.       — Сочувствую, твоя сестра очень похожа на маму, возможно, она видит в ней себя. Но ты не расстраивайся, ты умная и красивая девочка и всё у тебя будет хорошо.       — Правда?       — Конечно.       — Да, нет. Вы правда считаете меня красивой? — задала явно долгое время беспокоивший её вопрос девочка.       — Конечно, Лили она яркая, её красота бросается в глаза, твоя спокойней. У тебя очаровательная улыбка, — честно сказала Вика. Да, Петунья не была красавицей в общепринятом смысле, но она была вполне милой. По опыту Вики вот с таких вот гадких утят чаще всего вырастают прекрасные лебеди.       — Спасибо.       — Да не за что. Идем? Краснота вроде спала.       Разговор с Петуньей оставил после себя странное впечатление, в её голове не укладывалось, как из такой милой, спокойной девочки, могла вырасти тетя Гарри Поттера, которую так не любила ее племяшка. Ей ведь сейчас не больше десяти, а она много понимает и кажется правда искренне любит сестру. Неужели появление магии так испортило отношения между сестрами? Хотя Вике казалось, что тут дело скорее в их маме, все-таки её воспитание, на предвзятый взгляд девушки оставляло желать лучшего и не способствовало крепкой дружбы между сестрами.       Когда все вернулись домой и мужчины пошли спать. Вика приступила к очередному этапу варки зелья для Калисты. Он был самым опасным, хотя и выглядел несложным, если верить его рецепту. Для начала нужно было порезать глаза тритона на три части. Бросить ровно семь кусочков. И подождать, пока зелье приобретет зеленый цвет.       Вика стала ждать, сначала зелье покраснело, а потом приобрело нежно-бирюзовый цвет. Вика подождала еще пару минут, но цвет не менялся, поэтому она приступила к очередному этапу. Дальше следовало добавить три капли крови дракона. Она подошла к полочке, которая вся была заполнена какими-то маленькими фиалками. Кровь единорога, анаконды, третьей стояла нужная.       Вика подошла и аккуратно вылила первую каплю, и зелье приобрело ярко салатовый цвет, вторую — пошел серый пар, третью — все успокоилось. Дальше требовалось сделать ровно три помешивания против часовой стрелки и добавить волос единорога.       Вика взяла медную ложку с длинной ручкой и сделала первое помешивание.       Зелье забурлило. Так часто бывало и не было поводом для паники. Мелкие и крупные пузыри стали появляться на салатовом вареве.       Следующее помешивание должно было успокоить зелье. Но оно не помогло, из зелья повалил серый пар, зелье переставало помещаться в котле и от кипения то и дело хотело вырваться на поверхность.       Вика испугалась, это уже было не по плану, попробовала сделать третье помешивание в надежде что от этого зелье успокоится.       Но нет, стало только хуже. Не успела она сделать и четверть оборота, как раздался оглушающий взрыв. Кажется, его было слышно даже у соседей.       Тобиас и Северус испуганно подскочили со своих постелей.       Вику откинуло в сторону шкафа в котором стояли котлы и который был наименее защищен. Стекло разбилось и больно впивалось в кожу девушки. Ошметки зелья смешались с осколками стекла, и Вике казалось, что с неё заживо снимают кожу. Она не понимала, то ли это от дыма ничего не видно, то ли зелье попало в глаза и она ослепла. Складывалось ощущение, что она превратилась в один комок боли и именно в этот момент сознание решило покинуть девушку.       Последней осознанной мыслью было банальное: «Какая глупая смерть».