***
В доме царило спокойствие. Девушки сидели в просторной гостиной, молча наблюдая за тлением дров в резном камине. Не было лишь Лауриты и Ани, которую расположили в единственной комнате на первом этаже. Она пришла в сознание, когда её переносили в дом, и впала в истерику, не обнаружив вторую ногу. Пришлось вколоть больной снотворное, чтобы избежать нервного срыва. Лебедева сидела в кожаном кресле, стоявшем ближе всего к камину. Крис на ней, голова покоилась на крепком женском плече. Спокойно. Глаза блондинки сонно смыкались, руки, что поглаживали бедро, умиротворяли. И похуй, что все видят. Уже плевать. Каширина сидела в кресле напротив, потягивая из стакана виски. Остальные расположились на большом угловом диване. Костья и Бэлла приехали сюда сразу, когда стало известно об апокалипсисе. Как ни странно, Купер произошедшее совершенно не волновало. Она всегда была хладнокровна и бесчувственна. Понятие страха ей было незнакомо. А вот Кузнецова впала в панику. Пришлось пичкать её таблетками первое время, чтобы та не дошла до безумия. Купер оградила свою девочку от внешней опасности в этом доме. Она сделает всё для неё. – Где вы были всё это время? – Картавая поправила плед на Бэлле, бережно сгребая ту в объятиях. Ты - единственная, кто заставляет меня чувствовать что-либо. – Мы с Машей и дредом встретились случайно у моего старого офиса, первое время кочевали там. Потом появилась потребность перебраться в больницу, у Машки была травма. Там и встретили остальных. – Каширина осушила стакан, оставляя его на столике. Взгляд неосознанно блуждал по Ларисе, что увлечённо читала книгу из личной библиотеки Танка. – Что за травма? – Купер поглаживала блондинку по ноге, словно кошку. Младшая сонно улыбалась. – Меня завалило камнями. Ногу придавило и сустав сошёл с места. – Брюнетка бросила взгляд на создание в своих руках, умиляясь. Крис уже спала, тихо сопя. Такая прелесть, когда не открывает рот. – Ой, Танюшка, дом у вас отпадный, я обязательно должна окунуться в бассейн завтра! – Из кухни вышла Наточий, снова что-то пережёвывая. Иногда все удивлялись, как в такую хрупкую девушку влазило столько пищи. – Настя, с твоим аппетитом нам прийдётся ездить на вылазки каждый день. – Петрова рассмеялась, наблюдая за блондинкой. – Ну я что, виновата? Ем, когда хочется. Организм требует этого! – Покривлявшись, Настя направилась на второй этаж. – Ужас вообще, пойду лучше посплю. Тут меня не любят. Все присутствующие улыбнулись выходкам обжоры. – Ладно, мы пойдём спать. Не хворайте. – Лебедева легонько потормошила Крис, будя. – Пошли наверх, ты уже спишь. – Я проведаю Аню. – Таня поднялась с кресла, неспеша скрываясь в одной из спален. Штрэфонд недовольно сморщилась, нехотя поднимаясь с нагретых коленок. – Вы слишком громко пиздите. Поспать не даёте, изверги. – Бурча себе под нос, блондинка направилась в сторону лестницы. Дитё. Маша ухмыльнулась, учтиво кивая девочкам, и ретировалась вслед за своей пассией. Уже на лестнице Желточенко развернулась лицом к любовнице. – Почему мы заняли комнату в самой жопе дома? Я заебусь ходить по этим лабиринтам! – Высказав недовольство, дредастая отвернулась, продолжая свой путь. Брюнетка нагнала её, обнимая со спины. – Чтобы никто не слышал твоих стонов. – Проворные губы целуют ухо, прикусывая мочку. По телу от места поцелуя прошёл разряд электрического тока. Оно всегда реагирует подобным образом на присутствие и касания Лебедевой. Собственное поведение и реакция смущали, ведь обычно Крис занималась подобным. Она всегда была активом, но тут что-то шло не по плану. Хотелось подчиниться. Хотя в первый их раз себя проявила именно блондинка. – Ты такая извращенка, Маша. – Притворно закатив глаза, она в два широких шага преодолевает лестницу, стремительно направляясь в их комнату. – Тебе ведь это нравится, паршивка! Беги, иначе тебе жопа! – Брюнетка рванула за подругой, ловко перепрыгивая ступени. – Насилуют! Абьюзер! – Кристина засмеялась, захлопнув дверь перед самым носом Марии. – Я буду угрожать, если не откроешь дверь. – Пальцы зазывающе постучали по деревянной поверхности. – Я тебя не впущу, спишь сегодня на диване! С Таней! – Блондинка разворачивается, подпирая дверь уже спиной. Глаза забегали по комнате. Спальня представляла собой просторное помещение в коричневых тонах. Посреди - полутороспальная кровать со столиком рядом, угловой шкаф-купе, мягкое, кожаное кресло. Хозяйка дома определённо любила роскошь. У двери стоял небольшой комод с зеркалом, где девушки уже расставили свои причиндалы. Также имелась отдельная ванная комната. Но самое любимое для Крис - панорамное окно с широким подоконником. Там красовались милые, уютные подушки и небольшой плед. Девушка сразу облюбовала это место для себя. – Крис, я сейчас снесу дверь с петель. – Блондинка почувствовала ощутимый толчок в спину. Она резко отошла от неё, ухмыляясь. Маша тут же влетела в комнату, игриво глядя на девушку. Дверь закрылась на защёлку. Это заставило дредастую нервно сглотнуть. Татуированная медленно, словно хищник, надвигалась на свою жертву, заставляя её отступать. Тебе некуда бежать.Уперевшись ногами в кровать, блондинка падает, тут же оказываясь придавленной весом чужого тела. – Как там ты меня назвала? Абьюзер? Насилуют, говоришь? За свои слова нужно отвечать. – Хищно оскалившись, брюнетка прижимает руки подруги над головой. Глаза в глаза. Крис ощущает тёплое дыхание на своей щеке. Возбуждает. – Я буду кричать. – Для этого и выбрана эта комната, дорогая. – Кареглазая вытягивает из собственных штанов ремень, туго затягивая его на тонких запястьях. – Что за БДСМ? – Поёрзав под девушкой, Кристина хотела обхватить связанными руками чужую шею, но ей этого не позволили. – Будешь послушной девочкой, позволю кончить. – Руки снова были прижаты к постели. – Ты не должна убирать руки. – Слушаюсь и повинуюсь. – Дредастая кусала губы в предвкушении. Подобное ей безумно нравится, определённо. Два садиста нашли друг друга. Лебедева задирает чужую майку вместе с топом, оставляя вещи висеть на руках, и припадает губами к розовому соску, покусывая. Из губ блондинки сорвался судорожный полустон. Низ живота приятно потянуло. – Ты такая красивая, когда возбуждена. Видела бы себя со стороны. – Похотливые руки стягивают с любовницы шорты вместе с бельём, тут же раздвигая худые ноги перед собой. Кристина призывно выгнулась, сжимая руки в кулаки. – Такая отзывчивая девочка, а притворяешься холодной букой. – Рука проходится по упругой ляжке, поглаживая внутреннюю часть бедра. Дредастая закусывает губу, запрокидывая голову назад. Крышу уже сносило от желания. Маша целует чужое колено, продвигаясь мокрыми поцелуями к внутренней стороне бедра. Губы останавливаются у самого интересного места, прикусывая нежную кожицу рядом, чем вызывают протяжный стон у блондинки. Не коснувшись промежности, брюнетка поднимается поцелуями вверх, оглаживая чужие ягодицы, грудь жертвы тяжело вздымается. – Я хочу, чтобы ты попросила меня. – Губы припадают к соску, кусая и посасывая. На это Крис лишь мотает головой, сдвигая светлые брови на переносице. Уж просить кого-либо себя трахнуть - точно выше её достоинства. Слишком горда и честолюбива. Ухмыльнувшись, кареглазая "случайно" касается рукой чрева, проходясь по подтянутому животу и останавливаясь на груди. Пальцы крепко сжимают выпуклость, стискивая меж пальцев чувствительный сосок. – Блять.. – Желточенко шумно выдохнула, выгнувшись. Тело жило отдельно от разума, остро реагируя на ласки. Брюнетка поднимается поцелуями по шее, смакуя каждый миллиметр, и прижимается к желанным губам, грубо вторгаясь в чужой рот. Блондинка глухо простонала в поцелуй, неосознанно потираясь промежностью о чужие бёдра. Пиздец. Чёртова Лебедева. Сжалившись, Мария всё же кладёт ладонь на разгорячённую плоть любовницы, проводя пальцами по влажным складкам. Из уст Штрэфонд срывается стон удовольствия. – Пожалуйста.. – Тихий шёпот, томный взгляд голубых глаз из-под дрожащих ресниц, и Лебедевой сносит башню. Два пальца резко оказываются внутри, выбивая из Кристины всю дурь. Они тут же начинают резво двигаться внутри, наращивая темп. Карие глаза смотрели возбуждённо. - Закрой глаза. В темноте ощущения намного ярче. – Маша сейчас говорила тихо, с сексуальной хрипотцой в голосе. Это не могло не возбуждать. Поэтому дредастая тут же повинуется, прикрывая глаза. Чувствует поцелуи на груди, чувствует укусы, от которых обязательно останутся следы, чувствует бешеный темп меж ног и собственную влажность. Как горячий язык проходится по клитору, всасывая в себя. В глазах пляшут звёздочки. – Маша! – Желточенко выкрикивает крутящееся на языке имя на пике, до боли натягивая связанные руки. Оргазм накрывает с головой. Рваное дыхание. Пальцы внутри исчезают. Глаза всё ещё закрыты. Руки брюнетки аккуратно освобождают запястья, откидывая ремень в сторону. Тёплые ладони бережно собирают выступившие слезы со щёк. Кровать рядом прогибается под весом чужого тела, всё те же руки притягивают к себе, обнимая и заботливо укрывая мягким одеялом. – Ты прекрасна, Штрэфонд.***
Таня тихо вошла в комнату, что освещалась лишь светом торшера, который стоит в углу. Аня умиротворенно спит в постели. Каширина тихо садится на стул рядом, наблюдая за подругой. – Я ждала тебя. – Бледная девушка неожиданно открывает покрасневшие глаза. – Я думала, ты спишь. – Танк пересаживается на край кровати, бережно взяв чужую холодную ладонь в свои. – Нога ноет. – Тихомирова опускает взгляд на их руки, судорожно вздыхая. – Принести тебе что-нибудь? – Девушка обеспокоенно смотрит на подругу. Её состояние приносило боль. Тупую, ноющую. Внутри сидели горькие мысли. – Я чувствую, что не выживу. – Сказанные слова словно обдают холодной водой. Сердце неприятно кольнуло. – Зачем ты так говоришь? – Таня неверяще смотрит на девушку и начинает успокаивающе гладить её ладонь. Такая хрупкая. – Я чувствую изменения в себе. Я не знаю, как объяснить. Словно внутри всё уже мертвó. Я не чувствую себя живой. – Горькие слезы катятся по впалым щекам. – Аня, всё будет хорошо. Это стресс, тебе просто нужно отлежаться. Давай я.. – Я давно влюблена в тебя. – Тихая перебила её. Вторая фраза из её уст, которая повергает в шок. Каширина не верила собственным ушам. – У тебя температура? – Танк прикладывает ладонь к чужому лбу, в надежде найти повод сказать, что это бред. Температуры не было. – Это правда. Ты сразу приглянулась мне, когда я нашла тебя в сугробе и привела к себе домой. Я тебя люблю, Каширина. Я должна сказать это, пока не поздно. – Голубоглазая вдруг болезненно зажмурила глаза, закрывая лицо руками. Брюнетка, шокированная полученной информацией, неверяще смотрела на подругу. Она никогда не рассматривала Аню как партнёра. Она была семьёй. – Мне нужно в ванну. Поможешь? – Девушка убрала руки с лица, в полумраке глядя на личный объект обожания. Глаза казались неестественно чёрными. – Помогу.. – Каширина поднялась, направляясь в ванну. Поведение русой казалось странным и.. пугающим. Голос словно стал ещё ниже и поломанней. Татьяна заткнула ванну пробкой и включила тёплую воду, наблюдая, как она набирается. Как Тихая может любить её такой любовью? Они прошли так много дерьма, заключили столько сделок, погубили много жизней вместе, видели, насколько обе прогнили. Как может возникнуть такого рода чувство с её стороны? Это оставалось тайной. На душе скребли кошки. Когда воды набралось достаточно, Танк вернулась за подругой. Та лежала, тяжело дыша и хрипло кашляя. В руке кровавый платок. Сердце с болью сжалось от осознания. – Идём, я помогу тебе.. – Каширина аккуратно помогает девушке сесть, стягивая с той одежду и ужасаясь. Она много раз видела подругу оголённой, они не стеснялись друг друга. Сейчас и без того худое тело выглядело ещё болезненней, гематомы покрывали хрупкие плечи и небольшую грудь. Не сдержавшись, брюнетка аккуратно обнимает больную, прижимая к себе. Аня тихо заплакала. Она тянется к чужим губам, испытывая судьбу, но брюнетка уворачивается, мокрыми глазами заглядывая в почерневшие, впалые глаза. – Прости.. – Каширина целует её в щеку, всхлипывая. Анна угрюмо молчит. Дилер бережно поднимает Тихомирову на руки, унося в ванную. Яркий свет больно резал глаза. Медленно погрузив больную в воду, Таня принесла себе стул и села рядом, с горечью оглядывая посиневшую кожу, что обтягивала ещё более костлявое тело, чем раньше. Девушка молча сидела, опустив голову. Плечи подрагивали. – Посмотри на меня. – Татьяна нерешительно касается оголённого плеча. – Я чудовище. Тебе пора смириться с этим. Ампутация не спасла. – Аня, трясясь, медленно подняла голову, открывая подруге вид на почерневшие глаза и неестественно бордовые, иссиние губы. Слезы ручьём бежали из глаз обеих. Таня уже смирилась. – Я помогу тебе помыться. – Тихий, обречённый шёпот. Таня берёт мочалку, наливая гель и вспенивая. Тихая легла в воду, безжизненным взглядом глядя в потолок. Зрачок занял уже всю радужку. Каширина, встав на колени перед ванной, начинает намыливать худое тело, слушая утробные хрипы со стороны подруги. Она понимала, что нужно делать, но не могла. Она подруга, она семья, она подарила жизнь. Нет. Нет. Нет. Вдруг тело Ани начинает дёргаться в судорогах, заставляя брюнетку придерживать её. Паника захлестнула с головой. Таня уже рыдала в голос. – Прости. Прости меня, Аня.. – Брюнетка берётся за чужую голову, силой погружая под воду. Это больше не её подруга. Нечто, что раньше было человеком, начало бешено брыкаться, выплёскивая воду из ванной. Нечеловеческое рычание под водой доносилось до ушей девушки. Коротковолосая истошно кричит от душераздирающей боли и, схватившись за чужую голову двумя руками, с хрустом сворачивает шею. Тело в воде безжизненно обмякает. Каширина оседает на мокрый пол, не сдерживая криков и рыданий. – Я тоже люблю тебя, Аня. Люблю.. На шум прибежали Лариса и Алина, в ступоре останавливаясь в дверях и наблюдая страшную картину. Кравцова вдруг истошно закричала, прикрывая рот рукой. Осознание мерзким холодком пробирается под одежду. Ани больше нет.