Сын Аида

Ник проснулся сегодня на удивление рано. Лениво потянувшись, мальчишка вскочил с кровати и прямо в пижаме, босой бросился под пыльный шкаф. В ребяческих глазах сверкнули радостные огоньки, когда предполагаемая коробка-ловушка для крысы затряслась и задёргалась, катаясь по полу. Ник жадно схватил коробку и, легонько вдавив её в пол, чтобы она ни в коем случае не приподнималась, аккуратно повёл из-под шкафа на свет. Ещё один подопытный зверёк был приговорён к смерти от веселящего газа из маленького синего баллончика, незаметно стянутого со стола прямо из-под носа сердитого отца. Ник долго смотрел на барахтающуюся коробку, разрываемый желанием испытать на зловредной крысе смертоносный баллончик сразу, сейчас же, однако решил, что мгновенная смерть слишком милосердна для такого вредителя. Нужно немного потерпеть и придумать что-то более оригинальное… Сдвинув коробку в угол и положив на неё сверху большое кольцо скотча, чтобы заключённый не вздумал сбежать, Ник бросился к окну и резко раздвинул занавески. Заря только-только проступала через тёмный горизонт прямоугольных домов. Где-то наверху бесконечного тёмно-синего неба ещё можно было разглядеть одну-две звёзды. Утро было раннее, поэтому на улице царила полнейшая тишина. В это время огромная редкость услышать переговоры дорогих иномарок или уловить отборную брань из соседнего дома. Скорее всего, отец ещё спит, смекнул Ник, залезая на подоконник и стараясь дотянуться до заржавевшей щеколды кривой форточки, чтобы впустить в комнату свежий воздух. Почему спит? Потому, что мальчик не услышал раздражённой ругани с первого этажа, когда встав на цыпочки, так и не дотянулся и рухнулся с подоконника, увлекая за собой ветхие гардины и небольшой кусок гнилой оконной рамы. Раздался грохот. Огромные бежевые занавески накрыли мальчика, как парашют. Ник с ужасом притаился на полу, в ожидании шагов за дверью. Однако никто не пришёл, и мальчик, потирая ушибленное место, озадаченно уставился на кусок дерева, который когда-то принадлежал окну. После неудачного проветривания комнаты, Ник переоделся в обычную одежду. За это недолгое время в его голове появилась блестящая идея, как лучше всего расправится с крысой. Но для этого нужно позаимствовать кое какие детали у отца … К тому же, пока он спит у себя, можно своровать что-нибудь для пустого освирепевшего желудка, что ныл и рычал не хуже косматого льва, которого Ник видел на обложке атласа, принесённого тётей Айви. С едой в доме вообще всегда было плохо, а зимой по коридорам гуляли жуткие сквозняки. По ступеням было страшно ходить, и, если ты ни разу не навернулся на этой лестнице, то день прошёл просто замечательно! Ну, или, по крайней мере, без травм… На ветхом дубовом столе стоял хрустальный графин с вытянутым горлышком. Красиво переливаясь на свету, он моментально приковал внимание Ника, только что пришедшего на кухню. Придвинув к краю стола стул, мальчишка вскарабкался на гладкую отполированную поверхность, чтобы, как говорится, с глазу на глаз «пообщаться» с графином, а точнее хорошенько разглядеть на нём узоры. Как оказалось, в этом сосуде был вишнёвый сок. Ник немного обиделся на отца за то, что тот хранил у себя такую вкуснятину и даже не подумал дать хоть капельку сыну. И тут в голову мальчику пришла одна мысль. С полки, до которой он мог дотянуться со стола, Ник стащил небольшой бокал и с важным видом, будто в графине был не сок, а самое настоящее красное вино, налил в него напиток. Затем, он выпрямился с этим бокалом в руке и приподнял его, подражая людям, которые собираются говорить тост. Сделав своё лицо ещё серьёзней, Ник обернулся к тарелкам на соседнем столе, словно к гостям и, понизив голос, с выражением произнёс слова, которые когда-то сказал его пьяный отец: - Пусть салат нам будет пухом! Тогда, после этих слов, отец сразу упал головой в тарелку супа. Ник же лишь ещё выше приподнял бокал, а затем мгновенно осушил его. Странный привкус ударил в голову мальчику. И именно в этот момент в сознании промелькнула мысль: а вишнёвый ли это сок, вообще?.. - Какого чёрта, Ник?! Мальчик вздрогнул, услышав до боли знакомый голос, эхом разлетевшийся по кухне. Худощавые руки в тёмно-лиловых перчатках, появившиеся из мрака, неожиданно вцепились в рёбра Ника и стащили «алкоголика» со стола. Спустя мгновенье перед носом озорника появилось искажённое от гнева лицо отца. Белая, как первый снег, кожа, кроваво-красные губы с криво нарисованной улыбкой, взъерошенные волосы кислотно-зелёного цвета, помятый аметистовый пиджак… Мальчик пошатнулся. - Что ты забыл на столе с полным бокалом вина, засранец? – хрипло поинтересовался мужчина, присаживаясь на корточки рядом сыном. Конечно, он был сердит, но в голосе его чувствовалась усмешка. Скорее всего, отец сегодня в хорошем расположении духа, решил Ник, сконфуженно пробубнив под нос: - Я думал, это вишнёвый сок. - «Я думал, это вишнёвый сок», - передразнил его отец и, схватив мальчишку за ворот рубашки, подтянул к себе: - Пил?! - Нет! - машинально выпалил Ник. В ответ последовала злорадная ухмылка и недобрый блеск в глазах. Встав с корточек, мужчина схватил Ника за подмышки и лихо поставил на стул. Мальчик удивлённо наблюдал, как отец снял крышку с графина и налил полный бокал вина, который, затем, придвинул сыну. - Тогда пей. Ник сглотнул. Ох, как же он не любил такие шутки. Кажется, предположение, что у отца хорошее настроение, оказалось фальшивым… Это напоминало тот раз, когда его пытались заставить выкурить всю пачку сигарет. Причём весь день ходил мрачным как Ник, так и отец. Ник – потому что очень много выкурил, отец – потому что в доме больше нечего было курить. - Чего ждем-с? - Эм… - замялся Ник. - Я непьющий… Отец рассмеялся, однако почему-то отказался от идеи влить алкоголь в мальчишку насильно: - В твои годы я уже знал разные сорта вина и мог отличить подделку от истинного напитка. Не в меня ты, не в меня… А вот с этим утверждением можно было смело поспорить, ибо в Нике многое было от своего единственного родителя. И, если бы этот ужасный грим смывался, то вполне возможно, что сынок оказался бы маленьким клоном папаши. Однако сразу отмечается то, что копия была в несколько раз приятнее оригинала. Во-первых, нос был не настолько заострён, а имел плавные линии, во-вторых, подбородок и овал лица не были угловатыми, обладая более нежными очертаниями. Но, скорее всего вся эта красота прекрасной фарфоровой куклы Купидона была у Ника от того, что он был ещё ребёнком. Прямым неизменяющимся отцовским наследством были ярко-зелёные глаза и жёсткие, словно солома, чёрные волосы (до того, как волосы родителя окрасились в зелёный, они были буквально угольными). - Скоро приедет Айви, - сказал мужчина, поправляя пиджак. – Не ищи приключений на своё заднее место и не выходи на улицу. Я не в настроении рыть яму на заднем дворе. Ник искривил губы в отвращённой улыбке. К чёрному юмору он уже давно привык и почти всегда так реагировал, когда отцу взбредёт в голову «пошутить». Если папа очень злой – убегай, пока живой… Ник медленно развернулся и с опаской пошёл в сторону своей комнаты, надеясь переждать там все «бури» до ухода отца, но тот неожиданно бросил ему в спину: - А что за шум я слышал на втором этаже? Ник окаменел: - Ни малейшего понятия, о чём ты... Я не слышал... - Босс! – во входных дверях показался худощавый японец по кличке Зунако. – Кран завезьли! Брови отца сдвинулись, в глазах сверкнуло пламя. Он медленно обернулся к японцу и шипящим голосом угрожающе произнёс: - Разве у вас в Китае не принято стучаться? Вламываться, когда я говорю с сыном… Зунако побледнел. Ника это ни сколько не удивило. Его отца боится почти весь Аркхэм-сити. Только скажи «Джокер», и все сразу сгибаются и начинают опасливо озираться. Этот япошка не исключение. Да, ведь он же новенький! Мальчик слышал о нём от тех бугаев возле сторожевой башни… Джокер запустил руку под пиджак и, вынув оттуда небольшую пластиковую карту, помахал ею перед носом подчинённого: - Это ключ от хранилища, узкоглазый. Принесёшь мне оранжевый баллон, понял? И насчёт ключа… Глаза Ника заблестели при этих словах. Ещё несколько секунд назад, ему хотелось улизнуть по тихому, пока отец разговаривает, но теперь… Ключ от хранилища... Там уж точно найдутся нужные вещи для казни крысы! -… если ты его потеряешь… - глаза отца недобро сверкнули. Договаривать не стоило. Всё и так понятно. Без лишних слов, Джокер вручил белому, как полотно, японцу карточку и вышел в коридор, спеша проверить состояние привезённого крана. Испуганный до полусмерти Зунако так, наверное, и смотрел бы на кусок пластика, если бы уже придумавший план в своей голове Ник не окликнул его с наигранным удивлением: - Ого! Отец вас в хранилище посылает! Кран завезли! Что делать собираетесь? Зунако моментально отошёл от ступора и посмотрел на Ника своими узенькими глазёнками. - Совельсенно секретно! – важно ответил он, не стесняясь своего акцента. - Да ладно! – рассмеялся Ник, приближаясь к японцу. – Думаешь, я, сын самого Джокера, не знаю, чем промышляет мой отец? Ха-ха! Не смеши меня! Я все склады и хранилища как свои… - тут он посмотрел на свою правую руку и усмехнулся, - да что уж там! Как свой один палец знаю! А ты ведь новенький, да?.. На лице Ника заиграла дьявольская улыбка, прямо как у отца. Видимо дар в понимании психологии людей всё-таки передаётся по наследству, ибо хитроумное чадо уже выбрало места, в которые будет бить, когда увидело смятение в глазах Зунако. - Ну, новенький. И сто? - А то! – усмехнулся Ник, пряча руки в дырявые карманы штанин. – Тебя за баллоном оранжевым послали? Отец ведь не уточнил, какой брать, верно? Это всё потому, что он любит, чтобы его все понимали с полуслова. А знаешь, сколько в хранилище этих оранжевых баллонов? - Сколько? – встревожено спросил японец. - До черта! – мальчишка попробовал сплюнуть, как это делает отец, чтобы придать себе важности, но получилось не очень. Поняв, что испортил сим действием весь эффект, Ник поспешно вынул руки из карманов. – Короче, я могу тебе помочь найти нужный. - И как же? - Доверься мне, - заверил сын Джокера. – Отдай мне карточку и сиди здесь. Я принесу тебе нужный баллон. Я знаю, о каком баллоне идёт речь. - Ну, ус нет! – рассердился японец, прижав карточку к себе, когда увидел, как рука Ника потянулась за ней. – Ты слысыл, сто сказал твой отец! Если я её потеряю, он мне голову вывернет! «Боже, какой же глупый и неуверенный в себе этот япошка! Зачем отец его только взял?» - гневно подумал про себя Ник, одёргивая руку. - А если принесёшь не тот, то он тебя по голове погладит? – наступал Ник. – Потрясающая логика! Твой испытательный срок на неделю оборвётся в первый же день, поверь мне! Был тут один… - он хитро ухмыльнулся: - Хочешь, я покажу тебе его мозги? Отец хранит в баночке в… - Хватит! – не выдержал Зунако таких страстей и дрожащей рукой протянул Нику карточку: - Только прекрати! Ты весь в отца – такой се садист! Сдерживая победоносную улыбку, Ник принял карточку: - О, спасибо за комплимент, старик! Я не подведу тебя!