Настоящее прошлое

Шарлотта, в девичестве Эллисон, жена инспектора Томаса Питта и счастливая молодая мать двух ребятишек, мысленно не раз возвращалась в эти исполненные тревоги дни ко дням их с будущим мужем знакомства. Хотя, видит бог, ныне ей было больше за кого бояться и чего опасаться. Оставаться в Лондоне, который Томас в связи с расследованием не мог покинуть, для нее с детьми было слишком рискованно, однако не было и никакой гарантии, что «Узкий Круг» во главе с сэром Чарльзом Войси, не доберется до них и в самой глухой деревушке Дартфорда. Даже письмами они с Томом не обменивались, из страха, что какое-нибудь окажется перехваченным, а место тайного убежища немедленно рассекреченным. Каждое утро и всякую ночь оба они засыпали и просыпались, молясь о том, чтобы любимый ими человек был по прежнему жив, здоров и в безопасности. Узнать о чем наверняка было неоткуда не одному из них. Инспектору Питту и за сына с дочерью приходилось бояться намного больше, чем ей, не выпускавшей их из поля зрения более, чем на пять минут. Отчего же именно теперь память вдруг взялась упорно возвращать ее назад, как будто прямо сейчас Шарлотте не хватало с величайшим трудом выносимых страхов и ужасных волнений? Это из-за того, что убитая, Мод Ламонт, была медиумом? А тогда в Лондоне не шутя боялись призрака… Призрака с Кейтер-стрит. Чьей жертвой чуть не стала она сама, лишь своевременное вмешательство Томаса сохранило ей жизнь, буквально в последнюю минуту. Но сколько несчастных, ни в чем неповинных девушек оказалось некому вовремя спасти! Включая ее бедную сестру Сару. Шарлотте до смерти не забыть того леденящего кровь змеиного шипения, лишь малой толикой напоминающего человеческую речь: - Ты развратница! Ты создание дьявола! Ты совращала меня своими белыми руками и своей плотью, но ты не победишь! Помнила она и то, как ее страх смешался с состраданием, вырвавшись криком, следом за бессмысленным отрицанием неукоснительно надвигающегося конца «Нет!»: - О, Марта, вы не поняли, вы – бедное создание… Миссис Преббл ее все равно, что не услышала. Жена викария, которую никому не приходило в голову заподозрить, скорей верилось в мстительного призрака, чем в такое. Чахнущая в одиночестве любовь, не находящая для себя выхода, обернулась насилием и погибелью, безумием, смертью за мертвенно-пустую жизнь. Миссис Питт, в девичестве мисс Шарлотта Эллисон, до сих пор спрашивала себя, в самом ли деле она, как-нибудь незаметно для себя, не дала не единого повода заподозрить ее в извращенных к Марте чувствах? Она не хотела, но чувствовала вину перед ней, притом, что понимала, насколько ничтожно маловероятно, что все предыдущие пятеро убитых тоже совращали жену викария с истинного пути. Невозможно, так намного верней. И все же… Марта Преббл вновь стала являться к ней в сводящих с ума ночных кошмарах. Как тогда. Давно. Теперь настоящим призраком. *** Джульет Хьюм, взявшая себе после выхода из тюрьмы имя Энн Перри, под которым она написала свой первый детективный роман в антураже Викторианской эпохи, отложила перо, которым ей нравилось пользоваться несмотря на все его неудобство по сравнению с достижениями современности. Перо словно по волшебству возвращало ее во времена, когда она беззаветно любила. Первый и последний раз в жизни. Замуж Джульет так и не вышла, и не завела детей. И не забыла Полин… С которой ей было запрещено видеться судом под страхом немедленного возвращения обратно в темницу, теперь взрослой, без снисхождения к ее несовершеннолетнему возрасту. Она очень сильно любила ее. Тогда она думала, что как ангел. Потом, что как падший ангел, само зло во плоти. Наверное, уже можно было признаться в том, что она всегда любила ее как женщина. Хотя бы себе. И всем – между строк. Из-под маски.