Его владычество никогда не проигрывал в различных спорах - всегда выходил победителем. Он умел быть когда надо весёлым и серьёзным. Все привыкли видеть его оболочку,но никто никогда не видел его души. Некоторые говорили,что у него её нет потому что он не родом из древней и прекрасной Алагадды. Возможно это и стало причиной начала слухов про владыку. Кривороты дошли и до старших владык и на очередном заседании высших иерархий его владычество был изгнан. Никто даже не пытался что-либо сделать,всем было как-то чёрно на это. Уйдя его никто никогда больше не видел,а за любое упоминание бывшего владыки был риск получить огромнейший штраф.
Но никто никогда не знал о том самом таинственном любовнике бывшего его владычества,о том самом кто ушёл за ним следом...
***
Чёрные слёзы текли из его глаз и на бегу их сносил ветерок. Ноги что есть мочи бежали в неизвестном направлении,стараясь держать курс как можно ровнее. Кругом было тёмное поле,а вдалеке и вовсе обрыв,откуда был красивый вид на поля и реки. Но сегодня эта красота заметно ушла на второй план. Остановившись,Эрнест сел на край обрыва,поджав ноги и обхватив их руками,опустив голову. Слёзы продолжали течь. Взгляд голубых зрачков был устремлён куда-то в несуществующий низ.
Ты не особенный,Эрнест!
Он как и они сделал больно ему. В душе становилось больнее,каждая трещинка,казалось,снова начала оживляться,испепеляя целебную росу и продолжая увеличиваться в размерах,делая больнее и больнее.
Ты так и не понял? Ты никогда не был одним из них!
Слёзы попадали на ткань одежды и тут же испарялись,оставляя едва чувствительный и мокрый след. Переводить дыхание не приходилось,Эрнест был способен не дышать столько сколько нужно.
Ты не особенный,Эрнест! Твоя мама так сказала для того чтобы ты был хорошего мнения о себе!
Руки были раздёрты до крови и алая жидкость успела запачкать штаны,рукава и верхнюю одежду. Но ему было плевать.
Не в силах выдержать ту мучительную боль внутри из уст вырывается болезненный крик,а затем и резкий звук хруста. Тихий,но чёткий,звучный. Глаза Эрнеста расширились от испуга.
"Я умираю?"– мысленно спросил белолицый,смотря теперь куда-то вдаль.
Неспеша отпустив ноги,его руки потянулись к карману,доставая оттуда небольшой карманный нож. Раскрыв его,голубозрачковый аккуратно провёл пальцем по лезвию - острый.
"Отлично".
Он медленно поднёс его к месту,где должно находится сердце,вернее,теперь это лишь осколки. Рука слегка подрагивала,видимо от волнения и страха,слёзы и шмыганья тоже никуда не делись,разве что более-менее угомонились.
"Ладно,на счёт "три"."– решил голубоглазый.
"Это будет быстро. Я уже всё равно ничего не почувствую".– мысленно успокаивал самого себя аномальный,едва слышно вздохнув.
"Раз..."
Рука больше не дрожит.
"Два..."
Лезвие ножа подносится ближе. Рука сжимает рукоятку сильнее. Выражение лица выдаёт серьёзность,но в зрачках где-то гуляет страх.
— Не делай этого!– сзади неожиданно слышится чей-то голос,а затем и неспокойное дыхание. Краем глаза Эрнест взглянул на пришедшего. Кто-то,подобный чумному доктору,с маской-клювом,что являлось головой. Он делал отдышку. Эрнест снова устремил взгляд на нож,готовясь мысленно произнести заветное число. Но только ещё рано. Что-то в мыслях остановило счёт времени,не давая завершить
самоубийство.
— Прошу... Не надо.– уже более тихим и дрожащим тоном произносит пришедший,подходя ближе.
— Уйди. С тебя уже хватит.– холодным негромким грубоватым тоном отвечает голубозрачковый,не поворачивая голову и взгляд.
— Н-но...
— Ты свободен. Сгинь.– снова тем же тоном отвечает белолицый. Сзади слышится чужой всхлип и вздох,а затем и шаги. Птицеголовый садится рядом,но сзади,положив руки на плечи аномального,а боковой частью голову (где по сути щека) прислоняется к чужой щеке. Руки постепенно опускаются к чужим,нежно и аккуратно ложась на ту руку,которая держит холодное оружие.
— Не надо... Просто не надо...– уже более нежно шепчет на ухо пришедший.
— Я тебе дал свободу. Ты мне сказал то что у тебя накопилось за всё это время. Так почему ты пытаешься сохранить мне жизнь,если моя душа уже умерла?– всё тем же тоном,но уже не грубым отвечает Эрнест,по-прежнему не меняя расположение взгляда.
— Мне не нужна такая свобода,в которой нету тебя... Я высказал всё,потому что у меня был стресс после того,как мы чуть не погибли...– в голосе птицеголового прослеживается печаль,однако голубозрачковый игнорирует это.
— Просто уйди!– гулко кричит Эрнест,резко отпихивая на далёкое расстояние пришедшего. Встав и остановившись у самого края,он уверенно подносит нож к груди,готовясь проткнуть свой орган насквозь,моментально умереть и забыть про всё и вся. Зрачки загорелись от злости,свободная рука сжалась в кулак. Второй же сидел в полном шоке и страхе. К глазам поступали холодные слезинки,а в мыслях была мольба.
— Нет!! Прошу! Не надо!– дрожащим и паническим голосом гулко умоляет гетерохромный,кое-как вставая с земли.
— Сгинь! Почему ты не уходишь?! Почему ты хоть раз не можешь пытаться бессмысленно преследовать меня?! Ты говорил,что хочешь чтобы я сдох! Ты говорил,что я раздражаю тебя! Ты говорил,что всё из-за меня! И самое главное!– зрачки загорелись ещё ярче,кулак с такой силой сжимал рукоятку,что ещё немного и она треснет.– Ты сказал что я не особенный и что я наихудшее что было в твоей жизни! Так почему ты не съебёшься отсюда к хренам?!
— Потому что
мы не особенные!– крикнул птицеголовый. Эрнест впал в ступор,а зрачки убавили пыл гнева. Кулаки обмякли.
— Что..?– спросил себе под нос голубозрачковый.
— Мы с тобой никогда не были особенными. Я это знал с самого начала. Я неправильно сделал,когда сказал что только ты не особенный. Мы оба не особенные и никогда такими не будем.– объяснил птицеголовый,делая несколько шагов вперёд.
— Но почему ты не уходишь? Почему?– из глаз Эрнеста снова полились слёзы,руки дрожали.
— Потому что я люблю тебя. Что бы я ни говорил,я люблю тебя.– уже спокойным тоном ответил птицеподобный,стоя уже близко.
— Я...– Эрнест шмыгает,плачет,роняет нож и тот падает куда-то вниз. Взгляд смотрит куда-то вниз. Чужие руки аккуратно уводят от обрыва на безопасное расстояние. Аномалия усаживает голубозрачкового к себе на колени,притянув к себе как можно поближе. Последний,не в силах что-либо сказать лишь продолжает плакать,утыкаясь в балахон. Чужая рука поглаживает волосы белолицего.
— Тише,тише... Всё хорошо...– негромко и нежно успокаивает птицеголовый.
— Я ж-же идиот,не т-так ли?– дрожащим голосом кое-как спрашивает изгнанный,стараясь прекратить плакать. Теперь нельзя взять себя в руки. Он открыл содержимое его боли. В ответ лишь отрицательный кивок.
— Нет. Для меня ты совсем не такой.– спокойно отвечает гетерохромный,поглаживая чужую голову. Эрнест поневоле смыкает глаза,хватка становится слабее.
— Поспи...– тихо шепчет изгнанному на ушко птицеголовый,аккуратно приобнимая голубозрачкового. Спустя пару минут по вздымающейся груди аномалия понимает,что Эрнест уснул.
Так,собственно,они и пробыли до следующего рассвета...
