Роза для маленькой Мудрости

Их редеющая с каждым днём вереница пребывала в пути уже несколько месяцев. Еле переставляя ноги, теряя сознание в пути, они продолжали свою вынужденную дорогу, голодая, заболевая, теряя, умирая. Её народ умирал. Её кровь, её предки чахли на глазах. Кто-то падал с лошадей, больше никогда не поднимаясь, кто-то отравлялся ягодами, пытаясь хоть что-то закинуть в желудок, кто-то захлёбывался в крови, заболев непонятной, страшной, мучительной болезнью. Она продолжала идти. Её чёрная коса отпала от недостатка пищи, оставив на голове седеющий колючий ёжик, дёсны зудели, руки покрылись язвами. Сандалии давно порвались, а ступней она уже не чувствовала, бездумно бредя по вытоптанной дорожке, в холод, в стужу, в ливень. Она была их Матерью, их надеждой, верой, жаждой к жизни. Она была их священной Каролус, их вселенной. А теперь она сломлена, убита горем, уничтожена. Её некогда нежные щёки теперь не просыхают от слёз, орошая собой плодородную землю. Её Сапиэмтиам, вырывая из земли пучки травы, засовывала их в рот, вместе с песком и корнями, пережёвывала и, морщась от боли в воспалённом горле, глотала, захлёбываясь слезами. Её Сапиэмтиам, спотыкаясь об каждый камушек, падала, царапала коленки, подымалась, и снова шла на дрожащих ногах. Её Сапиэмтиам, не в состоянии даже всхлипнуть, увидев в руке собственный, поблекший светлый локон, только крепче цеплялась за руку своей матери, ослабевшими пальцами дёргая её, обращая на неё заплаканное лицо, молча умоляя. Но что Каролус могла ей дать? Она только невидящими глазами смотрела на худое, почти прозрачное тельце, на потухшие, большие глаза. Её рука падала в воздухе, когда она пыталась дотронуться до лысеющей головки, и она, не в силах даже поджать открывшиеся губы, только продолжала свой путь, переступая через тела соплеменников. И вот однажды, её Сапиэмтиам упала. Они проходили мимо тоненькой речки, на склонах берегов которой буйствовала сочная зелень. Её Сапиэмтиам, протянув дрожащую ручку к высокой траве, не удержалась на худых ножках и упала. Каролус, не чувствуя под собой твёрдой поверхности, кинулась к Сапиэмтиам. Прижав её головку к груди, она трясла её плечи, отдавая последние силы. - Я….хочу….кушать… - прохрипела её Сапиэмтиам, задерживая на матери последний взгляд своих тусклых глаз. После чего, они закатились, медленно прикрываемые веками. - Нет…Нет. Нет! – проходившие мимо соплеменники кидали сочувствующие взгляды, не прерывая ходьбы, кто-то, более сильный, закрывал лицо руками и плакал. Крик Каролус спугнул стаю птиц. Взмыв вверх, они печально оповещали богов о новой жертве. Каролус не появилась больше в бредущей толпе. Её пронзительная, скорбная песня была подхвачена другими, разносилась по всему племени, поддерживаемая слабыми голосами, не утихавшими несколько дней. *** Жёсткие травинки впивались в кожу сквозь тонкую ткань брюк. Окружённая высокой травой, Кэрол сидела на склоне небольшой речушки, бездумно уставившись на зеркальную поверхность воды. Её худые пальцы гладили нежный светлый лепесток, дотрагивались до жёлтой серединки, которая оставляла на коже пыльцу. Переведя взгляд на маленький куст белых роз, Кэрол сорвала небольшой цветочек, покрытый маленькими шипами на тонком стебле, положила его на открытую ладонь, заворожено глядела на контраст шёлковых лепестков с сухой, серой кожей руки. Её кулак начал медленно сжиматься, роза окрашивалась в ярко-алый цвет, ладонь слегка саднила. Соседний куст, чуть побольше, жалобно зашелестел под порывами холодного ветра. « - Я хочу верить, что этот цветок вырос для твоей дочки» Глаза застилала мутная пелена, в ушах звенел счастливый детский смех, а разум не осознавал, что громкие рыдания могут навлечь опасность. Шипы глубоко впивались в кожу, оставляя рваные царапины, земля впитывала скапывающую кровь. Роняя на землю лепестковые слёзы, кусты роз, выросшие на боли и страданиях матерей Чероки, падали в ледяную воду. Изо всех последних сил, Кэрол выдирала колючие растения, мяла нежные цветы, топтала ногами хрупкие стебли. Её София умерла, дрожа от страха совершенно одна в лесу. Её София металась в лихорадке, когда вирус активизировался при укусе. Её София, плача кровавыми слезами, звала мать, умоляла обнять её, умоляла спасти. Их маленькая Мудрость погибла. Их маленькая жизнь погасла.