Молитва

… В Испании так редко идет дождь, но теперь все чаще над головой гуляют сизые тучи, предвещая беду. Мы уже давно перебрались в столицу, в одну из квартир, где окна всегда выходят на розовый, с легким перламутром, восход, а люди вечно куда-то спешат и кажутся муравьями. Но знаешь, мое сердце, оно все еще там, все еще в пансионе «Черная лагуна» и мне никогда уже не забрать его. Как никогда уже не вернуть тебя или не вспомнить без слез одну из ночей, тех, после отбоя, когда я приходила к тебе, стучась в окно или выбивая забавный ритм на двери. Эти моменты не были для нас бесценными тогда, но сейчас они дороги мне как воздух, и сердце сжимается каждый раз, когда я со страхом понимаю, что однажды забуду их все. И только маленькое колечко на пальце будет напоминать о том, что в моей жизни был ты. Знаешь, Фермин, я старею, кажется, с каждой секундой. Мое лицо уже облюбовали морщинки, но большинство из них так и кричат о моей скорби. Иван все чаще говорит мне, что такими темпами я не намного переживу тебя, но, может, оно и к лучшему. Знаешь, если бы я до сих пор верила в Бога, продала бы все души земного шара за то, чтобы поговорить с тобой и свою собственную за то, чтобы ты остался здесь. Почему ты никогда не снился мне, Фермин? Почему ты не появлялся призраком в ночи, уговаривая пойти за тобой? Я бы согласилась, ты знаешь. Мне всегда хотелось найти того, с кем мое сердце будет биться в такт, и даже перед дулом пистолета я была бы спокойна. Но ни в одном из пережитых мной кошмаров я не видела твоей смерти. Но всегда когда-нибудь случается в первый раз, не так ли? Для нас этот первый раз стал последним. Знаешь, мне всегда казалось, что не было ничего нелепее твоей смерти. Я держала тебя на своих коленях, умирающего от вируса. Я смотрела смерти в глаза, зная, что ты можешь разорваться на куски, ступив на мину. В диком бреду и под пытками в психушке я помнила твое имя, повторяя его, словно молитву. И когда надежды не было - ты приходил, и когда я уже прощалась с тобой - ты выживал. Каждую секунду своей жизни ты был на волоске от смерти, ты ходил с ней под руку и играл в покер с дьяволом… И ты проиграл? Нет, нет! Только не так… Знаешь, я видела много фильмов, с таким финалом и, будем честны, я видела как умирали наши друзья в пансионе, но еще никто и ничто так бесстыдно, жестоко и без права на надежду не оставлял меня. Я до сих пор боюсь запаха крови и мужчин с твоими глазами. В каждом из них живет что-то похожее на тебя и мне все время кажется, что кто-то из них украл твою улыбку, твой хитрый прищур, твою жизнь... Прошло семь лет, а я так и не вышла замуж, не встретила кого-то еще. Я продолжаю писать тебе письма, которые мне с горечью возвращает почтальон. Иногда я покупаю одежду твоего размера, боясь, что наступят холода, и ты заболеешь. Оформляю их бандеролью… и вспоминаю, что у пансиона больше нет адреса, а у меня мужа. Тогда я сажусь на тротуар у почтового отделения и тихонько шепчу твое имя в небо, надеясь, что где-то там, меж облаков, ты услышишь молитву. Тщетно веря, что ты снова придешь и вытащишь меня из ада. Но ничего не происходит, лишь твое имя высыхает на губах с первыми каплями дождя. И тогда я закрываю глаза, зная, что когда открою – сон пройдет. И он проходит. Туман расступается, и я ныряю в прошлое. В тот миг, который уже никогда не смогу изменить, но всегда буду помнить… А помнишь, ты обещал мне пойти в кино? Я посмотрела десятки, сотни фильмов без тебя и они все хорошо заканчивались. Ты сказал мне, что у нашей истории тоже будет хороший конец, ты обещал… И где-то в глубине души я верю, что наш фильм продолжается и у него еще будет свой хэппи энд. И я уже написала для него сценарий, где мы с тобой сидим на веранде, на лестнице, тщетно ругая внуков за шум и себя за то, что однажды расстались. И там, в этом фильме, я засыпаю на твоих руках, чтобы больше никогда не проснуться. И где-то в конце, перед титрами, ты тоже засыпаешь, а на губах твоих мое имя. Потому что я тоже была твоей молитвой…