Умри во мне...

— Снимай с себя футболку! — Властным голосом прокричал Господин, перемещая в пальцах пистолет, таким образом, напоминая, что он всё ещё готов стрелять. Сану вздрогнул от неожиданности. Деваться было некуда; мужчина стал медленно и неторопливо снимать с себя футболку. Когда подчинённый выполнил приказ, то стал аккуратно складывать футболку вдвое, а после положил её на пол рядом с собой. Хозяин самодовольно хмыкнул, гладя подошвой дорогих кожаных туфель, торс «пса». Он гладил, а иногда наносил удары обувью в грудь, что заставляло Сану выплеснуть из себя пару хриплых вздохов. После, детектив схватил раба за подбородок, пристально вглядываясь в его глаза. Потом, он приказал мужчине открыть рот и показать язык, а за тем зубы. Детектив с интересом рассматривал рот О, иногда засовывая туда свои пальцы, чтобы получше рассмотреть язык. Как только «медосмотр» был окончен, Хозяин отшвырнул от себя своего "пса", но тот, не дожидаясь приказа вновь садился на колени, безнадёжным взглядом смотря в лицо Господину. Сказать честно, детектив был очень удовлетворён подарком. Он получил знатную и невероятно сексуальную игрушку. Любой другой любитель иметь на привязи своего собственного раба, хорошо бы позавидовал такому владельцу и был готов отдать бы за него абсолютно любую сумму, лишь бы заполучить желанную «псинку». Детектив имел большие деньги и хорошие связи. Много раз он сталкивался с похожими вещами, но с таким он не сталкивался никогда. Ещё ни разу ему не приходилось искать жертву насильника, которая изначально исполняла эту роль. Догадаться кто есть кто — не составило огромного труда. Это было опасно, но одновременно жуть как интересно. Не смотря на долгие раздумья, детектив решил взяться за это дело, а так же в качестве подарка за молчание, решил «поиграться» с любовником заказчика. Господин был успешен не только финансово, но ещё и в своих подчинённых. Да, в своём доме мужчина держал секс-рабов, которых по всякому использовал, а они покорно потакали его желаниям. Все эти «псы» — это заказчики детектива, которые не смогли выплатить долг, а теперь расплачиваются телом и всячески ублажают своего Хозяина, дыбы тот не терял свою милость и благоразумность к ним. А когда Господин был в состоянии ярости, то был крайне беспощаден со своей «собственностью». Вылизать каждый сантиметр пола, было крайне снисходительно для наказания такого типа, как наш детектив. Иногда рабы не могли обойтись одной поркой: Хозяин жадно насиловал их как только можно, всячески унижая их человеческое достоинство. Не крики, не мольбы не могли умалить участь "беспомощных собак». Казалось будто мёртвые завидовали этим изнасилованным мужчинам, которые взывали детектива о смерти. — Слушаюсь, Господин… — Послушно сказал О и принялся незамедлительно исполнять приказ. Сану снял с себя штаны, аккуратно сложил их и сел обратно на пол, у ног детектива. Теперь блондин был практически весь обнажён. Его интимные зоны скрывали лишь серые трусы. Правда, бугорок в районе члена уже нарисовался, что выводило светловолосого на некое смущение. Господин хорошо видел эту скромность: его пальцы так и тянулись к собственному члену, чтобы поскорее довести его до оргазма, а при виде такого сильного, спортивного, накаченного мужика, было столь тяжело устоять. Вдруг, Хозяин замечает лежащий на тумбочке ошейник для собак и даёт приказ своему «псу», чтобы тот принёс его ему в руки. Сану пополз на четвереньках к тумбочке, взял в зубы рабский ошейник с поводком и принёс его своему Господину, не смея поднять на того ни единого взгляда, так как понимал, что Хозяин задумал что-то неладное. — Это твоё? — Да, мой Господин… — кивнул Сану в знак согласия. Мужчина застегнул ошейник Сану, а после обхватил пальцами кожаный поводок и приковал блондина своим волчьим взглядом. От одного вида господских глаз хотелось дрожать от страха и повиноваться любому его приказу. — Я хочу чтобы ты вымыл и помассировал мои ноги… Снимай обувь! — Слушаюсь! Только Сану хотел прикоснуться пальцами к шнуркам хозяйских туфель, как получил сильнейший удар кулаком в нос, да так, что из носа потекла маленькая струя крови. — Как ты смеешь, тварь!? — Взбесился детектив. — Зубами развязывай шнурки! — Вас понял! Простите меня, пожалуйста! Раб встал на четвереньки, а позже в колено-локтевую позу, таким образом, что его лицо чуть ли не касалось господской обуви. Он тщательно её рассматривал и поражался тому, на сколько она была чистой. Туфли чуть ли не блестели от чистоты. Наверняка его подчинённые уже давным-давно вылизали её своим языком, жадно глотая каждую пылинку, дабы удовлетворить Хозяина. Блондин тоже хотел извиниться за свою дерзость перед своим Господином. Он бы выцеловывал каждый сантиметр его ног, лизал и чистил своим языком, одновременно лобызая то одну, то другую туфлю, унижал себя самыми низкими и пошлыми словами, продолжая по собачьему лизать пятку детектива. Сану припал к стопам своего Хозяина, прикоснувшись губами к носику дорогущей обуви; мужчина нежно, трепетно, с особым благоговением поцеловал кончик хозяйской обуви. Дрожь пробежалась по всему телу из-за чего на спине появились мурашки. О растягивал это чудное мгновение как только мог: он с закрытыми глазами, будто прикасается губами к какой-то святыне, оставлял свой преданный рабский поцелуй. Мужчина не останавливался. Он осыпал нежными тихими поцелуями туфлю своего Хозяина со словами: «простите меня, Господин». На удивление, Сану не считал своё поведение мерзким. О теперь не важно, что он голый, валяется в ногах детектива, раболепно лобызая его стопы. «Псу» так хотелось поднять взгляд и посмотреть на уже возлюбленного Господина; узнать доволен ли он свои рабом, нравится ли ему как его «жалкая псина» пресмыкается перед ним, но так делать было нельзя. Иначе, нарвёшься на гнев своего Господина, а тогда мало не покажется. Сану целовал господские туфли начиная с кончика, всё ближе и ближе приближаясь к шнуркам, а когда цель была достигнута, то «униженный червь» несколько раз поцеловал шнурки, а за тем зубами снял сначала одну туфлю, а следом вторую. Как только светловолосый раб снял обувь своему Хозяину, то увидел какие на самом деле огромные ступни у детектива. Такие с лёгкостью могут раздавить, или даже убить. Теперь О страсть как хотелось, чтобы Господин на него наступил; чтобы он как следует вдавил лицо своего "жалкого пса" в пол, посмеиваясь над его положением. — Хорошо целуешь ноги, раб! — Рад был выслужиться! – мужчина раболепно уткнулся лбом в пол. — Кланяешься… Молодец… — Улыбался детектив. — Тебе бы следовало сразу склониться предо мной. — Слушаюсь! Спасибо за науку! — Вновь ударил лбом об пол Сану. — Так и лоб расшибёшь! — Рассмеялся мужчина. – Подними голову… Раб с опаской, но всё же медленно поднимал свой взор на детектива. Господин был теперь не таким злым как прежде. На его лице сияла добрая улыбка, от чего тоже хотелось смеяться. — Будешь хорошим пёсиком и я награжу тебя… — Спасибо, Господин! Простите, что не склонился перед вами ранее. Простите, что проявил к вам не уважение! Такого больше не повторится, клянусь! — Правда? — С недоверием переспросил детектив. — Клянусь! Ваш жалкий раб никогда не посмеет поднять руку на Господина. – Умолял детектива Сану поверить его словам. — Тогда ползи в ванную и принеси мне таз с водой. Хочу, чтобы ты вымыл мне ноги. — Слушаюсь! — Сану незамедлительно пополз на четвереньках исполнять приказ. Сану взял таз с водой и принялся набирать тёплую воду. Он старался отрегулировать её таким образом, чтобы она имела более-менее комнатную температуру. Блондин уже представлял как будет массировать эти здоровенные стопы; полизывая пальцы языком. Когда вода была набрана, О потащил с собой таз и прихватил с собой полотенце, держа его в зубах. Мужчина поставил таз с водой на пол, у ног своего Хозяина, а полотенце постелил рядышком. — Разрешите… — тихим голосом сказал Сану, прося чтобы детектив дал ему свою ногу. Улыбка давно сошла с лица Господина: его лицо стало серьёзным и строгим. Но всё же, он позволил взять в руки этот «запретный плод», который не каждый его домашний раб смог позволить себе такую дерзость — язык, единственный орган, который мог коснуться его ног. Его «игрушки» это прекрасно знали и с великой страстью лизали эти божественные стопы, когда им было это дозволено. — Господин, пощадите… — Лицо О стало медленно опускаться к ноге детектива. – Всего один разочек… Прошу, всего один… Детектив был весьма поражён столь недопустимым хамством, но перечить не стал. Довольствовался тем как уголки бледно-розовых губ раба, нежно касаются его пальцев в поцелуе. Сильный, спортивный, мускулистый мужчина на коленях целует его пальцы на ногах. Это одновременно так мерзко, но так горячо выглядит. Тело черноволосого горит от возбуждения, а член молит его подрочить. Но детектив не останавливается: всё смотрит как мускулистый блондин при всём желании начать мыть ноги Господина, хочет продолжать лобызать эти божественные стопы до самого утра. Всё же Сану взял себя в руки. Раб принялся мыть ноги Хозяина: блондин аккуратно, с великим трепетом и любовью, опустил ногу детектива в тёплую воду. Одной рукой он держал ножку своего «божества», другой рукой омывал его стопу. Мужчина мыл тщательно: хорошо промывал между пальчиков, массировал его стопу — в общем, распинался как только мог. Когда дело пришло для второй ножки, О благоговейно положил её себе на ладони, вновь с любовью и нежностью поцеловал пальцы на ногах. За тем всё также опустил в воду, хорошенько омыл её и обе стопы поставил на жёлтое полотенце, на котором в ту же секунду появились тёмные следы из-за воды. «Пёс» хорошенько вытер обе ноги мягким полотенцем, уже какой раз поцеловал их; хотел одеть туфли на господские стопы, но сильная рука Хозяина схватила его за щёки и приковала раба своим гордым и холодным взором: — Лакай воду подобно животному и благодари, сучка! Знали бы вы какой неописуемый страх испытал Сану, увидев разгневанный взгляд своего Хозяина. Ему хотелось повиноваться любому его желанию: раб встал на четвереньки и принялся языком заглатывать грязную воду, говоря «спасибо, Господин». Он лакал её с полной благодарностью в лице, восхваляя своего Господина за подобную милость. Когда детективу надоело, то мужчина приказал вновь сесть у его ног и внимательно слушать следующий указ: — Хочешь взять его в рот… — Мужчина медленно расстёгивает ширинку своих кожаных чёрных брюк, доставая из них огромный, уже готовый кончить член. — Да, Господин… — шепчет О, одновременно облизывая губы. Голова раба тут же закружилась, а в глазах потемнело от вида столь «большой добычи». Неужели ему предстоит отсосать своему Хозяину? Неужели он позволит это сделать? «Домашним питомцам», которым доводилось отсосать у Господина, должны были чуть ли не молиться на этот член, а также с улыбкой на лице и со слезами на глазах благодарить своего Господина за его милосердие. — Умоляй меня, животное, чтобы я даровал тебе такую честь! — Злостно скомандовал Хозяин. — И только посмей сделать что-то такое, что заставит мой член упасть. — Прошу, Господин… — Нежно целовал колени детектива блондин. — Умоляю, Хозяин… Позвольте мне вас обслужить! Я буду нежным! Господин, пожалуйста, — мужчина сложил руки как для молитвы, слёзно вымаливая позволения выслужиться перед ним, — разрешите мне вам отсосать. Долго Сану выпрашивал член Господина: кричал, бился в истерике, плакал, извивался на полу как червь, изливая на пол огромное количество слёз. Огромнейший «инструмент» Повелителя, так одурманил раба, что тот готов был прыгнуть в окно, если он всё же не получит разрешения на отсос. А детектив с ухмылкой наблюдал как О валялся в господских ногах, иногда полизывая пальцы, дабы унизить себя окончательно. Черноволосый слегка подрачивал свой орган; откинув голову назад, тихо вздыхал от жуткого возбуждения, из-за чего уже из большой головки сочились капельки спермы, а мужчина продолжал наблюдать за тем как унижается его раб. Наконец, Господин дёргает «секс-игрушку» за поводок, хватаясь за его волосы, и устремляя его лицо к паху, чтобы О смог отсосать его почти, что кончивший орган. Сану одновременно сосал и благодарил своего Господина разными красивыми и лестными словами, а себя всячески унижал, поглядывая покорным взглядом на мужчину. Раб не имел права касаться руками полового органа Повелителя, но О ни разу не растерялся: его язык мастерки скользил вокруг головки, мужчина целовал член от самого корня до набухшей алой головки и лобызал, а также лизал яйца, от чего Хозяин стонал как умалишённый, сдерживая порыв оргазма. Его «инструмент» уже готов кончить, но он терпит; хочет сохранить своё семя. Внезапно, Господин встаёт на ноги и вновь хватает О за волосы, приказывая блондину засунуть хуй чуть ли не по самый корень. Сану стал захлёбывается в собственной слюне и из-за нехватки воздуха. Член почти доходил до гланд, что начало вызывать рвотный рефлекс. Горячие слёзы падают на пол, а «собака» умоляющим взглядом смотрит на своего Хозяина, мычит от дискомфорта, плачет; слюна стекает тонкой вязкой струёй по его подбородку, болтаясь воздухе как белая нить на ветру. Мужчина на время вытащил член и побил этим «тяжёлым столбом» по плачущему лицу несчастного. Раб хотел схватиться за руки Господина, чтобы вымолить пощады, но всё началось сначала; повторная ебля в рот. По сравнению с членом Бума, этот орган был намного масштабнее в размере: он как кинжал пронзающий сердце, только в данном случае, это рот Сану. Светловолосый давился этим «божественным плодом» и в то же время рыдал горькими слезами: «пёс» ни на секунду не мог выпустить хуй Господина, иначе страшно подумать, чем бы ему это грозило. Он покорно продолжал ублажать своего Хозяина; хотел выслужиться на полную. Сану больше не желал оставаться в доме с больным психопатом, который постоянно его мучает, унижает, да и ещё глумится над этим. Мужчина, кажется, полюбил детектива – раб полюбил Хозяина. Не смотря на жесточайшее обращение к своему подчинённому, он ни разу не избивал его так жестоко, как это делал Юн Бум, ни связывал и не приковывал его к батарее, не резал его пятки ножом. Сану готов был сделать всё, лишь бы остаться с этим мужчиной навсегда. Он бы его безумно любил, как верный пёс преданно служит и любит своего Хозяина. Детектив вытащил член, а раб от изнеможения повалился на прохладный пол лицом вниз, пытаясь отдышаться. Он бы сейчас страстно умолял мужчину стать его рабом на веки, но он не мог: горло рвало с такой невыносимой болью, что казалось будто бы оно сейчас разорвётся; «собаке» очень хотелось пить – Сану умирал от жажды. Он бы выпил сейчас что угодно: воду из унитаза, мочу — всё, что могло утолить его желание пить. — Вставай, чмо! Что разлёгся? — Кричал детектив, избивая мученика ногами. О еле-еле как нашёл в себе силы, чтобы облокотиться руками об пол, а потом встал на колени. Обняв ноги Повелителя, раб тихо заплакал. — Пить… — Судорожно шептал «пёс» — Что?! – Разгневался мужчина. — П-пить… Я хочу пить… Молю вас, дайте мне попить… — Открывай рот!... Я хочу ссать… Сану раболепно кинулся целовать колени Господина, а за тем, по собачьему, открыл рот и стал ждать того момента пока струя хозяйской мочи наполнит его рот и он сможет наконец попробовать этот чудесный «напиток». Тонкая тёплая струя мочи сначала полилась на пол, но раб смог вовремя её поймать. Какое было райское блаженство, когда его горло наполнялось выделениями самого Повелителя; мужчине хотелось плакать от счастья. О словил последнюю каплю и принялся медленно, с особым наслаждением и благоговением глотать эту священную, для него, жидкость. Он бы каждое утро вставал перед детективом на колени и поглощал его мочу, съедая всё до последней капельки. — Вылижи проступок, неблагодарное чмо! — Сказал Хозяин, а за тем ушёл в ванную комнату. — Простите, Господин! Я всё исправлю, мой Господин! — Пополз на четвереньках вслед за мужчиной раб. — Сделаю всё в лучшем виде! Дверь захлопнулась, О остался в полном одиночестве. Склонив голову, мужчина вернулся обратно к месту где была пролита моча. Блондин приник лицом к желтоватой жидкости, вдыхая этот восхитительный запах выделений Хозяина, дыша на него своим еле приоткрытым ртом. После, Сану коснулся губами, а за тем стал полизывать пол, чтобы убрать языком свой проступок. Он медленно и неторопливо, с великим наслаждением, глотал мочу, не оставляя на полу ни единого пятнышка. Даже вне видимости Господина, Сану ведёт себя как животное. Он не мог понять, то почему он так поступает; что его заставляет это делать. Неужели любовь? Пока Сану лизал мочу, он целовал место где она пролилась. Так не каждый раб станет пресмыкаться пред своим Лордом, а О полизывал и целовал, полизывал и целовал и так из раза в раз — это приносило ему неописуемое удовольствие. Орган уже давно стоит столбом и рвётся из трусов наружу, как маленький росточек стремится к солнцу, только этим солнцем для члена раба являлась хозяйская моча. Ему хотелось дрочить на эту жидкость, да так, чтобы член сам коснулся этих божественных выделений. Пальцы так и лезут к трусам, уже щупают возбуждённый орган, в желании его освободить. Все кончено – блондин вкушает "запретный плод": раб вытаскивает свой здоровенный «инструмент» и начинает безжалостно его дрочить. Раб встал на колени и принялся быстро мастурбировать, поглаживая головку и дёргая хуй вверх-вниз, вверх-вниз. Лицо «пса» покраснело как на морозе. С тихими стонами, он продолжал доводить свой член чуть ли не до оргазма, представляя, что перед ним стоит его Господин, а он дрочит на его ноги – на его крепкие мужские ноги, которых уже касались губы раба. Внезапно, дверь ванной комнаты открылась и перед глазами детектива предстал раб, который посмел без его спроса возбуждать себя. Глаза Хозяина в ту же секунду наполнились злобой, холодом, беспощадностью. Зубы сомкнулись как у хищного зверя. Господин быстрым шагом направился в сторону Сану, схватил раба за волосы, так что мужчина не мог повернуть голову не туда, не сюда. — Как ты посмел, ничтожество! — Взбесился Хозяин. — П-простите, Господин! — Взмолился «пёс». — Я случайно! Я не хотел! Я-я… Не успел О что-либо сказать, как получил удар в лицо кулаком, ещё сильнее прежнего. — Ложись на спину! Приказал Господин и раб сразу же исполнил команду. О лёг на холодный пол из-за чего тот нелепо вздрогнул. Детектив вдавил каблук в пах Сану, с жестокостью и азартом наблюдая как мужчина корчится и кричит от боли. — Как ты смел такое себе позволить! — Вдавил ещё сильнее каблук в яйца раба. —Немедленно извиняйся! — Простите, пожалуйста, Господин! — Рыдал от боли Сану. — И это всё! Сволочь!... Да я раздавлю твои яйца, а за тем твоё уродливое ебало! — Орал Хозяин, что аж слюна брызгала из-за рта. — Пощадите, Хозяин! — Сложил в руки в молитве блондин и кричал от страха и беспомощности! — Умоляю! Мне больно! Больно, Господин! Отпустите, прошу! Пожалуйста! Как бы не молил раб о пощаде, детектив его не слышал. Он лишь с новой силой давил каблуком в красные вспухшие яйца, от возбуждения, которые были готовы лопнуть. — Пожалуйста, прекратите! — Рыдал «пёс», глотая сопли. — Сука!...