Глупый кролик

Все произошло за долю секунды. Визг тормозов. Удар. Мужской крик, полный ужаса. Снова визг тормозов. Удаляющаяся на огромной скорости старая «девятка». Маленькая девочка лежала прямо на четких белых полосках пешеходного перехода. Рядом валялся хорошенький розовый рюкзачок с изображением пушистого белого кролика. «Шла в школу, — подумал Петя. Мысли после увиденного текли медленно и были какими-то неправильными, — а это, наверное, ее папа. Провожал дочку». Белый до синевы мужчина метался рядом, шепча быстро и едва слышно: «Скорую, надо скорую». «Скорая не успеет, — снова медленно подумал Петя, — а больница в десяти минутах езды. Надо поймать машину». Его рука поднялась сама собой. «За пятеру довезу, — водитель притормозившего «дастера» нахмурился, брезгливо разглядывая место происшествия, — девчонка мне весь салон кровищей уделает. Кто чистить будет?». Мужчина побледнел еще сильнее. «Я только в школу проводить… Ничего с собой…» Размышлять о несправедливости мира и непорядочности его обитателей у Пети времени не было. Он засунул руки в карманы, вытащил все, что в них было, и протянул папе девочки: «Берите. Здесь хватит». Ему не пришло в голову спросить адрес или имя мужчины. И только потом, подходя к дверям родного офиса, он понял: жить им с женой в ближайший месяц не на что. Они познакомились, смешно сказать, в детском саду. Пете сразу приглянулась кареглазая хохотушка с длинным и непонятным именем Анжелика. Выговорить он его не мог, но подружиться с девочкой хотелось. Петр решил проблему по-мужски радикально: быть тебе Лякой. А она и не возражала. Потом была школа, поступление в институт, свадьба на третьем курсе. Всегда вместе. Знакомые мужики за глаза называли Петю подкаблучником. Он об этом знал, но про себя лишь усмехался: «Завидуйте молча». Лякины подружки вздыхали: «Так только в книжках бывает». «Да уж, хорошая была книжка, — с тоской подумал Петя, шагая домой после работы в тот злополучный день, — жаль только, кончится плохо». Ляка грезила аспирантурой, но говорила, что не может позволить себе такую роскошь. Вдвоем им на Петину зарплату только начинающего карьеру специалиста не прожить. И тогда молодой муж (он в тот момент ощущал себя всемогущим Суперменом) проявил характер. «Иди учись. Заработаю». Он нашел две подработки, вкалывал, как лошадь, и, наконец, вчера получил сразу три зарплаты. Вытащить из кармана забыл, потому что вернулся поздно, да и устал, честно говоря. Получил деньги и отдал папе сбитой на переходе девочки. Теперь Ляка с ним разведется. Он ведь не выполнил обещание, показал себя никчемным слабаком. Не смог прокормить семью. На что ей такое счастье? Еще на лестничной площадке Петя почувствовал аромат запеченного мяса. Ляка готовила изобретенный ею же салат, которой назвала почему-то «Глупый кролик». «Знаешь, — говорила она Пете, — когда меня выгонят из аспирантуры, я издам свой рецепт, заработаю кучу денег и прославлюсь. Прямо как полковник Сандерс». Петя сомневался, что его молодую жену выгонят. По его мнению, она была самой умной аспиранткой на свете. Сперва тушка кролика укладывалась в кастрюлю и долго мариновалась в белом вине. Петя считал это переводом продукта, но сам пить не любил, и вина ему было не жалко. После ушастый обмазывался солью, специями, обкладывался тимьяном и розмарином и помещался в духовку — запекаться. В данный момент уже остывшее мясо было разобрано на маленькие кусочки и покоилось в салатнике. «В последний раз она меня балует, — мрачно размышлял Петя, — сейчас расскажу, что нам месяц жрать нечего — и все. До свидания, Петя-неудачник». Ляка достала из холодильника банку с огурцами, выбрала несколько штук, стала нарезать аккуратными кубиками. Петя вздохнул. Они солили их вместе. То есть, делала все, конечно, Ляка, а его, Петю, погнала на улицу отщипнуть пару листочков черной смородины от цепляющегося за жизнь хилого кустика на газоне под окном. Со смородиновым листом рассол получался особенно ароматным. Петя еще ворчал, мол, не по чину ему, главе семейства, гербарий собирать. Теперь Ляка его ни о чем не попросит. Потребует развода. Не солить им вместе огурцов. Следом за огурцами в салатник отправились мелкие кубики вареной картошки. Больше пары картофелин Ляка никогда не нарезала, берегла фигуру и о Петином здоровье заботилась. Идеальная жена, нежная, красивая, хозяйственная. Только такой идиот, как Петя, мог упустить свое счастье. Другие ходить вокруг да около не станут. Мигом очаруют, влюбят в себя и уведут. «Милый, достань, пожалуйста, китайскую капусту», — прервала его размышления девушка. Петя только кивнул, отворачиваясь к холодильнику и в очередной раз пытаясь придумать, как признаться в потере денег. Ни одна идея в голову, как назло, не приходила. «И лук-порей», — вернула его на землю Ляка. Именно порей был изюминкой салата. Не жгучий, в меру острый, сохраняющий упругость, даже нарезанный полукольцами. Воздушная соломка из китайской капусты тоже не расползалась, аппетитно похрустывала на зубах и придавала салату свежий весенний вкус. «Вкусно, но…», — постарался быть корректным Петя, впервые попробовав изобретение жены. «Но гадость», — подсказала Ляка. Петя покраснел. Врать любимой он не умел. «Чего-то не хватает», — задумчиво протянула девушка. «А ты майонезом заправь», — брякнул Петя. Модные фитнес-салаты с растительным маслом он терпеть не мог. «Он же вредный», — возмутилась Ляка. «Так добавь в него что-то полезное», — не сдавался новоявленный гастрономический критик. «Полезное? А может… Ты просто гений!» Ляка закружилась по кухне. Гением на самом деле была она. Петя в полной мере это оценил, попробовав тот же салат, заправленный вместо масла майонезом с капелькой лимонного сока. Вкус получился идеальным. «Доигрался в донкихотство. Допрыгался, — корил себя Петя, неотрывно глядя, как жена осторожно перемешивает получившийся нежный бело — розово-зеленый шедевр, — не надо было деньги отдавать. Хотя, как это не надо? Надо! Только что мне теперь делать?» «Петь, хватит тормозить, — в голосе Ляки послышались требовательные нотки, — пойди стол в гостиной раздвинь. К нам гость скоро придет, а у меня ничего не готово». «Гость, — Петя поднялся, решительно выдохнув и сжав кулаки, — вот он уйдет, и я все расскажу. Ляка добрая, может, поймет. Вряд ли, конечно… Ладно, будь что будет». В этот момент его совершенно не интересовало, кто и зачем собирается их навестить. «Глупый кролик, — с нежной улыбкой пробормотала Ляка вслед выходящему мужу, — любимый мой, добрый глупый кролик». Час назад ей позвонили. Приятный мужской голос вежливо поинтересовался, кем она приходится Петру Александровичу Кролову, а после долго благодарил. «Если бы не ваш супруг, я не успел бы довезти дочь до больницы. Теперь она вне опасности, но ее жизнью мы обязаны Петру Александровичу. Такой благородный молодой человек. Он, кажется, отдал мне все, что у него было. Вы позволите через час заехать к вам и привезти деньги?» «Как вы узнали наш адрес?» — растерянно спросила Ляка. «Ваш муж вместе с деньгами умудрился отдать мне еще и свой паспорт».