Синхрон Анастасии Рязановой: Все девки по-разному реагировали. Кому-то похуй было, а кто-то прям негативил жёстко. Я даже не открывала эту чёртову коробку, не зная чего ждать.
- Я с детства всегда спасаю маму от отчима, - начала пояснять, сквозь слёзы, суть своего подарка Наточий. – Она мне в детстве звонила и просила, чтобы я ей помогла. Я слышала, как он её бьёт, а она просила и кричала, чтобы я ей как-то помогла. Девушка надела на себя белый халат медсестры, что лежал в коробке, и пыталась хоть как-то остановить наступившую неожиданно истерику. Воспоминания из прошлого проникали в голову каждой девушки и, словно флешбеки из Въетнама, заставляли заново переживать ту или иную ситуацию из детства. Наконец осмелившись, Рязанова решила открыть коробку и посмотреть на «подарок», который подготовили для неё преподаватели школы леди. Хотя в голове у блондинки уже появились несколько возможных вариантов для презента из прошлого, она всё же надеялась, что ни один из них сейчас не появится перед её глазами. - Что там, принцесса? – заметив остолбеневшую блондинку, подала голос Тихая. - Коньки, - слишком тихо и спокойно произнесла блондинка.Синхрон Анастасии Рязановой: Блять, ну, я занималась фигурным катанием всю свою жизнь, поэтому иногда, когда мать психовала сильно, она меня пиздила коньками. Она меня пиздила всем подряд, на самом деле, но было и такое, что просто хуярила, как раз коньками, и лезвие могло случайно мне в руку воткнуться, один раз мне щеку она так порезала. Для меня, на самом деле, не так страшно видеть именно их, ебать, я же любила кататься, как никак.
- Короче, сегодня, я чувствую, мы будем по детству гулять, - выдала свой вердикт Анна Загвоздкина, надевая на себя крылья ангелочка из своей коробки. - Ты так спокойно отреагировала, - неожиданно позади Рязановой появилась Лаурита, положив руку ей на плечо. – У тебя всё хорошо? - Да, не парься, - блондинка скинула с себя ладонь одноклассницы и пожала плечами. – Со мной они немного прогадали.Хабаровск. 2021 год.
Рязанова стояла напротив старого многоэтажного дома, стены которого были уже давно обшарпаны и не вызывали никакой уверенности в том, что здание сейчас не развалится по кирпичикам. Рассматривая своё бывшее жильё с неким отвращением, девушка тяжело дышала, пытаясь предотвратить паническую атаку, которая могла наступить в любой момент. Она покинула «родное гнёздышко» в 2017 году и больше ни разу не возвращалась туда. До этого момента. Позади блондинки стояли несколько мужчин с камерами и пушками, чтобы начать записывать материал для визитной карточки девушки на реалити-шоу «Пацанки». - Скажи, как будешь готова, - улыбнувшись, произнёс светловолосый парень, перепроверив камеру, которая снимала лицо блондинки крупным планом. - Окей, - протянула она, а затем глубоко вздохнула. Сегодня она должна будет увидеться с мамой, с которой ей не удалось ни разу пообщаться после своего отъезда даже по телефону. Ладошки блондинки постоянно потели из-за волнения, а всё тело бросало то в жар, то в холод. - Готова, - глубоко вздохнув, выпалила она. – Это мой дом. Собственно, отсюда всё и началось. - Не торопись, постарайся именно эмоции свои рассказать сейчас, прожить их заново, - посоветовала женщина из реж.группы. - Окей, - протянула Настя и, осмотревшись, снова взглянула на камеру. Ветерок легонько пробегал по волосам Рязановой, постоянно путая прядки между собой. Зелёные глаза девушки смотрели куда-то вдаль, словно в поисках хотя бы какой-то помощи или поддержки. Эта помощь пожаловала оттуда, откуда она, вообще, не ждала её получить. Ну, как помощь… - Ебать кто пожаловал! – до боли знакомый голос заставил блондинку обернуться, а по коже расползлись мурашки. - Мама… - дрожащим голосом произнесла блондинка, было слышно, что ей овладел страх, сковав всё её тело. - Какая я тебе мама? – женщина, чьё лицо покрылось ещё большим количеством морщин с их последней встречи, немного скривилась. – Чё тут происходит? Чё за съёмки? - Я… - Вали отсюда, вобла драная! - Схуяли ты гонишь то меня? – всё волнение и страх сняло как рукой, особенно в тот момент, когда девушка поняла, что её мать сейчас далеко не трезвая. - А чё ты сделала такого, чтобы не выгонять тебя нахуй отсюда? Я тебе говорила уже, что ты мне никто, и звать тебя никак! - А ты что сделала для меня? – в глазах блондинки появилась пелена из слёз. - Я тебя родила, неблагодарная ты тварина! – голос женщины был слишком прокуренным и иногда её крик походил на противный скрип двери. - И пиздила всю мою жизнь. - А с тобой иначе нельзя было! Ты никчёмная уродина, которая мне испортила репутацию! – каждое слово женщины, словно нож, вонзалось в сердце Рязановой. – Ещё и брата своего в могилу свела, уродина! - Заткнись! – слёзы хлынули из глаз блондинки сразу же, после упоминания брата, словно невидимый защитный барьер обрушился под напором её матери. - Лучше бы ты подохла, чем твой брат! – последняя капля.Синхрон: «Я, честно говоря, ждала более тёплый приём», - произнесла девушка с улыбкой, вытирая рукой слёзы. – «Не знаю почему, она совсем не поменялась с нашей последней встречи. Я не хочу стать такой же, как она, понимаешь? Я хочу быть хорошей матерью, женой, человеком».
- Если ты сейчас же не уберёшься отсюда со своими блоггерами, я позову Федю! – выкрикнула женщина, смотря на свою дочь с такой ненавистью, словно перед ней стоял совершенно чужой человек. - Спроси у неё, за что она так с тобой? – шёпотом подсказала женщина режиссёр, стараясь сделать шоу. - Что я тебе сделала такого? – выкрикнула в отчаянии Рязанова. - Что ты мне сделала? – с удивлением выкрикнула женщина. – Стала главной ошибкой в моей жизни! - Родителей не выбирают! Я бы этого не хотела, но я твоя дочь! – с каждым словом матери, внутри девушки словно что-то рушилось. - Не дочь ты мне! Запомни уже, блять! – слова женщины обжигали всё нутро Насти. - Ты понимаешь, ещё не поздно всё исправить, мам, - девушку бросило в дрожь. Сейчас в этом дворе стояла не сильная, закалённая жизненными испытаниями 22-х летняя девушка, там была маленькая девочка 14-ти лет, которая умоляла маму полюбить её, заботиться о ней, сделать хоть что-то хорошее. Отчаяние. Она, действительно, думала, что, когда она приедет, чтобы поговорить, всё будет по-другому. Она надеялась на это.Синхрон: «Я не знаю, я всегда была лишней для неё. Но я всё равно благодарна ей, потому что её безразличие научило меня выкручиваться из всех жизненных обстоятельств. Да, я сейчас далеко от того идеала, к которому я стремлюсь, поэтому я и отправила сюда заявку. Я хочу быть непохожей на неё», - девушка вытерла слёзы, а потом снова уставилась в камеру. – «Если бы у меня была возможность поговорить сейчас с собой из прошлого, я бы, наверное, попыталась сказать, что она ни в чём не виновата. Она не виновата в том, что она стала ошибкой своей матери. Если бы тогда мне кто-то это сказал, возможно, я бы не так сильно сломалась».
***
Чёрный автобус школы Леди остановился у небольшого здания. Ученицы без лишних вопросов прошли внутрь, где их уже ожидала реж.группа. Девушек по одной отправляли в закрытую комнату. Никто не знал, что их там ждёт, поэтому переживания брали верх. Первой в неизвестность отправилась Рязанова, понимая, что её может ждать что угодно и кто угодно, она решила расквитаться с этим в самом начале, чтобы во время ожидания не накрутить себя ещё больше. Войдя в помещение, блондинка увидела, помимо привычной для неё съёмочной группы, двух мужчин, женщину-режиссёра, которая вместе с ней ездила в Хабаровск, зелёный фон и камеру. Один из мужчин тут же подошёл к ученице и протянул ей руку в знак знакомства: - Я Андрей. - Я Настя, - девушка не ответила на жест мужчины, лишь с опаской его оглядывая. - Режиссёр, - пояснил он. – Очень приятно. Твоя задача сейчас произнести текст, который мы тебе дадим, так, чтобы зритель просто захотел поблагодарить своего близкого человека, обнять его и всё в таком духе. - Так, окей, а можно заранее ознакомиться с текстом? – блондинка чувствовала во всём этом какой-то подвох, не зря же ей до этого напомнили про маму. - Боюсь, ты не успеешь, сейчас тебе сделают макияж, и мы сразу начнём снимать, - мужчина приятно улыбнулся. - Бля, ну, ок. Рязанова сидела у зеркала, пока визажист наносила ей на лицо серебристый глиттер. Девушка рассматривала своё отражение без восхищения, которое она привыкла показывать при незнакомых людях. Сейчас она будто была вновь наедине с собой, выискивая взглядом недостатки в своём лице. Слишком острые скулы, слишком много мимических морщинок, слишком большой нос. Всё слишком. «Ну почему именно сейчас?» - мелькнула мысль в голове Насти. - Ты готова? – вывел её из раздумий голос режиссёра. - Да, - глубоко вздохнув, произнесла девушка, стараясь откинуть свои комплексы на второй план. В конце прошлой недели девушка обещала преподавателям, что возьмёт себя в руки и покажет, что находится здесь не просто так. Она обещала это и самой себе, в первую очередь. Поэтому единственной мыслью девушки было то, что она должна взять себя в руки прямо сейчас и сделать всё, что от неё зависит, чтобы выполнить это испытание. Рязанова встала перед камерой и ей дали в руки планшетку с текстом, который она должна была прочитать. Девушка заранее настроилась на то, что будет читать его с максимальной любовью и нежностью, чтобы передать задумку режиссёра в полной мере. - Самое первое слово, самое главное слово в жизни каждой девочки – это… - у Насти появился ком в горле, который мешал ей произнести следующие слова, а от нежности, которую она хотела показать изначально, не осталось и следа. – Да вы прикалываетесь? - Продолжай, - произнёс мужчина, а по щекам девушки катился уже град из слёз. - Это мама, - продолжила блондинка дрожащим голосом. – Моя дорогая и любимая мама, хочу сказать тебе спасибо за твою любовь к спиртному и к наркотикам. Спасибо за то, что всегда была рядом со мной и почти всё детство я провела, вызывая тебе скорую, спасая твою жизнь.Синхрон Анастасии Рязановой: Это тяжело. У меня, знаете, как стокгольмский синдром, когда жертва влюбляется в своего похитителя или насильника. Вот это про нашу семью. Просто, блять, я люблю свою маму, хотя она и не заслуживает этого. Я всегда любила её и нуждалась в ней. Боялась, но любила, понимаешь? Я ещё в какой-то момент испугалась, что она сейчас может войти в эту комнату.
- Спасибо тебе за то, что била меня, унижала и напоминала о том, что я уродина. Спасибо большое, что сделала из меня человека. Текст был дочитан до конца, а внутри у Рязановой была пустота, которую ей было нечем заполнить. Она сама не поняла, в какой момент ей перестало хватать воздуха. Стены вокруг начали давить на девушку, и ей стало жутко страшно без причины. Мозг совершенно отказывался успокоить инстинкты, лёгкие отказывались делать вдох, а тело – стоять ровно на ногах. В глазах начинало темнеть, а внутренняя тревога с каждой секундой лишь усиливалась. В дверях комнаты появилась Любовь Анатольевна Розенберг, которая тут же подошла к девушке, чтобы помочь ей прийти в чувства. Женщина использовала самую простую технику заземления, чтобы сконцентрировать внимание пацанки на том, что её сейчас окружает, тем самым, отвлечься от мыслей, что ввели её в это состояние.Синхрон Анастасии Рязановой: Ну, у меня часто бывают панички. Это уже вошло в норму, а тут ещё про мать говорили, короче, для меня это пиздецки тяжело. Я просто реально всю жизнь хотела рассказывать маме какие-то секреты, обсуждать, вообще, что со мной происходит, проводить время вместе. А время вместе мы проводили, только если она меня пиздила или когда я её откачивала. Представь просто сам, семилетний ребёнок звонит в скорую и плачет в трубку, что у него, блять, мать бьётся в конвульсиях от передоза. Кайфовое детство, да?
Как только сердцебиение девушки пришло в норму, а дыхание начало потихоньку восстанавливаться, её отвели к медицинским работникам, чтобы они дали ей лёгкое успокоительное. Других девушек не приводили туда, поэтому Настя решила, что она единственная так бурно отреагировала на происходящее. Эти мысли заставили ученицу школы Леди занервничать немного сильнее. Может ли это означать, что она справилась с этим заданием хуже, чем её одноклассницы? Через несколько часов за блондинкой пришла невысокая брюнетка, чтобы отвести её к остальным одноклассницам на встречу с психологом. За это время Настя успела до конца успокоиться, поэтому, натянув на себя маску безразличия, пошла за сопровождающей. Остановившись перед большой чёрной металлической дверью, она сделала глубокий вдох и только после этого её отворила и вошла внутрь. Остальные девушки уже сидела на расставленных табуретах в абсолютно белой комнате, там же с ними сидела Любовь Розенберг. - Как твоё самочувствие, дорогая? – обратилась психолог к Насте. - Спасибо, всё хорошо, - блондинка даже попыталась выдавить из себя улыбку. - Можно я обращусь к тебе? – головы остальных девочек синхронно повернулись на Рязанову, от чего она почувствовала себя немного неуютно. - Конечно. - Я видела, как для тебя было тяжело говорить эти слова, но ты это сделала. Поделишься с нами, как у тебя это получилось? - Я не знаю, - её голос вновь задрожал, а в глазах начали скапливаться слёзы. – Наверное, потому что это всё – правда. - Правда, что ты любишь её, не смотря на всё то, что она сделала? - Да, - блондинка закрыла лицо руками и тихонько всхлипнула. - Малышка, - прошептала Лариса Кравцова, которая сидела на соседнем стуле, и опустила руку на спину Рязановой, приобняв её.Синхрон Анастасии Наточий: У неё боль, понимаешь? Ну, она, вообще, с мамой не общалась толком никогда. У неё никогда не было рядом этого самого близкого, по сути, человека.
- Разреши себе не любить маму. Я разрешаю тебе не любить маму. Иногда этого разрешения достаточно, чтобы человек стал счастливее, - сказала Любовь Розенберг.Синхрон Анастасии Рязановой: Блять, а что мне делать с её разрешением? Я понимаю, что это мне нужно, но я не могу просто прекратить. Щёлк и всё. Не так это работает. Синхрон Ларисы Кравцовой: Её здесь никто не будет осуждать, если она примет такое решение. Если уж мысли о матери доводят её до состояния, что она не может вздохнуть полной грудью, то ей просто обязательно нужно послушать Любовь Анатольевну.
- У меня есть для вас предложение! – объявила Розенберг, пообщавшись со остальными девочками. – Мы сейчас выйдем на улицу и завершим нашу групповую работу очень интересным экспириенсом. Все девушки начали подниматься со своих мест, кто-то проявил тактильность по отношению к одноклассницам, чтобы своими объятиями выразить поддержку. А затем все девушки направились во двор, где уже горел большой костёр. Солнце медленно закатывалось за горизонт, никто особо не понял, что день уже почти подошёл к концу, но каждая девушка, определённо, чувствовала сильную усталость. Закатное небо сливалось с языками пламени в один цвет, казалось, что как только солнышко полностью скроется от глаз присутствующих, оно потушит за собой и огонь, возле которого, как раз, собрались девочки. - Я предлагаю вам в виде этих подарков, - произнесла психолог, указывая взглядом на предметы в руках пацанок. – Сжечь… Избавиться от этих печальных переживаний. Девушки по очереди подходили к костру, закидывая туда свои костюмы, игрушки и другие предметы. Каждая пыталась перед этим вложить все свои негативные эмоции в этот предмет, словно в крестраж. После того, как все девушки выполнили упражнение от психолога, они уже собирались отправиться в сторону автобуса, но в стороне показалась знакомая фигура в красивом мятном костюме. В сторону учениц направлялась преподаватель школы леди, Мария Владимировна Третьякова.Синхрон Анастасии Рязановой: Единственное, о чём я подумала в этот момент, было то, что моя любимая богиня сейчас пропахнет дымом. Зачем, вообще, пришла, нежность моя? Хотя я, несомненно, была рада её видеть.
- На этой неделе, - нежный голос Третьяковой приковал к себе внимание каждой ученицы. – Вам предстоит заглянуть в самые потаённые уголки вашей души и достать оттуда всё то, что вы так тщательно прятали. Я верю, что школа Леди станет для вас местом, в котором вы сможете избавиться от вашей боли и страха. - Я боюсь, что меня сломают, - прошептала Рязанова. - Мы все этого боимся, - таким же шёпотом ответила ей Лариса и взяла девушку за руку. В этот момент в голове Насти всё путалось, мысли накладывались друг на друга. Девушка даже не могла подумать о том, что Лариса, после своего возвращения, будет относиться к ней хорошо. Рязанова уже совершила ошибку с одной из сестёр Кравцовых, поэтому боялась, что это повторится вновь, но руку убирать она не стала. Она чувствовала, что сейчас нуждается, чтобы кто-то оказался с ней рядом.***
Вернувшись в школу Леди, первым делом, девочки попрощались со своей одноклассницей, Ксенией Булат, которая приняла решение покинуть проект, чтобы вернуться домой, к сыну. Никто особо не проявил сожаления о её отъезде, поэтому, как только автомобиль отъехал от коттеджа, все девушки отправились в свои комнаты, чтобы подготовиться ко сну. - Ты как, малышка? – Лариса села на кровать к Насте и тепло улыбнулась девушке. - Спасибо тебе. - За что? - За твою поддержку. Мне это было, действительно, нужно. Лариса отличалась от Оли, сейчас Настя могла чётко заметить разницу в голосе, во внешности, во взгляде, которую очень трудно увидеть с первого раза. Она понимала, что перед ней близняшки, которые отличаются друг от друга на все 100%. - Девки, - в комнату вошли Оля и Крис, держась за руки. – Может, поиграем во что-нибудь перед сном? В комнате воцарилась напряжённая тишина, даже Наточий окидывала всех взглядом, потому что сомневалась в том, что сейчас подходящее время для игр. А взгляд Рязановой был прикован к двум рукам, нежно переплетённым между собой. Какое-то странное чувство внутри скрутило все органы. Что это? Зависть? Злость? Ревность? - Я бы поиграла! – неожиданно произнесла Лариса, оглядывая всех присутствующих в комнате. – Меня не было всю прошлую неделю, поэтому я бы с радостью узнала вас получше. Нам ещё не одну неделю вместе жить, как никак. - Ну, так-то, почему бы и нет? – тут же подхватила Наточий. – У нас не особо в первый раз получилось сыграть в правду или действие, может сейчас попробуем? - Кхм, - кашлянула Оля, смотря немного осуждающе на девушку. - А шо такого? Если у вас есть другие предложения, вы не стесняйтесь, озвучивайте! – немного возмущённо заверещала блондинка. - Ну, я не против, - подала голос Крис. – Думаю, после сегодняшнего дня нам всем нужно немного расслабиться. - Окей, - протянула Оля. – Кто играет? - Ну, ты, я, Лариса, Крис, получается, Настюшка, - начала перечислять Наточий, а затем обратилась к остальным жителям комнаты. – Девчонки, вы как? С нами? - Я за! – как ни странно, согласилась Николь. - Почему бы и нет, - поддержала эту идею Зорина. - Я тоже с вами, - произнесла Громова. - Я спать, - сонно буркнула Загвоздкина и накрылась одеялом с головой. - Я бы поиграла, - Карпова встала со своей кровати, на которую она благополучно переехала после того, как выгнали Юли, и уселась рядом с Настей и Ларисой. - Супер! – Наточий от радости даже захлопала в ладоши. – С кого начнём? - Давай я начну! – проявила инициативу Лаурита. – Николь, правда или действие? - Слушайте, девчонки, я, наверное, пас, - произнесла резко Рязанова, прервав игру. – Я лучше подышу свежим воздухом, а потом сразу спать. Простите. Блондинка поднялась с кровати, вытащила из шкафа толстовку, в кармане которой находилась пачка сигарет, и отправилась в своё новое убежище. В комнате, которая вела на балкон, она только сейчас заметила огромный стеллаж с книгами и фортепиано. Блондинка решила осмотреть всё, что там находилось и, неожиданно, её взгляд упал на красивую гитару, которую, казалось, принесли сюда специально для неё. Девушка взяла инструмент и пошла на балкон. На тёмно-синем, почти чёрном, небесном полотне сверкала россыпь из планет и звёзд, что находились в миллиарде километров от неё. Усевшись поудобнее на кафельный пол, она тут же начала наигрывать какую-то мелодию на гитаре, с нежностью перебирая струны и зажимая определённые струны на ладах. Почему музыка так её вдохновляла? Почему она пыталась все свои эмоции выражать в песнях? - Хочешь, я имя твоё набью? А сверху еловые веточки, - голос Насти нежно струился по ветру и, казалось, что весь мир вокруг замолчал, чтобы услышать её песню. – Мир так жесток, если вдруг любовь чувствуют между две девочки.Да, я знаю, мне нельзя тебя любить Понимаю, но я не могу забыть твои руки Под одеждой горячо, не увидимся ещё Две недели, счёт пошёл. Моя мать ненавидит тебя Говорит, что я ошибка, выгоняет в подъезд Вылетаю вниз с улыбкой, я чего-то нажрусь Может быть, не очнусь Но от тебя я никогда не откажусь.
- Красиво, - голос Тихой возник, казалось, из неоткуда. - Снова подслушиваешь? – с ухмылкой выдала Настя, смотря на короткостриженную снизу вверх. - Это твоя песня? – вопрос блондинки Аня тактично проигнорировала. - Да. - Про неё писала? – Настя прекрасно понимала, кого имеет ввиду брюнетка. - А были ещё какие-то варианты? - На самом деле, нет, - Тихая уселась возле Рязановой и уставилась на звёзды. – Споёшь дальше? - Ну, на самом деле, там не особо интересно… - Не пизди. Давай уж, принцесса, мне же интересно. Тем более, голос у тебя приятный. - Ну, окей, - протянула девушка и снова начала наигрывать мелодию.Через день ни звонка, ни письма Проверяю все соцсети Я как будто одна Как без мамы плачут дети Чую, что-то не так, что беда и скандал Чую, надо спасать тебя Возле дома лишь тяжёлые шаги Косо смотрят: кто-то наш секрет спалил
Тихомирова вслушивалась в текст и немного хмурилась. Было заметно, что девушке, действительно, приятно слушать голос Рязановой, но так же можно было заметить, что она пытается вникнуть в смысл.Оттолкнула и слилась с тупой толпой, Обманула и прикинулась чужой. В чём же дело? Нашей радуги цвета вдруг померкли навсегда. Лучше бы ты умерла. Хочешь, я имя твоё набью? А сверху еловые веточки Мир так жесток, если вдруг любовь Чувствуют между две девочки. Сердца взрываются в унисон В парке завяжем две ленточки Будут сильней, чем закон и зло Две запрещённые девочки.
Стоило Насте окончить петь, как она заметила, что томный взгляд Тихомировой уставился куда-то вдаль и совершенно ни на чём не фокусировался. Нелепая ситуация. Она снова поделилась с ней чем-то сокровенным, снова на этом балконе. Только вот сейчас у них не было вина, а разум могли опьянить только звёзды, сияющие в небе, словно жемчуг. Молчание затягивалось, но оно не было давящим или мешающим, скорее, наоборот, девушкам было максимально комфортно молчать в компании друг друга. Не нужно было лезть из кожи вон, чтобы показать себя с лучшей стороны, рядом с Аней Настя чувствовала, что может оставаться самой собой, быть обычной девчонкой: с комплексами, растрёпанными волосами, помадой на зубах. - Да уж, принцесса, твоя жизнь всё больше похожа на сказку о заточении в замке с ужасным драконом, - неожиданно произнесла Аня. - Почему это? – Настя не могла понять, как Тихомирова пришла к подобному выводу после её песни. - Слишком долгая цепочка выстроилась в моей голове, обязательно, как-нибудь, расскажу тебе про это, но уже точно не сегодня. - Ну, спасибо, Ань, - имя девушки звучало в устах блондинки, как нечто из ряда вон выходящее, потому что обычно к ней обращались по прозвищу, которое она назвала всем ещё на первой встрече. - А что? Тебе радоваться надо. Если твоя жизнь это сказка про принцессу, то в ней обязательно предусмотрена хорошая концовка. - Я больше не верю в сказки с хеппи эндом и принцем на белом коне, - Настя усмехнулась своим словам, слишком уж пафосно они прозвучали в данном контексте. - Она больше не верит… - протянула Тихая. – Неужели, до этого верила? Или ты в детстве прочитала огромное количество сказок, поэтому ждала этого принца. - Я в детстве читала детективы, в которых обычно убийцей всегда оказывался дворецкий. - Так вот почему ты с Девидом особо не контацишь, - произнесла Тихая и звонко рассмеялась. - Да, вдруг ему что-то не понравится, он достанет из горшка с фикусом, спрятанный заранее топор и кокнет меня! - Даже не знаю, как мы пришли к этому диалогу, - сквозь смех выдавила из себя Тихая. – Ты, кстати, чего не в комнате? - Ой, девчонки там снова играли в правду или действие, а меня эти игры подзаебали, честно говоря, - Настя достала пачку сигарет и вынула оттуда две папиросы. – А ты? - Не могла уснуть, решила подышать свежим воздухом. Диалог девушек был таким обыденным, будто они уже знали друг друга несколько лет, а не несколько недель. Закурив сигареты, девушки снова замолчали, смотря в сторону горизонта на переливающие огоньки столицы. Дым немного обжигал лёгкие, а всё остальное было словно прекрасный сон, окончание которого явно никто не ждал.