Укрощение строптивого

Денис тревожно вздохнул. Горячий воздух обжёг легкие.  Проводить время с друзьями всегда являлось чем-то особенным для Шмальца, успокаювающем. Но не сегодня.     Дышать становилось всё труднее, дух от веников казался до тошноты горьким. Парень сидел, тихо теребя край полотенца. Остальные активно обсуждали свои быт, увлечения, однако только когда перешли к полелогу о работе, Денис оживился. — Слушайте, у меня статистика упала в конец... Мне раньше приятно было, что я просто делаю то, что нравится, и людям это интересно, а теперь чувствую, как: — не удержал нервный смешок, — вот а теперь, понимаете, чувство такое мерзкое, как будто я бесцельно существую. ...Я не знаю, как вам объяснить ещё! Это... Ну, это же у всех было? — Ух, зря унываешь ты, Дениска! — почти пропел Антон звонким голосом, обнажая зубы, и щедро плеснул воды на угли.     Густой мягкий пар заполнил парилку, и Шмальц наконец почувствовал себя хоть немного спокойно. — Ой, самое то, — просмаковал Никита, прикрывая веки и вытягиваясь, как довольный кот. — Ты это, Ден, не парься. Мы, как время найдём, калаб какой-нибудь снимем, и нормально всё будет! Ты ж Денис Шмальц, — неловко улыбнулся Кузьма; неумело, но от чистого сердца пытася порадовать друга. — Да, я считаю, таких ярких личностей — это надо ещё поискать, — важным тоном объявил Антон, словно оглашая свадебный тост, и залился ободрительным и довольно заратильным хохотом. — Значит, думаете, зря переживаю? — улыбнулся в ответ Денис. — Конечно, главное — правильно расслабляться, — подал голос размаяный Юлик знакомым подозрительным тоном.     Шмальц постарался понять, на что тот намекает. Юлик не редко позволял себе не слишком уместно пошутить. — Ты прав, не правильно убиваться. Надо нормально отдохнуть. На самом деле, спасибо большое, что позвали. — Да... — ещё более двусмысленно закивал Никита.     Дениса зазнобило, картинка поплыла мутными силуэтами. — Что происходит? — уже совсем вяло и несвязно выжал он.     Мужчины переглянулись друг с другом, что напоминало сцену из фильма ужасов. — Эй, пацаны, вы чего? — истерично бросил Денис, растягивая уголки губ, будто эта веселая гримасса могла бы разрядить обстановку.     Друзья продолжили таращиться на Шмальца в гробовой тишине. Тут, опершись тяжелыми руками о скамью, заговорил Никита: — Денис. Мы взрослые люди. Ты думаешь, легко вот так, с женой, с ребенком, съёмками? Мы все друг друга давно знаем, и тебе тоже пора понять нас. — Ч-что? — Ощущение реальности стремительно покидало его несчастный разум. — Ничего страшного, мы все через это прошли, — спокойно заверил Юлик, нагло трогая Шмальца за плечи. — Это ты ещё не видел, какие у Антона в гараже бдсм-качели... — Ох, не стоит, Юлий Александрович. Но ладно уж, что правда то правда — конструкция роскошная! На совесть сделана! — гордо ухмыльнулся Власов, розовея уже нет от банного жара. — Ну всё, хватит, — прозрел Денис, — не смешно. Я к вам с проблемой, а вы... — робко пристыдил их, боясь разжечь конфликт. — Мы не шутим, — холодно отрезал Никита, прибивая Шмальца взглядом к лавке точно гвоздями.     Горячии мужские тела плотно окружили Дениса. Голова кружилась, тяжелела и тяжелела. С ужасом он вскоре осознал, что едва может шевелиться. Что-то едкое, то ли пот, то ли слёзы, противно прокатилось по щекам, шее. — Стойте... Ребята... Вы... Чего... — как в замедленной съёмке хрипло протянул парень. — Тебе понравится, — пообещал кто-то, но Денис не разобрал, кто.