***
Бруно встал рано, как и всегда. С тех пор, как в семье нарастало напряжение и неприязнь к среднему Мадригаль, оракул стал более нервным и тревожным. Это сказалось и на режиме дня, который окончательно сбился, из-за чего спал Бруно около пяти часов в день. Впрочем, ему этого хватало. Как хватало и питания на кухне без свидетелей. Как хватало и общества периодически забегавших крыс, которых провидец сначала пытался вывести, стремясь быть общественно полезным хоть в чём-то, а затем начал подкармливать. Бруно стал невидимым и неслышимым в этом доме. И, кажется, все были довольны. Оракул вышел из своей комнаты. Место его обитания за последнее время сильно изменилось: лестница среди зыбучих песков поднялась на несколько десятков метров вверх, исчезли многие предметы обихода и декора — словом, комната Бруно напоминала заброшенную в песках пещеру древнего чудовища. Но предсказателю было, куда идти… Прошмыгнув мимо Пеппы, которая только неодобрительно посмотрела на него, Бруно оказался в одном из коридоров Каситы. Он прислонился к стене, затем нащупал что-то рукой и… Оказался в стене. — Так лучше, — расслабленно улыбнулся сам себе мужчина. — Спасибо, что показали место, ребята, — обратился он к парочке серых крыс, которым сейчас, очевидно, до Бруно не было никакого дела, а затем отправился в обход дома. У провидца на примете было несколько маршрутов, но самым любимым был тот, что проходил возле комнаты семьи Джульетты. Мужчина задумался. Старшая сестра никогда не показывала открытой неприязни к брату, как это делала Пеппа или Альма. А Мирабель… С ней Бруно действительно много общался. И их отношения даже можно было назвать дружбой. В реальность оракула возвратил приглушённый детский зов по ту сторону стены. — Бруно! — весело кричала Мирабель, мчась по коридору в поисках дяди. Мужчина вздрогнул — с недавних пор звучание собственного имени стало ему неприятно. А вот сам голос Миры звучал очень тепло, безо всяких ноток недоверия или ненависти. Бруно размеренным быстрым шагом направился к ближайшему выходу из стен. Перед Мирабель он возник совершенно внезапно. — А, вот ты где! Здравствуй, дядя! Как ты неожиданно появился, — с удивлением сказала Мирабель. Бруно только неловко улыбнулся. — А мама не хотела сначала меня к тебе пускать, говорила, что сейчас не лучшее время, — продолжала девочка, — но это ничего, когда я получу дар и свою комнату, то точно смогу видеться с тобой, когда захочу! — Полагаешь, мы найдём, как провести время? — Ты можешь рассказывать мне истории или рассказывать о том, что будет, — на этих словах Бруно чуть хмурится, — А я… Я могу совершенствоваться во владении даром и показывать это тебе, вот здорово будет! …Дядя, может, прогуляемся? — С удовольствием. Надеюсь, твоя мама не против? — Бруно был единственным взрослым, которого с Мирабель объединяла тяга гулять, сидеть у реки и разговаривать, поедая стряпню Джульетты. — Она сказала вернуться к вечеру. Вот еда, — Мира показала дяде корзинку, в которой лежало что-то весьма вкусно пахнущее, завёрнутое в голубые салфетки. Бруно одобрительно кивнул. Оракул и девочка вышли из дому, на этот раз никто не встретился им по пути. Сначала они шли молча, но бойкая Мирабель вскоре разговорила дядю. — …Расскажи про крысок, Бруно! — неугомонно спрашивала Мира. — Ну, мы… Мы много времени проводим вместе. Некоторые совсем ручные, некоторые — дикие свободные звери! Периодически я играю с ними… — Как со мной? — Нет, что ты! Тебя никакие крысы не заменят, Мирабель, — Бруно замедлил шаг и взглянул на девочку, не отводившую от дяди глаз. — Подожди-ка, — нахмурился Бруно, — что это у тебя с глазами? Ты что, не спала? — Откуда ты знаешь? …Точно, ты же всё знаешь! Бруно неловко усмехнулся: — Тут никакие мои способности не нужны. Синяки у тебя под глазами достаточно красноречивы. Может, расскажешь, что произошло? Отказать Бруно Мира просто не могла: дяде она доверяла, как никому другому. Они как раз вышли к небольшому ручью. Бруно осмотрелся, двигался при этом он довольно скованно и неловко, пока, наконец, не обнаружил небольшое брёвнышко на берегу. Должно быть, какой-нибудь проходящий мимо путник решил расслабиться и насладиться видом бегущей воды и притащил бревно, а может быть его оставили здесь лесорубы. Провидец подбежал к брёвнышку и приглашающим жестом кивнул Мирабель, мол, садись, поболтаем. Мира не заставила себя долго ждать. — Сначала — еда! — Девочка достала корзинку и развернула салфетку. Там лежали арепы. — Бери! Бруно колебался. С тех пор, как он перестал появляться за семейным столом, оракул привык есть в одиночестве, причём пищи ему требовалось совсем немного. — Ну? — Мирабель вопросительно смотрела на дядю, искренне не понимая, почему тот не берёт лепёшки. Бруно вздохнул, взял арепу и принялся жевать. К нему присоединилась Мирабель. — Так вот, по поводу моих глаз… Я действительно почти не спала, — она выдержала паузу, — Из-за кошмаров. — Девочка доверительно посмотрела на Бруно. — Кошмары мучительны. Мне это знакомо. — Мне снится, как бабушка кричит на меня, как она вырастает и становится высокой-превысокой, — воспоминания о снах накрыли Мирабель, — снится, что сёстры обижают меня… Бруно аккуратно, хотя несколько скованно обнял Мирабель. Та несколько успокоилась. — Как бы не сложен был твой путь, ты справишься со всем, поверь мне. …Ну а заснуть тебе помогает что-нибудь? — Я не могу спать в темноте, потому что сны слишком близко, — пробормотала Мирабель, уткнувшись в плечо дяди, — а при свете лампы тоже не могу спать, потому что страшные тени танцуют по стенам. — Я понял, Мира. И постараюсь что-нибудь с этим сделать. — Правда?! — обрадовалась Мирабель. — Я сделаю всё, что в моих силах.***
Под вечер в стенах дома, в обиталище Бруно кипела работа. Мужчина, как и обещал, решил сделать для Мирабель что-то такое, что бы как-то помогло ей если не избавиться от кошмаров, то хотя бы засыпать спокойно. Сначала Бруно был в замешательстве. Он сидел на подозрительно накренившемся стуле и постукивал пальцами по жестяному ведру, которое ещё давно кто-то забыл в чулане. Задумавшись, Бруно перенёсся в прошлое и вспомнил, как создавал пророчества. Ощущения всегда были не из приятных… А ещё был свет. Да, кому-то кажущийся зловещим, но по мнению Бруно весьма приятный зелёный свет! И вот сейчас провидец, задевая и роняя инструменты руаной носился по своему маленькому обиталищу, хватая то украденный у Феликса паяльник, то нож по металлу, то краски. К двенадцати часам заляпанный, ушибшийся и нечаянно порезавшийся в нескольких местах Бруно выскользнул из стен и направился к комнате Мирабель.***
Джульетта была удивлена приходу брата, но выгонять Бруно не стала, лишь подняла брови, покосившись на старое ведро, что держал в руках оракул, и пропустила гостя в комнату Мирабель, смежную с её собственной. Бруно с трудом сдержал облегчённый выдох. Руки его подрагивали. — Добрый вечер, Мира, — Бруно приоткрыл дверь и просунул голову в щель, — можно к тебе? — Бруно?! — девочка подскочила на кровати. Сегодня керосиновую лампу на ночь ей не поставили. Видимо, родители сочли просьбы Мирабель за постоянные прихоти. — Заходи, дядя. — Ого, спишь без ночника? — Не очень-то получается. Я очень боюсь, дядя… — Я кое-что сделал, как и обещал. Возможно, тебе это поможет. Ну… Я очень надеюсь, — Бруно нервно сглотнул. Затем, полагаясь практически только на осязание, оракул подошёл к подоконнику и поставил на него свечу, которую не с первой попытки зажёг. Мирабель напряжённо наблюдала за дядей. Бруно улыбнулся ей, пытаясь поддержать, а затем поставил сверху на свечку ведро. Мирабель ожидала, что сейчас вновь по стенам запляшут тени, но вместо этого они все оказались усыпаны зелёными звёздами, вырезанными в жестянке и покрытыми сверху раскрашенной бумагой. — А они не погаснут? — Только когда ты будешь глубоко спать, Мирабель. Доброй ночи тебе. Вскоре Мирабель забылась спокойным глубоким сном, каким спят дети, что не боятся ни кошмаров, ни грядущего будущего.