Алло, группенфюрер!

Этот день был не особо приятным, и отнюдь не предвещал хорошего настроения. За окном была мрачная погода, тучи затянули голубое небо, образовав серую скатерть. Мюллер сидел в кресле, и, что-то неразборчиво бормоча себе под нос, читал свежую газету. В комнате витал запах сырости и свежих типографских красок, от чего мужчина чувствовал некую бодрость, что было очень странно… — Эх, ну как всегда, ничего нового в этих газетах не пишут: там убили, тут застрелили, «продам трусы за тыщу баксов», «купите новые носки, сделанные из задницы единорога», «срочно ищем уборщицу», и всё такое прочее… — вздохнул группенфюрер, перелистывая страницы. — Эх, как же скучно я живу! Ни веселья, ни романтики, в конце-концов! Мюллер устало зевнул и отложил газету в сторону. Он был настолько измотан своими волнениями и переживаниями, что даже фюрер периодически предлагал ему уйти на пенсию. Однако, уходить Генрих пока не собирался, потому как считал, что лучше него самого никто эту работу не выполнит. Кому, как не ему наводить порядки и орать на подчинённых, ведущих себя как стадо баранов? Кому, как не Мюллеру, вечно сторить из себя начальника, и расхаживать по Рейхстагу с важным видом? — Кто, как не я, способен наводить порядки в Рейхе? Кто, если не я, способен поставить всех на место, даже самых бронелобых? , — вопрошал сам у себя Мюллер, расхаживая по комнате с задумчивым выражением лица. — Да без меня тут по-любому начнётся самая настоящая анархия, и весь Рейхстаг развалится к чертям собачьим! Ну уж нет, никуда я отсюда не уйду! , — строго произнёс мужчина, и стал воображать, что говорит с Гитлером: — Так что, мой фюрер, идите-ка вы со своей пенсией в… далеко, в общем! Внезапно для группенфюрера, в прихожей раздался негромкий, но звонкий скрежет телефона. Мужчина машинально повернул голову к тумбочке и направился в коридор. — Чёрт побери, да кому я тут ещё нужен? Как меня уже достал этот телефон! , — ворчал Мюллер, идя медленным шагом, будто зомби. — Каждый день одно и то же, одно и то же! Ничего нового я уже в этой «трубе» ни от кого не услышу — это факт! — Алло?! , — яростно воскликнул Генрих, при этом тяжело и свирепо дыша. — Гутен абенд, герр Мюллер… — послышался робкий женский голосок по ту сторону телефонной трубки. — Простите, что побеспокоила вас. Вы, видать, уже спите? — Нет, блин, торчу в клубе, танцуя там стриптиз на шесте! , — разозлился Генрих, брызжа слюной от гнева. — Вы, Барбара, совсем с логикой не дружите, или часами не умеете пользоваться?! Да вы… да вы самая настоящая… баранесса, от слова «баран», ясно вам?! — Ах, простите меня, ради Бога! Простите свою маленькую, глупенькую Барбушку? , — нежно промурлыкала девушка в трубку. — Мне тут просто скучновато дома одной… не составите малышке компанию? — Совсем что ли спятила, женщина?! , — возмущался Мюллер, крича не своим голосом. — Я тебе сейчас найду, блин, компанию… В дурке! «О, да, мой милый, злись на меня! Ты просто не представляешь, как ты меня заводишь своим криком!», — думала фрау Крайн, тяжело при этом дыша, видимо, от наслаждения. — Барбара?.. — малость напряжённо вопросил мужчина, слегка прикрыв свой рот ладонью. — В-вы там что делаете? — Да так… ничего особенного, сижу на окошечке, смотрю на звёзды, попиваю шампусик и скучаю… — улыбнулась женщина, при этом накручивая прядь волос себе на палец. — Совсем одна, понимаете… а так хочется, чтобы кто-нибудь пришёл, и тоже присел со мной рядышком на подоконничке — попили бы игристого, да под музычку романтичную… Ммм, красота! — Вы только поэтому мне звоните? , — безэмоционально вопросил группенфюрер, как- то странно оглядываясь по сторонам. — Ну… мы можем заняться сексом по телефону, — эротишно проворковала девушка, поудобнее разместившись на подоконнике. — Эээ… нуууу… я даже не знаю! , — смущённо произнёс Генрих, заливаясь краской. — Знаете, мне как-то неудобно даже! Вы меня засмущали! — Ах, мой котик, неудобно спать вверх тормашками, — игриво произнесла Барбара, мило улыбаясь своими белоснежными зубками. Мюллеру такая идея очень понравилась, и он с радостью стал слушать голос любимой девушки. — Расслабься, мой маленький пупсик, — эротишно прошептала она, медленно проводя по своей ноге. — На мне одет чёрный кружевной пеньюар, и чёрные-чёрные чулочки! На моих губах чёрная помада, а на глазках чёрные-пречёрные тени! «О, боги, подготовилась, значит! , — задумался группенфюрер, потихоньку начиная возбуждаться. — Я тебя хоть в живую не вижу, но уже хочу, моя сладенькая! Моя Королева Тьмы!» В этот момент, представляя, как Чёрная Королева ласкает его тельце своими изящными ручками, он почувствовал знакомое ощущение в штанах, которое не испытывал уже давно. — Барбара, продолжайте! , — облизываясь, прошептал Мюллер, и прикрыл на мгновение глаза. — Ах, мой сладенький, твоя чёрная кошечка так хочет с тобой поиграть! , — мурлыкала девушка, извиваясь при этом всем телом, будто кобра. — Чёрная кошечка уж давно точит на тебя коготочки, мой сладенький котёночек… так жалко только, что я тебя не вижу! — Ну, дорогая моя, на улице уже ночь… — индиффирентно произнёс уже немолодой группенфюрер, невольно посмотрев в сторону гостинной. — Давайте встретимся как-нибудь и тогда сможем повеселиться, как следует… — Ну-у-у, как нибудь скучно! , — капризно прошипела фрау Крайн, злобно сверкая глазами. — Видишь, кошечка уже не добрая, и может кой-кому выцарапать глазки! — Милочка, ну я же тебе уже всё объяснил! Ты можешь потерпеть до утра? , — всё так же невозмутимо вопрошал мужчина. — Ох, герр Мюллер, как же менязаводит ваш голос! , — хищно воскликнула девушка, желая продолжить свою игру. — Я медленно провожу рукой по своему черному пеньюару, слегка приподнимая его… — Ну хватит уже, девочка моя! Хватит баловаться! Я и мой… «верный товарищ» уже не можем терпеть! , — воскликнул Генрих, чувствуя, как его член поднимается всё выше и выше. — Ты меня заводишь! Я весь уже горю от страсти и жажды острых ощущений, моя крошка! — О, да, я тоже! , — робко шепнула она, на секунду затаив дыхание. — Но я так хочу секса, хотя бы по телефону… — Ты его получишь, моя сладенькая, неприменно получишь! , — эротишно прошипел Мюллер, сбрасывая с себя штаны. Я готов с тобой… всегда и везде, хищница ты моя! — Хорошо, мой седовласый тигр. Мрррррррррррр! , — прорычала девушка, медленно вставая с подоконника. — Я медленно спускаю одну из бретелечек, заодно закидывая ногу на твой пах. — Господи, Барбара, прекрати! Что ты со мной творишь, чертовка! , — вскричал Генрих, сбрасывая с себя трусишки. — Ну ты и извращуга, моя пантерушка! — Мне стоит прекратить? — язвительно вопросила девушка, сделав ехидную ухмылку. — Не-ет, я пошутил! Я не это имел в виду! , — воскликнул Мюллер, испугавшись, что лишится приятных ощущений. — Я имел в виду, продолжай, только не сильно пошли! У меня такое ощущение, что мой агрегат сейчас взорвётся от твоих эротических речей! — Ну, милый, я и хочу тебя завести! , — улыбнулась Барбара, прикусив ноготок. — А сейчас ты что делаешь, сладусик мой? Я и так уже заведён! , — прошептал мужчина. — Продолжай в том же духе, моя куколка! — Как скажете, мой грозный группенфюрер! , — с наигранным подчинением в голосе произнесла Барбара, умостившись на своей широкой двухспальной кровати. Набрав в грудь как можно больше воздуха, девушка продолжила: — Я медленно спускаю с себя бретельку, она аккуратно опускается на моё плечо. Я нежно провожу своей ножкой по твоему паху. Затем я спускаю с себя вторую бретелечку, и не спеша избавляюсь от эротишного платьюшка… — Ох, какое приятное ощущение! , — воскликнул Мюллер, ёрзая на месте. — А я, в свою очередь, нежно поглаживаю твою изящнейшую грудь четвёртого размера, и помаленьку спускаюсь своими шаловливыми ручонками до твоей тонюсенькой талии… А после, добираюсь до твоего «сокровища» и открываю «сундучок с кладом», избавляя тебя от трусишек… — при всех этих речах мужчина совершал непонятные движения руками, и извивался всем телом. — Мх! Ты решил за мной поухаживать? , — робко вопросила девушка, принимая эротическую позу. — Мой властный группенфюрер, зачем ты на меня кричал, если хочешь меня? — Потому что я знаю, что ты возбуждаешься от моей строгости — тут и так всё понятно! , — усмехнулся Мюллер, прикрыв глаза от удовольствия. — Тебе же нравится, когда я на тебя ору! Думаешь, этого не видно? — А вы догадливый, Генрих… Мюллер! , — смеясь, ответила Барбара. — Вы уж простите меня за настырность, я просто так вас люблю… Это вовсе не за статус, и не за деньги, нет-нет! Вы такой милый… вы внешне похожи на маленького медвежонка. — Ох, Барбушка, вы мне льстите! Я, если быть честным… — тут он запнулся на секунду, при этом сильно краснея. — Если быль честным, то я вас тоже лю… нет, я вас просто обожаю! Если б вы знали, как я вас обожаю, моя красавица! — Спасибо вам, Генрих, спасибо… — зевнула девушка, чувствуя, что засыпает. — Я люблю вас, мой малыш! — И вам, милая, спасибо! Пообещайте, что когда-нибудь мы встретимся и займёмся любовью уже вживую! , — взмолился группенфюрер, закатив глаза от удовольствия. — Ну-ну-ну, котёночек, посмотрим на твоё поведение! , — шутливо погрозилась фрау Крайн и вновь зевнула. — Благодарю тебя за незабываемые ощущения, крошка моя… нам надо созваниваться почаще! , — после этой фразы сладко зевнул и Мюллер. — Теперь-то мы уж точно не заскучаем! Доброй ночи, моя Королева Тьмы! Положив трубку, группенфюрер натянул на себя нижнюю часть гардероба и спокойно отправился спать.