Borrowed Sweater

Он был совершенно не удивлен, что Альфред выбрал именно этот свитер. Ярко-красный со звездами на плече и знакомой надписью на кириллице спереди. Он знал, что этот выбор был преднамеренным, игрой. Когда он сказал «возьми что-нибудь из шкафа», можно было догадаться, что Альфред умудрится отыскать любимый хоккейный свитер Ивана под завалами одежды. Иван на секунду вонзил ногти в полотенце в своей ладони перед тем, как расслабиться, а дружелюбная улыбка расплылась по его лицу. - Лучше? – спросил он. - Ага! – прощебетал Альфред, стряхивая остатки влаги с волос на кухонный пол Ивана. Иван дернулся, но Альфред этого не заметил. Они попали в холодный декабрьский ливень по пути на совещание. Совещание, которое, похоже, отменили перед тем, как они приехали. К несчастью, никто из них не заметил сообщение в мессенджере, пока не стало слишком поздно, так что они с кислыми лицами заливали пол в затемненном вестибюле. Глядя, как Альфред трясся, пока вода просачивалась сквозь его лабораторный халат и галстук, Иван сжалился над своим коллегой. - Я живу недалеко, если вдруг захочешь обсохнуть. Альфред оборвал свой бессвязный поток самосожаления на середине с восторженным «правда?», и они быстрым шагом направились в маленький тихий дом Ивана. Он знал Альфреда ещё с колледжа, они выпустились вместе с одной специальностью и с почти одним и тем же средним баллом. Они получили одну и ту же работу друг рядом с другом с до неудобства похожими резюме. Всё это не было намеренным. Альфред вскрикнул, увидев Ивана в первый день на их рабочем месте, и обвинил его в преследовании, пока не осознал, что их новый босс очень странно на них смотрит. Правда была в том, что они впали в странную рутину постоянных случайных встреч друг с другом с самого первого дня, как открыли учебники по строению ядерных реакторов. Рассказчик в романтической комедии назвал бы это судьбой. В конце концов, именно судьба забросила Ивана в этот университет. Он вообще не рассчитывал, что сможет пойти в колледж. Он несколько лет проработал в семейном бизнесе, прежде чем предложение о стипендии для обучения за границей попалось ему на глаза. Он начал с другой специальности, прежде чем внимательный профессор привлек его внимание к ядерной инженерии. Там он и встретил Альфреда, который был на пару лет моложе, на несколько децибел громче и постоянно вертелся рядом с ним. Альфред запрыгнул на кухонную стойку Ивана, болтая ногами взад и вперед. Послеполуденный свет отражался от золотого принта на свитере, когда он двигался. Иван притворился, что не слышал его, повернувшись и взяв в руки полотенце, которое тот использовал, чтобы протереть свои волосы. - Если я заберусь сюда, наши глаза будут на одном уровне, - объяснил Альфред из-за спины. – У тебя милая квартирка! - Спасибо. - Ты один здесь? Мягкий скрип раздавался позади, когда Альфред открывал и закрывал шкафчики около своей головы, любуясь его фужерами и кружками без каких-либо задних мыслей о личном пространстве Ивана. Иван взволнованно переминался с ноги на ногу. Он уже жалел, что пригласил Альфреда. Его шарф был слишком туго натянут вокруг его горла. Он винил в своем плохом настроении погоду. - Живу здесь? Да. - О, я думал, у тебя есть живность, или типа того. - Нет. - А гости часто бывают? - Нет, - он встряхнул полотенце, за которое держался, просто чтобы занять чем-нибудь руки. – Зачем ты спрашиваешь? - Светская беседа. Нормальные люди ведут светские беседы, Брагинский. Иван обернулся. Альфред отвел глаза, делая вид, что рассматривает подол своего свитера. Судя по его виду, ему было настолько же некомфортно, насколько Иван себя ощущал. Странно было думать об этом, но Иван осознал, что не видел его в повседневной одежде с тех пор, как они закончили университет. Даже тогда он по большей части заставал его в аудиториях и в лаборатории. Не считая нескольких неловких вечеринок, их круги общения не особо-то пересекались. Самым близким к совместному времяпровождению были их долгие прогулки от лабораторий до общежития сквозь летнюю жару, либо сквозь зимнюю вьюгу. Альфреду всегда нужно было позаимствовать перчатки Ивана, когда шел снег. Неохотное восхищение Ивана своим соперником переросло в неловкую одностороннюю влюбленность. К счастью, ему удалось сохранить это в секрете. По крайней мере, ему казалось, что это всё ещё секрет. Альфред никогда не делал никаких комментариев, а его дружески-соперническое поддразнивание оставалось неизменным. Альфреду всегда нравилось давить Ивану на чувствительные места. Иногда они вместе обедали, что было бледной заменой того, чего Ивану хотелось на самом деле: всегда обедать вместе, а ещё ужинать, и завтракать, и всё, что этому бы сопутствовало. Он уже привык, что Альфред всегда рядом, и мысль, что в конце концов он уйдет к кому-то другому, отдавалась постоянным мучительным беспокойством. Не то чтобы они не встречались с другими людьми в университете, но Ивану было трудно скрыть свой тайный трепет всякий раз, когда Альфред менял статус своих отношений обратно на «в поиске». Иван не был уверен, как можно описать их отношения. Они не были друзьями, по крайней мере не в привычном смысле этого слова. Но они были гораздо большим, чем просто коллегами. «Соперники» звучало слишком драматично. В «партнерах» имелся романтический оттенок, что заставлял Ивана запинаться, но... Будь моим, останься со мной. Рукава его рубашки были слишком длинны для Альфреда, они свисали с его больших пальцев, пока он переключил внимание на свои залитые дождем очки. Он, казалось, намеревался вытереть их о свитер Ивана, прежде чем поднял на него взгляд с застенчивой ухмылкой. Иван протянул ему другое полотенце, пока он, несмотря на все свои мысли, придумывал для Альфреда причины, чтобы тот остался. - Хочешь что-нибудь выпить? Чай, или кофе, или... - Горячий шоколад? – спросил Альфред. - Думаю, смогу заварить немного. - Супер! Румянец разлился по щекам от энтузиазма Альфреда, но Иван скрыл его, нахмурившись. Он мягко отодвинул голову Альфреда в сторону, чтобы дотянуться до шкафчика позади него, что вызвало веселый смешок. Наугад схватив две кружки, прежде чем смех Альфреда отвлек его ещё сильнее, он направился в кладовую за шоколадом. Мягкий стук дал ему понять, что Альфред соскользнул со стойки и последовал за ним. - А у тебя есть зефирки? - Может, есть. Они должны быть где-то здесь. Иван услышал, как тот ушел к полкам, которые он приметил ранее, прежде чем торжествующее «ага!» ознаменовало его слишком быстрое возвращение. Какая-то часть Ивана надеялась, что Альфред задержится на месте чуть дольше, чтобы он смог выровнять свое дыхание. Ему было слишком жарко, и раздражение от работы мешалось с тяжким чувством ностальгии, осевшим в груди. - Они большие, но сойдет. Мы должны как-нибудь поджарить зефир в лаборатории. В микроволновке, например. Лили бы нам помогла. Альфред облокотился о плиту рядом с Иваном, совершенно не заботясь о его личном пространстве или границах. Это было очень по-альфредовски. Возможно, это была ещё одна его игра, но Ивану сейчас нелегко было понять её цель. В обычном случае Иван бы оттолкнулся, отпустил бы комментарий о том, что Альфред ходит за ним по кухне, словно потерянный щенок, просто чтобы увидеть, как Альфред морщит нос и говорит «вовсе нет». Но сегодня Иван был слишком уставшим, чтобы думать о мотивациях и играх, так что вместо этого он чересчур агрессивно размешал шоколад в молоке, чтобы притвориться, что ему не нравилась такая близость. На кухне сладко пахло; приторный шоколад и зефир благоухали в морозном зимнем воздухе. - Ты всё ещё играешь? – неожиданно спросил Альфред. - Играю? Играю во что? - В хоккей. Он указал на надетый свитер, чтобы сделать акцент. - Больше не так часто. - О... ты был хорош в колледже. - ...спасибо? Иван замолчал, осознавая комплимент, который исходил от Альфреда. Он хмурился достаточно долго, чтобы Альфред понял, что он сказал нечто необычное. - Не то чтобы я следил! - Я знаю. Мэттью. - Ага! Альфред улыбнулся и начал разливаться об играх в далеком прошлом. Он присутствовал на каждой из них. Брат Альфреда начинал как тихоголосый первокурсник, чей талант (и внезапная агрессия) на льду привели его к должности капитана команды уже на третий год обучения. Скорее всего, Иван был бы сильнее недоволен потерей желанного титула, если бы присутствие Мэттью не гарантировало, что Альфред будет сидеть на месте зрителя на каждой игре. Взгляд Альфреда, направленный на лед, заставлял его кожу покалывать – и не только от адреналина. С тех пор его тоска лишь усилилась. Превратилась в жаркую боль, что он пытался не замечать. Но фантазии просачивались, прежде чем ему удавалось подавить их полностью. После практики – мечты о том, как он прижмет Альфреда к стене в душе раздевалки и зацелует ему шею, пока ноги не ослабнут. Или толкнет его в снег по дороге домой и распахнет его пальто, чтобы дотронуться до теплой кожи. Наполовину оформленные планы, как зажать Альфреда в тихий угол лаборатории после того, как все уйдут, и потянуться к его брюкам, чтобы обхватить его эрекцию. Мечты о том, как Альфред безудержно стонет от его прикосновений. Жаль, что он не был достаточно храбрым, чтобы прижаться к губам Альфреда, пока они были всего лишь студентами, чтобы просто узнать, что случится. Просто посмотреть, как Альфред отреагирует на него. Просто запомнить вкус его губ. Иван усилием воли сделал выражение лица нейтральным, пока он наливал горячие напитки в кружки, которые Альфред удерживал на стойке своими такими знакомыми руками. - Катание на коньках, - сказал Иван, осознавая, что его очередь продолжать разговор. - Хмм? - Я не... я больше особо не играю в хоккей, - Иван легко прикоснулся к своей искривленной ключице – старому перелому, результату удара плечом по спине, что отбросил его на борт. – Но я катаюсь на коньках. Это здорово. - А! На катке у торгового центра? - Обычно да. Иван прочистил горло, не зная, как продолжить разговор. Светские беседы не были его коньком. У него была привычка выдавать слишком многое, что было у него на уме. А то, что у него на уме, людей обычно отталкивало. Свободный рукав одолженного свитера задел руку Ивана, когда тот взял одну из кружек. Иван украдкой бросил взгляд на мягкую улыбку собеседника, держа кружку близко к лицу, чтобы подуть на нее. - Мы с Мэтти иногда ходим туда кататься. Но я никогда тебя не видел. - Я хожу рано утром. - Один? - Как правило да. - Слишком одиноко! - Это и означает «один». - Напиши мне в следующий раз, - сказал Альфред, проигнорировав фразу Ивана. – Мы можем встретиться. Мэтти тоже может прийти. Иван улыбнулся в ответ и что-то уклончиво промычал. Приглашение было слишком хорошим, чтобы быть правдой, поэтому он подавил обнадеживающий трепет в горле, пока не стало слишком трудно дышать. Как бы он ни хотел, чтобы это было не так, но Альфред был дружелюбен со всеми. Приглашение провести время вместе не было особенным. В прошлом он делал это бесчисленное множество раз. - Раз уж мы оба опаздываем, пошли вместе. - Ты идешь на вечеринку к Франсин? Я тоже! Давай пойдем вместе. - Ты тоже на обед? А что принес? Давай попробуем друг у друга. Маленькие фразы, что ощущались бы намного более особенными, если бы Альфред всегда не повторял бы их следующему вошедшему в помещение человеку. И похоже сейчас, как и обычно, Альфред говорил, чтобы заполнить пустоту. Если свидание с Альфредом было именно тем, что он хотел, то перспектива стать третьим колесом в играх близнецов ощущалась слишком неловкой, чтобы получить от нее удовольствие. Он взглянул на Альфреда, чтобы оценить его реакцию на его приглушенный энтузиазм. Тот тыкал пальцем в зефирки в своем напитке, погружая их в шоколад, прежде чем они вновь всплывали наружу. Несмотря на их размер, он умудрился втиснуть в кружку три штуки. - Тебе не нравится? – спросил Иван. - Оу! Нет, нравится! Альфред слишком быстро поднял её к своему лицу, отчего очки у него запотели, и сделал театрально долгий глоток. Иван отвернулся, чтобы скрыть свое удивление, и отступил на шаг, пока другой был отвлечен. Теперь всё ощущалось как-то безопаснее. Альфред всё ещё стоял слишком близко в одежде Ивана, но неловкое цепляющее влечение поутихло. Альфред перестал давить. Иван медленно вдохнул, заставляя себя не отстраняться. Теперь всё ощущалось приглушеннее, обволакивалось в повседневность, однако Иван всё ещё чувствовал покалывание от дразнящего присутствия Альфреда. От звуков его шагов, когда он проходил позади стола Ивана к принтеру. От его резкого громкого смеха на другом конце помещения, пока он шутил с администратором. Даже осознание, что контейнер с обедом Альфреда стоит рядом с его в холодильнике кафетерия, заставляло его замирать. То, что изменилось сильнее – это его мечты. Вместо того, чтобы надеяться, что Альфред когда-нибудь ответит взаимностью, оказалось проще просто оставить всё, как есть. Он просто не хотел видеть, как Альфред отреагирует, он хотел, чтобы он остался. Их теперешние отношения были явно лучше, чем если бы Альфред ушел с отвращением. - Спасибо, что пригласил меня, - сказал Альфред. - Не за что. - Ты хотел... эм? - Что? – Иван склонил голову в искреннем замешательстве. - Ничего, не бери в голову. Альфред покачал головой с достаточной силой, чтобы его светлая челка слетела со лба. Теперь она закрывала ему глаза. Иван хотел бы находиться в положении, в котором он бы смог убрать их, но он не шелохнулся, чувствуя себя настолько неловко, как ещё никогда не чувствовал. Тоска усилилась. Она просачивалась в неожиданных местах – в задней части его челюсти, когда он сжимал её слишком сильно, в пустых изгибах его ладони, в напряженном прерывистом трепете в груди, в тяжести в животе каждый раз, когда он уходил с работы один. Но, по правде говоря, так было легче. Никакого неловкого молчания по утрам. Никаких волнений о том, что сказать на работе, или о том, что будет, если кто-то узнает. Одно лишь время от времени вспыхивающее покалывание в затылке, напоминающее ему, что он... Альфред снова что-то говорил. Что-то о погоде, затем о работе. Ничего особо сложного, чтобы Иван не мог отвлечься, кивая в нужных местах. Обычно он бы поддразнил Альфреда за болтовню, но сегодня он слишком устал. Что-то было не так, его мысли были туманны и подернуты тоской о прошлом. Иван задавался вопросом, заболел ли он, или виной тому был недосып. Его плечи болели под невидимым грузом. Он хотел попросить Альфреда остаться на ужин. Рукава его свитера сползали по запястьям Альфреда каждый раз, когда он поднимал кружку к своим губам, чтобы отхлебнуть. Его запястья казались обманчиво тонкими в слишком большой одежде. Альфред положил очки на столешницу, похоже, предпочитая немного размытое зрение полностью затуманенному. Несмотря на всю его болтовню, на кухне Ивана он смотрелся, как дома. - Ты забавно на меня таращишься, - сказал Альфред. – Извини, мне лучше уйти? Иван прикусил нижнюю губу и отвернулся – он даже не понимал, что таращился. - Нет, все в порядке. По крайней мере допей шоколад. - Я не хочу злоупотреблять гостеприимством! - Ничего подобного. Приятно время от времени побыть в компании. Альфред ослепительно заулыбался. - Тогда тебе надо в следующий раз позвать меня с собой на каток! Иван фыркнул и легко ткнул Альфреда в плечо. Альфред не отшатнулся, он никогда так не делал. Вместо этого он толкнул плечо Ивана своим и продолжил улыбаться. Это было нормально, хотя иногда в ответ он получал хмурый взгляд или раздраженное пыхтение, когда Альфред был в дурном настроении. Это было одно из обычных прикосновений, что Иван позволял себе. Необычным было то, что Альфред не отошел, вместо этого он прильнул к нему, прислонившись к нему боком. Иван многозначительно прокашлялся, но Альфред остался в таком же положении. Он ощущался теплым, близким и слишком мягким в чересчур большом свитере Ивана. Иван взглянул на него, пытаясь отыскать ответ на его лице, тогда как Альфред стал неожиданно тихим. Улыбка Альфреда чуть потухла из-за необъяснимого замешательства. Казалось, он тоже ждал какой-то реакции. Иван поставил кружку на столешницу и медленно втянул воздух сквозь сжатые зубы. Даже для Альфреда это было слишком. Альфред отшатнулся в тревожном прыжке. - Ох! Ох, прости... Мне кажется, эм, - его улыбка наконец превратилась в смущенную гримасу, что он быстро спрятал за напитком. – Мне кажется, я неправильно понял... всё. Тебя. - Что? Иван подался вперед, чтобы встретиться с Альфредом взглядом, но тот лишь отшатнулся ещё дальше. Он опустил глаза, направил его на руки Альфреда. Его костяшки побелели оттого, как он вцепился в кружку. - Нет, ничего, - пробормотал Альфред, качая головой. – Мм... просто забудь. Думаю, я... неправильно понял то, что ты сказал, и услышал то, что хотел услышать, понимаешь? - Нет, не понимаю. - Ну и ладно. Правда, не бери в голову. Я просто туплю. Альфред издал слабый смешок, что прокатился по его опущенным плечам. Он, казалось, припал к кружке, сжимался вокруг неё так, что Ивану было трудно разглядеть его лицо. Обеспокоенный и уверенный, что допустил какую-то огромную ошибку, Иван протянул руку, чтобы похлопать Альфреда по плечу. В этот раз Альфред реально шарахнулся прочь от прикосновения. Горло Ивана обожгло от необъяснимого стыда. - Альфред, я... - Прекрати, я в норме. Он ответил на открыто обеспокоенный взгляд Ивана пустой улыбкой, которая говорила, что ни в какой он не в норме. Иван ему не поверил. Альфред осознал, что не очень-то он и убедителен, и попятился, пока не уперся в столешницу позади себя. Шоколад пролился через край его кружки на его руки, но он, похоже, этого не заметил. Иван смотрел, как он стекал по его пальцам. - Я в порядке, Брагинский. Как огурчик! – он наигранно рассмеялся над этим клише. – Ты ведешь себя, как Мэтти. - Хмм. - Он много переживает. - О чем? - О том, о сём... Обо всём. Иван прибег к своей обычной реакции на браваду Альфреда – к тихому вздоху и мычанию. Он повернулся, чтобы взять одно из полотенец, что они использовали, и протянуть его Альфреду. Жидкость уже не была достаточно горяча, чтобы обжечься, но растаявший шоколад был липким. Он залился румянцем, когда это заняло его мысли. - Тебя подвезти домой? – спросил Иван. - Не, мы достаточно близко от работы, а дождь вряд ли будет идти всю ночь. Я только допью шоколад и пойду за машиной. Альфред замолк, глядя на свои ноги. - Если только ты не хочешь, чтобы я ушел сейчас? – спросил он тихо. Иван пожалел о том, как он подобрал слова. Он хотел, чтобы всё снова стало нормально, но он не хотел, чтобы Альфред уходил. Сделав успокаивающий вдох, он нашел небольшое, относительно чистое кухонное полотенце, которым можно было пользоваться, и быстро сполоснул его под холодной водой. Он заметил такой же румянец у Альфреда, когда протянул ему руку. Кружку с глухим стуком поставили на столешницу, и Альфред вытер руки короткими, рваными движениями. - Альфред, я... - Не волнуйся, я всё равно не хотел задерживаться надолго. Дома полно работы, да и неудобства тебе причинять не хочется. Альфред всё ещё вытирал руки, но взгляд его был направлен на свитер, что он надел. У него было чувство, что он впустую тратит время Ивана. День проходил не так, как он планировал или как он ожидал. Он стушевался от своей ошибки. - Ты можешь остаться, я пригласил тебя, - произнес Иван. – И ты не причинишь неудобства. В смысле, мы можем вместе посмотреть кино, или... у меня есть Нетфликс? - Нетфликс, - бесцветно повторил Альфред. Альфред снова краснел, и Иван не понимал, почему*. - Альфред, ты не злоупотребляешь гостеприимством. - Ты это уже порядочно раз сказал. - Но ты мне не поверил. Альфред замолк и посмотрел ему в глаза. Иван ощутил, будто вся кровь в его теле прилила к ногам. - Я могу отвезти тебя к твоей машине, когда дождь закончит лить, - произнес он голосом, который звучал отчужденно даже для его собственных ушей. – Ты можешь подождать, пока твои вещи высохнут. Я могу сделать ужин, или... - Ты делаешь это нарочно? – спросил Альфред. - Что делаю нарочно? Альфред сместил вес с одной ноги на другую, покачиваясь взад и вперед, пока он принимал решение. Он закончил с полотенцем, но вместо того чтобы протянуть его Ивану, он прошел к тому месту, где он стоял у раковины. Как и прошлый раз, когда они готовили горячий шоколад, Альфред прильнул к Ивану, будто это была самая естественная на свете вещь, положив голову ему на плечо. На этот раз, когда Иван вздрогнул, Альфред не отшатнулся, а просто швырнул полотенце в раковину позади них. - Тогда как насчет сейчас? – спросил он. Иван отвернулся от него, встав лицом к раковине и крепко схватившись за её края. Ему начинало становиться плохо, тугой узел стягивался у него в животе, но по большей части он был зол. Зол, что Альфред играл в такие игры. Зол, что он на них так живо отзывался. Зол, что Альфред даже не мог знать, почему Иван был зол. То, что Альфред его поддразнивал, было нормально, но то, что происходило сейчас – определенно нет. Подколки всегда были связаны с работой, или школой, или спортом, Альфред никогда не дразнил Ивана вот так. - «Тогда как насчет сейчас» что? – спросил Иван сквозь сжатые зубы. Он, должно быть, заметил, что Иван не реагировал, как ожидалось, но вместо того, чтобы отстраниться, Альфред прижался ближе. Иван мог чувствовать его дыхание. Его собственное дыхание перехватило, когда он ощутил, как палец Альфреда касается внутренней стороны его запястья, нежно подталкивая его к тому, чтобы тот смягчил хватку на бортике раковины. - А сейчас я злоупотребляю гостеприимством? – прояснил Альфред. В его голосе слышался отзвук улыбки. - Как посмотреть, - напряженно ответил Иван. - На что? - Что ты делаешь? Альфреду хватило наглости издать тихие смешки себе под нос. Он отпустил запястье Ивана, но не отошел. Иван почувствовал, как его руку оттягивают от раковины и опускают её так, чтобы он мог обнять Альфреда под мышкой. Похоже, теперь более расслабленный в их полуобъятии, Альфред вздохнул и опустил голову Ивану на грудь, прежде чем обнять его обеими руками за талию. - Я надел твою одежду и стою на твоей кухне, - ответил Альфред с озорной ноткой в голосе. – Должно быть очевидно, что я пытаюсь сделать. Дыхание Ивана застряло в горле. - Я пытаюсь сделать так, чтобы ты хотя бы поцеловал меня, - разъяснил Альфред. – Потому что я думал, что именно к этому всё идет, когда ты пригласил меня к себе и предложил переодеться. Он не мог говорить. Язык вдруг стал слишком сухим, а мысли распадались на части, прежде чем ему удавалось уловить их. Меньше часа назад они были на работе, и Альфред бушевал по поводу совещания, которое, как они считали, они должны были посетить. Иван пожурил его за то, что тот хотел надеть галстук супермена под лабораторный халат для презентации, пока он не вытащил более солидный из ящика стола. Теперь лицо Альфреда было прижато к его груди, и он покрывался румянцем в его руках. Это была ужасная идея. Отвратительная идея. Иван это знал. Завести интрижку с коллегой, были ли оба одиноки или нет, было самой худшей идеей. А уж с тем, кого он всегда... - Тогда это не так, - услышал Иван свой собственный голос. Он заставил свои руки расслабиться, чтобы было удобнее обнимать Альфреда. - Не так? Что не так? - Ты всё ещё не злоупотребляешь гостеприимством. Альфред отвел лицо от груди Ивана, взглянув ему в глаза. Он улыбался. - Так для этого ты позвал меня, или я напридумывал лишнего? - Напридумывал лишнего. Но прежде чем Альфред успел бы в смущении выскользнуть из его рук, Иван наклонился и прижался к нему губами. В конце концов, они уже зашли слишком далеко, чтобы он упустил такую возможность сейчас. Он будет волноваться о неизбежных последствиях позже. Ведь сейчас, сегодня, у него на кухне, Альфред отвечал на его поцелуй. Он потянулся вверх и уже просовывал свои ладони Ивану под шарф, под воротник, чтобы обнять его за затылок и прижать ближе. Иван усилил хватку на боку Альфреда и развернул его, зажимая его между собой и столешницей. Альфред не протестовал. Его губы нежно прижимались к губам Ивана. Прикосновения были мимолетными, будто он не верил, что его не собираются оттолкнуть. Сначала его ласки были неуверенными, мягкие губы касались кожи Ивана кратчайшие секунды, прежде чем прижаться к нему снова, когда он убеждался, что Иван не играет с ним злую шутку. Иван не думал. Он просто сдался, решив, что это самый простой способ расслабиться. Он хотел расслабиться, хотел насладиться ощущением Альфреда в его руках. Его движения были менее неуверенными, чем у Альфреда, он настойчиво прижимался всякий раз, как Альфред чуть отстранялся. Он больше не хотел терять ни минуты после столь долгого ожидания. И если это только на один раз, разве он не должен был насладиться так сильно, как только мог? Так что когда Альфред наконец приоткрыл рот, Иван пылко прикусил мягкий розовый изгиб его нижней губы, чтобы услышать, как от удивления у Альфреда перехватило дыхание, - и скользнул языком внутрь. Альфред приподнялся на цыпочки, чтобы успевать за движениями Ивана, его глаза были плотно закрыты от смущения и здравого смысла. Иван мог чувствовать его дыхание на своей коже, поверхностное и быстрое, пока он играл с его языком. Пока Альфред целовал его, Иван просунул руку под слишком большой свитер, проводя пальцами по холодному от дождя боку. Мягкая кожа и нежный изгиб ребер привели его к спине, и он нерешительно коснулся поясницы Альфреда, пока судорожный выдох не дал ему понять, что ему всё ещё рады. Он опустил руку ниже. Чувствуя, что Альфред нетвердо стоит на ногах, Иван скользнул вниз от его бедер, пока не смог сцепить ладони позади него. Альфред разорвал поцелуй и с изумлением схватился за Ивана, когда тот поднял его с земли и посадил его на столешницу. - Ты чего... - Тебе, похоже, нравится, когда у нас глаза на одном уровне, - сказал Иван, радостный, что теперь он наконец являлся хозяином положения. Альфред покраснел, но всё равно обнял Ивана за плечи, притягивая его меж своих расставленных ног, чтобы поцеловать его ещё раз. Он испустил маленький вздох облегчения, от которого у Ивана запорхали бабочки в животе. - Ты должен пригласить меня как-нибудь ещё раз, - прошептал Альфред Ивану в губы. - Хмм. Ему нравилась эта идея, но он также предположил, что Альфред говорит, просто чтобы заболтать свои нервы. Заполнить тишину, чтобы не осталось пространства для тревоги. Иван видел, как он делает это бесчисленное количество раз – перед презентациями, тестами, во время выполнения проектов. Этот милый сердцу знакомый тон сливался с новыми прекрасными звуками, что он издавал. Иван пытался затушить свое волнение оттого, что слова Альфреда звучали, как просьба о большем. На один раз, это всего лишь на один раз. Мы работаем вместе, я не могу – Альфред склонил голову, чтобы прижаться губами к Ивану. Он был дразнящим и мягким, на вкус – как сладкий зефир, когда он приоткрыл рот у уголка губ Ивана. - Ты пригласишь меня ещё раз? Альфред был так близко, что Иван мог чувствовать, как слова оседали на коже. Так близко, почти слишком близко. Иван пытался заставить себя вновь мыслить рационально, подумал о лабораторных халатах, числах и рядах таблиц, прежде чем позволить себе упасть с воображаемого обрыва. Чувствуя его колебания, Альфред весело наморщил нос. - Мне бы хотелось, чтобы ты это сделал, - сказал он. – И я не позволю тебе увильнуть от вопроса, как ты обычно делаешь. Так что? Он обхватил лицо Ивана обеими руками, покрывая легкими поцелуями его губы, пока Иван мысленно уносился в давние мечтание о том, чтобы просыпаться с Альфредом в одной постели. О том, чтобы укусить губы, что так часто дразнили его, чтобы держаться за руки, которыми он втайне восхищался во время бесчисленных лекций и презентаций. Они притянули его, пока он наконец не сдался окончательно и открыл рот. - Да. Счастливое хмыканье Альфреда перешло в смех, когда он вжался языком между раскрытых губ Ивана. Он был теплым и радостно-взволнованным, скользящим по языку Ивана, прежде чем податься назад, чтобы исследовать его губы и зубы. Его большие пальцы рисовали маленькие кружочки на коже Ивана. В ответ Иван прижал его сильнее, восхищенный идеальным изгибом спины Альфреда, когда тот прогнулся ему навстречу. Он прильнул ближе, чувствуя, как его колени стукнулись о шкафчики внизу, но язык Альфреда отвлекал его слишком сильно, чтобы он ощутил боль. Альфред обхватил его бедра ногами, удерживая его, прежде чем он смог бы снова выскользнуть. Дыхание Ивана было слишком поверхностным и частым в его груди, пока он пытался оставаться тихим, прилагая усилия, чтобы услышать те сладостные звуки, что Альфред издавал, пока Иван посасывал его нижнюю губу. Иван разомкнул поцелуй, чтобы уткнуться лицом в изгиб, где шея Альфреда переходила в его плечо. На нем всё ещё был надет свитер Ивана, слишком большой. Иван провел губами по обнаженной коже, которую до сих пор видел лишь мельком, когда случайно ухватывал взглядом то, как Альфред поднимал рубашку, чтобы вытереть лицо, или когда весенний ветерок откидывал его воротник. Ему нравился запах Альфреда, земной и чистый, новые ароматы мешались со знакомым запахом стирального порошка от свитера. Альфред вжался в него от этих ласк, проводя ногтями по затылку Ивана, впутывая пальцы в волосы. Он потянул за них, резко охнув, когда Иван укусил его за шею, оставляя собственническую метку, но не слишком сильно, чтобы не выступила кровь. Иван поцеловал раскрасневшуюся кожу, поднимая голову, чтобы поймать изгиб открытых губ Альфреда. Его щеки были покрыты румянцем именно так, как Иван представлял. Альфред вжимал в него бедра, беспрестанно и взволнованно. Он, казалось, торопился, в страхе, что Иван снова уйдет, несмотря на поддразнивание, что давало ему притворную уверенность. Его хоккейный свитер, зажатый между ними, сбился и съехал наверх, открывая ещё больше кожи Альфреда для рук и глаз Ивана. Также из-за его движений его твердеющая эрекция становилась довольно очевидной. Иван в восторге опустил поцелуй на одну из раскрасневшихся щек. Он с опозданием осознал, что Альфред выглядит моложе без своих очков. - Здесь всё ещё холодно, - сказал он, и Альфред в замешательстве нахмурился. – Хочешь оставить свитер надетым? - Твой свитер? Я... погоди, что? - Я хочу большего, чем просто целовать тебя. Он сместил руку в узкое пространство между их телами, прежде чем скользнуть вниз и многозначительно постучать пальцами по поясу спортивных штанов Альфреда. - Если только это не всё, чего ты хотел? – он резко отвел руку от Альфреда, чтобы увидеть, как тот запнулся. - Нет, ты можешь – мы можем... пойти ещё немного дальше. Иван улыбнулся, положив руки на столешницу по обе стороны от бедер Альфреда. - А «ещё немного дальше» - это сколько? Альфред сжал руки на коленях, взволнованно двигая пальцами. - Что ж, эм... у тебя есть что-нибудь? Иван опустил взгляд на колено Альфреда и осознал, что «что-нибудь» означало. - Не на кухне. Подожди здесь. - Ты хочешь, чтобы я подождал здесь? На столешнице? Альфред с удивлением взглянул на Ивана, но его щеки всё ещё розовели. - Да. Иван опустил успокаивающий поцелуй Альфреду на лоб, прежде чем броситься в ванную. У него лежали презервативы в одном из ящиков и какая-то смазка, если он правильно помнил. Он бы потянул Альфреда за собой, но ему были нужны как минимум пара секунд, чтобы отдышаться. Он двигался так быстро, как мог, открывая ящики, в которых, как ему казалось, он оставил маленький пакет из магазина, и роясь внутри них. Конечно, он нашелся в последнем ящике, о котором он мог подумать, на самом его дне, так как содержимое его вовсе не использовалось. Иван взглянул в зеркало, моргая на свое раскрасневшееся лицо и пухлые от поцелуев губы, прежде чем растереть лицо руками. Он глубоко вздохнул и попытался придать себе такой спокойный вид, какой только возможно, по дороге на кухню. Немыслимо, но Альфред находился там, где Иван оставил его. Он всё ещё сидел на краю столешницы, бездумно прикасаясь пальцами к губам с отсутствующим взглядом. Выражение его лица было знакомым – то же Иван только что видел в отражении в своем зеркале. Альфред вскинул голову и ярко улыбнулся, осознав, что Иван вернулся. - Я пытался решить, что делать, если ты не вернешься, - сказал он. - Забрать мой свитер входило в твои размышления? - О да, он такой удобный. Я подумал, что мне нужно будет взять что-нибудь в заложники, чтобы ты со мной снова заговорил. Альфред протянул руку и взмахнул ей, как бы говоря «подойди ближе». Несмотря на показную уверенность, его ухмылка угасала, выдавая его нервозность. Иван повиновался, положив пакет рядом с бедром Альфреда и опуская руки на его бока. - Что бы ты с ним вообще делал? – спросил Иван. – Он слишком большой для тебя. - Спал бы в нем? Иван прильнул ближе, прежде чем он смог позволить своему разуму ухватиться за эту мысль, скользнув нервными теплыми пальцами по боку Альфреда, ощущая мурашки, так кстати подчеркивающие его собственное волнение. Его кожу покалывало везде, где он касался Альфреда. Его Альфреда. Всегда его Альфреда. Блондин наклонился, чтобы снова прижаться губами к губам Ивана, возобновляя контакт, от которого у Ивана дыхание перехватывало в легких. Его собственные ладони оцепенели, когда он почувствовал, что Альфред потянулся к его свитеру, нежно дергая за него, пока не понял, чего тот хотел. Он неохотно разорвал поцелуй, чтобы позволить Альфреду стянуть свою рубашку через голову, а затем размотать шарф с шеи. Альфред провел пальцами по ключицам Ивана, только чтобы прижаться к тем же чувствительным изгибам губами. Резкий вдох у его шеи дал Ивану понять, что он неосознанно вонзил ногти Альфреду в бока от этих ощущений, крепко прижимая его к себе. - Ох! Прости, я... Альфред сгладил свой ответный смешок у щеки Ивана. - Все в порядке, - в словах Альфреда слышалась улыбка. – Но я помню, ты обещал мне больше, чем поцелуи? Альфред раздвинул ноги чуть шире, чтобы свободно обхватить коленями талию Ивана. Иван фыркнул в ответ на поддразнивание, но послушался, скользя ладонями ниже и втирая большими пальцами круги на бедрах Альфреда. Альфред прижался губами к Ивану, покрывая поцелуями линию его челюсти и мягкую впадинку за ухом, прежде чем нежно прикусить его шею, так, что теплые мурашки прошли у Ивана по позвонкам. Иван сместил руки обратно Альфреду на бедра, нежно сжимая их и дразня пальцами, пока тот не приподнял их со столешницы, позволяя Ивану стянуть его штаны. Альфред резко вдохнул сквозь зубы, пока Иван проводил кончиками пальцев по внутренней стороне его ноги, прежде чем обхватить его член через белье. Сначала он касался его нерешительно, ожидая, чтобы Альфред втерся в его ладонь, прежде чем двигаться дальше. Он провел пальцами по длине, чувствуя, как ткань уже намокла от выступившего предсемени в том месте, где она соприкасалась с головкой. Крепко зажмурившись, Иван заставил себя подавить возбужденную дрожь, прислоняясь к ящикам, чтобы скрыть свое собственную эрекцию. Альфред держался за него, положив руки ему на плечи, пока его приглушенные вздохи оседали у Ивана на шее. Дыхание щекотало его кожу. Он был рад, что Альфред не спросил, откуда у него презервативы и смазка. Он купил их недавно, в результате спора с самим собой насчет человека, который, очевидно, никогда не ответил бы ему взаимностью. Свидания проходили так, как он и ожидал – быстро и очень неловко; людей, что сидели напротив него за столом, он сравнивал с человеком, который сейчас был в его руках. Альфред скользнул рукой ниже, опуская её под рубашку Ивану, касаясь его живота. Он тихо рассмеялся, когда понял, что ниже пройти не получится – мешало то, что Иван прижался к столешнице. - Так нечестно, - сказал Альфред. – Я не могу коснуться тебя. Иван проворчал что-то и лишь потянул за белье Альфреда, стягивая его одним поспешным движением, пока он прижал Альфреда к себе за плечи. Альфред сморщился от ощущения холодного камня столешницы на его голой коже. Он обхватил Ивана за шею, раздвинул ноги шире по его настоянию. Дыхание его было теплым, а кожа – горячей. Иван прижимался к краю столешницы, отчаянно втираясь всё ещё покрытой одеждой эрекцией в гранит. Его свободная рука всё ещё лежала у Альфреда на спине, ногти впивались в свитер. Он всё ещё был задран между ними, открывая живот Альфреда. Его мускулы были напряжены из-за того, что он вжимался в пальцы Ивана, но заметная мягкость на его бедрах выдавала в нем любовь к поздним перекусам и сладостям. Как мило. Иван улыбнулся про себя. Мягкий смех Альфреда внезапно оборвался, когда Иван обхватил его, томно поглаживая, наслаждаясь трепетом ресниц Альфреда на его щеках. Он нахмурился, когда его рука зацепилась за край надетого на Альфреда свитера – он снова упал между ними. Свободной рукой Иван поднял край свитера выше, прижав его к щеке Альфреда. - Подержи, - сказал он, подразумевая, чтобы Альфред взял его в свои руки. Альфред снова рассмеялся – изумленно и возбужденно. - Не хочешь, чтобы я снимал его? - Неа. Альфред отклонился с улыбкой, прежде чем прижаться губами к ладони Ивана. Но вместо того, чтобы взять край свитера в руки, он закусил его зубами и скользнул руками по спине Ивана. Иван прикусил нижнюю губу, надеясь подавить румянец. Теперь, когда свитер не мешал, Иван понял, что места для касаний стало больше. Больше кожи и больше Альфреда для его ладоней. Он снова начал оглаживать его член, в ритм с тем, как Альфред рисовал круги на его спине кончиками пальцев. Свободной рукой он коснулся живота Альфреда, в восторге от приглушенного смеха, что был ему ответом. Иван потянулся наверх, лаская грудь Альфреда, наблюдая, как тот выгибается ему навстречу, прежде чем нагнуться и зажать его сосок зубами. Альфред мягко простонал, прежде чем непроизвольно оттолкнуться бедрами от стойки навстречу ладони Ивана. Иван пытался вспомнить, как дышать. Он был слишком отвлечен звуками, которые издавал Альфред, сладкими вздохами, лишь едва приглушенными тканью между его губами, чувством и вкусом его кожи. Альфред без предупреждения ущипнул мягкую кожу на пояснице Ивана, использовав его внезапную дрожь, чтобы наконец просунуть руку между столешницей и его бедрами. Альфред удовлетворенно промурлыкал, добравшись до пояса Ивана и стягивая его брюки в нетерпеливом рывке. Иван стряхнул их, когда они упали ему на щиколотки. Альфред обхватил член Ивана обеими руками, пока Иван продолжал качать рукой, предвкушающе вздохнув, когда он наконец почувствовал его возбуждение. Иван застонал от прикосновений Альфреда. Пытливые пальцы прогладили его длину, прежде чем нежно сомкнуться на основании. Иван чувствовал, как кожа его горит оттого, что Альфред испустил мягкий смешок, когда скользнул ладонью вверх, чтобы провести кончиками пальцев по предсемени, что выступило на головке. Иван сместился губами к шее Альфреда, целуя и покусывая гладкую чувствительную кожу, чтобы Альфред расслабил свои напряженные плечи. Как только он почувствовал, что его скованность тает, как теплое масло под его пальцами, он разгоряченно дернул его к краю столешницы. Он услышал резкий, изумленный вдох, но рубашка между зубами Альфреда мешала ему говорить. Тишина была до странности возбуждающей. Не имеющий возможности говорить, Альфред тихо вздыхал и стонал – эти звуки катились по коже Ивана. Даже в прохладном пространстве кухни он чувствовал, как его кожа горит. Воспользовавшись их новой позой, Иван сжал их члены вместе. Он схватил Альфреда за руку, не давая ей ускользнуть, и сплел их пальцы, чтобы двигаться в унисон. Альфред прильнул к нему, его дыхание резко выходило с каждым сжатием их ладоней. Он двигал бедрами в ритме, что задавал Иван, втираясь в его прикосновение. - Хорошо? – спросил Иван; слова почти затерялись в тесноте его собственного горла. Он почувствовал, как Альфред кивнул напротив него. Было неясно, держал ли он всё ещё свитер во рту лишь потому, что Иван ему так сказал, или же он использовал его, чтобы приглушить стоны. Ивану нравились оба варианта. Альфред просунул другую руку Ивану под мышку и обвил его спину, держась за него, пока он прижимался лицом к его груди. Иван стал качать руками быстрее, сжимая хватку, чтобы усилить ощущения. Его тело ныло, но не от тоски, а от жажды разрядки. Часть его хотела довести их обоих до предела, посмотреть, как Альфред прольется на его пальцы и обмякнет в его руках. Но Иван знал, что он хотел большего. Так что он отпустил их. Альфред пискнул и ахнул, выпуская край свитера изо рта, так что он упал обратно ему на кожу. Иван отстранился ровно настолько, чтобы увидеть мутный от возбуждения взгляд и мягкий изгиб приоткрытых губ. - Это было... – Альфред прервался, когда Иван скользнул пальцами по его бедру – по нему пробежала дрожь. – Иван, это было здорово. Почему ты остановился? - Я хочу попробовать больше, - ответил он, удивляясь спокойному тону своего голоса. Его сердце билось так быстро, что казалось, оно вывалится у него из груди. Он был уверен, что Альфред мог слышать его там, где он прильнул к нему. Но Альфред лишь взглянул на него с мягкой улыбкой, прежде чем отвернуться, вместо этого глядя на пакет, который Иван поставил рядом с ним. - А, - произнес он радостным тоном. – Ладно. Прежде чем Иван успел вновь взять его за руки, Альфред отстранился, чтобы открыть сумку. Он закинул ногу обратно Ивану на бедра, чтобы тот не ушел. После незапланированного похода Ивана по магазинам выбор оказался богатым. Так что пока Альфред решал, хочет ли он смазку, что охлаждала, согревала или на вкус была, как клубника, Иван коснулся его. Он вжал пальцы в мягкий изгиб на вершине его бедра, огладил ладонью гладкую кожу, что даже зимой выглядела загорелой – особенно в сравнении с его. Он сжал плоть, когда Альфред поднес фиолетовый тюбик к его лицу. - Давай вот этот. Иван хмыкнул и отпустил ногу Альфреда, не рассчитывая, что сейчас его слова будут связными. Он пытался выдавить из головы тревогу – тревогу о завтрашнем дне, о следующей неделе, даже о том, что будет через час после того, как Альфред обязательно уйдет. Потому что теперь Альфред открывал тюбик и выдавливал смазку на раскрытую ладонь Ивана – чтобы тот смог скользнуть пальцами ему между ног. Альфред опустил тюбик рядом с ними и раздвинул ноги шире, разжимая хватку. Он запрокинул голову назад, но опустил глаза, наблюдая за ладонями Ивана из-под ресниц. Сухая ладонь Ивана была прижата к бедру Альфреда, к приятному теплу. Однажды, в другой день, в другое врея он мечтал о том, чтобы вжать член между бедер Альфреда, крепко держась за них. Но теперь Альфред задирал свитер, что он позаимствовал у Ивана, чтобы рисовать легкие завитки на своей коже, пока он смотрел, как Иван касается его. Иван просунул смазанный палец меж раздвинутых ног Альфреда и испытал тайный трепет, наблюдая, как тот дрожит от холодного и скользкого движения у внутренней части его бедра. - Удобно? – спросил он. Резкий вдох был ему единственным ответом, пока он медленно проталкивал палец. Альфред был тугим, теплым и до странности знакомым. Не то чтобы они делали это раньше, но то, как его пальцы сжимались у затылка Ивана, а его лицо прижималось к его груди, слишком идеально походило на фантазии Ивана, чтобы не показаться знакомым. Он прильнул к губам Альфреда, испытывая трепет оттого, как быстро они открылись для него. Альфред сместился, помогая ему найти нужный угол внутри себя, пока язык Ивана прижимался к его собственному. Он был тугим. Иван сжал зубы, подавляя стон, пока вдавливался в него, взбудораженный осознанием, что Альфред ощущался ровно так, как он мечтал. Альфред разорвал поцелуй, накрывая рот рукой, подавляя собственные вздохи, пока Иван растягивал его. Все его тело было разгорячено под ладонями Ивана, теплый розовый румянец разливался под его кожей. Иван смотрел, как грудь Альфреда вздымается от тяжелого вздоха, прежде чем он запрокинул голову, прислонившись к шкафчикам позади него. - Нормально? – спросил Иван. Альфред кивнул и зажал костяшку указательного пальца между влажными губами, закусив бессмысленный стон, пока Иван вжимался плотнее. Внезапно Альфред содрогнулся, когда Иван задел нужное место, резко откинув голову назад – только чтобы удариться его о шкафчики. Иван в панике выдохнул и отдернул руку. - Нет, - пробормотал Альфред. – Нет, нет, не прекращай. Это... это я. Ты все делаешь нормально, просто продолжай... Иван опустил чистую руку Альфреду на висок. - Хочешь, пойдем... - Я н-не могу больше ждать. Давай сейчас, пожалуйста – ах! Иван просунул палец обратно между ног Альфреда, но сумел поймать его голову как раз вовремя, прежде чем тот снова ударился о шкаф. Он добавил больше смазки, прежде чем попробовать второй палец, заставил себя выровнять дыхание, осознавая, насколько плотно Альфред всё ещё ощущался на нем. Его сердце сжалось от внезапной тревоги. - Ты же делал это раньше, правильно? – спросил Иван. - Ну да. То есть, не то чтобы недавно... - С мужчиной? Он глядел, как ресницы Альфреда затрепетали, когда он направил взгляд вниз, предпочитая смотреть Ивану в грудь, чем в глаза. Иван мог вспомнить только еще одного мужчину, с которым Альфред мог встречаться за те годы, что провел рядом с ним. - Один-два раза. - Значит, я не буду у тебя первым? - Эм... Ну, тебе не обязательно воспринимать это так. Иван наклонился ближе к столешнице, прижимая свою эрекцию к бедру Альфреда, замечая, как его румянец усилился. Он прислушивался к словам блондина о скрытых смыслах и допущениях, пока он наконец не дошел до того, что Иван хотел услышать. - Кроме того, мы делали это только в обратной позиции, так что извини уж, что я не привык к тому, что парень вставляет свой член мне в... - Получается, я буду у тебя первым. - Ну, полагаю, технически. Если ты хочешь думать об этом вот так. - Хочу. Альфред вновь прикрыл лицо, пока Иван расплывался в удовлетворенной улыбке. Он опять скользнул пальцами внутрь, аккуратно двигаясь, но вжимаясь под любимым углом Альфреда, чтобы услышать его стоны. Когда, казалось, Альфред до конца расслабился, он начал двигать ими в устойчивом ритме, вперед и назад, чтобы почувствовать, как тот извивается и выгибается в его руках. - Я в порядке, - пробормотал Альфред из-под своей руки. – Я... ты можешь пойти дальше. - Дальше? Иван улыбнулся, когда Альфред наморщил нос из-за поддразнивания. - Дальше, чем, чем твои пальцы. Альфред вытянулся, проводя теплыми ладонями по голым рукам Ивана. В местах, где он его касался, исследуя изгибы, впадины и мускулы, жгло огнем. Иван сбился с ритма, когда пальцы Альфреда скользнули по его горлу, но тот лишь взглянул на него и нахмурился. - Скорее, - нетерпеливо произнес он, двигая бедрами навстречу в подтверждение своих слов. Иван рассмеялся и наклонился вниз, опуская нежный поцелуй на щеку Альфреда. Целуя его Альфреда. Потому что даже если это всё было лишь на один раз, даже если Альфред не тосковал по Ивану с той же болью, что и он, Иван совсем не собирался его отпускать. Он сместил руки к бедрам Альфреда, притягивая его к краю стойки. Альфред смотрел на него, пока не понял, чего хотел Иван, и его губы изогнулись в улыбке, когда он съехал со столешницы. Он повернулся к Ивану спиной, опускаясь грудью на столешницу, раздвинул ноги, открываясь его прикосновениям. - Думаю, ребристые подойдут, - весело сказал он. Иван схватил один из сумки, разорвал упаковку и раскатал его по тяжелому изгибу своего члена. Альфред сложил руки перед собой и опустил на них лицо, пряча его. Но несмотря на деланую уверенность, Иван всё ещё мог слышать его хихиканье, когда он взялся рукой за его бедро. Для верности он погладил свой член измазанной в смазке ладонью, прежде чем снова погрузить палец внутрь Альфреда. Альфред удивленно дернулся от быстрого проникновения, дрожь прошла по его хребту до самой шеи. - Готов? – спросил Иван. Альфред повернул голову, с улыбкой глядя на него. Это была одна из любимых улыбок Ивана из-за её редкости. Обычно Альфред ухмылялся, или сверкал зубами, но мягкий изгиб его губ был тем, что Иван считал по-настоящему его. Он просмаковал красивый вздох, слетевший с губ Альфреда, когда он начал вжиматься внутрь. Иван двигался медленно, наслаждаясь ощущением, когда он впервые входил в Альфреда. Он мог видеть, как его спина напряглась, прежде чем он выдохнул, расслабляясь на столешнице, когда Иван полностью был внутри. Он был настолько тугим, насколько Иван воображал, таким же, как и вокруг его пальцев. Иван выпустил дыхание, которое он забыл, что задержал, замечая то, как сжалась его челюсть и нечто шевельнулось в животе, когда его желание побудило его двигаться быстрее. Он опустил обе руки на мягкие бедра Альфреда, медленно выходя, наблюдая, как тело Альфреда реагирует на его прикосновения. Он резко вжался обратно и услышал несдержанный всхлип. Альфред ощущался так же восхитительно, как Иван и представлял – настолько до странности знакомо, что он испугался, не затерялся ли он в грезах наяву, прежде чем Альфред подался назад к нему, вернув его на твердую землю. И Альфред не сказал ему остановиться. Он ускорил темп, наблюдая, как Альфред качает бедрами ему навстречу, как только он установил стабильный ритм. Иван почти желал, чтобы они выбрали другую позу, чтобы он просто мог смотреть, как глаза Альфреда закрываются, как он открывает губы, испуская бесстыжие стоны, что он больше не пытался сдержать. Но так, как сейчас, тоже было чудесно – смотреть, как Альфред открывается ему, только ему, не скрывая больше ничего. Иван наклонился, поцеловал заднюю часть плеча Альфреда, где свитер съехал вниз. Он решил, что заставит Альфреда забрать его с собой, чтобы можно было представлять, как он спит в нем, а ткань скрывает кожу, что Иван ласкал, целовал, метил как принадлежащую только ему. Он провел зубами по плечу Альфреда, пока впечатывался в него, прежде чем вновь начать оставлять поцелуи-укусы, что сохранялись бы ещё долгое время после того, как он бы ушел домой. Вздохи перетекли в звуки, в которых Иван распознал свое имя, изломанное на губах и языке Альфреда. Он сместил руку с его бедра, чтобы прикоснуться к нему, смыкая ладонь на его члене, двигаясь в едином ритме с его бедрами. - Иван, я... Альфред не договорил, вместо этого схватив Ивана за руку и сплетая их пальцы ещё раз. Иван расслабился ещё больше, когда его колени начали слабеть. Альфред не протестовал, сгибаясь и приникая к нему спиной, чтобы касаться так плотно, как только возможно. Пальцы, скользкие от предсемени и смазки, высвободились из-под ладони Ивана, и Альфред обхватил себя, повторяя его движения. Иван уткнулся лицом в изгиб шеи Альфреда, вдыхая теплую кожу, что пахла так знакомо. Наконец Иван задел простату Альфреда, заставляя его содрогнуться под ним. Он выдержал угол, продолжая всаживаться в него, слушая сбитый шепот его имени, обрываемый стонами. Дыхание Ивана стало прерывистым, его тело горело желанием разрядки. Он хотел продержаться дольше, но был уже на пределе. Его ритм стал бессвязным, когда он впечатывался в Альфреда, крепко хватаясь за его эрекцию, чтобы довести его до края. С облегченным всхлипом Альфред пролился на его пальцы, поворачивая голову и прижимаясь губами к Ивану в последнем сокрушительному поцелуе. Иван с горячностью ответил на него, чувствуя, как сам кончает, изливаясь в него. Иван рухнул на него, улыбаясь про себя, когда Альфред разорвал их поцелуй и с придыханием рассмеялся. Он ждал так долго, как только мог, но наконец Альфред сместился под ним, показывая, что ему неудобно быть прижатым к столешнице. Иван отстранился, но прижал Альфреда к груди, прежде чем тот успел ускользнуть. Теплые ладони легли ему на грудь, когда Альфред прильнул к нему. Они тихо дышали несколько минут, прежде чем Альфред нарушил тишину. - Видишь? – сказал он тихо. – Это было здорово. Тебе реально стоит пригласить меня снова. Иван был рад, что Альфред не видел его лица – он закрыл глаза от сожаления, когда реальность вновь обрушилась на него. Они не встречались. Альфред принадлежал ему лишь этим вечером, и даже сейчас он не был по-настоящему его. Это была всего лишь интрижка, случайность на работе, когда Альфред неверно понял его приглашение. Впервые в жизни он взмолился, в надежде, что он неправ. В надежде, что следующий раз произойдет и он сможет протянуть руку, чтобы просто дотронуться до Альфреда, до его ладоней, когда будет нуждаться в этом больше всего. - Иван, ты обещал. - Я знаю, - тихо ответил он. - Ты... ты теперь будешь избегать меня на работе, или... - Нет. - Ох... о, вот это облегчение, - Альфред рассмеялся. – Это значит, что мы... Что мы, ну, знаешь? Иван потянулся, чтобы погладить Альфреда по волосам, пока он не откинул голову от груди. - «Что мы» что? – спросил Иван. - Встречаемся? - Что? Альфред в ужасе взглянул на Ивана, когда он не ответил немедленным согласием. Он попытался отшатнуться, упираясь руками в грудь Ивана, чтобы вырваться из его объятий. Вместо этого хватка Ивана лишь усилилась, и он смотрел, как румянец Альфреда возвращается, а его глаза наполняются слезами паники. - Прости! Я думал, ты понял, что я имел в виду! – поспешно сказал он. Он все еще упирался Ивану в грудь, только теперь он бил его раскрытыми ладонями. Иван поморщился, осознав то, что Альфред только что сказал. - Ты хочешь, чтобы мы встречались? – спросил Иван; его голос был мягким от замешательства. - Я думал, что нравлюсь тебе! Я думал, поэтому ты пригласил меня! Так что я согласился, потому что ты тоже мне нравишься. А теперь я идиот, и мне нужна новая работа, - слезы Альфреда начали катиться по его щекам. – И это твоя чертова вина! Я все время приглашал тебя куда-то, а ты всегда отказывался, и я даже работу эту дурацкую получил, чтобы быть рядом с тобой, но ты все время уходишь домой без меня, и я ненавижу это, и ты такой... Иван спокойно прижался губами ко лбу Альфреда, чтобы тот замолк, зная, что скажи он что-нибудь, его слова лишь потонут в этом бессвязном потоке. Затем он поцеловал его ниже, касаясь губами щек его Альфреда, чтобы стереть слезы смущения. - Ты мне нравишься, - спокойно сказал он. - Нравлюсь-нравлюсь или просто нравлюсь? - Нравишься так, что хочу пригласить тебя на ужин, - ответил он. - Ох! – сказал Альфред. – Сейчас? Иван внезапно вспомнил, что они стояли на его кухне, довольно липкие и очень даже раздетые. Альфред выглядел также. Он испустил смешок у влажной щеки Альфреда и задумался, можно ли ещё спасти их теперь-уже-очень-холодный горячий шоколад. Но все было в порядке, ведь Альфред перестал бить его и вновь расслаблялся в его руках. - Мне бы этого хотелось, - признал Иван. – Но давай сначала сходим в душ, м? Будь моим. • Альфред мог покраснеть, т.к. в английском языке есть выражение «Netflix and chill», которое буквально переводится как «смотреть кино [на Нетфликсе] и расслабляться». Оно используется в качестве эвфемизма – если вас зовут домой «to watch Netflix and chill», намекается, что делать вы будете нечто иное, нежели смотреть кино :) • Я внезапно закончила перевод на несколько дней раньше, чем планировала. Так что с наступающим Новым годом вас всех! Чтобы он вышел лучше, чем предыдущий.)