Eterne Via

Тонкие руки, укрытые сеточкой мелких и не очень шрамов, аккуратно опускаются на его лицо, аккуратно, почти невесомо, вырисовывая понятные только своей хозяйке узоры от висков вниз, к столь любимым и манящим губам, что уже так привычно застыли в тёплой улыбке. -я так боялась, моё Солнце, я... - голос, столь хриплый и усталый, срывался на полушепот и тихие всхлипы. Ошико не любила плакать, не любила показывать своих слабостей, но сейчас, видя, что самый дорогой для её сердца человек, что заменил ей давно почившую семью, жив. Он дышит, пусть он не может сейчас прижать её к своей тёплой груди и успокаивающе погладить по растрепанным, белым как первый снег волосам, пусть. Ей совершенно не важно, что сейчас никто не проявит к ней заботы, главное что он жив, главное что она успела. В тот момент, когда испещренная арнаментом рука третьей, высшей луны пробила его тело на сквозь, для неё казалось застыло время. Последующие пятнадцать минут, что она до прибытия медиков буквально заставляла его сердце разгонять по телу горячую кровь, казались для неё адом на земле. В тот самый момент, она поняла, поняла что сломалась. Кёджиро заменил ей свет солнца, он стал для неё больше чем просто дорогим человеком. Аккуратно опустив руки ниже она обняла его и аккуратно положила свою голову ему на грудь, стараясь не дышать, лишь бы ничего в этом гребаном мире не мешало ей слышать этот равномерный и тихий стук, что говорил о теплющейся жизни. -Почему... почему ты не сказал мне что уходишь на миссию? - на бинты оплетающие торс мужчины упала первая слеза, - почему ты не взял меня с собой, ты... ты не представляешь как я испугалась... - тонкие пальцы сжали его огромную по сравнению с ней ладонь и задрожжали. - в тот момент, когда я думала что потеряла тебя, знаешь, я думала что умру. - Ошико аккуратно поднесла его руку к своей груди, прямо к своему маленькому сердцу и продолжила, - было очень больно, вот тут. В тот самый проклЯтый момент, я поняла что люблю тебя. Люблю больше всего что есть в этом глупом мире, люблю больше чем свою никчемную жизнь. - Сил сдерживать эмоции больше не было и хрупкую девичью фигуру затрясло в подступающей истерике. - Ты стал для меня всем, Кёджиро и я... я больше не хочу даже мыслить о том, что могу так глупо тебя потерять. Пожалуйста, не оставляй меня одну, прошу тебя, вернись ко мне, моё Солнце... прошу, пожалуйста. - крупные капли падали на больничное белье, а всхлипы, пусть и были такими же тихими, но даже так, было слышно как исчерченая шрамами боли и потери душа вновь рвётся на части, пытаясь не потеряться в душащей агонии. Неожиданно большая, мозодистая и тёплая рука прижала рыдающую девушку к себе и аккуратно стала поглаживать её по спине, настолько худой, что даже сквозь слои одежды можно было прощупать позвоночник. -Прости меня, я не хотел что-бы ты думала будто опять осталась одна, брошенная и никому не нужная, прости меня, Ошико. - столь родной, хриплый и пробирающий до самых костей голос, казалось, был игрой воспаленной фантазии. Но, подняв заплаканные глаза вверх, она разубедилась в том, что у неё просто бред. Вот он, живой и почти здоровый, сидит и смотрит на неё, все с той же улыбкой, а Ошико, она уже давно утонула в этих янтарных омутах. Давно сошла с ума в своих безумных чувствах к этому охотнику, видимо, став ещё одной его жертвой, подобно демону, ни капли об этом не жалея. -Спасибо. Спасибо что вернулся и не оставил меня в этой тьме, моё Солнце. -Спасибо. Спасибо что не дала мне уйти и оставить тебя в этой тьме, моя Луна.