***
Пожилой мужчина поправил сползавшую на глаза шапку и тихо выматерился, почти по колено проваливаясь в сугроб. Ночка у него выдалась не из лёгких — какой-то не слишком умный охотник расставил капканы по лесу и пришлось их убирать, чтобы звери, обитавшие в окрестностях, не пострадали. Природу, как и животных, он любил. Наверное, поэтому, даже уйдя на заслуженный покой, всё ещё по привычке делает обход раз в пару месяцев. Даже в Рождество ушёл, когда его любимая, но поднадоевшая за многие десятилетия совместной жизни жена легла спать. Грех было упускать такую возможность — не погода была, а сказка. И вот сейчас, уставший, он шел в надоевших за ночь снегоступах к сторожке, чтобы погреть старческие, разнывшиеся кости. — Кто же это так резвился тут? — сплюнув вязкую слюну со вкусом табака, старик оглядел место перед домиком и припорошенные снегом человеческие следы, — опять молодёжь тут развлекалась. С неудовольствием оглядываясь по сторонам, бывший егерь подошёл к сторожке, позвякивая висевшими за спиной обезвреженными капканами. Ладонь в толстой войлочной рукавице привычно легла на шершавые бревна, поглаживая их — так он здоровался и извинялся перед домом за долгое отсутствие. Несмазанные петли протяжно скрипнули, и старик вошёл в промерзший, успевший покрыться пылью домик. Обход делал, а сюда не заглядывал, дурак. Недовольно цокнув на свисающую с потолка паутину, он чутким взглядом оглядел помещение, но ничего необычного не найдя, развернулся. Неуютно ему как-то стало здесь, слишком тихо и пусто без аккуратных половичков, связанных его женой, без игривого огня в маленьком камине. А уж сколько раз он отсюда гонял ребятню, устраивающую дружеские посиделки, и не сосчитать. Но всё равно оставлял дверь открытой, чтобы нуждающийся путник всегда мог попасть внутрь и переждать особо суровый мороз и ветер. И такая тоска по прожитым годам сжала сердце, навалилась тяжёлым грузом и выгоняя прочь из этого домика на самом краю скалы. Лучше уж померзнуть ещё полчаса, зато быстрее окажется в теплой постели, под боком у заботливой жены, которая наверняка уже наготовила пирогов. Решив срезать путь через местное, совсем небольшое кладбище, заодно навестив могилу, на которой предпочитал не появляться, мужчина издалека почувствовал неладное, приглядываясь к тому, что привлекло его внимание. Он щурился, пытаясь разглядеть, а когда понял что именно перед ним, сразу же поспешил на помощь, надеясь, что ещё не слишком поздно. Он неловко упал на колени, счищая снег, плотным слоем покрывавший лежавшего на земле человека. Но и так было понятно, что он опоздал — посиневшая кожа была холоднее льда, а фиолетовые губы застыли, навсегда оставляя лицо улыбающимся. Бывший лесник, сняв рукавицу, дрожащими от волнения пальцами приложил их к шее, уже заранее зная ответ. Старческое сердце противно ёкнуло в груди, сбивая дыхание, и человек, не выдержав, покачнулся, с трудом садясь на землю. Стянув с вспотевшей головы меховую шапку, он набрал пригоршню снега, обтирая им раскрасневшееся лицо и горестно покачал головой, прощаясь с тем, кого знал с малых лет и воспитывал почти так же, как собственного внука. — Вот вы и встретились, — достав небольшую фляжку, он сделал глоток, а затем ещё один, смачивая пересохшее горло. Редко он сюда приходил, стараясь не бередить свежую рану, которая всё ещё болела и порой не давала спать по ночам. Посидев ещё пару минут, он с тяжёлым вздохом поднялся, на прощание бросая взгляд на надгробие, под которым уже несколько лет лежал его единственный внук — Узумаки Наруто. — Ты, Саске, пригляди там за ним, что ли. А то он же... — не договорив из-за вставшего в горле кома, мужчина лишь махнул рукой и, развернувшись, пошел прочь, оставляя позади и могилу внука, и лежавшего рядом с ней парня. Позже он обязательно зайдет в полицейский участок и сообщит о находке. А пока пусть будет так. — Рождество ведь... вчера было. Снег медленно кружил, большими пушистыми хлопьями покрывая землю белоснежным покровом, скрывая последние следы долгожданной встречи двух любящих душ, которые теперь навсегда стали счастливыми.Первая встреча после разлуки
4 января 2022 г. в 07:51
Снег медленно кружил большими пушистыми хлопьями, укрывая землю белоснежным покровом в свете тусклых, редких фонарей.
Госпожа Погода решила сегодня быть благосклонной, отозвав своих верных псов - ветров и уже ставший привычным лютый мороз.
На удивление, такая атмосфера была не свойственна обычно угрюмому, продуваемому северными ветрами маленькому городку, расположенному на горном плато.
Редкие, и ещё совсем неопытные туристы, заглядывающие по пути к заснеженным вершинам, жаловались, что здесь, на высоте, практически невозможно дышать.
Парень усмехнулся и вдохнул свежий прохладный воздух полной грудью и блаженно расслабился. Ничего пришлые, привыкшие дышать смогом заводов и выхлопами машин, не понимают и никогда не поймут.
Тонкое драповое пальто не спасало спину от холода гранитной плиты, к которой он прислонился, но носить тёплые куртки он не привык, считая, что выглядит в них, как минимум, смешно.
Здесь, в этом самом тихом месте, недалеко от города было по-настоящему тихо, и умиротворение неизменно возвращалось в его израненное сердце, принося покой.
— Я ждал тебя, — тёмный силуэт отделился от могучих стволов деревьев и сделал шаг к сидевшему на снегу человеку.
— Ещё бы ты меня не ждал, — парень встал, разминая замерзшие от долгого сидения на промерзшей земле мышцы и отряхнулся от пушистого снега, покрывавшего его от макушки до пяток, — ведь наша встреча — это моё желание, которое я загадал на прошлое Рождество. Не думал, что придется ждать так долго.
А он и не заметил, что сегодня пробыл здесь дольше, чем обычно, хотя небо по-прежнему было матово-чёрным с редкими огоньками звёзд. Ни малейшего намека на рассвет, словно время это место старалось обходить стороной, не тревожа покой юноши.
— Знаю, но я бы предпочел, чтобы оно сбылось намного позже. Прогуляемся, Саске? — сделав ещё пару шагов, останавливаясь под фонарём, парень лукаво улыбнулся, блеснув голубыми глазами.
— Всё, что пожелаешь, Наруто. Сегодня ведь рождество, — уголки тонких губ, посиневших от холода, приподнялись в подобии улыбки.
Так много хотелось сказать, рассказать, расспросить, но именно сейчас, когда появилась наконец-то возможность это сделать, они предпочли молчать, тихо прогуливаясь по узким тропам, которые к утру невозможно будет отличить под толстым слоем снега.
Они шли, порой едва касаясь друг друга плечом, словно показывая, что они ещё рядом, не потерялись в этой слегка подсвеченной слабыми лампочками темноте.
Саске искоса посмотрел на юношу, медленно бредущего рядом и улыбающегося своим мыслям. Наверняка он думал о чём-то хорошем, ведь плохие мысли просто не могли посещать эту по-настоящему светлую голову. Жаль, что сам Саске таким не был и уже никогда не будет.
Теплая ладонь коснулась замёрзших пальцев в наивном жесте согреть того, кто мёрз даже под жарким летним солнцем.
— Ты слишком много думаешь не о том, — Наруто укоряюще покачал головой, не останавливаясь и больше не отпуская чужой руки.
— А о чём надо? — смущённый подобной заботой брюнет отвернулся, рассматривая разлапистые гигантские ели, почти касающиеся своими верхушками недосягаемых небес.
— О счастливом будущем, конечно же! — звонкий смех эхом отдавался от гор, оживляя покой и пробуждая спящие под снегом деревья.
— По-моему, оно нам не светит, — скептически фыркнув, Саске чуть сильнее сжал напитанные чужим теплом пальцы, — ты слишком оптимистичен, впрочем, как и всегда.
— Какой есть, — беззаботно пожав плечами, блондин остановился, заприметив добротную хижину, стоявшую почти на самом обрыве скалы, — мы пришли.
— Надо же, помнишь это место, — отпустив Наруто, парень подошёл к краю, с скрытым восторгом рассматривая их город, находившийся внизу, у подножья гор, и почти не узнавая его.
Он переливался сотнями огней, которые заботливые хозяева развешивали, украшая свои жилища перед праздниками. Сейчас их унылый город, в котором проживали всего пара тысяч человек казался сказочным местом, сошедшим со страниц детских сказок, которые они с Наруто любили читать в детстве, спрятавшись ото всех под тёплым одеялом и уплетая имбирное печенье.
— Здесь мы впервые поцеловались, — Наруто неслышно подошёл сзади, обнимая брюнета и зарываясь носом в густые, влажные от снега волосы, в которых по-прежнему неуловимым шлейфом чувствовался запах дома и пряной корицы.
Кто они друг другу?
Мальчишки, выросшие в соседних домах и с самой первой встречи ставшие лучшими друзьями.
Когда всё изменилось, перерастая во что-то большее?
Наверное, они и сами не знали, просто становясь с каждым прожитым днём роднее и ближе.
— Ты всегда был романтиком.
— И не собираюсь ничего менять! — Наруто отстранился, вызывая разочарованный вздох Саске, который тут же, стоило блондину подхватит юношу на руки, перерос в возмущенный вопль, — не кричи так, а то егерь наверняка где-то рядом, а мы, злостные нарушители, вторгаемся в его рабочее жилище.
— И что, думаешь, нас сильно накажут? — подавляя счастливый смех, который так и рвался наружу, заговорщически прошептал Учиха, вцепляясь пальцами в скользкую болонивую ткань куртки.
— Именно, — наигранно тяжело вздохнув, Наруто вдруг усмехнулся и разжал захват, роняя брюнета в глубокий мягкий сугроб.
— Вот зря ты это! — отплевываясь от снега, Саске, стараясь как можно незаметнее, слепил снежок и не прицеливаясь кинул в друга, попадая тому чуть ниже пояса.
— Ты посмел объявить мне войну!? — блондин, не раздумывая нагнулся, сгребая рыхлый снег голыми ладонями и тут же бросая в уже выбравшегося из холодного плена парня.
Они дурачились, бегая друг за другом и смеясь, словно и не было нескольких лет разлуки. Словно судьба, извиняясь за совершенную ошибку, отмотала время, возвращая в тот момент, когда они виделись последний раз. Тогда была почти такая же безлунная ночь, как и сегодня.
Не удержав равновесия, Наруто, взмахнул руками, пытаясь ухватиться за что-нибудь, чтобы не упасть, но по чистой случайности, схватил воротник тонкого пальто, утягивая за собой брюнета.
Облачки пара вырывались из приоткрытых губ, смешивая учащенное дыхание парней, неразрывно смотрящих в родные глаза. Каждая крапинка, каждый нюанс переменчивого оттенка радужки им был знаком, и они могли бы по памяти нарисовать самые красивые глаза на земле — голубые и чёрные, отличающиеся друг от друга, как день и ночь.
— Я скучал, — Саске подался вперёд, мягко касаясь пухлых губ своими, не настойчиво и не требуя ответа, лишь пытаясь передать все те чувства, что он годами копил в себе, не давая им выхода, а сейчас вкладывая в один единственный поцелуй, от которого Узумаки рвано выдохнул, принимая в себя всё то, что пытался донести до него Учиха.
— Мне тоже было одиноко без тебя, — прошептал Наруто, касаясь знакомых до дрожи губ.
Они наслаждались близостью, не замечая холода зимней ночи и разыгравшегося в ветвях деревьев ветра. Какая теперь разница, если они снова вместе?
— Пойдём в дом, — Саске поднялся с парня, подавая тому руку и помогая встать, — нам стоит погреться.
— Разве рядом со мной может быть холодно? — отряхнувшись, словно уличный пёс, притворно удивился Узумаки.
— С тобой — нет, — совершенно серьёзно посмотрев в глаза блондина, юноша направился к приземистому домику, добротно сколоченному из массивных брёвен.
Незапертая дверь легко поддалась, впуская раскрасневшихся парней в тёплое нутро сторожки лесника.
Огонь, разожжённый в небольшом камине, потрескивал, не давая этому месту полностью погрузиться в тишину, создавая уют и прогревая одну единственную комнатку.
— Здесь совсем ничего не изменилось, и старик Джирайя по-прежнему оставляет дверь открытой, когда уходит. Он совсем не боится, что... — Наруто скинул куртку на дощатый пол, застеленный вязанными половиками, но закончить фразу не успел.
Саске, больше не сдерживаясь, налетел на парня, прижав того к стене и сминая влажные губы поцелуем. Он и так слишком долго ждал, боясь больше никогда не увидеть и не прикоснуться к Наруто. Эмоции, которые он с успехом подавлял всю ночь, вырвались, наружу безудержной лавиной сметая всё на своём пути.
— Ты оставил меня одного, — когда воздуха стало не хватать, Учиха разорвал поцелуй, сглатывая тугой комок обиды, застрявший в его горле, — ушёл.
— Прости меня, — кончик розового языка прошёлся по холодной щеке, слизывая солёную слезу, скатившуюся из уголка глаза.
— Бросил, — с нажимом повторил брюнет, до боли впиваясь в широкие плечи сквозь тонкую ткань водолазки.
Оправдываться? За что? Разве Наруто хотел вот так уйти, оставив единственного родного человека мучиться от боли, обиды и непонимания? Но так получилось, и изменить он уже ничего не в силах.
Остаётся лишь надеяться, что Саске справится с тем, что творилось у него внутри, а Наруто поможет. Обязательно поможет. И больше не оставит. Никогда.
Не говоря ни слова и не обращая внимания на боль, приносимую впившимися ногтями в кожу, блондин подхватил парня, укладывая того на лежанку, застеленную красным покрывалом с белым рисунком северных оленей.
Эти действия, эти эмоции, само это место навевало воспоминания, которые помогали ему всё это время не сойти с ума вдали от Саске.
— Я знал, что ты вернёшься за мной, — брюнет приподнялся, помогая стянуть ненужную одежду с парня и, словно всё ещё не веря, что перед ним действительно Наруто, провел по его груди кончиками пальцев вниз, едва касаясь гладкой кожи, покрытой темными, редкими волосками и останавливаясь ладонью на плоском, подтянутом животе.
— Разве могло быть иначе? — Узумаки расстёгивал пуговицы на промокшей от растаявшего снега рубашке, злясь на любовь Саске именно к этому предмету гардероба.
Рубашки — это ведь так неудобно: и снимать её долго, и тянет, и жмёт, но разве Учихе докажешь?
Наруто, чтобы отвлечься от раздражения и желания оторвать ускользающие от него пуговицы, медленно целовал тонкую шею, несильно прикусывая всё ещё холодную кожу в особо чувствительных местах и почти рычал от удовольствия, когда слышал, пока ещё слабый, но уверенный отклик на свои действия, срывавшийся вздохами с тонких губ.
Они наслаждались друг другом, заново изучая почти не изменившиеся и столь желанные тела.
Сейчас не было жаркой страсти, сжигающей обоих дотла, но каждый раз возрождающей их вновь, словно огненных Фениксов.
Наруто, наконец-то справившись с одеждой, удобно устроился между широко разведенных длинных ног, поймал глухой стон, слетевший с губ брюнета, но тут же обрывая его поцелуем, когда одним плавным движением вошёл в податливое тело почти до конца.
Больше не было глупого страха быть пойманными за чем-то непозволительно непристойным. Не было рваных поцелуев и незаконченных торопливых ласк.
Поймают? И пусть. У каждого в их городке имеются свои скелеты в шкафу, которыми не хвастаются перед друзьями и не выставляют напоказ. Так чем они хуже остальных?
Руки безостановочно поглаживали разгоряченную спину, прижимая блондина ещё ближе к себе, хотя казалось, что ближе уже просто некуда, но Саске и этого было мало.
Тягучие, медленные движения приносили лишь удовольствие, электрическим разрядом отдававшемся по всему телу, особо сильно отдаваясь в самый низ живота.
Длинные ноги легли на вспотевшую поясницу Узумаки, скрещиваясь там и не давая тому полностью выйти из Саске.
Хотелось прикрыть глаза, наслаждаясь моментом и полностью растворяясь в нём, но он продолжал смотреть на двигающегося над ним блондина и на голубой кулон, словно маятник гипнотизёра, раскачивающийся на чёрном шнурке.
В мягком свете горящего камина Наруто казался старше и крупнее, с не по-мальчишески заострившимися чертами лица, но стоило моргнуть, как наваждение пропало, и перед ним снова был юноша. Такой же, каким Саске его запомнил при их последней встрече.
Узумаки закусил губу и содрогнулся всем телом, изливаясь в брюнета и тут же наваливаясь на него сверху, тяжело дыша. Горячее дыхание приятно щекотало нежную кожу на шее, отчего мурашки бегали по телу, заставляя прижаться бедрами к блондину, давая понять, что ещё не всё окончено.
— Сейчас, — выскользнув из жаркого плена, Наруто приподнялся на руках, начиная покрывать Саске поцелуями, спускаясь ниже.
Губы обхватили сначала один затвердевший сосок, играя им с ним влажным языком и вырывая тихие, едва различимые стоны, а затем и второй. Руки прошлись по чуть выпирающим рёбрам, по плоскому животу, задерживаясь на впадинке пупка, обводя её по кругу сначала пальцами, а затем языком и ниже, туда, где Саске так жаждал этой незатейливой ласки.
Всё сейчас казалось таким пустым и незначительным, когда умелый горячий рот доводил до умопомрачения, заставляя изгибаться навстречу и кончать с хриплым, протяжным стоном.
Они лежали на старом лежаке, обнимая друг друга и растворяясь в этом чувстве, которое давно считали потерянным, сплетая руки и тела, опутывая их неразрывными нитями.
— Я люблю тебя, — Наруто устало смотрел на шевелящиеся тени на стене, отбрасываемые живым огнём, и расслаблено поглаживал почти засыпающего парня.
— Я больше тебя не отпущу, — Саске прикрыл глаза, удобно устроившись на плече блондина, почти утыкаясь носом в изгиб шеи и вдыхая родной запах.
— И не надо. Теперь мы будем вместе всегда.