Книги в огне

Когда за Беккетт захлопнулась дверь, Касл перестал теребить фотографии и, откинувшись на спинку стула, заложил руки за голову. Да, с ним явно сыграли злую шутку, вот только уклон был абсолютно нешуточный: как будто некий представитель Секты Вселенского Зла решил вывести писателя из игры, ставка в которой была существенна, но непонятна. И понять, кому же он, Касл, перешёл дорогу, потребовалось бы немало времени. Нет, конечно, не так уж он был и безгрешен, но старался руководствоваться принципами чести, добра, ответственности и взаимовыручки, и это была его единственно верная линия жизни. Да, ошибки были, но Рик не считал их фатальными. Да, не раз стоял перед нелёгким выбором, но старался выбирать умом и сердцем. И если, в какой-то трудной ситуации, что-то не складывалось, то, успокаивая себя отсутствием жизненного опыта или неоднозначными житейскими обстоятельствами, Рик старался переосмыслить происходящее, чтобы сделать правильные, далеко идущие выводы и никогда более не ошибаться. И по живому — тоже приходилось резать, но когда общение идёт с непониманием, возникает непрошибаемый тупик. Потому что есть приоритеты и есть слово, клятва, если хотите, которые он когда-то и кое-кому давал. А от клятвы отступиться нельзя, потому что перестанешь уважать себя. Хоть потом и жуткая печаль на сердце, да... А сейчас... Сейчас ему нужно поскорее выпутаться из этой дичайшей истории, да не просто выпутаться и пассивно ждать вдохновения, а развить самую что ни на есть бурную деятельность (которую пока что ограничивают копы), и пока не будет раскрыта постановка о его якобы причастности, снисхождения и освобождения ему не видать. Но это продлится недолго, и чаша весов обязательно качнётся в его сторону. А дальше — дальше потребуется помощь: сначала — мэра, а затем — вот этой вот обворожительной "колючки" детектива Беккетт. И благодаря её служебным полномочиям у него, Касла, будет и новый сюжетный поворот, и стопроцентная возможность отмщения, и тот, кто втравил его в эту авантюру, обязательно поплатится... Покинув комнату допросов, Кейт увидела Райана, который, стоя спиной к ней рядом со смотровым окном, о чём-то беседовал с двумя женщинами: элегантно одетой дамой в вечернем платье и девушкой-подростком с ослепительно рыжими волосами. Причём обе дамы были заметно встревожены, у обеих покраснели глаза, но они слушали офицера, не перебивая, и под мышкой девушка держала ноутбук. "Видимо, это и есть семья Касла!" — и когда Кейт зацокала каблучками им навстречу, все трое переключились на неё. — Ну, что у нас? — Беккетт знала, что внешне выглядит молодцом, но на душе было как-то неспокойно. Во-первых, смущала неопределённость. У них пока что нету чёткого подтверждения причастности Касла к этому убийству, но какое-то, давно подзабытое шестое чувство говорила Кейт, что ситуация далеко не так очевидна, как свидетельствуют факты. Во-вторых, её корежила её же прямая обязанность — говорить неприятности незнакомым людям, даже если говорить этого и не стоило бы. В-третьих, дело ещё в её привычной кипучей деятельности, что опять столкнулась с неочевидностью мотива, которого у Касла вроде бы и нет, но для прокуратуры и суда этого недостаточно. Значит, мистер Касл остаётся взаперти, а им с парнями нужно подсобрать улик, расписать тайм-лайн и досконально выстроить правильную версию. И в этом, как ни крути, ей должен помочь сам Касл. Когда богатый и знаменитый парень попадает в переделку, грозящую обрушением всех устоев и тюремным сроком, он будет биться за своё имя, как раненый лев. И глупо было бы не использовать данный шанс, но сначала нужно опять вернуться к фактам и хорошенько всё перепроверить. И без результатов экспертиз она дальше никуда не продвинется, и спешить не будет, потому что уважает себя. А сейчас — с ровным деловым видом обходиться без резких, категоричных суждений, чтобы успокоить панически настроенных дам. И сама будучи женщиной, Беккетт категорически не переносила публичных (и уж тем более — своих!) слез, и поэтому старалась вести нить разговора так, чтобы погасить истерики и успокоить, вызывая к себе уважение и доверие. И это должно было получиться, потому что получалось всегда... — Это мисс Марта Роджерс, а это Алексис Касл, — представил обеих посетительниц Райан. — Их интересует судьба мистера Касла. — Детектив Беккетт, — вежливо и официально представилась Кейт. — Это я веду его дело. — Очень приятно! Такая беда! Такая беда! Вы знаете — у мальчика не было отца, — и Марта приложила к глазам измятый носовой платочек. — Но мой сын не способен на преступления. Даже несмотря на то, что он воспитывался мною один, я сумела заложить в него прописные истины. И то, что мой мальчик попал в неприглядную ситуацию, не характеризует его как человека, к чьим словам не стоит прислушиваться. А, скорее, даже наоборот. И тяжко, глубоко вздохнула. В ответ Беккетт, понимая тревогу Марты, осторожно коснулась рукой её плеча. — Мы пытаемся работать, мисс Роджерс, и от того, насколько сильно господин Касл пожелает нам содействовать, зависит его дальнейшая судьба. Мы сделаем всё, чтобы установить истину в этом запутанном деле. — А я принесла вам его ноутбук, — сдвинула брови Алексис: казалось, что она изо всех сил старалась казаться старше. — Посмотрите историю браузера: возможно, найдется что-нибудь стоящее. — Хорошо. Схожу-ка я к экспертам, — Райан перехватил протянутый ноутбук и напоследок попрощался с обеими леди. — До свидания, дамы! Не расстраивайтесь! Мы обязательно и во всём разберёмся! Слово офицера! — Мы всё понимаем, — и Марта страдальчески свела руки перед собой: — А можно ли нам его увидеть? В ответ Беккетт указала рукой на стекло допросной, и обе они, бабушка и внучка, сразу же прильнули к смотровому окну. Обнявшись за плечи, молча смотрели на сына и отца, и — Беккетт готова была поклясться — беззвучно молились за его судьбу... — Извините, мы продолжим работать, — произнесла Беккетт им в спины, и женщины, не говоря ни слова, отправились к выходу. И столько в их поникших плечах было горечи и скорби, такой тяжкой, шаркающей была походка, что у Беккетт защемило сердце. Потому что сочувствие — ещё одна неотъемлемая часть её, и дело даже не в Боге... — Проклятье! — тремя пальцами Кейт взялась за переносицу и интенсивно так её помассировала. — Как же не хватает результатов экспертиз! И искоса глянула на подозреваемого: в позе Роденовского Мыслителя, Касл смотрел куда-то в одну точку. Иногда губы его шевелились, а пальцы касались бровей или кончика носа. И замирали в прежнем положении: Касл был явно в глубоких раздумьях, и от того, что надумает господин писатель, обозначится и суть диалога. И после нескольких минут раздумий Беккетт плавно потянула за дверную ручку... — ... я даже не успел соскучиться, детектив, — он улыбнулся бесподобно тепло и бесхитростно, с поклоном приложив руку в область сердца. — А как прошло у вас? — Скорее — у вас, — невозмутимей её в мире не было. — Ваша семья тут была. — Мама? Алексис? — Рик мгновенно встрепенулся, в глазах вспыхнула тревога, на лоб легла тень. — С ними всё в порядке?! Касл вскочил было со своего места, но осознавая статус невольника, лишь умыл ладонями лицо. — Думаю, что да, а иначе бы мне сообщили...- и медленно опустился на своё место. — Ну... это же не их нашли возле трупа, — хмыкнув, Кейт изобразила понимание. — И они принесли ваш ноутбук. Соображения есть? Несколько минут, пожевывая губами, он смотрел ей в лицо пристальным и открытым взглядом, потом вдруг засучил рукава до самых сгибов. — Полно. Раз у меня нет возможности выйти отсюда просто так, срабатывает старый метод, а конкретно — план "Б". — План "Б"? — в неподдельном изумлении округлила глаза Кейт. — А что случилось с планом "А"? — Он не угодил Вселенной! — и Касл сцепил пальцы поверх скрещённых ног. — И поверьте: Вселенную нельзя расстраивать! — Расстраивать? Вселенную? — Касл явно придуривался, но каких только чудаков в её практике не было. — Вы опять не в себе, мистер Касл?! В ответ тот ещё сильнее расправил свои мощные округлые плечи. — Ни капельки. Просто, когда крепость не берётся сходу, стену нужно обойти: подставить лестницу, например. Ну, или сделать подкоп... — Подкоп? Лестницу? — внутренне негодуя, Беккетт красноречиво постучала по циферблату своих часов. — А по-моему, кто-то упорно тянет время. И этот же кто-то из-за этого рискует здесь надолго застрять. И опять они глянули глаза в глаза, и взгляд его был прозрачнее родниковой воды. — ...спорный момент. Как я уже сказал, вам без моей помощи не обойтись. Это всего лишь логика. И наблюдение. — О, Боже! — и Беккетт картинно вскинула руки. — И как же мы тут справлялись без вас раньше, мистер Касл?! — Не знаю, как вы справлялись, но потеряли явно многое. — Пфф, — не выдержав, сердито фыркнула Кейт и зачем-то придвинула к себе пустую папку. — Вы будете говорить по существу? — Я всегда говорю по-существу. Даже если кажется, что нет... Беккетт открыла было рот, но её прервала телефонная трель — звонил Райан. И Кейт выслушала его, не перебивая и не обмолвившись ни единым словом. И лицо её оставалось полностью безучастным... — ...так я продолжу, — чему-то своему усмехнулся Касл. — Раз мой ноутбук здесь, то вы можете посмотреть историю браузера: в почте есть ссылка, по которой я переходил. Легко оттолкнувшись от края стола, Кейт невозмутимо скрестила руки на груди. — Да, ссылка есть, и ведёт она на какой-то сервер в Доминикане. Вот только файла там уже нет. — Нет? А кэш браузера? По-любому, там должно было что-то остаться! — Ничего похожего на то, что мы ищем: эксперты твёрдо знают своё дело. И тот, кто это затеял — тоже. Про самоуничтожение файлов что-нибудь слышали? — Я не хакер, и с точки зрения информационной безопасности — профан, признаюсь честно. Но это не помешает мне сделать всё для того, чтобы обелить своё имя. Говорю вам — кто-то хочет меня уничтожить. Ведь вы же видели отпечатки обуви, не так ли? — Да, но чётких следов нет. Будто бы ноги плёнкой обмотали. И кто-то явно не хотел, чтоб его вычислили. — Вооот, — воодушевленно кивнул Касл, опять подгребая к себе фотографии. — Я посмотрел тут материалы дела, поэтому задаю себе и вам вопрос: а как нанесён был удар — сверху или от себя? — А вас что-то смущает? — Конечно! И как я, по-вашему, его так ударил? О чем говорит положение раневого канала? Почему ось ножа направлена от грудины к плечу? Разве праворукий человек может так ударить жертву? Может, наш негодяй — левша? Возникла пауза, и Беккетт поймала себя на мысли, что думает так же, как и он. Задается теми же вопросами, концентрируется на том же самом, наиболее важном, но пока ещё не очевидном. И логически Касл мыслит в том же ключе, что и она. А это, как ни крути, означает общность мыслей, но она ни за что не будет делиться с Каслом своей подноготной. Ну, разве что в определённых рамках... — Может... А что ещё такого непривычного вы заметили? Что-то, что выбивается из логичного ряда? — Гнм, — и Касл сосредоточенно поскреб висок. — Я бы подкинул пару идей, но не хочу потакать плагиату. Вот тут она точно бы его стукнула б, но заметила стрельнувшие с уголков глаз весёлые морщинки и потому не повелась. — Не получится, как бы вы, мистер Касл, не старались. Пока большие мальчики занимаются пустым самопиаром, серьёзные люди серьёзно работают. Вот и сейчас, с минуты на минуту, мы ждём результаты экспертиз, которые или подтвердят, или опровергнут ваш статус. В любом случае, я не буду расстраиваться. — А жаль, детектив, — и его губы сложились в дьявольски обаятельную улыбку. — Ведь было бы чертовски здорово: пистолет, значок и один из самых развитых писательских умов современности... — Да, мистер Касл, — характерно округлила глаза Кейт. — Ваше эго уже переросло статую Свободы, и мне пока что больше нечего вам предложить. Раз вы не хотите рассказать подробнее о том, в чём мы увязли. А исторический экскурс был очень бы кстати. Для очевидности, хотя бы. — Исторический? — Касл опять принял позу мыслителя. — У меня, кстати, есть одна тема, касающаяся сегодняшнего происшествия: как-то был случай, что фургон издательства не довёз книги до провинциального магазина. Нападение было буйным, с масками и пистолетом, но у полиции это дело никаких эмоций не вызвало. Тем более, что водителя просто напугали, а грузовик скоро нашёлся, пустой и сожжённый дотла. И никому там не интересно было покопаться в угольках. И мне тоже тогда показалось, что проще махнуть рукой на всё и забыть, а вон оно как повернулось... Практически три года прошло...