Ваша фантазия ждет вас!

***

      «Финансовые затруднения» - паршивый аккорд в завершении стремительной пьесы этого года. Женя сверилась со списком покупок. Напротив каждого наименования значился ценовой лимит, который не следовало превышать, чтобы не сокращать и без того скромный список одаряемых. Убрав записку в карман сумки, она обнаружила себя на эскалаторе посреди торгового центра. «Вечер тридцатого декабря, неврастенический набег на магазины – история моей жизни», - постучав пальцами по поручню, подумала она.       В чайном магазине с его дурманящими ароматами, загадочными жестяными коробочками, пузатыми стеклянными баночками и коллекциями названий Женя рассчитывала разжиться подарком подруге-коллеге. Да, незатейливо и банально. Зато с налетом экзотики, вроде лепестков сафлора или связанных китайских шариков. Да и в хозяйстве пригодится. Магазинчик был стиснут между большим бутиком и пафосным магазином подарков. На витрине этого магазина подарков с двух сторон от входа на невысоких столиках всегда выставляли посуду. И какой бы набор не появлялся на обозрении посетителей центра, он всегда сообщал Жене одно и тоже: «Возможно, ты заработаешь нужную сумму, или накопишь, отказавшись от ежемесячного маникюра и подвергнув одного из котов голодной смерти. Но! Ты не сможешь обладать мной, твоя квартира просто не пройдет дизайн-код, она не достойна разместить в своих стенах такое великолепие!». В общем Женя не могла заблудиться – уж слишком четкими были ориентиры. Но она прошла по этажу дважды, и сверилась со всезнающей «паутиной», прежде чем уверилась, что чайного магазина на месте нет.       - Заходите! Заходите, смелее! – позвал Женю подошедший к открытой стеклянной двери сотрудник непритязательного туристического агентства, судя по светящейся надписи на вывеске «TRAVEL» и цветной пластиковой пальме сбоку от входа. Она остановилась прямо напротив агентства, когда искала в Интернете свою пропажу. В растерянности она подошла к мужчине. Он не выглядел как типичный менеджер турфирмы – слегка полноватый, высокий пожилой еврей с залысиной надо лбом и носом, упрямо тянущимся к верхней губе. Вид его также был снабжен непривычными элементами одежды – жилет с атласной спиной, галстук-бабочка, рукава белоснежной сорочки вплоть до локтя скрывались под нарукавниками, точно как у клерка годов 40-ых - 50-ых.       - Но сперва..., – он протянул в сторону девушки телефон, чтобы отсканировать QR-код, прежде чем впустить, как догадалась Женя. – Безопасность превыше всего!       Она бы должна была извиниться, что отвлекла своими метаниями мимо его агентства и отправиться за следующим подарком, но по инерции открыла на экране своего телефона сертификат. – Теперь все формальности в порядке! Прошу! – мужчина профессионально широко улыбнулся и его глаза блеснули азартом умелого продавца. - Меня зовут Фишер, - он спрятал телефон-сканер в кармане жилетки и закрыл дверь, когда Женя таки вошла в офис, чтобы многообразные шумы центра не мешали разговору. – Что Вы ищете?       - Простите, здесь раньше был магазин - чай, кофе на развес. Я искала его.       - Могу предложить Вам кофе или чай, если желаете. Но, по-моему, Евгения, Вы ищете что-то совсем другое!       - Откуда Вы…. А-а…, - секундное удивление, сменилось облегчением, которое тут же обернулось напряжением: ну вот и пример недобросовестного использования QR-кодов, а там и персональные данные, и черт знает, что еще. – Ну здесь этого в любом случае нет, так что…, - случайная передышка в поиске подарков дала ей возможность расстегнуть верхние кнопки и молнию пуховика и ослабить шерстяной платок на горле – еще один пробег по этажам и ее вместе с одеждой можно было бы выжимать. – Еще раз извините.       - У меня для Вас особое предложение! – воодушевленно сообщил Фишер, ничуть не смутившись отсутствием интереса со стороны потенциальной клиентки.       - Ну да, - тихо усмехнулась Женя, поправляя маску. Фишер близко наклонился к экрану ноутбука, стоявшего на старом канцелярском столе, и стал что-то удивительно проворно печатать. Женя скорее от усталости, чем из любопытства, окинула офис взглядом. Он был настолько же странным, как и его обитатель: тяжелый канцелярский стол, старое, но не потрепанное кожаное кресло для посетителя, тумбочка за спиной у Фишера, увенчанная принтером и сканером «в одной лице», и картотечный комод у стены сбоку от его стола, усеянный всевозможным антиквариатом – от бронзовых статуэток и кинжалов на подставках, до деревянных индейских масок и глиняных пластин с иероглифическими надписями. На правой от Жени стене висел большой перекидной календарь с картинкой мыса, окатываемого прибоем. А на стене над креслом для посетителей висела какая-то пожелтевшая страница из газеты в застекленной рамке и единственная типичная во всем этом антураже грамота за некие заслуги в туристическом бизнесе тоже в рамке. – Боюсь, я не смогу себе позволить даже особое предложение. К тому же я не собираюсь никуда ехать в ближайшее время. – Но не успела она попятиться к двери, как Фишер протянул ей извлеченный из принтера глянцевый лист А4. - Что это? – несмотря на свой вопрос, Женя взяла документ и, бегло пробежав по нему взглядом, обнаружила, что это флаер, бессовестно похожий на туристическую путевку, снабженный даже факсимильной подписью директора и печатью. Туристическая фирма с претенциозным названием «Остров фантазий» предлагала именно Жене – были указаны ее фамилия, имя и отчество, а также точные паспортные данные – благослови дьявол цифровые технологии – пятидневный отдых на некоем тропическом острове. – Во-первых, я не давала Вам согласия на обработку своих персональных данных, - Женя ежедневно имела дело с чужими персональными данными на работе в юридической консультационной фирме, и профдеформация не могла не вырваться наружу. – Во-вторых, это спецпредложение из тех, которые станут доступны после поездки на Тайланд тысяч за триста, или в Эмираты за пятьсот? – с улыбкой, которую, впрочем, не было видно из-за маски, спросила она, глядя на Фишера. Но Фишеру явно было достаточно ее глаз и интонации, чтобы тоже улыбнуться.       - Это совершенно самостоятельное персональное предложение, Евгения. «Горящая» путевка, – действительно «горящая», первым днем тура было первое января наступающего года! Женя скептически кивнула и поискала глазами стоимость тура в своем «флаере», - сделаю-ка я Вам все-таки чаю, - не без труда встав из-за стола Фишер ушел во внутреннее помещение офиса, а Женя, несколько раз перечитав стоимость тура, не смогла удержаться от того, чтобы окликнуть его, хотя это было некультурно:       - Один рубль?? Вы серьезно?? – Фишер вернулся через несколько секунд, держа двумя руками белое блюдце с чашкой, из которой свисала нитка чайного пакетика, ложечкой, тремя кубиками сахара, как Женя любила. С прежней широкой улыбкой он проницательно на нее посмотрел.       - Все верно! О, чайник, - Фишер поставил блюдце на журнальный столик перед креслом посетителя и поспешил обратно в свой закуток.       - Это розыгрыш или какая-то шутка, - без особенной вопросительной интонации сказала Женя, когда Фишер вернулся с парой бумажных салфеток. – В любом случае у меня нет загранпаспорта. И даже если ваше агентство действительно настолько щедро ко мне, я должна была бы сперва добраться до Москвы, затем долететь туда, откуда летают малолитражки на этот остров. А этого я тоже не могу себе позволить.       - Не беспокойтесь, мы все организуем, если Вы согласны, - это уже начинало настораживать, Женя решила, что пора откланяться.       - Знаете, - она поискала в кармане пуховика рублевую монетку, которую среди прочих ей дали на сдачу в маршрутке. – Передайте от меня Вашему директору. Я не знаю, в чем цимес, - они с Фишером улыбнулись друг другу, - всего этого, но такие шутки могут кончиться неприятностями с Роспотребнадзором, особенно если кто-то это воспримет всерьез. – Женя положила свою аля-туристическую путевку, а сверху рубль на стол Фишера. – До свиданья, - попрощавшись из автоматической вежливости, Женя торопливо вышла из офиса, чтобы не вступать в дальнейшую неприятную дискуссию со странным стариком.       Покинутый девушкой Фишер, который и так весь день провел в одиночестве, огорчился, что так и не успел угостить ее чаем, ожидая, пока нагреется электрочайник в подсобке. Однако проследив за ее побегом раздосадованным взглядом, он обернулся к оставленной на столе путевке и ее оплате и улыбнулся. Энергично сложив означенные ценности в конверт, он пошел в подсобку, где кроме вешалки, ведра, швабры, кое-какой кухонной утвари, губки для обуви и электрощитка имелась пневматическая труба с контейнером. Фишер поместил конверт в контейнер, поморщившись, когда из открытой трубы вырвался поток воздуха. И едва он довольно нажал кнопку отправки, контейнер исчез где-то в недрах стены торгового центра.       Убирая со стола посуду, приготовленную им для Жени, Фишер брезгливо выкинул чайный пакетик в мусорное ведро:       - Надо бы уговорить Рорка купить современный заварочный электрочайник и листовой чай. Просто стыдно предлагать клиентам эти фасованные опилки вместо настоящего цейлонского чая! – Он посмотрел на упаковку чая, который предложил Жене, на которой были изображены деревья, окутанные предрассветной туманной дымкой. Но тут изображение ожило, словно на экране, дымка стала медленно рассеиваться, а план укрупняться, утро переходить в день, и вот уже на коробочке стали видны изящно изгибающиеся полоски чайных плантаций, а затем люди среди них, и в конце – концов прямо перед Фишером оказались смуглые руки и замысловатый узел цветного головного платка, который вдруг поднялся вверх, показав лицо индонезийки средних лет. Фишер улыбнулся ей и приветственно помахал рукой, она тоже радостно заулыбалась, и помахала в ответ, согласно качая головой. *** «- С той поры я не люблю ни суббот, ни воскресений. Вообще праздников я не люблю.», - закончила свою невеселую реплику Надя, и Женя – наша «главная героиня», глядя на нее, заела собственную тоску кусочком колбасы, предназначавшимся для оливье. Сегодня любимый новогодний фильм рисовал перед ней не историю странной встречи родственных душ, а невеселые перспективы. Одна праздничная тарелка, одна вилка и один бокал. А ведь как встретишь, так и… Но Женя упорно следовала собственным внутренним установкам: смотреть на мигающую огоньками сосну и улыбаться, в N-ый раз переживать за героев «Иронии судьбы», подбегать к окну при звуках фейерверка, подкармливать себя и котов то горошком, то паштетом, то сырком. И привести свой внешний вид в порядок к речи президента! Да, никто не составит ей компанию, но апатия – не повод выказывать неуважение главе государства и Новому году в целом! Женя любила торжественность момента – размеренные, гулкие удары курантов в полной тишине, которая, казалось, распростерлась над всем миром, шепоток шампанского, разливаемого по бокалам в эти секунды, а в этом шепотке другой – шепот миллионов желаний, искорками вспыхивающих повсюду. А затем гимн – символ единства, силы духа, новых начинаний – она любила пафос этого ритуала. И вот уже крики, поздравления, звон бокалов, плеск, пузырьки, хлопушки, поцелуи, объятия…. - С Новым годом, - тихо сказала Женя котам и безмолвной трехкомнатной квартире и стукнула своим бокалом о красно-зеркальный старый елочный шарик. В телевизоре вспыхивали россыпи столичных салютов. Мамин телефонный звонок оказался как нельзя кстати. Она была на смене в хирургическом отделении городской больницы – не Жене бы жаловаться на свой «праздник», - но мама хотя бы была не одна, ей было с кем разделить эту детскую веру в изменения к лучшему, в чудо. Веру, которая всегда находится в этот день, даже в самых темных уголках самой разочарованной души. Обменявшись с мамой поздравлениями и желанием поскорее встретиться в новом году, Женя сделала звук телевизора погромче и попыталась поесть, несмотря на перебитый аппетит. Решив глотнуть морозного воздуха, она вышла на балкон и открыла окно. По обеим сторонам улицы шли люди, не плотным, но неубывающим потоком, как в метро. За их смехом, громкими репликами, криками и песнями, Жене показалось, что она слышит звонок входной двери. Она вошла в комнату и вздрогнула, когда спустя пару секунд звонок действительно прозвенел вновь. Могла приехать сестра с мужем, но они бы предупредили. Все друзья были домоседами, никто бы не сорвался из собственной семьи на такси в начале первого, чтобы сделать Жене сюрприз. Соседи… Женя подошла к двери не без опаски, заглянула в глазок. В искажающей линзе виднелся мужчина в светлом деловом костюме, почему-то без верхней одежды и головного убора. - Кто там? – громко спросила Женя. - Евгения Владимировна! Добрый день! Вернее, доброй ночи! – пришедший тоже повысил голос, чтобы она его слышала, но прервался. – Меня зовут Хэрри. Я представляю туристическое агентство «Остров фантазий». Вы оплатили путешествие, и я должен сопроводить Вас на остров. - Чего? – опустив взгляд от глазка в пустоту, пробормотала Женя. Она, конечно, помнила все произошедшее накануне, но ведь это была нелепость. Вооружившись первым, что попалось под руку – длинной металлической ложкой для обуви, - которую она спрятала за спиной, Женя необдуманно открыла дверь, - просто продолжать кричать сквозь нее она не хотела. Незваный гость по странности был под стать менеджеру Фишеру – немолодой мужчина, с отличной осанкой метрдотеля, рыжими, аккуратно причесанными волосами, и складками под глазами, делавшими его похожим на Пьеро безо всякого грима. - С Новым годом! – с обрадованной улыбкой, поздравил ее Хэрри. - С Новым счастьем, - ответила Женя, не улыбаясь вовсе. – Предупреждаю сразу, я вызвала полицию. Нам обоим будет лучше, если это все окажется розыгрышем. Так кто и зачем так развлекается? – она едва слышала себя из-за колотящегося в ушах сердца. - Простите! – Хэрри смутился, выудил из внутреннего кармана записку, пробежал глазами по номерам дверей соседних квартир. – Вы Евгения Владимировна Г?       - Это я, - нехотя подтвердила Женя.       - Тогда все верно! – с облегчением и новой улыбкой объявил он, пряча шпаргалку обратно. – Прошу Вас, у нас не так много времени. Вы готовы? – и он с ожиданием посмотрел на Женю своими полными затаенной грусти глазами.       - Ладно, - видя, что проявления здравого смысла от этих людей ожидать не стоит, Женя решила занять оборону и действительно вызвать полицию, уже жалея о том, что не проведет этот Новый год действительно в одиночестве. – Пожалуйста, уходите! – не найдя в себе решимости для скандала, попросила она и на мгновенье обернулась в сторону коридора, услышав чирканье коготков о линолеум – не хватало прищемить дверью незадачливого пушистого любителя выбегать на лестницу. А повернув голову к двери, Женя только и успела заметить, как Хэрри, сделав пару шагов в ее сторону, взял ее за предплечье. И все вокруг исчезло. *** Некоторое время Женя моргала, ослепленная ярким солнечным светом. Когда она наконец привыкла к местному освещению, она закрутила головой, осматриваясь. Длинная полоса песчаного берега, насыщенно-зеленая тропическая растительность с одной стороны и бескрайняя чаша океана с другой. Хэрри был здесь же – он стоял неподалеку и наблюдал за ней с тревожным видом, возможно оттого, что она держала перед собой ложку для обуви, схватившись за нее обеими руками. Женя обернулась вокруг себя. Плотно закрыла глаза, затем открыла. - Я умерла? - Нет, Евгения, Вы живы и выглядите довольно здоровой, - уверенно заговорил кто-то позади нее, отчего Женя резко втянула воздух и обернулась, едва не запнувшись увязшими в песке ногами. – Добро пожаловать на Остров фантазий! Я хозяин острова, мистер Рорк. С Хэрри Вы уже знакомы, - он указал на сопровождающего Жени, - он управляющий и мой помощник. Там, где секунду назад никого не было, то ли из джунглей, то ли из воздуха появился представительный мужчина в белой рубашке, черном костюме и бледно-желтом галстуке. Его короткие совершенно седые, прямо-таки белоснежные волосы тем не менее не делали его стариком. Но самым странным было то, что Женя его узнала. - Мистер Рорк… Остров фантазий… Вы же… Этого не может быть! Я сплю? Или под гипнозом? – немного придя в себя, она опустила свое средство самообороны, не переставая удивляться ясности сознания – такие четкие сны ей прежде не снились. - Позвольте, - мистер Рорк медленно приблизился и протянул к ней руку, предлагая дать ему свою. Женя осторожно вложила свою дрожащую руку в его. - Ау! – она отдернула руку, ощутив, как ее ущипнули. - Убедились, что не спите?       - Вы шутите!?       - Так всегда делают, разве нет? В кино и…       - Мы не в кино!       - Извините, - Рорк приложил ладонь к груди. – Это действительно Остров фантазий, и Вы действительно здесь. – Женя еще раз поморгала и покрутила головой – остров и его обитатели, как и она сама остались на прежних местах. В голове вдруг эхом отдалось слово «кино».       - Вы, все это из старого сериала, - Рорк и Хэрри смотрели на нее очень внимательно, - шоу на телевидении! Кстати, как вы меня понимаете? Вы говорите по-русски? – спросила она, от страха моментально забыв, как звучали фразы, которыми они успели обменяться.       - Мы говорим на всех языках, - с улыбкой ответил Рорк. – Хэрри, иттэ мо и . – Хэрри коротко поклонился обоим и быстро пошёл по пляжу в сторону видневшейся вдалеке крыши отеля. Женя все еще пристально смотрела на Рорка в ожидании объяснения относительно старого сериала, который она помнила из конца 90-ых. – Ах, то шоу. Вы – одна из немногих, кто его помнит, - усмехнулся Рорк. – Это часть прикрытия.       - Прикрытия…?       - Помогает поддерживать режим инкогнито. Посудите сами: кто поверит, что вы побывали на Острове фантазий, том самом из сериала на тв. Особенно с учетом того, что здесь происходит! – Женя задумчиво приподняла брови. – Мы начинали еще в 77-ом, мою роль тогда исполнял блистательный Рикардо Монтальбан. Он побывал здесь дважды, - с ностальгической улыбкой Рорк посмотрел куда-то в сторону горизонта. – Мы – одна из тех сказок, которые надо пересказывать новым поколениям. Но речь о Вас!       - Обо мне?       - Вы на Острове фантазий! И знаете, как здесь все устроено. Какая же у Вас фантазия? – Женя, и без того растерянная, окончательно смутилась. Это как с падающей звездой – в тот миг, когда видишь ее стремительный росчерк на небосводе, ни одного толкового желания в голове не найти, а в следующую секунду искать уже поздно.       - Я…, - чувствуя, что надо что-то сказать, начала было она, но тут подул довольно сильный ветер, и Женя заметила, что в их с Рорком сторону по песку, перекатываясь и скользя, летит прямоугольный листок бумаги. Поравнявшись с ними, листок замер, и Женя успела его поднять. Он оказался чеком из чековой книжки на один миллион долларов. Округлившимися глазами она посмотрела сначала на Рорка, потом снова на чек, опасаясь, что он оказался здесь, потому что первым желанием, которое выдало ее подсознание, были деньги.       - О, простите! – Рорк быстро, но аккуратно выдернул чек из ее пальцев. – Это оказалось здесь случайно. Из другой фантазии, - он быстро спрятал чек во внутреннем кармане пиджака. Женя махнула рукой, будто это не имело значения:       - Я ведь все равно не смогу увезти с острова ничего материального, верно? – если все было так, как сказал Рорк, и она не спала, а может и спала, неважно – в любом случае, все, что происходило на острове, оставляло след только внутри человека. Здесь нельзя было получить новую машину, новый гардероб, новое тело или лицо, найти клад, вернуть потерянное. Вернее, все это можно было, но только в пределах острова, во внешний мир возвращалось только то материальное, что было с тобой изначально. Гораздо интереснее было то, каким человек приезжал на остров и каким возвращался. Женя невольно задумалась, для чего здесь она. И раз уж она спала или нет, в любом случае находясь во власти этого человека, Женя решила подчиниться обстоятельствам. – По правде говоря, Вы не сможете осуществить мои желания, - с вызовом объявила она, отбросив наконец ложку для обуви в сторону.       - Вот как! – Мистер Рорк принял вызов и жестом предложил ей пройтись с ним по пляжу.       - Я бы загадала ремонт в квартире, который хотела бы мама. Или чтобы отец умел пить и контролировал свое поведение, - с напускным воодушевлением быстро проговорила Женя, - но ведь это не в Вашей власти.       - Верно, здесь я бессилен, - поправив манжеты рубашки, ответил Рорк. - Реальность, тем более других людей мне неподвластна. Я не могу сделать так, чтобы книгу одной Вашей подруги опубликовали, а другая вышла замуж. – Женя сглотнула, теряясь в догадках, читает ли он ее мысли, или досконально знает ее жизнь и окружение, как, впрочем, и всех своих гостей. - Но как же Вы? Чего бы Вы хотели для себя?       - В смысле какой-то несбыточной мечты, вроде бала Золушки, вручения Оскара или знакомства с Толкиеном? – предположила Женя.       - Вы бы хотели быть Золушкой? – удивился Рорк и заложил руки за спину.       - Точно нет! – Женя поспешила отвергнуть эту идею. – Оскар тоже отпадает. А Профессору я бы не нашлась, что сказать. Да и не говорю по-английски, так что…, - они вновь замолчали, и чувствуя, что пауза затягивается, Женя заговорила. – Знаете, мне ничего не нужно, как бы неблагодарно это не звучало. Тем более, если я задержусь здесь меня хватятся дома. – Рорк остановился, отчего Женя тоже остановилась, и пыталась распознать по его лицу, сердится он или нет.       – Что ж, время относительно. Ваша фантазия может длиться несколько дней, но на деле Вы проведете здесь не более нескольких часов. Так что я советую Вам подумать. – Он неожиданно хлопнул в ладоши, заставив Женю вздрогнуть, а окружающую обстановку стремительно измениться. Оба они переместились с песчаного пляжа к длинной шеренге металлических боксов, которые использовали как склады. – Как Вы знаете, у нас очень маленький штат. Я осмелюсь попросить Вас помочь мне разобрать хранилище со старыми вещами. Нужно освободить его для нового владельца. – Женя скрестила на груди руки и недоверчиво посмотрела на Рорка:       - Вы же волшебник! Щелкните пальцами, и все испарится. – Рорк, который был одет уже не в костюм, а в обычные джинсы, клетчатую рубашку и бейсболку, улыбнулся ей в ответ.       - У Вас должно быть время подумать, а мне есть чем Вас занять. К тому же мне будет полезно поработать, кажется, я стал набирать вес. – Женя улыбнулась этому замечанию и пожала плечами:       - Ладно. Я подходяще одета, - одета она была в любимую футболку со Стеном Ли и леггинсы ей под цвет – кто сказал, что принарядиться к празднику можно только в платье, - к тому же если хозяин Острова фантазий не гнушается черной работы…! Когда они с Рорком настежь открыли ворота контейнера, под крышей вдоль его боковых стен заморгали люминесцентные лампы. Работа предстояла большой, если не предполагалось просто сваливать содержимое в мешки для мусора. Вещи частично были в коробках, частично висели, лежали или валялись друг на друге. Да и чего здесь только не было: старая мебель, одежда, игрушки, бытовая техника, книги и журналы, канцелярия, посуда, пластинки, велосипеды и масса другого барахла. Женя усмехнулась себе под нос – она и сама была тем еще плюшкиным и фетишистом. Но к собственной чести непосредственно перед Новым годом, как обычно, навела порядок в комнате, избавившись от наиболее ненужного хлама. - А что с хозяином всего этого богатства? - спросила она, собирая в коробку старые журналы. Рорк ответил не сразу, Жене даже показалось, что он пытался сделать вид, что не расслышал. - Вышло время хранения всего этого. Истек срок аренды. - И ничего из этого он не хочет забрать? - Нет, ничего из этого ему больше не нужно, - наконец посмотрев на нее, ответил Рорк, вытаскивая из контейнера раскладушку. Женя пожала плечами и вернулась к работе. Она убирала в пакет мягкие игрушки, когда одна из них привлекла ее внимание. Это был старый коричневый медвежонок с белым брюшком и белыми вставками в ушах и лапках. На шее у него была шелковистая ленточка. - Он точь-в-точь как у Радара! – умиленно сказала Женя Рорку через плечо. - У кого? - «М.Э.Ш.» - мой любимый сериал, мобильный армейский госпиталь во время войны в Корее в 50-ые. Отличный сериал! Отличные люди! Там был парень, его прозвали Радаром, потому что он предугадывал события, поведение людей. Всегда раньше всех в лагере узнавал, что летят вертолеты с ранеными. Он даже школу не окончил, чтобы помогать маме на ферме. Носил очки. Любил животных. Спал с этим медвежонком, - Женя даже удивилась тому, как совершенно без повода глаза заволокло слезами, видно, нервы были совсем ни к черту. - Трепетные воспоминание, - деликатно прекратив греметь чем-то тяжелым, сказал Рорк у нее за спиной. Женя согласно кивнула: столько приятных минут пережито с этой историей ею, мамой и отцом, крохотный переносной телевизор на табуретке у них в комнате и ничего больше для счастья не нужно… Женя шмыгнула носом и положила медвежонка в пакет. На стеллажах среди прочего разместились специальные коробки с аудиокассетами. Не без труда опустив их на имевшийся тут же старый письменный стол, Женя открыла одну из них, там оказалась целая коллекция альбомов «Машины Времени». - Бывают дни, когда опустишь руки,… - замурлыкала себе под нос Женя. - Я думаю, здесь подошли бы «Старые песни», - едва Рорк сказал это, контейнер наполнили переборы электрогитар, ансамбль заиграл легкий, танцевальный рок. «Старые песни, хиповые сны, Незаживший свет Битлов, портвейна и весны. Все, что мы любили живо в той поре, Там, где мы застыли, словно мухи в янтаре.» Женя с удивлением заметила, что Рорк подошел к ней и протянул ей руку, приглашая на танец, и с еще большим удивлением от самой себя, она согласилась. Держась за руки, они танцевали что-то среднее между твистом и кантри, было неловко, но весело. «Старые песни, другое кино, С каждым годом лучше, словно старое вино. И эти песни дышат духом тех ночей, И если кто услышит - вспомнит все до мелочей….»       Когда музыка закончилась, они с довольными улыбками зааплодировали друг другу.       - Маг и волшебник оказывается может быть непосредственным и забавным! – одобрительно отметила Женя.       - Вообще-то, я хотел сказать тоже самое о Вас, - вновь надевая рабочие перчатки, парировал Рорк. Женя неопределенно пожала плечами – она действительно заметно расслабилась. Она просмотрела и другие коробки с кассетами: подборка была самой что ни на есть разношерстной: Queen, Mettalica, Розенбаум, Любэ, Eagles, Enigma, сборник русской попсы 90-ых, Энрике Иглесиас… Были кассеты, подписанные вручную, были и вовсе без опознавательных знаков. Одна из таких привлекла внимание Жени, наклейка на ней о чем-то напоминала. Возможно, о том, как она списывала на кассету музыку из фильмов и мультфильмов прямо с телевизора в доинтернетную эпоху. Женя отложила кассету в сторону, чтобы потом попросить проиграть ее где-нибудь, ведь раньше Рорк «включил» музыку просто «силой мысли», не используя никаких технических средств.       Потом Жене попались какие-то коробочки и пакетики со всевозможными принадлежностями для вышивания и рукоделия, и просто разными мелочами, вроде брелоков, подвесок, фигурок и тому подобного.       - Ничего, если я…? – спросила она Рорка, прежде чем открыть массивную деревянную шкатулку.       - Если хотите. – Женя хотела, ей действительно было любопытно. Там обнаружилось много странного и интересного: перьевая ручка из цветного стекла, и баночка с засохшими чернилами, книжка-малышка, величиной с ладошку с «Символом веры», малюсенькая серебряная ложечка, сувенирная бутылочка с кораблем внутри. Женя вытащила за цепочку из-под других артефактов позолоченное кольцо с надписью по ободку.       - А у меня было такое же! Кольцо Саурона, кольцо власти… людской рок! – Женя покачала его из стороны в сторону.       - Вы хотели править миром? – спросил Рорк, проходя мимо с каким-то торшером в руках. – Стыдно признаться, со сколькими подобными фантазиями приходилось сталкиваться.       - Нет. Это символ. Символ грандиозной истории! – Женя задумалась о том, сколько раз безо всякой магии или особого острова она бывала в Средиземье, сколько фантазий создала сама для себя, сбегая в них от разочарований, грусти, обид и тому подобного. Почему бы сейчас не сделать это с той же легкостью? Попросить Рорка отправить ее в Ривенделл или Хоббитанию или Эребор! Женя вздохнула и опустила кольцо обратно в шкатулку. Здесь же был холщовый мешочке, осторожно открыв который, Женя высыпала себе на ладонь два гладких камушка – черный и белый.       - Эй! Это же… это как в «Остаться в живых», в смысле в «Lost»! – вспомнила она, как в самом начала сериала эту находку Джека и Кейт в пещерах предварял рассказ Локка о том, как играют в нарды – черными и белыми шашками. - Да, это было сильно, - разглядывая камешки, сказала она скорее самой себе, чем Рорку. – Сколько было теорий! У меня кстати есть своя, я даже сама до нее додумалась! Хотите расскажу? – спросила Женя, подняв голову, но в контейнере кроме нее никого не было – Рорк вышел на улицу, пока она говорила, и, видимо, не слышал. Женя вспомнила, что ни разу вербально не формулировала свою «блестящую» догадку и даже не знала, описано ли подобное в Интернете, потому что к тому моменту, как та у нее созрела, подругам и сестре сериал стал неинтересен, слишком уж его затянули и закрутили. И верно, кому не все равно? Она ссыпала камешки обратно и закрыла деревянную сокровищницу как раз к возвращению Рорка. Контейнер заметно опустел, осталась заставлена только противоположна входу стена, но там в основном были запакованные коробки, так что возни оставалось немного.       - Мистер Рорк, здесь какой-то ящик с ключами, - сказала Женя, осматривая пахнущие металлом залежи.       - Что здесь? – Рорк зачерпнул из ящика горсть ключей. Одними из них оказались ключи от старого железнодорожного вагона – один от тамбурной двери, второй стандартный с треугольной выемкой для внутреннего служебного оборудования. – Это еще пригодиться, - с этими словами он спрятал ключи в карман.       - Они же старые, сейчас такими уже не пользуются. Двери электронные. Я носила такие за поясом, когда работала проводником. Но Вы ведь и так это знали!       - Вы были совсем юной! И Вам не было страшно? – просил Рорк с неподдельным, судя по выражению его лица, интересом.       - Было, постоянно. Я и сейчас с трудом понимаю, как я на это решилась! – Женя с улыбкой покачала головой, демонстрируя, что действительно не понимает. Два месяца в дали от дома, ответственность за людей, за имущество, за деньги! Потерянный телефон, вечные недостачи белья, бессонные ночи, недоедание, пьяные пассажиры, забытые вещи, таможни, кражи. Все это в девятнадцать лет! Кому-то подобное нравилось, словно приключение, кто-то подходил для таких приключений, но не она – ни разу до этого не работавшая по найму девочка-отличница, знавшая о жизни больше из книг и фильмов, чем из самой жизни! – Рорк все смотрел на нее каким-то пристальным взглядом, а затем обвел глазами контейнер.       - Что ж, почти закончили. Вытащите коробки, если они не тяжелые, а я вызову службу по вывозу мусора. – Рорк вышел на улицу, а Женя с помощью стремянки стала снимать коробки, составленные друг на друга. По мере освобождения пространства Женя заметила, что стена разрисована какой-то картиной, и ей, конечно же, стало любопытно. Но не успела она удовлетворить свое любопытство, закончив с работой, Женя обнаружила кассетный магнитофон, венчавший очередную башню из коробок, заполненных старыми разнокалиберными тетрадями. Найдя в одной из стен розетку, Женя вставила в магнитофон кассету со знакомой наклейкой и через пару секунд шуршания пустой пленки в контейнере послышался голос маленькой девочки: - «У речки над водицей Построен теремок Там с курочкой-сестрицей Жил братец-петушок….» Глаза у Жени сперва, казалось, остекленели, а затем словно бы все ее лицо задрожало, и стало трудно дышать. - «…Они с трудом немалым проказника спасли, Укрыли одеялом И в санках повезли. Пришёл смотреть больного Учёный доктор Дусь.» - с упором на неправильную согласную оговорилась малышка. ”Здесь нет вреда большого, Я вылечить берусь”. Пусть выпьет аспирина!», – вот она – аспирина!» - девочка показала маме изображенную тут же в книжке пластинку с таблетками. Женя тогда еще не умела читать, но знала едва ли не все стихи в книге наизусть, потому что ей их часто читала мама. И вот девочку усадили к маме на колени за столом, отец настроил магнитофон на запись, и она с чувством, со всякими детскими забавностями и непосредственностями, на фоне странных шумов, вроде того как загромыхали весла от лодки, которые отец уронил, когда что-то искал в кладовке, самозабвенно «читала» большие стихотворения. Эта пленка пропала давным-давно. По собственной дурости Женя притащила ее к подруге из своего двора, потом по дурости забыла у нее дома, а та по дурости же вытащила кассету во двор, и бесценные воспоминания родителей, как и милейший голосок девочки в очках и косынке размотали вокруг деревьев, связали ими какие-то палки и просто бросили… Футболка был синтетической и почти не впитывала влагу и, когда Жене стало казаться, что она затопит контейнер своими слезами, ее вдруг огорошило осознание происходящего.       - Рорк! – крикнула она, но побежала не на улицу, а метнулась к разрисованной стене. Она стала просто скидывать и сталкивать коробки друг с друга, чтобы увидеть картину целиком. Во всю стену был нарисован портрет молодого парня Саши, ее первой школьной любви, точно такого, каким она запомнила его с выпускного вечера – с тех пор они никогда не встречались. – Рорк! – отдышавшись, снова закричала Женя. Все эти вещи, все это время они разбирали и запаковывали ее жизнь, ее воспоминания! Она вдруг поняла, что торшер, который выносил Рорк, стоял в спальне, в доме бабушки со стороны отца. В этом доме их с сестрой оставляли на каникулы и это было особенное время. А футбольный мяч… после Чемпионата Европы 2008 года у них с сестрой была целая передача на тему футбола, которую правда никто не видел, но это не мешало ей быть крутой для них двоих! И полосатый разноцветный шарф, подарок подруги - писательницы. На нем еще должен был быть прицеплен значок в виде нюхля… Зачем!? Почему!?       Женя дернулась к выходу из контейнера и увидела Рорка, подписывающего документы рабочему по уборке мусора.       - И давно умерла хозяйка всего этого добра? – спросил рабочий.       - Нет, но в деле указано, что наследников нет. А на подходе новый съемщик! Сами знаете, стоит человеку появиться на свет, и хранилище тут же начинает заполняться – каждый день новые воспоминания!       - Что? Я не умерла! Рорк! – закричала Женя в панике и бросилась наружу, но, хотя до выхода оставалась пара шагов, прежде, чем она успела их сделать, двери контейнера закрылись, лампы погасли и все погрузилось в темноту. *** Когда свет зажегся снова, Женя сидела за небольшим столом, а в ее сторону, как на допросе светила настольная лампа. Вокруг было темно, только стол, стул под ней и лампа. Вдруг прямо из темноты на стол перед Женей упала большая картонная папка на завязках, и в тускло освещенное пространство по другую сторону стола вступил Рорк, снова облаченный в традиционный черный костюм. Женя дернулась назад, прижавшись к спинке стула. Выражение лица Рорка было суровым. - Что происходит? – спросила Женя, цепляясь за рациональный подход, если, конечно, он был применим в этой ситуации. – Я спросила, и Вы сказали, что я жива. - Вы были живы! – с акцентом, на слове «были» грозно отозвался Рорк. – Но не далее как, - он взглянул на наручные часы, хотя Женя сомневалась, что он увидит что-то при таком освещении, - двенадцать часов назад Вы были лишены жизни в виду полного отказа от нее. - Прошло уже двенадцать часов?! Постойте! – Женя вновь попыталась собраться с мыслями. – Что значит «лишена жизни» и «полного отказа от нее»?! Я с собой не кончала! - Отказ от жизни может быть не связан с ее биологическим прерыванием! – весомо сообщил Рорк, словно пользовался специальным юридическим языком. - Мистер Рорк, прошу Вас! Объясните толком, что происходит?! – попросила Женя, думая только о том, как бы скорее проснуться. - Об этом, я хотел бы спросить Вас! – Рорк облокотился на стол и вгляделся Жене в глаза, отчего ей снова стало не по себе. Рорк развязал папку и извлек оттуда плотную стопку бумаг. – У Вас есть еще возможность изменить приговор, Ваше барахло оттащат обратно, и Вы вернетесь к жизни, хотя, как по мне, Вы этого не заслуживаете!       - Кто дал Вам право судить? – не слишком рьяно возмутилась Женя.       - Вы! – на столе перед ней возникла картинка того, как они с Рорком идут по пляжу, и он спрашивает, какую фантазию она хотела бы воплотить, а она отвечает, что ей ничего не нужно. Женя поджала губы. – Теперь это моя фантазия!       - И что теперь? Как мне доказать, что я не отказывалась от собственной жизни? – тусклым голосом спросила Женя.       - Давайте посмотрим…, - Рорк разложил перед собой бумаги из папки. Позади него появился стул, и Рорк сел напротив Жени. – Начнем с планов на будущее…       - У меня есть планы на будущее! – поспешно заявила Женя. – Поменять работу, выплатить кредит, снова начать делать зарядку…       - Зачем? – Рорк воззрился на нее с интересом.       - Зачем делать зарядку? – несмело уточнила Женя.       - Зачем менять работу? – с нажимом спросил хозяин острова.       - Чтобы… у меня большая нагрузка, я хочу более нормированный график. Если Вы намекаете на то, что в Ваших бумагах не указано про планы создать семью и благоустроить дачу, трудно такое планировать, работая до девяти вечера, а домой добираясь к десяти, - парировала Женя.       - Это верно! Один нюанс..., - Рорк сверился с записями. – Как давно Вы планируете поменять работу? – Женя посмотрела в стол, но там как на зло снова появилось изображение того, как три года назад она писала заявление об увольнении, чтобы положить его под стекло на столе и мотивировать себя поскорее разобраться в старых делах.       - И кстати о семье, не объясните, как можно создать семью, отвергая знакомства и свиданья?       - Я не отвергаю знакомства…, - Рорк быстро развернул к ней листок со списком имен тех, с кем ее пытались или планировали познакомить родственники и знакомые. Женя быстро пробежала по нему глазами – она и не думала, что набралось на целый список, - все знакомства!       - Здесь записано, что в прошлом году Вам сделали предложение! – не веря своим глазам, сообщил Рорк. Женю немного задел его удивленный тон.       - Да, по смс, - наигранно улыбнулась она. – Спросите у Вашей помощницы, Эриэл, она бы рассмотрела такое предложение?       - А обсудить подобное – ниже Вашего достоинства?       - Послушайте! Я никогда не делала вид, что достойна только принца на белом коне! – возмутилась Женя.       - Ага, - Рорк сделал пометку в своих бумагах, - так и запишем «считает себя недостойной мужского внимания». - Женя оперлась локтями о стол и обхватила лоб ладонями. – Единственным человеком, которого Вы действительно любили, был тот парень из Вашей школы.       - Да, - смиренно ответила Женя. – Но любовь, знаете ли, не появляется и не исчезает по щелчку пальцев.       - Вы правы, - мягко ответил Рорк, и Женя посмотрела на него в надежде на понимание. – Вы учились вместе десять лет, верно?       - Да,       - Неужели никто другой не заслуживает больше чем пара свиданий? – Женя молчала.       - Что у Вас со здоровьем? – после паузы спросил Рорк, хотя перед ним на столе лежала ее медицинская карта, даже более полная чем та, что хранилась в поликлинике.       - Не спрашивайте, - без боя сдалась Женя. – В целом я не умираю, - они обменялись взглядами, подчеркивающими двусмысленность сказанного, - в смысле от смертельной болезни. Я знаю, что нужно проходить обследования…       - Особенно с частыми головными болями, как у Вас!       - Да, но….       - Но это ни к чему человеку, который не строит планов.       - Да…       - Про то, как Вы питаетесь и спите…       - Даже не начинайте… Мистер Рорк, слушайте, - пока он не атаковал следующее ее слабое место, начала Женя, - у меня есть близкие, и они бы не хотели, чтобы… меня не стало. Может подумать о них?       - Как удачно, что Вы об этом заговорили! Ваш отец умрет раньше Вас, и то, что он думает, что Вы его ненавидите, не ахти как важно, - праздно сообщил Рорк.       - Что? – Женя не знала, сколько времени прошло на Острове, а сколько в реальном мире, но она не могла не допускать, что Рорк говорит правду, хотя отец точно был жив, когда она говорила с ним вечером тридцать первого.       - Мама, конечно, огорчится, но у нее есть еще одна дочь и теперь уже внучка, она найдет способ двигаться дальше. У Вашей сестры семья. Ваши сводные брат и сестра Вас вообще не знают, потому что Вы отказались с ними даже познакомиться! Все остальные, кого они, по Вашему, потеряют?       - В каком смысле? – не поняла Женя. – Меня!       - А кто Вы? Что Ваши друзья могли бы о Вас сказать? «Мы вместе учились в школе» или «в университете», «с ней я могла болтать о фильмах, сериалах и фанфиках», или так «мы вместе два месяца безвылазно провели в вагонах».       - Это не так!       - А с кем из них Вы говорили о себе в последнее время? - Рорк посмотрел бумаги, - за последние годы? Вы были в их жизни, бесспорно! Но кем? Жилеткой, плечом, ушами?       - В том числе! – рассердилась Женя.       - То есть Ваша роль была в том, чтобы столкнуться с ними в тех или иных местах или в то или иное время, а теперь Вы считаете, что Ваша роль в их жизни эксклюзивна, и что никто кроме Вас не справился бы с нею? – в голосе Рорка тоже заскрежетал металл.       Женя хотела было сказать, что есть один человек, у которого друзей кроме нее нет, но она четко представила себе, как он отбивает эту подачу тем, что беду глубокого интроверта просто подло записывать себе в актив. Брейк. И этот гейм тоже остался за ним. Рорк выдохнул и поправил пиджак.       - Почему Вы ни с кем не говорите? О важном для Вас, – Женя задумалась.       - Я не знаю, что говорить. А если не могу объяснить, зачем тратить слова попусту.       - В этом Ваша беда! Вы совершенно не умеете тратить! Будь от слова, таланты, жизнь в целом! Вы так боитесь совершать ошибки, что почти ничего не делаете, и все равно совершаете их! – Рорк положил на стол ключи от вагона, которые они нашли накануне. – Один из немногих примеров того, когда Вы действительно жили, того, когда Вы приняли решение. Было непросто, да и решение, наверное, не лучшее из возможных. Но Вы жили, черт возьми, по-настоящему! Вы организовывали отличные дни рождения для сестры, настоящие приключения! – Рорк встал, держа в руках очередные бумаги. - Вам были даны таланты к танцам, поэзии, музыке, преподаванию, адвокатуре, управлению! У Вас есть чувство юмора, голова на плечах! Вы ведь хотели помогать людям и могли бы!       - Да, я хотела…, - робко подтвердила Женя.       - И где это все? – не расслышал ее Рорк. – Забыто и брошено. Вы годами накапливали эмоции, чувства, воспоминания, - включился яркий свет, Женю ослепило, а потом из вспышки проступили стены все того же контейнера, заваленного вещами, как в первый раз, - но не научились передавать их другим, строить на этом будущее. – Рорк стоял рядом и смотрел на нее с укором.       - Хуже того, - Женя моргнула, чувствуя, что слез не избежать. – Вы сами отказались от всего лучшего, что в Вас есть, и того, что Вы могли создать и подарить другим. – Губы дрожали, даже если бы хотела, Женя не могла это оспорить. Рорк протянул ей листы, похожие на распечатку сообщений в соцсети, часть которой из-за неловкого движения гармошкой съехала на пол. Здесь были все ее мысли и реплики с указаниями дат, где так или иначе, а в основном прямо сообщалось: «я не хочу жить». – Не по-христиански, верно. – Женя дотронулась до крестика под футболкой. – И значит то, что у Вас на шее – не более чем символ обширной мифологии. Как то кольцо из шкатулки. – Свет в контейнере погас, вновь осталась одна настольная лампа. На список падали слезы, как линзы делая яркими и увеличивая отдельные буквы. Рорк вернулся на свое место напротив нее и стал укладывать бумаги в папку.       - Это все? Или будет оглашение приговора? – наскребя последние капли достоинства, спросила Женя.       - Приговор выношу не я, Евгения, - ответил Рорк и, отправив папку одним движением руки куда-то в воздух позади себя, он придвинул к столу большое зеркало прямо из темноты. Женя увидела в нем себя.       - Вот Ваш судья, уговорите его, если сможете. – И Рорк ушел. Женя смотрела на свое отражение и не могла решить, чего в ней больше – жалости к себе или отвращения. Она могла бы найти триллионы всевозможных оправданий для своих слов и мыслей, совершенных и еще больше для несовершенных поступков. Но все они доказывали только одно – жить она не умела, и не слишком усердно пыталась, что было много хуже.       Женя крепко зажмурилась и стала искать в себе то, чего она отчаянно хотела, здесь и сейчас, только ее, только для себя, предельно понятное и важное. Вскочив на ноги, она громко крикнула – так ей показалось: «Я хочу жить!». Но голос не послушался, губы перекосило, слова вырвались наружу сиплыми стонами. Тогда Женя закричала снова изо всех сил: «Я хочу жить! Хочу! Я хочу жить!». Она кричала, пока не начала задыхаться.       - Так живите, - мягко сказал Рорк со своей самой располагающей улыбкой.       - Аа! – вскрикнула Женя от страха, взвинченная до предела. Рорк стоял в углу контейнера, сквозь стыки стен которого пробивался свет. Рорк толкнул ближайшую к себе стену и она, а за ней крыша и остальные стены упали так, словно это был карточный домик. Женя с Рорком оказались на пляже перед отелем. Судя по развешенным фонарикам, флажкам и гирляндам, танцплощадке, столикам и музыкантам, здесь в самом разгаре была праздничная ночь.       - Мы отлично поработали, не так ли? – спросил Рорк Женю, деликатно протянув ей платок, пока они не приблизились к самой гуще гостей. – Не желаете выпить шампанского? – Женя кивнула.       - А если я захочу немного постоять у воды одна, Вы вернете меня в ящик? – стараясь улыбаться, но не без опаски спросила она. Женя приняла переданный Рорком бокал. Лучики морщинок украсили его подобревшие глаза.       - Только берегите платье! – предостерег он, зашагав в сторону гостиницы. Женя непонимающе оглядела себя и действительно обнаружила на себе непритязательное вечернее платье. – Выбирала Эриэл. Вы ведь доверяете ее вкусу? И потанцуйте с кем-нибудь, Бога ради! – вытащив из кармана хлопушку, Рорк взорвал ее на ходу… ***       Проснувшись в своем номере после новогодней ночи, Женя некоторое время просто сидела на кровати и смотрела в зеркало на противоположной стене. Там была она, но она прежняя, погребенная под комплексами, ленью и неурядицами, или она новая? А если новая, то какая? Не попробуешь, не узнаешь, верно?       - Мистер Рорк! – Она нашла хозяина острова, отдающим распоряжения на веранде отела.       - А, пришли попрощаться? – с улыбкой гостеприимного хозяина спросил он. – Рад был знакомству. Хэрри вернет Вас в пункт отправления в целости и сохранности!       - Мистер Рорк! Пожалуйста! – заметив, что он явно намерен закончить разговор, торопливо заговорила Женя. – Я знаю, это нескромно с моей стороны! Вы и так сделали для меня очень много! Но я прошу… это ведь была Ваша фантазия, а не моя…, - ее глаза хитро блеснули.       - Боюсь, у нас не осталось на это времени, - с сожалением возразил Рорк.       - Пожалуйста! Я хочу увидеть его, Сашу! Не хмурьтесь! Я знаю, что Вы думаете: Вы думаете, что я снова взялась за старое, что не могу отпустить прошлые чувства, что я его совсем не знаю, ведь мы были почти что детьми, а сейчас мы другие люди, и вовсе необязательно что-то бы получилось, даже если бы я тоже ему нравилась! Это другое! Я просто хочу с ним поговорить, мне это нужно! Я должна знать, что его жизнь сложилась. Что я не нужна в ней. Только разговор, ничего больше! – Рорк посмотрел на нее своим «тем самым» проницательным взглядом.       - Мне жаль, но на Вашу фантазию уже действительно нет времени, - по голосу Женя поняла, что он не лукавит – неведомые законы острова велели ей отправляться домой. Она и так получила больше, чем могла представить. – Но я могу предложить Вам сделку. Я знаю, где и когда будет этот человек, и организую вашу встречу. А Вы в обмен на это идете добровольцем в реанимацию для больных с COVID-19.       - Ого! С места в карьер, да? – Женя прикусила губу и постучала по полу носком тапка. – Но работа…       - Договоритесь, Вы ведь – ценный сотрудник.       - Хм… Ладно! Я сделаю! Вы правы, хватит думать об этом, нужно решиться. Но стимул мне нравится! По рукам! – Рорк с удовольствием пожал ее руку.       - Хэрри уже ждет Вас на пляже.       - Мистер Рорк! Это было….       - Полезно?       - Больно, я хотела сказать больно! – на ходу возразила Женя и совершенно счастливо заулыбалась. – Спасибо! Вы – самый лучший волшебник на свете! – Она помахала рукой на прощанье и вприпрыжку побежала к Хэрри.       - Люди… Уже третье тысячелетие принимают меня за чародея или волшебника… Несносно, просто несносно…, - направившись на пирс провожать самолет с гостями, бормотал Рорк. *** Шла третья неделя Жениного волонтёрства. Суровейшая борьба с ленью, постоянное желание спать, и чувство верного выбора, которого прежде никогда не было – таким был неполный список ее приобретений за это время. Еще была куча оплошностей, масса новых знакомых, все больше приобретаемых навыков. Неожиданно появилась даже пара стихотворений, которые Женя пока еще не решалась разместить на своей страничке в соцсети, но в скором времени готова была поддаться уговором подруг. А еще… - Извините. Вы здесь работаете? – мужчина едва успел перехватить ее на порожках приемного отделения больницы, прежде чем она спряталась бы от окружающего мира за наушниками и просто его не услышала. Это был Саша. Он изменился не больше, чем она сама. Сменил прическу, а глаза остались совсем теми же. Женя физически почувствовала, как стянула все струны своих эмоций невидимым кулаком, чтобы не задребезжали все разом. Почти пятнадцать лет в совсем небольшом городе их маршруты никак не пересекались. Женя поймала себя на том, что собирается повернуться и убежать обратно в отделение. Но вместо этого выдохнула и ненадолго опустила маску с лица. - Привет. Пятидесятая школа, первый «В», кабинет на втором этаже бывшего детского садика. Классная – Марина Николаевна, - проговорила свои наводки Женя и снова одела маску. - Женя! – он озадачено почесал затылок. – Надо же! - Да, - она пожала плечами. – Рада тебя видеть. – Саша растерялся не меньше ее, поэтому она заговорила снова. – У тебя здесь лежит кто-то? - Да, жена, - Женя кивнула, не ему, себе. Струны внутри напряглись. - Как зовут, фамилия - Шумакова? - Ольга, Шумакова Оля. Она без телефона сюда попала. Я привез, а как передать, не знаю. – Женя осторожно выдохнула, кулак внутри разжался и… наступила благостная тишина. - Шумакова…. Она ничего, - они с Сашей переглянулись. – В смысле нормально себя чувствует! – Женя улыбнулась, и он тоже. - Сейчас все устроим, - она кивнула ему идти за ней к дверям отделения…