I reeled you in Breath me deep like I was oxygen Alex Who? — Smoke.
Люди радовались отвоёванным землям. В помещении пахло алкоголем, мясом и потом. Странное сочетание, на которое всем было плевать. Они радовались общей победе, общей помощи. Язычники и христиане. Только вот два одиноких лица не пировали со всеми своими товарищами, они лишь наблюдали и обсуждали что-то между собой. — Главное для меня то, что в этом краю теперь будет стабильность, — С некой задумчивостью произнёс Эгберт, разглядывая Квентрит и Кенельма. Рагнара это немного позабавило, он вздёрнул бровями и ухмыльнулся: — Главное для тебя то, что Уэссекс будет править Мерсией. — Честно говоря, мне главное, чтобы твоё поселение процветало, — Посмеявшись ответил Король. — Ты помог завоевать мне Мерсию — я помог тебе основать поселения в самом центре моего Королевства. — Я хорошо это помню. — Мы с тобой… — Эгберт замолчал на секунду и продолжил, — Мы понимаем друг друга, поэтому мы союзники и останемся ими. Рагнар посмотрел на Эгберта, но никакой ответ в голову так и не пришёл. — Ты считаешь себя хорошим человеком? Короля Уэссекса такой вопрос ввёл в некое смятение, он задумался и дал положительный ответ. — А ты хороший человек? — Задал он встречный вопрос. — Да, — Так же, сначала задумавшись, ответил Рагнар. Музыка нагнетала всё больше неловкую атмосферу, а молчание сделало бы из этого Ад. — Ты порочен? — Не переставал викинг игру в вопросы. — О, да! — Протянул Эгберт и взглянул на Рагнара. — Не хочешь искупаться? Тот лишь кивнул, а на лице его красовалась всё та же ухмылка. Они встали и направились в Римскую баню, в которой Правитель Уэссекса проводил бы всё своё время. Вода несла запах травы, напоминая о природе, и оставляла на коже приятные ощущения. Рагнар обмыл лицо и уселся удобнее, расправив руки по обеим сторонам бортика бассейна. Эгберт незаметно пытался разглядеть его тело, но вода позволяла видеть лишь лицо и плечи. Конунг обладал невероятным цветом глаз, что Король сразу же подметил, когда впервые увидел его вблизи. Они молча смотрели друг на друга, и никто не решался заговорить, словно «Кто первый заговорит — тот проиграл». Королю пришла идея подплыть к Конунгу. Он подумал, что сможет смутить того своим действием, но произошло наоборот, когда Рагнар не отрываясь смотрел ему прямо в глаза. Сердцебиение Эгберта стало более ритмичным, но это его не остановило, и он подплыл ещё ближе. — Ты когда-нибудь пробовал с мужчиной? — Он сел близко к Рагнару и решил, что игра в вопросы не закончилась и теперь его очередь задавать его. — Никогда, — Викинг не испытывал отвращение, в нём бушевало любопытство. — Эгберт, ты же христианин, разве у вас это не считается грехом? — Я самый грешный король во всём королевстве, — Усмехнувшись ответил он. Эгберт осторожно приблизился к губам Рагнара и прикоснулся к ним своими. У викинга было странное чувство, которое всё так же смешивалось с любопытством, поэтому он и не отстранялся. Их лица горели от жара бани и от их собственного жара тел, который наступал с возбуждением. Кровь приливалась везде, где только можно. — Никогда не прикасался к чужому члену, — Отстранившись от поцелуя произнёс Рагнар и глянул между ног Эгберта, прикусив свою губу. — Да и мой, кажется, куда больше твоего. Король не собирался терпеть такие насмешки и отрицательно промычал, возвратившись к прервавшемуся поцелую. Рагнар прижал Эгберта к себе, прикасаясь к его спине грубыми подушечками пальцев. Король Уэссекса соврал бы, если бы сказал, что совершенно ничего не чувствует. Викинг слегка царапал кожу мужчину, от чего тот невольно кусал его. Ему хотелось потрогать чужую плоть, хотелось доставить удовольствие, посмотреть на выражение лица, когда тот будет получать это удовольствие.***
— Надеюсь, Рагнар Лодброк, что больше не увижу тебя в своей бане. — Почему же? Тебе не понравилось? — Всё с той же усмешкой спросил викинг, садясь на свою лошадь.