Рождественская ловушка

С середины декабря Хогвартс, как обычно, начал погружаться в сказочную атмосферу грядущего Рождества. Пусть волшебники и не знали, кто такой Иисус Христос, но весело и с размахом отмечать Рождество им это не мешало. Хагрид ходил по запретному лесу, выбирая огромные ели для большого зала, а профессор Флитвик потихоньку начал украшать замок. Даже вечно угрюмый Снейп по случаю праздника повесил на двери своего кабинета венок из остролиста. Правда, некоторые поговаривали, что венок был пропитан ядовитыми испарениями, которые убивали любого, кто простоит рядом с дверью дольше пяти минут. Гарри любил предрождественскую пору. Снег, нарядные ели, украшения, запах остролиста и имбирного печенья, перерыв в учёбе и возможность провести время с дорогими людьми… Единственным, что Гарри не любил в Рождестве, была омела. На каждом углу были развешаны побеги этого отвратительного растения. Омела вытягивала из Гарри рождественское настроение, как жизненные соки растения-хозяина, и вместо ожидания праздника вызывало раздражение. Ведь где омела, там и поцелуи. И вокруг пучков омелы непременно сновали девчонки, пытаясь отхватить поцелуй у проходящих мимо парней, особенно симпатичных, богатых или Избранных. Впрочем, была одна девушка, которой, как он знал, идея поцелуев под омелой была столь же противна, как и ему. И прямо сейчас она шла рядом с ним и рассказывала ему о том, как прошёл урок нумерологии. — И теперь я думаю: можно ли магические квадраты три на три использовать как накопитель сырой магической энергии… — говорила Гермиона, пока они шли на трансфигурацию. — Гермиона, извини, что прерываю, но прямо по курсу опасность. Давай срежем? — предложил Гарри и в подтверждении своих слов показал ей карту — за углом столпилась стайка женских имён. — Ладно, только давай побыстрее, — согласилась Гермиона. Они повернули налево и зашли в проход в нише за гобеленом. Пройдя немного по проходу, они вышли в длинную галерею, в конце которой был ещё один проход, выводящий прямо в кабинет трансфигурации. Но стоило им сделать несколько шагов, как тут же они упёрлись в невидимую преграду. — Что такое? — спросил Гарри, прощупывая воздух и упираясь во что-то невидимое. — Не знаю, — ответила Гермиона. — Возможно, галерея нуждается в ремонте, и профессор Дамблдор поставил барьер, чтобы никто не ходил? — Возможно, — заключил Гарри. — Идём обратно? Однако вернуться не получилось. Путь, которым они пришли, тоже оказался закрыт невидимой стеной. — Какого… — сказал шокированный Гарри. — Гарри, следи за языком! — остановила его Гермиона, сама находящаяся в таком же шоке. Они начали прощупывать воздух, пытаясь найти выход, но обнаружили, что непроходимая и невидимая стена окружила то место, где стояли они. — Кажется, мы в ловушке, — произнесла Гермиона. В проходе раздалось мелодичное нахмыкивание рождественской песенки. — А может, и нет, — с воодушевлением сказал Гарри. Из прохода с мечтательным видом вышла Луна. Она подняла взгляд на друзей и улыбнулась. — Привет, ребята! — Луна, ты не представляешь, как мы рады тебя сейчас видеть, — начал Гарри. — Понимаешь, у нас такая проблема… — Вы застряли, — закончила Луна. — Как ты догадалась? — с поражённым видом спросила Гермиона. — А очень просто, — сказала Луна тоном лектора-академика, объяснявшего очевидные вещи несмышлённым студентам. — Я заметила, что следы от ваших мозгошмыгов резко обрываются вокруг вас, как будто они бьются об стенку головой. Гарри не понадобилось смотреть на Гермиону, чтобы понять, что она с трудом борется с желанием последовать примеру своих мозгошмыгов. — Значит, вас что-то держит, — продолжила Луна свою лекцию. — Скорее всего, это нарглы. Гарри, я же говорила тебе, не надо ходить рядом с омелой. В ней полно нарглов. — Гарри, смотри, — сказала Гермиона, подняв глаза кверху. С потолка свисала веточка растения, которой он старался избегать все последние дни. Омела свисала точно по центру круга, в ловушке которого находились Гарри и Гермиона. Гермиона с решительным лицом достала из кармана палочку. — Депульсо! — произнесла Гермиона, направив палочку на омелу. Ничего не произошло. — Акцио омела! — сделал попытку Гарри, также выхватив палочку. Омела даже не пошевелилась. Следующие несколько минут они по очереди пытались избавиться от омелы с помощью заклинаний, но безуспешно. — Редукто! — в конце концов произнесла отчаявшаяся Гермиона. С потолка посыпалась каменная крошка, однако омела осталась нетронутой. — Луна, если тебе не сложно, позови профессора МакГонагалл… — начала Гермиона. — Она здесь не поможет, — перебила её Луна. — Она не знает, как справиться с нарглами, которые вас держат. — А ты знаешь? — спросил Гарри. — Знаю, — ответила Луна. — Вам нужно сделать то, что они хотят. — И чего же они хотят? — полным безысходности тоном задала вопрос Гермиона. — Того же, чего хотят все нарглы, которые живут в омеле, — ответила Луна. Гарри, поняв намёк, повернул голову к Гермионе. — Значит, нам надо… — начал он. — Наверное, да, — отозвалась она. Гарри наклонился к Гермионе и легонько чмокнул её в губы. Попытавшись сдвинуться с места, он обнаружил, что барьер никуда не делся. — Ничего не получилось! — возмущённо сказала Гермиона. — А разве это был поцелуй? — недоумённо спросила Луна. — Нарглы хотят, чтобы вы поцеловались по-настоящему. — Бред какой-то, — фыркнула Гермиона. — Знаешь, Гермиона, я опаздываю на прорицание, — неожиданно сказала Луна. — Но всё-таки попробуй сделать, как я тебе сказала. Это поможет. С этими словами Луна пошла по галерее в сторону лестниц, нахмыкивая рождественскую песенку с того места, на котором остановилась. Гарри снова посмотрел на Гермиону. В конце концов, до начала урока оставалось десять минут, а когда придёт помощь, неизвестно. Да и в конце концов, Гермиона была симпатичной девушкой и его другом. Не может же быть такого, что целовать её будет противно. — На счёт три? — предложил Гарри. — Давай, — согласилась Гермиона. — Раз… — прошептали они и приблизили свои лица друг к другу. — Два… — прошептали они. Он взглянул на неё, пытаясь вспомнить момент, когда она из маленькой девочки превратилась в симпатичную молодую женщину. Оглядел её покрытые едва заметными веснушками скулы, аккуратный носик и чуть пухловатые губы. Теперь ему и самому было интересно, какие они на вкус. — Три… — прошептал он, прикоснулся своими губами к её губам и закрыл глаза. Губы Гермионы оказались мягкими и нежными, несмотря на её привычку их покусывать во время работы. Гарри поймал себя на мысли, что ему нравятся ощущение губ Гермионы на его. Во всяком случае, это было гораздо лучше, чем с Чжоу в Выручай-комнате. Он чуть-чуть углубил поцелуй. Несмотря на то, что Гермиона была чуть менее уверена в поцелуе, чем он, Гарри не мог сказать, что она не проявляет ни малейшего энтузиазма. Он аккуратно обнял Гермиону за талию, а сам почувствовал, как её тонкие пальцы проходят сквозь его непослушные волосы. Время как будто замедлило свой ход. Гарри забыл и про то, что поцелуй был вынужденный, и про то, что сейчас должен начаться урок, и Гермиона убьёт его, если они на него опоздают. Единственное, что его волновало — это красивая девушка, которую он целовал под омелой. Но всему приходит конец, в том числе и их поцелую. Гарри с видимым неудовольствием оторвался от губ подруги и отошёл назад, проверяя, исчез ли барьер. Как оказалось, исчез. Гарри взглянул на часы — до занятия оставалось пять минут. Он перевёл взор на Гермиону и спросил первое, что пришло ему в голову: — Давай после трансфигурации поищем ещё омелу? Гермиона подняла на него взгляд и нежно улыбнулась. — Давай, — ответила она, и в её голосе Гарри услышал нотки, которые не слышал ещё ни разу. Он взял её руку в свою, и они пошли по освещаемой низким зимним солнцем галерее.