Я обещаю

Я обещаю - если ты уйдешь, если забудешь, потеряешь или просто оставишь на обочине мокрой дороги - я не буду ждать, когда ты вернешься обратно. Я, может быть, буду кусать губы, курить, замазывать косметикой фиолетовые мешки под глазами - но не ждать. Бессмысленно. Нельзя дважды войти в одну и ту же реку. Нельзя, расставшись с человеком, через месяц встретить его точно такого же, неизменного. Я обещаю - если ты уйдешь, я не буду ждать. Я просто тебя забуду и однажды встречу снова. И все начнется с начала.

Кузнечики стрекотали невыносимо громко - так, будто они сидели у самого уха, хотя Банг стоял на пятом этаже. Цвирк-цвирк-цвирк. Он не знал, что нужно делать. Он даже не знал, каким образом это что-то сделать. Он всегда был идеальным эгоистом - никого не впускал в свою жизнь. Всегда жил наедине со своими проблемами, целями, стремлениями, мечтами, своим одиночеством, которого, правда, Банг не осознавал, своими стенами и клетками. Ему было очень удобно, он приятно утопал в себялюбии так же, как уставший человек утопает в пушистой обивке мягкого дивана. А главное - живя наедине с собой, он ничего не знал. Ничегошеньки. Был слеп и глух на оба уха. Проблемы? Не мои и ладно, сами разберутся. Кто-то умер? Сочувствую, но, к сожалению... Он жил так всегда, любезные мистер и миссис Банг его так воспитывали, с детства заворачивали в махровое одиночество. У Гука был брат, Еннам, но виделись они только по семейным праздникам и даже, кажется, не интересовались, есть ли друг у друга девушки - хотя были близнецами. У Гука был Химчан, но он исчез и растворился, потерялся - хотя Енгук жутко подозревал, что это он сам бросил его. И вот теперь - лестничная площадка, свет на полу, падающий из окна, коричневая дверь, дверной звонок... Только, кажется, квартира пуста. Енгук все еще помнил, как в первый раз оказался здесь, как повстречал Химчана: просто перепутал номер квартиры и пришел не туда, а потом из какого-то внутреннего упрямства сидел и ждал, пока откроют - на стук не отвечали, пароли не слышали и подозрительно молчали - внутри никого не было. Хозяин пришел с института через три часа - узкие черные джинсы, красные кеды, длинная футболка с кучей надписей, в одной руке - пакет с продуктами, в другой - книги и на плече - сумка с тремя фенечками и нарисованными барсуками. Да, красивый, но нет, на ту девушку, которую сторожил Банг, он как-то не походил. -Ой, а ты кого здесь ждешь? - спросило это чудо, пытаясь одновременно сгрузить все пакеты в одну руку и достать ключи из заднего кармана джинс. -Симпатичную брюнетку с нестандартными взглядами на жизнь, - ответил тогда Банг. И, да, это было похоже на флирт. -А, ну тогда тебе в другой подъезд, здесь такие не живут, - пожал плечами парень и, обернувшись к Гуку, хитро подмигнул. - А чаю не хочешь? Тогда голодный Банг конечно же ответил "да", поднял себя с холодных ступенек и поплелся в чужую квартиру, где в коридоре с правой стороны стояла тумбочка. Помнится, один раз Химчан получил офигенный синяк, стукнувшись об нее на выходе. Так с матами и незавязанными шнурками и выпрыгнул на лестничную площадку к Гуку. Это было начало их первого свидания, организованного, естественно, только по инициативе гиперактивного Лиса. Енгуку было все равно. Последнего свидания у них не было. Последнего секса - тоже. Банг как-то наивно не предполагал, что все может закончиться, поэтому и не измерял жизнь такой нестабильной категорией, как "последний". А Химчан вот как-то, откуда-то, какими-то своими лисьими тропами знал все. А потому и говорил: -Если ты меня кинешь, Гуки, знай - я не буду ждать, когда ты вернешься обратно, - может, звучало чересчур самонадеянно, но Енгук понимал, что это правда. Нет, Химчан его любил - это стало понятно только сейчас, у проклятой закрытой двери, вот только - была ли любовь, не было ли ее, он никогда не жил прошлым. Печалился о настоящем, беспокоился о будущем, иногда позволял себе забыть все и жить одним днем, только никогда - никогда не заморачивался о прошедшем. Он так однажды и сказал Гуку, чуть не стукнув телефоном о подоконник: -А у меня на курсе одну девчонку сбили. Сохен, помнишь? Мы с ней еще мороженое летом ели... Она сейчас в больнице, кома. Мне ее парень звонил, просил помочь... Блин, вот так вот живешь-живешь, и не думаешь, что смерть совсем рядом - за углом, в ближайшей машине с ближайшим пьяным водителем. И он даже не вспомнит потом, что сбил кого-то, если его не поймают. Я бы не вспомнил. Предпочитаю не жить вчерашним днем. Что сделал - то сделал, что потерял - то потерял. Где потерялся - там потерялся... Банг, вроде бы, тогда кивал, ждал ужин, но не слушал - ему было все равно. Енгука не волновали проблемы Ким Химчана, с которым они на то время прожили три месяца вместе. Странно, но даже привязавшись к кому-то, он в первую очередь думал о себе. Всегда. Как должны проходить выходные, в каких позах заниматься сексом, какое мороженое лучше купить - все это решал он, даже не давая право голоса. Чан молчал. Чан учился на психолога и понимал, что эгоизм не лечится. Они скандалили, ссорились, жили, как кошка с собакой в одном доме, но не расходились. Временами Бангу казалось, что Химчан выглядит каким-то потерянным, но сказать: потерялся ли тот сам, или кто-то его потерял - Енгук не мог. Хотел бы, конечно, но не мог. Лисьи улыбки в никуда, слова не ему и открытые по ночам глаза. А сейчас - лестница, шаги и звяканье пакетов. Кажется, в них виски, кола, отвратительные брокколи и упаковка вишневого мороженного. Сладкое Химчан любил до одури. Всякий там мармелад, шоколад, зефир, пастилу, коктейли, какао по утрам с тремя ложками сахара - просто жить без этого не мог. Если он смертельно обижался, половина килограмма конфет могла поднять ему настроение. И не важно, что этим всем он заедал свою боль, вину, свое прошлое, свою потерянность - не важно. Енгуку было пофиг. Енгук просто однажды взял и ушел. Красивым ярким осенним днем, когда на стекло после ночного дождика липли желтые листья. Они разругались в пух и прах, Енгук собрал вещи и хлопнул дверью тихо и незаметно. Он все еще помнил, как Ким плакал всю прошлую ночь у него на плече - так, что можно было легко списать на кошмар. Енгук совсем чуть-чуть сожалел, что теперь ему нужно будет готовить самому. Енгука бесила эта жизнь. Вообще-то - Банг это понял только сейчас - Химчан должен был взорваться первым, должен был послать его нафиг и закрыть дверь. И Банг был бы настолько слеп и глух, что даже и не подумал бы вернуться. А сейчас вот сидел и караулил. Ждал. Кузнечик выводил свои трели под ухом. С последней их встречи прошло чуть меньше, чем год. -Ой, а ты кого здесь ждешь? - спросил Химчан, пытаясь одновременно сгрузить все пакеты в одну руку и достать ключи из заднего кармана джинс. -Тебя. -Меня? Прости, но я тебя не помню, - пожал плечами Лис и проскользнул в свою квартиру. Тумбочка стояла на месте. Стрекот кузнечиков оглушал. Да, Гук знал, что его не будут ждать. -Эй, ты тут брелок обронил, чудо, - громко крикнул Банг в закрытую дверь. - Может, напоишь чаем? Я даже зефиром поделюсь... И как ты живешь с такой лестницей? Тут же пыль одна кругом. А еще, кажется, я все-таки дурак и все-таки тебя люблю. Махровый эгоист, да. Сволочь та еще, но ты же меня тоже любишь? За дверью молча сползли по стенке и уронили на пол ключи. С начала еще не поздно было начать, но... Цвирк-цвирк-цвирк.