Ничто в целом свете не может нас подкосить, а вот сами мы себя подкашиваем — вздыхаем по тому, чего у нас больше нет, и слишком часто думаем о прошлом.
К семи часам чересчур усталые обитатели дома уселись за сытный завтрак. Гарри, по крайней мере, посчастливилось немного поспать прошлой ночью, когда остальные трое не спали всю ночь. Поэтому, будучи самым бодрым из них, Гарри решил сам приготовить завтрак. Обычно это делал Римус, но Гарри не думает, что доверит это сделать Римусу с глазами жука. После жизни с Дурслями Гарри великолепен, когда дело доходит до кулинарии. Он готовит с четырех с половиной лет. Его первой едой, которую он приготовил, были французские тосты, яичница-болтунья и кофе. Он совсем не преуспел, потому что это было его первое. Он сжег французский тост, яичница-болтунья была жидкой, а кофе «не был подходящим на вкус». Он получил за это небольшую взбучку. Шлепок по заднице, синяки на руке и отправили в чулан до конца дня. — Я не могу поверить, что мне сегодня нужно идти на работу. Может быть, мне стоит позвонить и сказать, что я заболел. — Сириус застонал, лениво поглощая свой завтрак. — Если ты позвонишь, я позвоню, — сказал Римус. — В любом случае, завтра ночью полнолуние, и мое тело болит. У него, казалось, не было аппетита что-либо есть. Он уставился на свою еду, гоняя вилкой яичницу-болтунью по тарелке. Джеймс покачал головой. — Нет, вы оба должны пойти сегодня. Ты уже пропустил много дней в этом году. Гарри сидел молча. Он отчаянно надеется, что сегодня не будет еще одного неловкого дня, когда в доме будут только он и Джеймс. Два часа спустя Римус и Сириус ушли на работу, оставив Поттеров одних. Гарри сидел в одиночестве за кухонным столом, работая над заданием, которое Грюм дал ему для следующего урока. Джеймс был где-то в доме. С тех пор как Римус и Сириус ушли на работу, Гарри его не видел. Теплый ветерок врывался в открытое кухонное окно. Запах роз с соседского двора донесся до кухни. Внезапно в кухню влетела сова и приземлилась на стол перед Гарри. Он взял письмо и поблагодарил птицу. — Извини, но у меня нет ничего для тебя поесть. — извиняющимся тоном сказал Гарри. Сова, казалось, пристально посмотрела на него, прежде чем взлететь в воздух. Пожав плечами, Гарри открыл письмо.Уважаемый мистер Гарри Поттер,
Добро пожаловать в Хогвартс в этом году. Пожалуйста, обратите внимание, что вам придется изменить внешность и имя. Вы должны понимать, что все еще возможно, что Волдеморт не знает, кто вы, и мы все еще должны держать вас в секрете от Министерства. Вместе с этим письмом приведен список предметов, которые вам понадобятся на шестом курсе Хогвартса. Пожалуйста, попросите Джеймса Поттера отвезти вас в Косой переулок за вашими учебными принадлежностями. Мы увидимся с вами в Хогвартсе 1 сентября. Поезд на Кингс-Кросс отправляется ровно в одиннадцать часов. Не опаздывайте.
Заместитель директора М. МакГонагалл
Поттер младший улыбнулся. Он собирался в Хогвартс, хотя и находился в другом мире. Он собирался домой! Затем он тяжело вздохнул. — Наверное, я должен найти Джеймса Поттера, — подумал он про себя. Первое место, куда он заглянет, — это комната Джеймса. Гарри был удивлен тем, что увидел, когда заглянул в комнату отца. Дверь была широко открыта, и, глядя на открывшееся перед ним зрелище, Гарри почти уверен, что Джеймс не знает, что она открыта. Первое, что он увидел, были разбросанные по всему полу фотографии. Джеймс сидел, скрестив ноги, прислонившись спиной к кровати. Гарри увидел знакомую открытую коробку, стоявшую на кровати. На нем были написаны слова «Старая жизнь» жирными буквами, а под ними несколько раз подчеркивалось «Никогда больше не открывай». Это была та самая коробка, которую Гарри увидел, когда поднялся туда в поисках дневника покойного Блэка. Однако внимание Гарри привлекла не знакомая коробка или разбросанные фотографии, а слезы, бегущие по лицу Джеймса. Его глаза приклеились к фотографиям на полу. Сейчас было не время говорить с Джеймсом о поездке в Косой переулок. Убедившись, что все тихо, Гарри развернулся и направился в свою комнату, совершенно забыв о задании, которое дал ему Грюм.***
Почему он это сделал? Зачем он принес всю коробку? Это было из-за прошлой ночи. Он почти забыл, как веселиться, как жить. Он опустил коробку, чтобы посмотреть на все фотографии, просто чтобы запомнить. Это было где-то прошлой ночью, когда он понял, что начинает забывать о мелочах, связанных с Лили. Например, как она улыбалась каждый раз, когда что-то делала правильно, или как ее глаза сузились от пламени внутри, а волосы выглядели дикими и огненными, когда она злилась. Он вытащил все фотографии из коробки и разложил их на полу. Он сел, скрестив ноги, и посмотрел на каждую фотографию, которая у него была. Там были свадебные фотографии, старые школьные фотографии, детские и летние фотографии. Там были фото людей, которых он не видел со времен Хогвартса, людей, которых он видит каждый день. Он почувствовал, как слезы текут по его щекам, когда он смотрел на разбросанные фотографии. Лили не бросила бы Гарри. Она бы обняла его с распростертыми объятиями. Она бы сразу поняла, что Гарри не был Пожирателем Смерти, что он был просто мальчиком, нуждающимся в родителе. Она называла это своими «материнскими инстинктами». Он вспомнил встречу с маленькой девочкой. Лили просто знала, что девочке нужна помощь, и сказала: — Это просто мои материнские инстинкты. У вас, мальчики, просто, кажется, их нет. В то время это была шутка, но она, похоже, была права. Вопрос в том, может ли он быть отцом для кого-то, кто находится здесь только временно. Может ли он взять на себя такую ответственность? Будет ли он делать это для себя, Гарри, или для Лили? Стать отцом подростку было бы нелегко. Внезапно он услышал, как за дверью его спальни скрипнул пол. Он быстро вытер глаза и поднял глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как кто-то покидает поле его зрения. Это мог быть только один человек. — Гарри! — позвал он. Несколько секунд спустя Гарри снова появился в дверях с любопытным видом. — Да, сэр. Джеймс помахал ему рукой. — Сядь. Поколебавшись секунду, Гарри медленно обошел фотографии и сел рядом с Джеймсом. Он с интересом рассматривал фотографии, лежащие рядом с ним. — Нам нужно заняться анимагией. — сказал Джеймс. — Расскажи мне о шаге, прежде чем превратиться в свое животное. Гарри подумал об этом, прежде чем дать ответ. — Надо приготовить зелье. Джеймс кивнул. — Можешь ли ты сказать мне, что может случиться, если ты сделаешь что-то не так в своей трансформации? — поинтересовался он. Гарри снова на мгновение задумался. Он не ожидал такого вопроса. Они еще не обсудили эту часть. — Ты можешь застрять в теле животного навсегда, верно? Джеймс кивнул. — Если ты не знаешь, как вернуться, да, это может случиться. Ты также можешь застрять между человеком и животным, и это не весело. — сказал он с гримасой. — Подожди, где-то есть такая фотография. — сказал он, просматривая все фотографии, которые были разбросаны по полу. — А, вот и оно. Гарри не удержался и расхохотался. Молодой Сириус на фотографии пристально смотрел на человека, делающего снимок. Яркий свет был испорчен тем фактом, что у него был собачий нос, у него были черные лапы вместо рук, и у него были черные собачьи уши, торчащие из головы. Рядом с ним стоял молодой Джеймс. Он смотрел в пол из-за больших рогов, торчащих у него из головы. — Рога были такими тяжелыми, что я не мог держать голову высоко, — объяснил Джеймс со слабой улыбкой. Питер выглядел самым забавным из всех троих. У него был крысиный нос, крысиные уши торчали из головы, и вы могли видеть, как хвост двигался назад и отец позади него. Он выглядел испуганным. — Нам пришлось пойти к Поппи и солгать ей. Мы сказали ей, что пробуем свои навыки трансфигурации. Мы проверяли, можем ли мы превратить человека в животное, не будучи анимагом. Я не думаю, что она действительно поверила нам, но она не настаивала на этом. Гарри посмотрел на фотографию, лежащую рядом с ним. — А как насчет этой фотографии? — спросил он, показывая Джеймсу фотографию. — Именно тогда Сириус, наконец, пригласил свою первую девушку на свидание в первый год. Римус, Питер и я последовали за ним и сделали эту фотографию. Это был его первый поцелуй. — Джеймс объяснил. Он поднял с пола еще одну фотографию, урок анимагии был забыт. — Посмотри на эту фотографию. Каждый раз, когда я это вижу, это заставляет меня смеяться. Как наши глаза стали такими красными? — сказал он со смехом, прежде чем показать Гарри. На фотографии был Сириус Блэк в облике собаки. Вокруг него было около четырех или пяти девушек, которые гладили его и целовали в голову. Одна из девушек засовывала ему в мех розовый бантик. Собака, казалось, пристально смотрела на человека, делавшего снимок. Джеймс Поттер и Римус Люпин стояли позади группы и хохотали во все горло. — Питер делал снимок. Гарри взял еще одну фотографию Сириуса в его анимагической форме. — Что у Сириуса на голове? — спросил он. Джеймс рассмеялся. — Это была старая миссис Норрис. До того, как это сделает миссис Норрис Филча. Джеймс взял другую фотографию и показал ее Гарри. — Здесь я вырос. Поместье Поттеров. Гарри сделал снимок глазами ветра. — Ух ты, сэр. Этот очень большой дом. Джеймс печально кивнул. — Да, это было так. Слишком большой для семьи всего из трех человек. Вот почему мы с Лили в то время там не жили. — Он резко вернулся в настоящее. — Хотя второй этаж всегда скрипел. Из-за этого было трудно улизнуть, чтобы встретиться с парнями. Он рассмеялся, вспомнив об этом. Гарри взял фотографию Хогвартса. — Как ты знаешь, именно там я учился в школе. — сказал Джеймс без всякой необходимости. — Конечно, у меня были дела поважнее, чем учиться. Мы подшучивали, пытались уговорить Лили пойти со мной на свидание, пропускали занятия, чтобы поработать над нашим экспериментом, и в основном веселились. Он посмотрел на другую фотографию. — О, а вот и Джон. Он мой старый друг. Очень старый. Я познакомился с ним до того, как поступил в Хогвартс. Мой первый друг. Он жил рядом со мной, но как только я поступил в Хогвартс, мы отдалились друг от друга. Он был магглом и быстро познакомился с другими друзьями, пока меня не было. Я думал о нем, — задумчиво произнес он. Гарри взял еще одну фотографию маггловской аркады. Сириус, Джеймс, Римус и Питер играли в аркаду, но Гарри не мог сказать, в какую игру. — Я не знал, что аркадные игры такие старые. — сказал он. Джеймс взял фотографию и посмотрел на нее. — Да, я это помню. Игра, в которую мы играем, называется «Понг». Она была запущена в 72 году, так что в то время была довольно новой. Мы потратили там все наши деньги. Это был наш первый раз, когда мы играли в аркаду, и нам было так весело, что мы не хотели останавливаться. — Он вздохнул. — Копы ненавидели, когда мы там околачивались, знали, что от нас одни неприятности. Несколько раз нас выгоняли маггловские копы. -рассмеялся. — Я слышал, что кто-то сжег это место через несколько лет после окончания школы. Он положил фотографию на стол. Гарри взял другую фотографию и начал смеяться. — Что вы, ребята, делаете на этой фотографии? — спросил он. Джеймс взял фотографию и рассмеялся. — Мы были в доме Римуса. Его мать — маггл, как ты, возможно, знаешь. У нее было радио, которое мы слушали. На этой фотографии мы поем под каждую песню, которую знали. Что было не так уж много, так как мы с Сириусом оба чистокровные. Поэтому на полпути к каждой песне мы придумывали свои собственные слова. Гарри взял еще одну фотографию светловолосой девочки лет одиннадцати — двенадцати. — Кто это? — спросил он. — Ее зовут Ким. Она была первой девушкой, которую я поцеловал. Я так нервничал, что чуть не промахнулся. — сказал он, смеясь. — Сейчас она замужем, у нее есть несколько собственных детей. Хотя я не видел ее с момента ее свадьбы. Она была на год или два старше меня. Он взял еще одну фотографию маленького городка. — Я скучаю по этому городу. Это был маггловский город, в котором я жил, действительно закрытый. Это было в нескольких минутах ходьбы Гарри выбрал еще несколько фотографий и посмотрел на них. На них были изображены Лили и Гарри. Он вдруг почувствовал себя посторонним, заглядывающим внутрь. Что Гарри был тем Гарри, который должен быть здесь, а не он. — Если бы я мог заново пережить те дни, есть одна вещь, которую я никогда не изменю. — сказал Джеймс. Гарри оторвал взгляд от фотографий. — И что было бы, сэр. Джеймс посмотрел на все фотографии. — Каждое воспоминание, которое хранят эти фотографии. Последовало мгновение неловкого молчания. — Что это такое? — спросил Джеймс, когда наконец заметил письмо в руке Гарри. — О, это письмо из Хогвартса. — сказал Гарри, протягивая Джеймсу письмо. Он прочитал письмо, прежде чем кивнуть. — Ты готов идти? — Сейчас? Джеймс кивнул. — Да, сейчас. Больше нечего делать, — сказал он, глядя на все фотографии. Он встал и посмотрел на список того, что им нужно.***
Билл Уизли глубоко вздохнул, глядя на белые стены больницы. Он сидел в комнате Перси. Он выглядит довольно плохо со всеми зельями рядом с его кроватью. Они что-то от него скрывают. Он имеет в виду Орден. Они, похоже, исключают его из встреч и важных мероприятий. Билл посмотрел на свои руки. Может быть, они знают, чем Люциус Малфой ударил его. — Тогда почему бы не сказать мне? — подумал он про себя. Он выглянул в окно. Может быть, ему следует поговорить об этом с отцом? Он кивнул сам себе. — Да, именно это я и сделаю.***
Волдеморт сидел на этом, глубоко задумавшись. Теперь, когда у него есть грязный маггл и ее юная племянница — грязнокровка, ему теперь нужен способ узнать оборотня. План был довольно прост. С магглом и грязнокровкой, оборотень, затем, надеюсь, Поттер, с оборотнем. И с Поттером, мальчиком, который мог бы быть сыном Поттера. И где бы ни был Поттер, у него в руках будут трое неприятных людей и мальчик, которого он предположительно убил много лет назад. Волдеморт хочет знать, как мальчик жив, если это действительно он. Улыбка появилась на его лице, когда он придумал идеальный план. Почему он не подумал об этом плане раньше? Он встал со своего места и позвал Питера. — ХВОСТ! Толстый, похожий на крысу мужчина нервно подошел к своему хозяину из темного угла комнаты. — Д-Да, Хозяин. — Дай мне свою левую руку, — приказал Волдеморт. Хвост сделал, как ему было сказано, и широко раскрытыми от страха глазами наблюдал, как его хозяин схватил его за левую руку и направил на нее свою палочку. Волдеморт прижал палочку к Темной Метке, чтобы позвать Северуса Снейпа и спросить его, за кем из его Пожирателей Смерти следует Римус Люпин.***
Поттеры шли по Косой аллее за учебными принадлежностями, необходимыми Гарри для Хогвартса. Гарри, конечно, изменил свою внешность на те же светло-каштановые волосы и голубые глаза, что и в прошлый раз, когда он был на улице. Джеймс вошел в «Флориш и Блоттс», а Гарри последовал за ним. Но когда они входили, кто-то с большой стопкой книг выходил. Джеймс и человек столкнулись друг с другом, и стопка книг упала на землю. Поттеры быстро опустились на колени, чтобы помочь собрать все книги. — Профессор! Мне так жаль, профессор Поттер! Я не смотрел, куда иду! Гарри быстро оживился при знакомом звуке голоса Гермионы Грейнджер. — Все в порядке, мисс Грейнджер. Это не ваша вина. — сказал Джеймс после того, как она взяла последнюю из своих книг. Все трое встали, и Гарри не сводил глаз с Гермионы. С Роном, казалось бы, все по-другому, было замечательно видеть, что Гермиона все еще любит книги. — Мне действительно жаль, профессор. Я действительно не хотела столкнуться с вами. Я не смотрела, куда иду. Джеймс поднял руку, чтобы остановить ее торопливый разговор. — Все в порядке, мисс Грейнджер. Я тоже не смотрел, куда иду. Гермиона наконец перестала пытаться извиниться. И спросила, что он тут делает, но испугалась и осеклась — Все в порядке, миссис Грейнджер. Сколько раз я должен повторять вам, что задавать вопросы — это нормально? Я хотел бы, чтобы вы задавали вопросы. Гарри прищурил глаза в раздумье и замешательстве. Гермиона Грейнджер не задает вопросов?! Он никогда не думал, что доживет до того дня, когда Гермиона Грейнджер, самая умная ведьма их курса, «книжный червь» Гриффиндора, не будет задавать вопросов. — Я здесь со студентом-переводчиком из Америки. Гермиона теперь смотрела на него. — На самом деле он будет на твоем курсе. Гарри, это Гермиона Грейнджер. Гермиона, это Гарри… Джеймсон. Гарри почувствовал, как его глаза расширились при упоминании его новой фамилии. Джеймсон… Сын Джеймса. Джеймс не сводил глаз с Гермионы, хотя и чувствовал на себе взгляд Гарри. Гермиона протянула руку с яркой и…было ли это, обнадеживающей…улыбкой. Она прикусила губу. — Привет, Гарри. Приятно с тобой познакомиться. Гарри тоже улыбнулся, радуясь, что находится в хороших отношениях по крайней мере с одним из своих самых близких друзей. — Я тоже рад с тобой познакомиться, Гермиона. — сказал он, пожимая ей руку. — Гарри, ты можешь остаться здесь, пока я куплю твои книги. — сказал Джеймс, оставляя их наедине, прежде чем Гарри успел возразить. Между ними на мгновение воцарилось молчание, прежде чем Гарри нервно спросил, пытаясь сыграть роль «переводного студента»: — Итак, на что похож Хогвартс? Было бы приятно, знакомо, услышать, как Гермиона разглагольствует о Хогвартсе…о занятиях с учителями, о интерьере вплоть до цвета травы. Он увидел знакомый огонек в ее глазах, когда она взволнованно открыла рот, но затем так же быстро, как и появился, он исчез, и она печально уставилась в землю, прежде чем изобразить фальшивую улыбку и оглянуться на него. — Это здорово. Тебе это понравится. Гарри приподнял бровь. Что случилось с Гермионой? Где та разглагольствующая девушка, которую он знал в своем мире? — И это все? — спросил он несколько разочарованно. Она выглядела неуверенной и нервно прикусила губу. — Я могу продолжать, но ты не захочешь, чтобы я это делала. Я склонна слишком глубоко погружаться в темы, не многим это нравится. Гарри улыбнулся. — Ну, я не буду возражать. Я хочу услышать все о Хогвартсе. Что-нибудь. Расскажи мне все. — подбодрил он девушку Глаза Гермионы, кажется, заблестели, и ее улыбка стала огромной. — Ты действительно не возражаешь? Гарри покачал головой. — Нет, ни капельки. Она все еще выглядела сомневающейся, но открыла рот, и оттуда вылетела информация о Хогвартсе. Продолжая, она обрела уверенность и набрала скорость, став той Гермионой, которую Гарри знал в своем мире. Гарри схватил ее за плечо и оттащил в сторону, чтобы люди могли войти в магазин. Она, казалось, не поняла, что это произошло, и Гарри улыбнулся. Так что, очень похоже на девушку, которую он знает. Вскоре они уже сидели на земле, прислонившись спинами к стене книжного магазина, и разговаривали, как старые друзья. — Мои родители умерли, когда мне было пятнадцать месяцев. С тех пор я жил со своей тетей, ее мужем и сыном. Гарри честно ответил, когда Гермиона спросила о его родителях. Гермиона ахнула. — Мне так жаль. Я не знала. Прости, что спросила. — Все в порядке, Гермиона. Я все равно их толком не помню. Я очень смутно помню свою маму и голос отца, который кричал. — сказал Гарри, глядя в пространство, пытаясь вспомнить больше. — Кричал? Был…твой отец был жестоким? — нерешительно спросила Гермиона. Гарри резко вернулся к реальности. — Жестоким? Нет, он не был таким. Он был хорошим отцом, я думаю…эээ…это по крайней мере, он был бы таким, я уверен. Нет, он кричал моей маме, чтобы она бежала в безопасное место и подальше от…от угрозы. Гермиона снова ахнула от ужаса. — Угроза? Тв…твои родители были убиты? — тихо спросила она. Гарри кивнул. — Да. Странно рассказывать кому-то об убийстве его родителей. В его мире все уже знали эту историю. Ему никогда не приходилось объяснять это кому-то. — Что ты помнишь о своей матери? Надеюсь, что-нибудь хорошее. — с надеждой спросила Гермиона. Гарри покачал головой. — Боюсь, это тоже не самое приятное воспоминание. Я…я помню, как она умерла. — Он глубоко вздохнул. — Я помню ее смерть, ее мольбы к убийце оставить меня в покое, ее жертву, произнесенное Смертельное Проклятие и зеленую вспышку, когда она ударила по ее телу. Я все еще слышу, как ее тело падает на землю. Он стряхнул с себя воспоминания. — Мне очень жаль, Гермиона. Я не должен был тебе говорить. Обычно он так не раскрывается перед людьми, но это Гермиона Грейнджер, его лучшая подруга, которая могла читать его почти как открытую книгу. Было правильно открыться ей. Ему нужно было выбросить это из головы. Гермиона выглядела испуганной. В ее глазах стояли слезы. — О, Гарри. Единственное, что у тебя осталось в памяти, — это смерть твоих родителей? Это…это ужасно. Из дверного проема донеслось тихое покашливание. Подняв глаза, Гарри увидел Джеймса. Он не смотрел на Гарри. Вместо этого он, казалось, смотрел мимо него, глубоко задумавшись. — Я принес твои книги, Гарри. Его голос звучал отстраненно, как будто у него все еще было много мыслей. На этот раз Джеймс посмотрел на него. Не только посмотрел на него, но он действительно, действительно посмотрел на него так, словно впервые увидел Гарри в другом свете. Он выглядел почти виноватым. Это заставило Гарри задуматься, как долго он там стоял и как много слышал. Одна мысль о том, что Джеймс услышит что-нибудь из того, что сказал Гарри, заставляла его чувствовать себя неловко. — Мы должны продолжить наши покупки. — сказал Джеймс, прежде чем повернуться к Гермионе. — Было приятно видеть вас, мисс Грейнджер. Двое детей встали. — Мне тоже было приятно видеть вас, сэр, и познакомиться с вами, Гарри. Я надеюсь, мы сможем снова поговорить в Хогвартсе. — с надеждой спросила Гермиона. Гарри кивнул. — Я уверен, что мы подружимся. Остальная часть покупок прошла спокойно. Между Джеймсом и Гарри почти ничего не было сказано, и Джеймс казался отстраненным, как будто был чем-то занят, думая о чем-то. Они закончили школьные покупки в рекордно короткие сроки и вернулись в штаб-квартиру как раз в тот момент, когда Римус возвращался с работы. Джеймс схватил Римуса и оттащил его в сторону как раз в тот момент, когда они вошли в штаб-квартиру. — Мне нужно поговорить с директором, Римус. Останься здесь с Гарри, хорошо? Римус кивнул. — Конечно, Джеймс, но… Почему? Джеймс подошел к камину. — Я расскажу тебе позже с Сириусом, но прямо сейчас мне нужно накричать на Альбуса. Римус кивнул. — Хорошо. Однако я ожидаю услышать объяснение. — Римус повернулся, чтобы уйти, когда Джеймс бросил летучий порошок в камин. — Подожди… Накричать на Альбуса?! Что за… — Римус обернулся, но было слишком поздно. Джеймс уже усвистал в Хогвартс.