***
Главнокомандующий никогда не думал, что в своей жизни будет шарахаться от каждой особы в нежно-розовом платье. Ощущая себя мелким воришкой, припрятавшим сворованную цепочку, он передвигался с предельной осторожностью, пока не нашёл закуток поукромнее прошлого. Джинхъюк вдохнул полной грудью, замечая, что главные угрозы для его психического состояния находились в другом конце зала. «Мне же приказали не попадаться на глаза, прекрасно, сказано – сделано», — герой-завоеватель довольно хмыкнул себе под нос и привалился спиной к прохладной стене, скрестив руки на груди. Пусть подобный "отдых" и был не самым верным решением, ведь чуть дальше стояли стулья для уставших гостей и можно было воздержаться от обтирания крашеного камня, но молодого человека мало волновали светские приличия. Ю Джинхъюк из-под опущенных ресниц наблюдал за началом построения на первый танец. Оркестр грянул громко и величественно, оповещая о начале полонеза, танца-шествия. Шаг этого танца отличался от обычного прогулочного или того пошатывания по направлению к барной стойке за кружкой крепкого алкоголя. Он сдержан и полон достоинства, подстать для открытия торжественного вечера. Флотиец скептически относился к любым без исключений дёрганьям под музыку, а такие маленькие "парады" никогда не расценивал как что-то значимое и серьёзное. Первоначально танцы создали для веселья или тренировок в сфере боевых искусств, но знать не воспринимала народные творения, переделывая их под себя любимых, иногда не в самую лучшую сторону. Хотя, что можно ожидать от людей, которые даже детям запрещали бегать и прыгать в родном доме, а про громкий смех без причины и заикаться не стоило? Ничего хорошего, вот уж не оспорить. Взгляд главнокомандующего зацепился за одну ореховую макушку, над которой находились воображаемый им же красный флаг с черепушкой и стрелочка с надписью «спасайся, беги без оглядки!!». Джинхъюк несколько раз проверил, выбрал ли он нормальное укрытие, хорошо ли сидела на его лице маска и помогла бы она ему избежать самой страшной кары небесной – Её Высочества. Очень сильно повезло, что Мин Дживон приплясывала под руку какого-то дворянина в фиолетовой маске и не замечала ничего вокруг. Граф Ю от всего сердца радовался, что сия участь постигла не его, а этого бедолагу. Жизнь прекрасна, когда её не портили всякие прилипалы-принцессы с мерзко ублюдочными отцами. Даже удалось отбиться от неотвязчивого герцога, не без помощи его жены, утащившей любимого на паркет. За этакий подарок её и поблагодарить можно было бы, а лучше заплатить, чтобы она увела его ещё разочек. Какая жалость, что самые умиротворённые минуты его существования стали не настолько умиротворёнными после того, как несколько мужчин в возрасте начали своё бурное обсуждение, воспользовавшись громкой музыкой. Только вот божий избранник обладал острым слухом, позволяющим ему услышать тихий разговор даже на большом расстоянии, и их конфиденциальный разговор не остался без внимания. — Знаете, господа, — отпивая алкоголь из бокала, поднял тему некто в синей, на вид бархатной, маске, — с недавних пор ситуация очень нестабильна. Для многих не секрет, что за последние несколько дней король слишком часто встречался с послами Ригведы да и присутствовал на личных встречах с Его Императорским Величеством. И, поговаривают, ничем хорошим переговоры не оканчивались... — Тише Вы, голова вдруг лишней стала или запасная в кармане нашлась?! — Шикнул самый молодой на вид человек из компании, оглядываясь вокруг и проверяя, что их никто не услышал. Видимо, становиться причастным к интриге у этой персоны нежелательно. — Можете не признавать, но это чистой воды правда, — вмешался седой джентльмен, нахмурив светлые брови. — Разумеется, поднимать подобные темы для рассуждения на дне рождения Её Высочества грубо, опасно и может окончиться плачевно, но и вечно прятаться от истины у Вас не получится. Прошу, продолжайте. Ю Джинхъюк слегка скривил губы, незаметно подслушивая ненавистные ему дворцовые слухи и поражаясь, насколько нагло эти люди ухитрялись безнаказанно обсуждать мировые проблемы в буквальном смысле за спинами правителей. Разумеется, как участник одного из таких собраний, граф знал о неразрешённом конфликте Ригведы и Мурима, который только разрастался с головокружительной скоростью и не думал останавливаться. Но после его не менее наглого вмешательства, героя-завоевателя буквально взяли за шкирку и "выставили за дверь" политических конгрессов. Так что он упустил два переговора и перестал быть в курсе событий, а точнее не получал неискажённую информацию от первоисточника. Тема очень важна ему, как главнокомандующему и капитану флота, ведь если что, подопытными кроликами станут люди под его командованием. Молодому человеку пришлось проглотить всё своё недовольство и принять тот факт, что ему просто жизненно необходимо хотя бы нелегально внимать новостям об империи. Иначе всё может обернуться не в его сторону. — Благодарю за понимание, — кивнул первый аристократ и прочистил горло. — Один мой близкий товарищ говорил, что всех советников подняли на уши. А случается подобная кутерьма больно редко, вспомним, что в последний раз их всех затащили в одно помещение и заставили думать только во время восстания янычар, которое затронуло и Северное Королевство. К тому же, самым актуальным и обсуждаемым вопросом становилась мобилизация армии. Может от нас скрывают какие-либо подробности, но, чувствую, движемся мы в сторону кризисной ситуации, так как командующие действительно ведут себя напряжённо. Явно же что-то знают, но просто не придают огласке. — Знаете, а ведь можно узнать подробности от главнокомандующего и понять, насколько всё плачевно... — все трое посмотрели в сторону Джинхъюка, который взглядом выжигал дыру в замысловатых занавесках и делал вид, что он ничего не слышал и вовсе стоял не при делах. — Так всё удачно сложилось, вопросом больше – вопросом меньше? Ко всему прочему, вышестоящим он точно не настучит. — С дуба рухнули? Лучше к дьяволу в преисподнею спуститься и предложить стать чёртиком на побегушках, чем подойти к этому психопату, простит меня Господь, но вещи стоит называть своими именами, — граф Ю с огромным трудом сдержался, чтобы не усмехнуться на эмоциональную реакцию знатной личности. Да этот вышеупомянутый «Господь» на все двести процентов отзывался о своём воплощении так же, если не хуже. А за поддержку собственных мыслей ещё и благословение послал бы. — Понимаю Ваше недовольство, но попридержите язык за зубами, — в конце концов не выдержал последний участник, прокручивая кольцо на указательном пальце. Этот дядька явно был самым уважаемым из всех, раз после его приказного тона над коллективом повисла оглушающая тишина. Даже их жёны и другие женщины, участвующие в разговоре друг с другом на ту же тему, но не способные проявить смелость и открыть рот в присутствии мужчин, притихли. — Чирикая о возможности начала войны, Вы, мои дорогие соратники, ходите по очень тонкому льду. Может конфликт и неизбежен, но нечего устраивать театральную постановку, разнося ложные, на данный момент, речи по миру. Ни стыда ни совести. И не лезьте к человеку с добрым именем, оскорбляя его честь непонятно за какие дела, — господин зыркнул на непроницаемого и слишком спокойного графа Ю, заставив всех остальных потупить взгляд в пол, — вздумали портить настроение своими интересами остальным! А сейчас уделите лучше время чувству ликования и порадуйтесь за двадцать шестой день рождения Её Высочества. Не расстраивайте принцессу в её же праздник убогими тирадами. На этом закончим. Вздёрнув нос кверху, аристократ с суровым видом развернулся на каблуках и оставил виновников его плохого настроения наедине друг с другом. «А власти у него много, если так легко заткнул придурков?» — Джинхъюк постучал пальцем по плечу, немного радуясь, что его уши спасены от насилия дворянским мнением. Глубокий поклон, аплодисменты и огромное «спасибо» анонимному герою. Конечно, удивляло, что среди северного светского круга существовал относительно вменяемый человек его возраста. А то жизненный опыт показывал только обратное. Но что-то вызвало у героя-завоевателя недоброе чувство. Может сработала интуиция воплощения, может иное обстоятельство подтолкнуло его к мысли, что мужчина специально перевёл тему, словно не желал распространений лишних слухов, но факт оставался фактом – эта сомнительная личность утаивала нечто подозрительное, настолько важное, что было сложно предположить конкретно. Возможно, всё дело в том, что дядька бдительно улавливал подёргивание и искал несостыковки в речи каждого соратника, будто пытался подловить на чём-то. Мужчина нахмурился, пальцами впиваясь в собственные руки. И что ему стоило делать с этим необоснованным беспокойством?***
Устойчивое выражение «помяни чёрта» приобрело новое, практически мистическое значение, если оно относилось к одному вредоносному герцогу в кошачьей маске. Или же упоминание его имени даже в мыслях было запрещено на законодательном уровне, иначе рыжеголовый неизвестно откуда выпрыгивал, разрушая и стирая в пыль последние нервные клетки главнокомандующего, которые и без того держались друг за друга лишь на добром слове и молитве. Как у жертвы его «послушайте», у Джинхъюка было только два выбора: либо уйти в транс, либо обратить своё внимание на что-нибудь более полезное. Но даже в столь безвыходной ситуации нашлись и свои крохотные, размером в поваренную соль, но всё же плюсы. Одним из которых являлось то, что Мин Дживон хоть и засекла его, казалось бы, незримое присутствие, но всё-таки решила держаться на значительном расстоянии и только уничтожать флотийца мрачным взглядом, видимо, рассчитывая на то, что в нём проснётся остаток полудохлой совести, который помог бы сделать ему первый шаг, о котором она жирно намекала в письме. Увы, совесть не просыпалась и, кажется, впала в клиническую смерть, а ко всякого рода взглядам он выработал просто ужасающий иммунитет; с таким и самой принцессе побороться было бы сложно. Это победа графа Ю. Безоговорочная победа. Молодая леди тоже не собиралась сдаваться, однако и мужчина не собирался уступать, стоически перенося "пытку". Ещё большим счастьем стало то, что сразу после первого танца Мин Кёнду, ожидаемо, покинул бальный зал, оставив дочь в её же праздник с фальшивыми друзьями и даже не подумав назвать причину резкого исчезновения. Грубое действие, но на одного злостного червя стало меньше и, казалось, воздух очистился в несколько раз. По крайней мере, Джинхъюку задышалось в тысячу раз легче. Уж не знал Ю, над какими выдуманными документами и срочными вопросами решил торчать король, но он желал ему погрузиться в работу минимум на десять лет и сменить местоположение на самые далёкие горы. Только вот полностью расслабиться и забыться на полсекунды у него всё равно не получалось. Герой-завоеватель слишком увлёкся прошлым подслушиванием, из-за чего внутренняя паранойя заставляла его отслеживать каждый шаг того самого важного старика. Повезло, что выполнял флотиец своё дело не слишком очевидно, иначе он бы распугал каждого, с кем встретился бы взглядами, и половину зала пришлось бы выносить на носилках. Следить и не сходить с одного места, как оказалось, не такое уж и простое дело, но молодой человек не мог бросить собственную затею, желая зацепиться за каждую крупицу знания. Собирая по частям полную картину, дворянин понял, что мировое положение оказалось намного хуже, чем он предполагал. Фактически, участники политического обсуждения, которое не успокаивало никого из присутствующих, а с уходом Его Величества только дало зелёный свет для спокойного шушуканья, поделились на два лагеря: первые осуждали Ригведу и активно болели за Мурим, ко вторым же присоединились самые вменяемые люди, понимающие нынешнее положение королевства и рассчитывающие на мирное решение конфликта. Плебей больше относил себя ко второму кругу и надеялся на фортуну, которая могла повернуться в сторону преспокойной обстановки. Как на грех, удача отвернулась от него в самый неподходящий момент и развернула героя-завоевателя лицом к болтливому товарищу. — Граф Ю, почему Вы не желаете потанцевать? Понимаю, что Вы человек нелюдимый, предпочитающий одиночество, но нельзя же весь вечер стоять да подпирать стенку! Поверьте, без Вас она не упадёт, можете не геройствовать! — Уперев руки в боки, стал возмущаться и упрекать Ёхан. Кажется, он был единственным, кого волновало пассивное участие брюнета не только в светской жизни, но и в танцевальном вечере. Либо же герцог очень своеобразно мстил за то, что герой железной крови был холост и никакие жёны насильно не тащили его непонятно куда. Никакой из вариантов не радовал мужчину. — Повторюсь, но меня не интересуют знакомства, — закатив глаза чуть ли не к затылку, прошипел Джинхъюк. Косвенно участвовать в обсуждении нынешней политической ситуации было в тысячу раз интереснее, чем довольствовать прекрасных дам своим существованием и натянутым вниманием. Он, по Вашему мнению, просто так стоял и делал вид, что ослеп на оба глаза и не видел сигналов дворянок, которые заманивали его веерами и хлопали глазками в его сторону, будто бы пытаясь сдуть к чёртовой матери? Если были люди, которые так считали, то было бы неплохо молодому человеку написать у себя на лбу самой яркой краской «не хочу разговаривать с людьми, просьба держаться на расстоянии трёх ярдов, для дамочек – четырёх». — От Вашего тона даже руки замёрзли да зуб на зуб не попадёт, — с ворчливыми жалобами и гневными нотками в голосе сказал Пак, показушно надув губы. — Только присмотритесь на леди Ли Сольхву. Она глаз с вас не сводит да сигналы подаёт, чтобы Вы пригласили её на танец, ибо я уверен, что смотрит она именно в Вашу сторону. Невежливо игнорировать знаки внимания прекрасных дам, ещё и подумать плохо посмеют и что тогда? Дерзайте! Герой-завоеватель хотел, чтобы его просто оставили в покое, и чтобы кое-кто успокоил свою "сводническую" натуру. С гневным мычанием он поднял глаза на женщину в медовом платье, к удивлению обнаружив ответный взгляд и правдоподобную улыбку. Будущая герцогиня ловко раскрыла веер и махнула им несколько раз в свою сторону. Когда-то Джинхъюка заставляли учить искусство владения веером, а точнее его язык, чтобы юноша не выставлял себя посмешищем, если какая-то дама решит изъясняться таинственными знаками. И сделать вид, что значение «Я хочу с Вами танцевать» было принято как, допустим, «Убирайтесь прочь!» стало бы дохлым номером, учитывая, как ожидающе манила женщина. Так и до сердечной аритмии дожить недолго. — Давайте же! Смелее! — Шепнул герцог Пак, слегка похлопывая названого друга по плечу. В сражении всевозможных «за» и «против» одержало победу сильное любопытство. Молчаливая красавица изолированно избегала любого контакта с мужчинами и игнорировала каждое отчаянное предложение, но здесь резко поменяла мнение и сама проявила инициативу? Не тяжело сложить один плюс один, чтобы догадаться о скрытых мотивах её поступков. И у него был только один шанс узнать сию тайну. Решение приняло само себя. Главнокомандующий оттолкнулся от стены и уверенно зашагал в сторону Ли Сольхвы под довольный взгляд рыжего друга, который сжимал кулаки на счастье, ещё не замечая нависшую над душой опасность в виде супруги. Несколько дам с партнёрами удивлённо отшатнулись в сторону, уступая Ю место и провожая его удивлёнными взорами, словно мимо них прошёл громадный волк, а не обычный человек. Мин Дживон почти что пискнула, замечая как её односторонний возлюбленный выбрал другую. Герой-завоеватель остановился в паре шагов от молодой особы, замечая, как она прикрыла веером подбородок и часть щеки, наклоняя голову на бок и сохраняя улыбку на лице. Ещё и кокетничать решила на публику, вгоняя мужчину в неловкое положение, но отступать было поздно. — Не откажите мне в удовольствии танцевать с Вами, — Джинхъюк, несмотря на свой угрожающий и хмурый вид, мягко смотрел в глаза женщины и осторожно протянул ей руку, слегка сгибая спину в полупоклоне. Реакция на действия графа последовала незамедлительно. Зашептались все, кому не лень, а парни, чьи предложения унизительно отвергли, посмеивались над попытками «необтесанного болвана». Принцесса была на грани того, чтобы сломать ручку любимого веера от переполняющего возмущения. Все застыли в ожидании выбора аристократки. — Хорошо, — впервые за долгое время сказала герцогская дочь приятным голосом, позволив осторожно сжать руку в лёгкой, но уверенной хватке и сопроводить себя в центр зала. Зазвучали новые музыкальные аккорды, и танцевальная площадка пришла в движение. Ю Джинхъюк старался не слишком сильно касаться партнёрши. Он излишне сильно заботился о личных границах Ли и не хотел выглядеть грубияном хотя бы в глазах визитёрши, поэтому его руки либо парили в нескольких сантиметрах от чужого тела, либо ощущались слишком невесомо, словно главнокомандующий боялся нормально тронуть её. В любом случае, Сольхва оставалась довольной от его строгости и самоконтроля. Мужчина, высоко ставящий комфорт барышень – диковинное зрелище. — Тот человек в пожилом возрасте, — перешла к сути дела женщина, старательно регулируя чуть осипший от долгого безмолвия голос, — не тот, кого следует подозревать. Герой-завоеватель удивлённо выгнул бровь, задаваясь вопросом, насколько долго она следила за ним. Интерес к её внешности быстро сменился на интерес к её личности. Стрелка подозрений намеревалась опасно качнуться в сторону нового субъекта. — И как Вы догадались, что я его подозреваю? — Спросил он, вглядываясь в ясные серые глаза, якобы стараясь распознать достоверность дальнейших слов. — У меня зоркий глаз, — дочь герцога игриво подмигнула партнёру, вызвав странную растерянную реакцию, которая исчезла так же быстро, как и появилась. Джинхъюк не хотел признавать, но эта тайная беседа плохо влияла на его сердце. Хотя, не беседа всему виной. Новые предложения вывели его из кратковременного ступора. — Здесь есть шпион. Он воспользовался маскарадом и под видом одного из гостей проник сюда. Цель – не известна. Будьте осторожны в своих словах и действиях. Мы не знаем, чем может обернуться любой неосторожный шаг. — Доказательства? — Присутствуют, но на руки их не отдам. — Вы знаете как он выглядит? Или это необоснованное предположение? — Молодой человек прокрутил их вокруг своей оси, ловко огибая другие пары. Дистанция между ними то непроизвольно сокращалась, то превращалась в мелкие шаги-отступления. Никто из них не знал, хотелось ли больше разойтись по разные стороны комнаты или же прижаться поближе. Скорее их вальс напоминал сложившуюся беседу – внешне романтичный, с намёком на заинтересованность партнёра в партнёре, но для них профессионально наигранный, отражающий какое-то немое противостояние в стуке каблуков и переглядках. — Нет, информация точнее некуда. Но про внешность ничего сказать не могу, я не настолько осведомлена, — леди покачала головой с очень недовольным видом, которое исчезло в мгновение ока. — Только мне есть что Вам сказать тет-а-тет. Сейчас не лучшая обстановка, я подам вам знак и проследуйте за мной в более укромное место после танца. — Что будет, если я откажусь? — Граф Ю наклонился над ухом знатной особы, невольно прислушиваясь к её ровному дыханию. Она не нервничала и сохраняла прямо-таки титаническое хладнокровие, показывающее убеждённость в собственной правоте. Лишь лёгкое постукивание пальца по плечу заставило его чуть-чуть отстраниться, чтобы их положение не выглядело слишком странным для тех, кто не был в курсе их нестандартной интриги. А на них двоих было обращено слишком много взоров, в том числе и нежелательных. Приходилось учитывать дистанцию, иначе любые действия повлекли за собой не лучшие последствия. На таком близком расстоянии белая маска не скрывала решительность в чужих глазах, а скорее подчёркивала её. — Ничего. Выбор за Вами, но у меня нет дурных намерений, можете убедиться, когда останемся наедине, — аристократка понизила голос до шёпота, когда музыка начала постепенно смолкать, а ритм танца замедлялся. В комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь тихими разговорами нетанцующих. Оркестр зашуршал, расслабляясь и капельку разминаясь после долгой игры, которая для Ю пролетела слишком незаметно и быстро. Мужчина отошёл назад, выпустив даму из хватки. За время пляски герою удалось сделать несколько выводов: во-первых, недовольный старик находился на стороне беловолосой "интриганки" и не являлся соперником для него, во-вторых, некий шпион бродил среди толпы и непонятно, скрывался он до сих пор под образом гостя или метнулся на сторону прислуги, в-третьих, женщина владела ещё одной значимой информацией, но получить её можно при особых условиях, конкретнее, встретиться один на один с гостьей. «Доверия не вызывает, но кто не рискует, тот не пьёт», — по привычке прикусывая внутреннюю часть губы, рассуждал Джинхъюк. Она не оказывалась товарищем флотийца, но и врагом обозвать её не получалось. Преследуя личные интересы, герцогиня превосходно сыграла свою роль для большой аудитории. Ю завлекала возможная польза от сотрудничества с ней. — Благодарю за оказанную честь, — величественно поклонившись, заговорил главнокомандующий. — Вы так прекрасны, что любоваться Вами – одно удовольствие, надеюсь, мне ещё выпадет такая возможность. — Для меня лестно Ваше расположение, — умело ответила женщина, отвесив ответный поклон. Разумеется, тайный смысл слов до неё дошёл без проблем, о чём свидетельствовало довольное выражение лица. Герцогская дочь решила оставить его первой, скромно попрощавшись. Граф Ю совсем немного смотрел ей вслед перед тем, как развернулся сам, игнорируя завистливые говоры прочих гостей.***
Ли Сольхва не стала тянуть время зря, решая незамедлительно перейти к делу. Как только часы пробили семь вечера, она, поймав выжидающий взгляд одного человека, веером похлопала по своей ноге сбоку. В переводе означало «следуйте за мной». Соучастник слабо кивнул головой, движение чем-то походило на попытку поправить чёлку без рук. Женщина приоткрыла губы и без слов произнесла: «Не приходите поздно, идите следом», – и неспешно покинула зал, словно собралась просто прогуляться и остудить голову. — Отойду, — выждав ровно минуту, односложно предупредил герой-завоеватель одного, решившего перекинуться с ним парочкой слов, прошлого генерала, чтобы избавиться от ненужной боли в затылке. Ю Джинхъюк медленно следовал за особой в жёлтом, держась на приличном расстоянии так, чтобы даже расставленная по всей резиденции стража не подозревала о тайной встрече. Следуя либо за ускользающей тенью, либо за звоном каблуков, граф остановился у крупных стеклянных дверей, ведущих на балкон. Хорошее место, к выбору не придраться. Коридор пуст, ни намёка на живую и не очень душу, огромный шумный зал остался где-то вдалеке. Грубо надавив ладонью на ручку, флотиец во всей красе вышел к леди. В темноте глаза засверкали золотом, делая хозяина похожим на какое-то чудовище, которое наконец вышло на след добычи. Ли повернула голову в сторону ожидаемого гостя. — Настолько мне не доверяете? — Женщина выпрямила спину и заправила длинный светлый локон за ухо, вглядываясь в янтарные радужки. Игра лунного света превращала её кожу в серебряную, дополняя образ какой-то таинственностью, которую не терпелось разрушить. — Каждое слово делает тебя подозрительнее прежнего, — отбросив в сторону всякую официальность, резко перешёл на неформальное общение Джинхъюк. — Я лишь много знаю, а знаниями, как понимаете, стоит похвастаться, — парировала леди, пожимая плечами и как бы взмахом руки "отбиваясь" от угрожающего взгляда и едких слов временного сообщника. — К сути. Герой-завоеватель скрестил руки на груди, внимательно изучая каждое движение герцогини напротив. Никакой скованности, твёрдость, но всё та же грация, зазубренная за годы тренировок и несчётное множество уроков, никаких лишних содроганий, едва ли заметная натянутость в позе, вызванная неудобными одеждами. Всё же история о болезни оказалась отличной ложью. За актёрским мастерством и правдоподобным немощным видом скрывалась неплохая для неё мускулатура и закалённость. Вопросов о том, чем же таким занималась леди стало только больше. Далеко не простой извещатель. Чувство реальности притупилось, посторонние эмоции как рукой смело, место осталось только холодному анализу. Джинхъюк пытался выцепить любой сомнительный мотив или пресечь попытку к шантажу, чтобы в тот же момент сбросить герцогиню Ли с балкона. Но никакое потустороннее ощущение не находило опасной ауры или чего-то в этом роде. Намерения женщины кристально чисты, она стояла без единой мысли навредить главнокомандующему. Хоть кровью от досады плюй, очередное ничего с щепоткой дырки от бублика. На угрожающий тон она никак не среагировала, только засунула руку в невидимый карман платья, пытаясь что-то нащупать. Джинхъюк сощурил глаза, когда Сольхва сжала какую-то белую ткань и подошла почти вплотную к герою. — Скромный подарок, я буду жить в предвкушении нашей новой встречи, — леди всунула ему в руку носовой платок с цветным узором розы ветров, не понимая, где же здесь та самая важная информация. Графу следовало толковать значение по геральдике? Только озвучить вопрос не удалось, будущая герцогиня покинула его, на этот раз не прощаясь. Джинхъюк хотел её окликнуть, но быстро догадался, что Сольхва больше ничего не скажет, призывая додумывать самому и не впутывать её в собственные проблемы. Холодный вечерний ветер трепал волосы и полы одежды. Мужчина ещё раз взглянул на достаточно странный подарок, по крайней мере, в подобной ситуации. Находись он в ином положении, то просто бы положил бестолковый презент в карман или бы вышвырнул куда-нибудь подальше, но некая настороженность росла, уберегая от поспешных действий. Молодой человек осторожно развернул платок с вышивкой, стараясь разглядеть розу ветров получше. Но как только он отогнул один сложенный вдвое кусок ткани, к его ногам упал маленький листочек бумаги, который почти унёс сильный порыв ветра, благо реакция у героя-завоевателя сработала как нужно. Граф повертел записку между пальцами перед тем, как прочесть содержание. «Покуда петля не затянется на шее, одинокий волк не прольёт кровь, если будет остерегаться золотого льва», — гласила аккуратная надпись на послании. Отсылка? Намёк? Угроза? К чему эти аллегории? Плебей сругнулся под нос, мысленно посылая проклятия в сторону идеи с чёртовыми головоломками. — На что же ты намекала, Ли Сольхва, — пробормотал Ю Джинхъюк, сжимая в руке письменное предупреждение и всматриваясь в закрытые стеклянные дверцы. В отражении на мгновение померещилась одна подозрительная личность с уверенно-лукавыми глазами. И в какой момент для главнокомандующего стало нормой сталкиваться либо с какими-то умалишёнными, либо с тёмными людишками? Такими темпами недалеко и погрязнуть в проблемах по самые уши. Молодой человек привалился к мраморным перилам, поднимая голову к небу. Ему просто хотелось закрыть глаза и вздремнуть, чтобы позже спокойно переварить всё, что случилось с ним за вечер.