Точка кипения или Мы оставим ваш дом, маменька...

- Варя, я больше не могу, не могу! – в отчаянии жаловалась Катерина Кабанова своей золовке. – Она недовольна каждым моим шагом, ей все время кажется, что я пытаюсь что-то из себя представить. Я же никогда никого не обманываю, Варенька, какая есть – такая и есть, что уж тут поделаешь… А вчера, представь себе, она меня весь вечер упрекала, что я, проводивши мужа, не вою на крыльце часа полтора на обозрение всему городу! Да что же я, на всеобщее посмешище себя выставлять буду, что она выдумывает-то, Варя?! - Да не слушай ты ее вообще, сколько раз я тебе уже говорила, Катя, - спокойно отозвалась Варвара, сестра Тихона Кабанова, мужа Катерины. – Маменьке надо что-нибудь говорить, она и говорит, не обращай внимания. Вот я сколько лет уже с нею живу, и ничего… А почему? Я делаю то, что хочу, но осторожно, главное, чтобы все было шито-крыто, чтобы она ни о чем не догадывалась, а эти ее нравоучения меня и вовсе не заботят… - Но ведь обидно, Варенька, так обидно! – в голосе Катерины зазвучали слезы. – Как будто я в чем-то виновата перед нею и перед Тихоном, а я ведь ни в чем не виновата… И Тиша ее боится как огня, никогда не возразит, только и думает, как бы убежать из дома и начать пить, как и сейчас. Уверена, он всю неделю только этим и будет заниматься, раз уж повезло уехать… А меня он любит ли? Я даже уже и не знаю… - Любит, Катя, но Тихон у нас действительно слабый, и маменька его уже давно раздавила, - задумчиво сказала Варя. – Знаешь, я думаю, что вам с Тишей надо уйти от нашей маменьки и жить отдельно. Я тоже порой готова сбежать куда угодно, но понимаю, что надо подождать, пока меня не возьмут замуж или другого удобного случая не представится, вам все же проще. - Уйти? Куда?! – в изумлении воззрилась на золовку Катерина. – Тихон – мой муж, я – его жена перед Богом и людьми… - Правильно, я же не прошу вас расставаться, - с легкой улыбкой продолжила Варвара. – Вы должны покинуть наш дом вдвоем, муж и жена обязаны жить вместе, это так, но ведь нигде не сказано, что с ними непременно должна жить и свекровь. Ошеломленная Катерина смотрела на девушку, широко раскрыв глаза. Подобная мысль никогда не приходила в голову ей самой. - Знаешь, я вчера разговаривала с нашим чудаком Кулигиным, - снова заговорила Варя. – Он немного странный, верно, но добрый человек, я его давно знаю. Он сказал, что у него в доме в мансарде имеется комната, которую он готов сдать жильцам. Я спросила, не будет ли он против, если там поселятся молодые муж и жена, и он согласился. Мне кажется, он понял, что я думаю о тебе и Тихоне. Он еще добавил, что понимает, каково тебе живется у нашей маменьки… - Эх, кто же это поймет, кроме тебя, Варенька! – вздохнула Катерина. – Ты и сама здесь живешь и мучаешься… Но это было бы чудесно, однако где мы возьмем деньги? Как уговорить Тишу, который каждого слова маменьки слушается? И главное – она же нас не отпустит! - Ну, Катя, тут уже все зависит от тебя, - заметила Варя. – Ты – жена, тебе и уговаривать моего брата. Объясни, что здесь уже терпеть невозможно, и зачем же терпеть попреки каждый день, если существует жизнь на свободе? Насчет маменьки – конечно, вам обоим надо держаться твердо, настаивать на своем, разумеется, Тихон может и не выдержать, и я ведь не смогу открыто вас поддержать, но, в конце концов, она не имеет права удерживать взрослого, женатого, сына силой. Что касается денег – Тихон ведь кое-что привезет из поездки, не думаю, что он все пропьет, и этого хватит на первое время, чтобы заплатить за комнату, и Кулигин не будет вас торопить, он человек сердечный, понимающий, поверь. А потом мой брат вполне может устроиться на работу, хотя бы конторщиком, как мой друг Ваня Кудряш… - Ох, Варенька, я и не знаю… - Катерина сжала руками голову. - У тебя есть неделя до возвращения Тихона, обдумай все как следует, - и Варвара ласково положила руку невестке на плечо. – Надо, надо вам уходить, иначе пропадете в нашем доме вы оба. Я покрепче, но и я чувствую, что скоро не выдержу… Скажу Ване, что пора уже что-то и решать… Катерина в задумчивости вышла из комнаты. «В любой чаше терпения есть точка кипения, и Катя, видимо, уже до нее дошла», - подумала Варя. К приезду мужа невестка Марфы Игнатьевны Кабановой или Кабанихи, как называли в Калинове мать Тихона и Варвары, действительно приняла твердое решение. «Или Тиша уйдет вместе со мной, или я уйду одна куда угодно – к Кулигину, к кому-нибудь еще, стану странствовать по миру или утоплюсь, но здесь не останусь», - думала молодая женщина. - Тихон, в каком виде ты вернулся? И почему так рано? – внезапно услышала Катерина недовольный голос свекрови. - А я, маменька, уже все дела там сделал, - негромко ответил молодой мужчина. - Прекрасно! – ехидно отозвалась Кабаниха. – А что же не сообщил, чтобы я и жена твоя могли подготовиться к твоему приезду? Еще разберусь, что ты там делал-то, но позже… Катерина! Немедленно спускайся, твой муж приехал! Катя, поспешно выйдя на крыльцо, обняла Тихона. - Да разве так мужа надо приветствовать?! – возмутилась Кабаниха. – Ты должна в ноги ему упасть и руки целовать, муж домой вернулся! - Маменька… - с тоской произнес Тихон. - А, что с вами делать-то, никакого порядка не знаете, - махнула рукой Марфа Игнатьевна. – Что будет, когда я помру, я и не представляю… Ладно, хорошо хоть, что не увижу ничего. Тихон и его жена молча переглянулись. - Тиша, я хочу с тобой поговорить, - начала вечером Катерина. - Да, Катя?.. – равнодушно и устало спросил Кабанов. - Я считаю, что нам с тобой надо переехать и жить отдельно. Ошеломленный Тихон сел на кровать. - Что же ты такое придумала, Катя?! – не веря своим ушам, воскликнул он. - Твоя маменька нас поедом ест, все ей не так, я не могу больше здесь жить, Тиша! – в отчаянии произнесла Катерина. – И ты не можешь, я же вижу, только и мечтаешь убежать отсюда подальше, а я тебе как будто и не нужна, меня ты как будто и не любишь… - Ну как же не люблю, Катя, - вздохнул Тихон. – Да только с этакой неволи от какой хочешь красавицы жены убежишь… Я же тебе сто раз говорил – не обращай ты на нее внимания, говорит себе и говорит… - Нет, Тиша, нельзя так! – решительно отозвалась женщина. – Послушай, Кулигин согласен сдать нам на первое время комнату, заплатим из тех денег, которые ты привез. А потом устроишься на службу, а я буду хозяйничать, как-нибудь проживем… - Да разве она нам позволит?! - Ей придется позволить, если ты будешь держаться, как настоящий мужчина, - ответила Катя. – По закону она не имеет права силой удерживать нас в своем доме, мы взрослые, обвенчаны в церкви и можем жить вдвоем где угодно. Только ты, Тиша, не сдавайся, когда она опять за свое примется… - Ох, Катя, не знаю я, что это будет… - Что ни будет, а так, как сейчас есть – больше нельзя! – твердо отозвалась Катерина. – Если ты со мной не пойдешь, так я и одна уйду, пусть это и грехом великим будет, я ведь мужняя жена, но не могу я, Тиша, не могу… - Ладно, давай попробуем поговорить с маменькой, - сдался Тихон. – Конечно, нам вдвоем бы так хорошо было… - Маменька, мы с Тихоном хотим с вами поговорить, - обратилась к свекрови Катерина на следующий день. - Говори, Тихон, - ответила Кабаниха, даже не повернув головы в сторону невестки. Варвара склонилась над вышиванием, делая вид, что увлечена своим занятием. - Маменька, мы с Катей думаем… жить отдельно, - выдавил из себя Тихон. Потрясенная Марфа Игнатьевна воззрилась на сына, словно увидела его впервые. - Это как же понимать?! Что за выдумки?! - Это не выдумки, маменька, - вмешалась Катерина. – Мы уже выросли, поженились, теперь хотим все сами… - Да тебя и вообще никто не спрашивает! – рявкнула Кабаниха. – Муж говорит – молчи! Придумали невесть что и еще смеют мне об этом сообщать, да где такое слыхано… - Маменька, вы все время обижаете Катерину, упрекаете ее, хотя она ни в чем не виновата, и лучшей жены у меня и быть бы не могло, - вдруг решительно произнес Тихон. – Мы хотим… - Молчать! – стукнула кулаком по столу выведенная из терпения Марфа Игнатьевна. – Кому рассказать об этом – так не поверят… Чтобы дети от родной матери уходили!.. - Мы оставим ваш дом, маменька, - глядя в глаза свекрови, ответила Катерина. Незаметно для Кабанихи она встретилась глазами с Варварой, и ее решимость только окрепла. – Мы не будем терпеть напраслину, которую вы на нас возводите. - Да я… К исправнику пойду, он вас ко мне обратно приведет! – задыхаясь от гнева, упала в кресло старшая Кабанова. - Ну, это не получится, маменька, мы не дети, - слабо усмехнулся Тихон. - Ну и уходите! Через неделю обратно приползете, жить-то не умеете! – вдруг махнула рукой Кабаниха. – Что вы без меня-то… - Посмотрим, маменька, - спокойно ответила Катерина. – Тиша, идем… Чета Кабановых поселилась у Кулигина, и Тихон поступил на службу к нотариусу. Пить он перестал, и его жалованья вполне хватало для содержания семьи, к тому же Катерина вела хозяйство экономно и умело, вспомнив все, чему ее учили еще до замужества в родительском доме. Прошло полгода. Катя, положив руку на округлившийся живот, обратилась к мужу: - Тиша, я думаю, нам надо все же пригласить твою маменьку на крестины нашего первенца. - О Господи, Катя, да мы же только начали жить по-настоящему, без нее-то, - замахал руками Кабанов. За время, минувшее после его ухода из дома матери, он преобразился, стал держаться уверенно и спокойно, к тому же с его лица почти не сходила едва заметная улыбка. - Тиша, я понимаю, что ей сейчас очень одиноко, ведь и мы от нее ушли, и Варя сбежала со своим Кудряшом. - Сестра моя поступила правильно, а маменька сама виновата, разве ты так не думаешь? – посмотрел в глаза жене Тихон. - Верно, Тиша, но мне ее теперь как-то и жалко, - вздохнула Катерина. – Она теперь одна в доме… - И мучить ей некого, - насмешливо подхватил Тихон. - Но она все же твоя мать, и нашему ребенку она будет бабушкой, - продолжала настаивать на своем Катерина. – Давай хоть на крестины позовем, пусть посмотрит, как мы теперь живем. Ведь не пропали без нее, как она нам сулила… - Ну, если ты очень хочешь, то зови, - сдался Тихон, не желая спорить с любимой женой.