Огоньки

Рождество — самый ожидаемый праздник зимы. К нему готовились долго, еще с осени. В ноябре город наполнился светом тысячей огоньков, вечера стали уютными, в воздухе понемногу начинали витать ароматы ели и вкусных плюшек. Дети весело носились меж светящихся деревьев, взрослые прогуливались по улицам, разглядывая разноцветных оленей, яркие звезды и разноцветные вывески. Все вокруг мерцало и переливалось, бросая пятнистые узоры на стены и тротуары. Маринетт стояла в своей комнате возле стола и разбирала коробку с новогодними игрушками. В этом году ей захотелось украсить еловые веточки, которые она оставила на подоконнике. Большая ёлка, стоявшая внизу в гостиной, была уже наряжена и ждала своего часа. Квами летали по комнате и, в порыве шалости, разносили обрезки бумаг по полу. Девушка не обращала на это внимание: все равно после того, как она закончит с украшениями, нужно будет навести порядок. — Светяшки! — духи вытащили гирлянду из коробки и с восторгом начали разглядывать темные стеклышки. Маринетт как раз закончила украшать веточки. — Это будет висеть на стене, — девушка взяла украшение и кивнула в сторону шкатулки. В этом году она решила подарить и своим квами капельку счастья. Зверята с радостными визгами летали рядом, ожидая, когда хозяйка подготовит это чудо природы. — Держите, сейчас мы ее закрепим. Духи подхватили лапками гирлянду, растягивая её вдоль стены. Когда свет включился и замерцал, они, как завороженные, увлеклись разглядыванием разноцветных огоньков. Маринетт вернулась к столу, собирая разбросанные бумаги. Пара резких неосторожных движений, и несколько листов выпали из рук, рассыпаясь по полу. Следом за ними выпали пара запрятанных фотографий бывшего одноклассника. «Какая же я неуклюжая», — стараясь не рассыпать остатки, девушка сбросила кривую стопку в ящик и вернулась за потерянными листами. Присев на колени, она заметила фотографии и замерла: с глянцевых снимков зеленые глаза тепло смотрели прямо на нее. В груди что-то болезненно защемило и, чтобы приглушить появившиеся эмоции, она быстро начала собирать с пола бумаги, переворачивая фотографии картинкой вниз. — Ауч! — Маринетт зашипела, почувствовав, как один тонкий листок резанул по пальцу. Боль отвлекла её от мрачных мыслей и вернула в реальность. Квами, услышав девушку, помогли ей аккуратно разнести бумаги по ящикам и снова разлетелись, увлеченные разглядыванием новогодних открыток. Немного постояв, Дюпен-Чен прошла к диванчику в другом углу комнаты и вздохнула, осмотрев еще одну кучку фотографий Адриана, снятых с пробковой доски за компьютером. Неприятные чувства вернулись, колкой изморосью оседая на сердце. Дрожащими руками она подняла фотографии и скинула их в стоявший неподалеку сундук с подарками для одноклассника. Воспоминания налетели как ураган, заставляя пару слезинок скатиться по щекам: «Это его подарок на пятидесятый день рождения», — разглядывая бордовую коробочку с красной лентой, думала она, — «это подарок, если он заболеет, этот — когда поправится, этот — на выпускной». Маринетт одернула себя: не время предаваться грустным воспоминаниям. Глубокий вдох и медленный выдох. Она отогнала тяжелые мысли, сосредоточившись на своих планах на вечер. Грубо закрыв ящик и резко задвинув его обратно под диванчик, девушка выпрямилась и направилась в сторону ванной. Самое время умыться и привести себя в порядок. Закончив с приготовлениями, она спустилась в пекарню, поправляя пушистые наушники. Возле выхода ее уже ждала Алья и разглядывала плакат с командой героев в рождественских костюмах. Никто не знал, но она искренне гордилась тем, что ее героиня выглядела отлично в красной шапочке с мишурой. — Привет, — Маринетт, положила руку подруге на плечо, мазнув взглядом по плакату, и подула на пушистый помпончик шапки. — Привет! — Алья резко развернулась и сгребла девушку в объятья. Дюпен-Чен издала неразборчивый звук, после чего Сезер ее отпустила и украдкой посмотрела на её родителей. — Мам, пап, я пошла гулять с Альей! — девушка подтолкнула подругу к выходу и, закрыв дверь пекарни, скрылась с ней за углом. — Давай сходим на рождественскую ярмарку! — защебетала Сезер, активно жестикулируя. — Я как раз взяла деньги, чтобы закупиться к празднику. Маринетт согласилась, они как раз собирались посвятить этот вечер прогулкам и развлечениям. Покупки праздничных безделушек даже очень вписывались в их планы. Пройдя пару кварталов, девушки вышли на улицу, украшенную сотнями гирлянд. Деревья стояли вдоль дороги и светились маленькими цветочками-лампочками, плавно огибавших тонкие веточки, несколько из которых змейкой струились по стволам и прятались возле решетки рядом с корнями. От верхушек деревьев тянулись яркие огоньки к маркизам и навесам, прогибаясь посередине. Между ними большими массами висели светодиодные звезды, покачиваясь на ветру. Складывалось впечатление, что звездное небо упало и раскрасило улицу, обнимая собою прохожих. Девушки восторженно вздыхали, периодически отвлекаясь на различные узоры, мигающие на окнах. Вдоль улицы расположились все творческие люди города: художники, музыканты, артисты, танцоры. Каждый старался показать себя и своё детище во всей красе: кто-то разыгрывал новогодние сценки, привлекая зевак; кто-то писал зимние картины; несколько людей в красных рождественских костюмах раздавали детям конфетки, если те принимали участие в их конкурсах. За поворотом девушек встретил огромный светящийся тигренок. Возле его лап танцевали несколько человек под задорную музыку. Одна из аниматоров заметила подруг и подошла к ним, плавно двигаясь в ритм. Взяв Алью за руку, она провела ее в круг. — Маринетт, — Сезер увлекла Дюпен-Чен за собой, подхватив ее под локоть. Веселый шумный круг танцующих встретил девушек аплодисментами. Огоньки слились в один пятнистый яркий массив, и музыка растеклась приятным теплом по телу. Подруги поддались настроению толпы и вскоре стали танцевать вместе со всеми. Спустя пару песен Маринетт услышала приятную мелодию, играемую кем-то на гитаре, и остановилась. Звуки напомнили ей о медленном танце, который она подарила Адриану на вечеринке у Хлои. Мелкая дрожь пробежалась по телу, и желание находиться среди веселой толпы сразу куда-то испарилось. Девушка вышла из круга и направилась дальше по улице, стараясь не слушать гитару. Не получалось. Мелодия эхом отдавалась от стен зданий, доставая даже в самых потаенных уголках. — Маринетт? — Алья направилась следом за подругой и, отвлекшись от веселых танцев, поняла, почему девушка резко изменилась в настроении. — Пойдем, выпьем по кружке горячего шоколада? — Сезер кивнула на видневшееся неподалеку кафе и предложила первое, что пришло в голову. — Давай, — Дюпен-Чен грустно улыбнулась, снова погружаясь в свои мысли. Напиток приятно согревал тело и замерзшие руки. Помещение наполнялось вкусными ароматами свежесваренного кофе, горячего шоколада и сливок. Посетители сидели за столиками и тихо разговаривали друг с другом. На фоне играла музыка, приглушая их речь. Маринетт сосредоточенно смотрела в окно, забывая, зачем она вообще вышла в этот вечер на улицу. — Что-то случилось? — Алья выглядела обеспокоенной. — Я не могу забыть его, — девушка отвернулась от окна и уставилась взглядом в стаканчик, — всё напоминает о нём: прохожие, музыка, статьи в журналах, фотографии. На последнем слове она замялась. Не хотелось признавать, что она до сих пор хранила изображения одноклассника в своей комнате. — Раз пошла такая «пьянка», — подруга сделала глоток и задумалась, — тебе нужно не забывать его, а просто отпустить свои чувства. Забыть у тебя в любом случае не получится, как ни старайся. Маринетт тяжело вздохнула. Алья права: нужно двигаться дальше. Да, Адриан уехал в другой город учиться, но это не повод наказывать себя. Жаль, что сердцу не так легко дать другое направление. Оно всё равно ждёт и любит его. — Самым лучшим способом, я считаю, будет, — продолжила девушка, — сжечь его фотографии. Собрать все свои чувства и отпустить вместе с пеплом. Что-то внутри Дюпен-Чен отдалось дрожью, и она крепче перехватила уже остывший стаканчик. Алья заметила, как напряглась подруга, и решила остановиться на этом. — Ты подумай, я не заставляю. Девушки через некоторое время вышли из кафе и, сменив тему, продолжили поиски подарков родным и друзьям.

***

Слова Альи не выходили из головы. Маринетт лежала у себя на кровати, освещенная тусклым светом гирлянд, и, строя различные фигурные тени пальцами, думала, как лучше поступить. С одной стороны, оставив всё как есть, она будет зависима от прошлого, а ей, как героине, застрять в сожалениях – непозволительная роскошь. С другой стороны, отпустив чувства, она станет свободна как раньше, но может навлечь на себя Бражника, тогда придет конец всему живому. Тикки развлекала других квами, отвлекая девушку от раздумий. Маринетт перевернулась, лениво наблюдая, как духи стараются закинуть светящиеся колечки на крючок и вскоре почувствовала, как сон берет своё. Звон колокольчиков. Снег сыплет неожиданно сильно, покрывая улицы небольшими сугробами. Девушка идет с кем-то рядом. Парень, чуть выше нее на полголовы, светлые волосы торчат из-под белой шапки, зеленые глаза. Ей прилетает от него снежком. Теплый дружеский смех. Она подбегает к нему и крепко обнимает. Мягкий. Горячее дыхание обжигает щёку, оставляя за собой морозную дорожку. «Маринетт», — низкий бархатный голос. Не знакомый, но такой одновременно родной. Девушка прижимается еще крепче, стараясь не потерять ощущения. «Адриан», — слова словно не её, — «я так скучала». Парень целует ее в щеку. Поцелуй словно лава: горячий и болезненный. «Адриан», — она поднимает взгляд, но не видит лица. Вскоре руки перестают чувствовать под собой тело, и вот уже она стоит одна по колени в снегу. Метель всё не прекращается; дома, смотрящие на девушку черными окнами, стали размытыми и потерялись на горизонте. Маринетт почувствовала, как растворяется асфальт и ее тело начинает постепенно проваливаться в снег всё глубже. «Адриан», — она видит светлую фигуру на горизонте. Позади парня стоит тень и постепенно опутывает его, скользя по снегу в сторону девушки. «Адриан!», — она завязла в сугробе по шею и тянет руки к предполагаемому спасителю, но помощи нет. Светлая фигура окончательно растворяется, съедаемая тьмой. Маринетт чувствует, как начинает падать. С высоты в самую бездну. Пара секунд показались вечностью. Удар в спину. Маринетт подскочила в кровати, переводя дыхание. Холод залез в самую душу, заставив тело мелко задрожать. Слезы потекли из глаз, и девушка, хватая воздух ртом, свернулась в комочек, пододвигаясь к стене, поближе к горящим огонькам. «Адриан», — девушка могла только думать, она была не в состоянии произнести хоть слово, только беззвучно открывать рот и плакать. Пары секунд оказалось достаточно, чтобы разум прояснился. Она сосредоточенно посмотрела в окно и быстро, насколько позволяло физическое состояние, слезла с кровати. Вдох-выдох. Стакан холодной воды вернул в чувство, заставляя страх отступить. В груди неприятно заныло, словно в душу положили еще один камень. Нельзя поддаваться эмоциям. — Ты же Ледибаг, — почти беззвучно произнесла девушка самой себе, глядя на куклу пятнистой героини. — От тебя зависят тысячи жизней. Ты не должна чувствовать. Одна лишняя слезинка, и Бражник найдет её, где бы она ни пряталась. Сон не спасет её. Он сделает только хуже: проявит её уязвимость, пользуясь её невозможностью контролировать эмоции. Опыт героини показал, что акуматизировать можно даже спящего. «Нужно что-то делать», — она подошла к окну, взяв со стола куклу, — «иначе беды не миновать». Девушка стояла, глядя на ночной Париж, и крепко сжимала игрушку, будто единственную ниточку, связывающую с реальным миром. «Акумы появляются недалеко от местонахождения Бражника», — Маринетт обернулась на резкий звук — из шкатулки вылетела Тикки и стала внимательно разглядывать хозяйку. — Можешь не волноваться, всё в порядке, — квами недоверчиво посмотрела на девушку и, кивнув, улетела в сторону кровати. «Значит, нужно оказаться вне зоны его досягаемости», — продолжила она мысль. «Сжечь фотографии Адриана». Маринетт решительно посмотрела вдаль. Конкретных планов у нее не было. Хотелось лишь избавиться от груза скопившихся проблем и от навязчивых мыслей о парне с изумрудными глазами. Она заглянула в сундучок, спрятанный в нижнем ящике стола, и пересчитала количество свободных денег. Прикинув в голове, сколько ей нужно, улыбнулась, пряча накопления в кошелек. «Алья, я подумала над тем, что ты сказала. Нам нужно встретиться днем». Она отправила сообщение и, взглянув на часы, вернулась в постель. — О чём ты думала? — Тикки с любопытством посмотрела на девушку. — Мне нужно уехать из Парижа. — Хорошо, — квами улыбнулась и положила лапки на руку Маринетт. Гирлянда с щелчком потухла, погружая комнату во тьму ночи.