Гадания

— Эй, а давайте погадаем? Идеи у Бён Бэкхёна были всегда неожиданными и с ног сшибающими. Чанёль неловко улыбнулся и поднял взгляд на старших. Чондэ тихо вздохнул, откладывая ручку в сторону. Поработать ему не дадут. Все они — Бён Бэкхён, Пак Чанёль и Ким Чондэ — работники Сеульской государственной больницы и друзья с университета. Их троица всегда была на слуху из-за необычного характера компании — не по возрасту смышленый и всегда уравновешенный Чондэ, бесстрашный и взбалмошный Бэкхён и тихий, скромный Чанёль. Как же они успели сдружиться за 4 курса, такие разные? Никто этого не знает и по сей день. Но как только стал выбор куда же устроится на работу, друзья все вместе подали резюме в одно единственное место. Первый устроился на работу в морг, второй — в отдел педиатрии, ну а третий был специалистом в делах зубных. Но была у друзей привычка — каждые совпадающие смены они собирались у Кима в кабинете, а если попадали на вечерние или ночные, то всё, спокойная работа могла только сниться. 24 декабря, в Сеуле метет целый день. Парк перед рабочим местом замело настолько, что только ступая с бордюра на вымощенную камнем дорожку можно было провалиться по щиколотку в пушистый, но по своему колючий снег. В обеденный перерыв Бён уже успел их вытащить на улицу и забросать снежками, за что после был наказан и угощал друзей самгёпсалем за свой счет. — Так что? У меня и карты как раз есть? — заговорщицки улыбнулся Бэкхён, непонятно откуда все-таки выуживая колоду расписных игральных карт. — А какой смысл? Чушь все это, — Чондэ никогда не верил в эту чушь. Ни когда смотрел шоу с экстрасенсами, ни когда они по приколу на Хэллоуин вызывали духов и матного гномика. «Детские сказки будешь травить своим пациентам, Бён» — всегда повторял он. — Ну как же! Сегодня Рождество, все гадания имеют под собой гарантию сбыться! Меня бабка одна научила, ну дава-ай! Не будь занудой, ты и так каждый день нудишь одно и тоже. Чанёль, давай сначала тебе погадаю, раз этот не верит, — Бён придвинул стул ближе к столу и перетасовал карты. Ким лишь молча закатил глаза и убрал бумаги по стола. — А на что гадаем? — Чанёль нервно заламывал пальцы, но все-таки заинтересованно засматривался на карты в длинных красивых пальцах. Его вся эта мистика часто пугала, но раз Бэкхён горит этой идеей, то Пак готов потерпеть. — На любовь! — гордо произнес Бён и выложил перед Чанёлем четыре валета. — Называй каждого именем одной из знакомых женщин. Ну, или если захочешь мужчин. — Обязательно говорить в слух? — Чан даже немного покраснел, но друг отрицательно замахал головой, мешая оставшиеся карты. — Тогда я лучше запишу. Пак засуетился, ища на чем же сделать пометочку. Ким услужливо одолжил свою ручку и ненужный листок с неверным заключением студента-лаборанта. Чанёль долго выводил имена суженных, хмуро смотрел на выложенные карты, что-то зачеркивал и снова писал. Когда он был готов, Бэкхён собрал валетов, перемешал и снова разложил рубашками вверх. Он в последний раз сделал пас рукой и разделил остальные карты на четыре ровные стопки. — С какого начнем? — Бён хрустнул пальцами и заинтересованно поднял глаза на стоматолога. Тот неловко ткнул на первого слева. Мастерским движением педиатр поднял ровную стопочку карт и вгляделся, что же такое тут зашифровано. Ким молча наблюдал скучающим взглядом за друзьями. — Ну смотри, тут есть пара небольших ссор, может быть много детей, преимущественно девочек и сука-жена, но ты ее не любишь. Давай посмотрим, что у второго. О, тут получше будете жить в достатке, родится один сынок, но ссор — немерено. Не очень как-то получается. Третий еще хуже: развод, детей двое, денег тоже почти нет, да и она тебя не любит. — Как-то не везет мне в этом, — грустно вздохнул Чанёль и Ким сразу похлопал его по плечу. — Это все лишь глупые игры Бэкхёна, не обращай должного внимания. — Эй, вообще-то тут еще есть последняя карта. Взаимная любовь, достаток, ссор нет, детей, правда, тоже. Но мне кажется это лучший вариант! — педиатр перевернул карту. — Валет червей. Кого ты загадывал на эту карту? Чанёль заглянул в шпаргалку и тут же густо покраснел. — Никого! — Не может быть такого! Ну скажи-и, — Бэк своим фирменным щенячьим взглядом пытался выманить у Пака ответ на интересующий его вопрос. И, вероятно, смог бы, это же всегда работало, если бы не Ким. — Ну хватит. У него тоже могут быть свои секреты. — Бён тут же переключил своё внимание на Чондэ. — Хорошо! Давай теперь погадаем на тебя. — Не-не, — покачал головой Дэ. Он ему не подопытный кролик. — Сначала давай ты. — Карты мне надоели. — Бэкхён быстро собрал колоду и засунул ее обратно в карман медицинского халата, попутно доставая оттуда три церковные свечи и какую-то небольшую записную книжку. — Будем гадать на свечах. Чондэ, набери в что-нибудь воды пожалуйста. В ход пошла любимая тарелочка Чондэ. Было немного жалко отдавать её на такие сомнительное действо от шебушного друга, но деваться было некуда. Когда посуда оказалась на столе, свечи зажгли и раздали участникам гадания. Пока Бэкхён читал какое-то невероятно важное заклинание, а Чанёль хмуро поглядывал на огонёк и все косился в сторону системы сигнализации, Чондэ хорошенько зевнул. Сейчас бы поспать, а не все это. А под бурчание Бёна сделать это хотело еще больше. Но друг замолчал, выдержал паузу и скомандовал капать растаявший воск в холодную водицу. — Это — наше будущее в новом году. У кого на что похоже? — Бэк засуетился, рассматривая, что же получилось. — У меня на птичку похоже, — улыбнулся Пак, наблюдая за плавающей восковой фигурой. — Это же голубь! Ой, Чан, это точно к свадьбе. Надеюсь. С валетом червей? — засмеялся Бён чем снова смутил Чанёля. — У меня на сердечко похоже. Может, встречу свою любовь? А у тебя что, Ким? — Жопа, — уныло вздохнул Чондэ, методично тыкая ногтем в плавающий воск. Не испортили посуду — и на том спасибо. — Какая еще жопа? — нахмурился Бэкхен и нагнулся к тарелке. — Полная, — снова вздохнул и зевнул Ким. — Ну и конечно… Фома неверующая. А вдруг это сердечко? — Да ну какая любовь такому одиночке как мне? Не забивай мне мозги своей ерундой. — Ах ерундой, значит? — Насупился друг и полез куда-то в стол Чондэ. Так, значит, вот что. Есть еще один способ. Стопроцентный. Он поставил на стол прямо перед Кимом небольшое зеркальце, выстроил оставшиеся свечи треугольником вокруг него и поджег их. — Смотри внимательно в зеркало, не своди с него глаза. Если пристально смотреть, то счастье свое увидишь, — заговорщицки произнес Бён и погасил свет. — Чанёль, пойдем пока выпьем кофе. А ты — не спускай глаз! Чондэ нервно вздохнул, но все-таки послушался друга. Через зеркало он видел, как пара покидает его кабинет и как захлопываются стеклянные двери. Надолго парня не хватило — он медленно опустил голову на сложенные на столе руки и задремал. Проснулся Чондэ из-за сильного тепла — свеча догорала почти рядом с его ладонью и горячий воск неприятно капал ему на пальцы. Мужчина поднял глаза сначала на наручные часы, которые показывали 00:15, а после и на зеркало, перед которым уснул. В отражении дернулся силуэт. Патологоанатом протер глаза, схватился за края зеркала и снова напряженно взглянул на него. Силуэт бледного, невероятно худого и кудрявого парня, завернутого в простыню, направлялся в сторону выхода из отделения. Ким резко обернулся. За дверьми никого не было. В зеркале парень тоже исчез. Мужчина быстро потушил все свечи н влажными от внезапного волнения пальцами, накинул халат и вышел из кабинета. В коридоре никого не было. Тогда ему в голову пришла гениальная мысль — надо проверить морг. Камеры встретили привычной тишиной и холодом. Вроде бы ничего не изменилось, но есть одно «но». На столе еще два часа назад лежал свежеприбывший труп молодого парня замерзшего на смерть. Сразу вскрывать его не было смысла, кожа покрылась слоем льда и Чондэ оставил его на часик «размораживаться». Теперь же ни на столе, ни в морозильной камере его не было. — Что за дела такие?! — Возмущенно проворчал Чондэ, уже доставая смартфон, чтобы позвонить лаборанту. Может все-таки Ким заработался и просто что-то упустил из виду? Но набрать номер он не успел — бледное тело в простыне выплыло из-за угла, медленно повернулось к патологоанатому и, прохрипев, упало на пол. Чондэ тут же подбежал к нему. Пульс есть, слабый, но есть. Мужчина с легкостью поднял невероятно холодное тело и усадил на кресло. Он сориентировался мгновенно — набрал в шприц нужное лекарство, ввел парню прямиком в вену, а после, вернулся в кабинет, принес оттуда свое одеяло и укутал пострадавшего. Пока тот медленно отогревался и приходил в себя, Чондэ таки нашел дело пропавшего трупа. Он сидит прямо перед ним, вполне себе живой только очень замерзший. — Чудо, что ты выжил, парень, — это было первое, что сказал Ким кудрявому парню. Он все еще дрожал, но выглядел уже более живым. — Я отнесу тебя наверх, в отдел хирургии, сначала они тебя осмотрят, потом остальные. Заодно и отогреют. — Ч-ч-ч-Чондэ, — прошипел парень, дергаясь. Ким нахмурился. — Ты что-то хочешь мне сказать, эм, — патологоанатом кинул взгляд на бумаги, — Ким Минсок? — С-с-спасибо, Ч-Чондэ, — Минсок передернул плечами и попытался улыбнуться. На секунду Киму показалось это даже милым. Не ситуация — сам парень казался милым. Его карамельные кудряшки делали его похожим на маленького мальчишку, хотя по документам тот был чуть страше самого врача. Чондэ подхватил парня на руки и отнес к их коллеге, Чунмёну. Этот мужчина 42 лет с женой и детьми работает в больнице хирургом уже больше десяти лет, но весьма удивленно выслушал историю и сказал, что такое на его немалой практике произошло впервые. Передав старшему пациента, Ким с чувством выполненного долга вернулся к себе в кабинет. — Что-то давно не видно этих двоих. Подозрительно тихо, — прошептал себе под нос Чондэ, но подумав, что это к лучшему, убрал зеркало, свечи, и плюхнулся на свой небольшой диванчик, укрываясь запасным одеялом с головой. Наконец можно спокойно поспать. Всю оставшуюся ночь снился ему тот самый недо-покойный, полу-жилец. Утром его разбудило не ласковое солнышко, а чудовищный звонок будильника. Нет, рингтон на нём стоял весьма хороший, одна из любимых девчачьих песен Чондэ, просто то, что прерывает твой прекрасный сон хорошим назвать очень трудно. Да и до подвальных окон морга солнце не доходило. Мужчина потянулся, хрустнув спиной и взглянул на время. 8 утра, самое время сдавать смену. Он быстро написал сменщику просьбу убраться на рабочем столе, очень извинялся, но быстро-быстро поднялся со своим отчетом к главному и, уже отдав его, затормозил. А как же тот парень? С ним все в порядке? Рядом с выходом Чондэ внезапно развернулся и направился в отдел хирургии, благо хирург еще не ушел, а тоже только собирался сдавать смену. — Доброе утро, Чунмён. Я по поводу ночного пациента. — А, Чондэ, доброе. Твой паренек вполне живой, немного обморозился, но все органы в порядке и нормально функционируют. Чудо какое-то. А еще он всю ночь что-то о тебе бормотал. Палата 5, а я побежал, меня жена ждет, — мужчина живо отрапортовался и убежал, подмигнув на последок. Чондэ даже и сказать ничего не смог. Пришлось идти в палату к ночному любителю сбегать из морга. Кудрявый парень сидел на кровати по-турецки и читал занятную книгу по медицине. Чунмён как-то и Чондэ давал ее почитать, поэтому он знает, что она интересная. Минсок, чуть завидев Кима, тут же встрепенулся и отложил чтиво. — Здравствуйте, — неловко начал Дэ, застыв в дверях. — Как Вы себя чувствуете? — Здравствуй, доктор Ким. — Минсок улыбнулся обнажая свои десны. — Я намного лучше, чем вчера. Все благодаря Вам. — Как так получилось, что вы настолько замерзли? — Чондэ аккуратно присел на соседнюю кушетку. — Позвольте рассказать Вам эту за чашечкой кофе через пару дней, когда меня выпишут? — пациент кокетливо заправил кудрявую прядь на ухо и кокетливо потупился. А Чондэ подумал, а почему бы, наконец-то, и да? И только сменщик Чондэ недоумевал, почему на его столе среди вороха бумаг лежит сильно смятая бумажка вся в сердечках и воске, написанная явно не Кимом с подписью «Валет червей — Бён Бэкхён».