Сильнее, чем что-либо на свете

Всё зыбко и эфемерно, абсолютно всё. Вчера ты ещё ненавидишь, а сегодня уже любишь. Таковы игры жизни, и если это случается, то находишься в полной растерянности. «Да быть такого не может!», — про себя кричишь ты. Оказывается, очень даже может. Только когда объектом влюбленности становится твоя учительница по биологии, крик усиливается в два раза… Александра в жизни бы не подумала, что такое может произойти с ней. Она никогда не верила в истории от «ненависти до любви», но теперь и сама стала заложником такой ситуации. Биологичка всегда вызывала в Романовой ряд бурных чувств — злость, непонимание, неприязнь и иногда желание послать. Когда всё стало иначе, Саша не поняла, но ясно было одно — она по уши влюбилась в учительницу… Да, Виктория Викторовна обладала всеми качествами, чтобы в неё можно было влюбиться: красота легкости фигуры и карих глаз переплетается с умом и незаурядностью личности. Вишенкой на торте стали их совершенно случайные разговоры обо всём на свете и посиделки за общим делом, взявшимся не пойми когда и откуда. И Саша влюбилась. Сначала, как это бывает относительно этого чувства, вставал вопрос: «Что?», затем: «В кого?» и заветное: «Как?!» Когда все три пункта промелькнут в голове, пути назад уже нет. Так и здесь. Вот уже месяц её потряхивает при виде учительницы. Как бы ученица не пыталась себя контролировать, на уроках сердце всё равно бешено стучало, ладони потели, слова путались… Когда Виктория что-то спрашивала у Александры, та выдерживала паузу, прежде чем ответить, потому что сказать ничего не могла — заворожена была. Когда ездили на практику, Саша то порывалась быть ближе к учительнице, то отстранялась так, чтобы её не было заметно, и вся погружалась в свои мысли и наблюдения. Конечно, о ней. Чувство влюблённости всегда склонно вылезти из тебя в любой момент, хочешь ты этого или нет. Важно говорить, действовать, выражать свою любовь по отношению ко всему, что тебя окружает. Поведение меняется, и всё вокруг обретает новые краски. Сашу и это не обошло. «Всё в порядке?», — спрашивали окружающие, и ученица с улыбкой отвечала: «Лучше не бывает!». Но, безусловно, больше всего свои чувства хочется выразить именно объекту обожания. Страшно, конечно, но неосознанно стараешься делать всё для этого человека. Александра, сама того не замечая, крутилась у Виктории, как пёсик, несмотря на то что уроки с ней были каждый день. Этим Саша выражала привязанность, а больше никак и не могла — страшно было. Да, признаться хотелось, прямо сразу и слёту. В первый же день. Романова была не из тех, кто тянет кота за хвост, выжидая лучшего момента, взвешивая все «за» и «против». Она была максималисткой: если начал, бейся до конца. Только здесь Александра влюбилась не в простого человека, и это её резко тормознуло. А дальше слёзы, слёзы, бесконечные и бескрайние ночные слёзы, а утром снова к ней — у ног стоять. Виктория Викторовна натура довольно неспешная, хотя и жутко харизматичная и резкая. Походка всегда чинная и несколько неторопливая, так же и все её движения — аристократично выточенные и плавные, но не сонные. Это качество проявлялось во всем её отношении к жизни, в том числе и к анализу окружающей действительности. Александра всегда казалась учительнице привлекательной, несмотря на то что иногда считала её заносчивой и излишне импульсивной. Она была подвижной, с блестящими глазами, и что-то в ней было совершенно другое, не такое, как в сверстниках. Что-то живое и порождающее желание двигаться. Виктория не думала, что конкретно её зацепило в Романовой, но понимала, что ей приятно общество ученицы, когда они разговаривали о чем-то или делали совместный проект. Проект… То, что их объединило. За ним они сблизились, ненароком узнавая друг о друге всё больше и больше. После каждой встречи и ученица, и учительница прокручивали в голове не их совместную работу, а новые факты из жизни обеих. Тогда Саша бывала на седьмом небе от счастья, а Виктория просто могла себя комфортно ощущать, зарядившись позитивными эмоциями. Наверное, оптимизм и привлек внимание учительницы к Саше. И её чуть кривоватая улыбка. И так в вихре прокружился последний месяц уходящего года. Декабрь вышел поистине чудесным, и казалось, что Александра успела осуществить все свои планы до наступления новой чудесной поры. Но кое-что всё-таки осталось несделанным… Тридцатое декабря, запах праздника и мандаринов. В этот последний школьный день в году никто не учится — все смотрят новогодние фильмы, дурачатся и смеются, учителя — вместе с ними. А к концу занятий из немногочисленного количества учеников уже никого не осталось, и Александра ловко воспользовалась этим. Проводив взглядом последнюю упорхнувшую в каникулы одноклассницу, Саша сверкнула глазами. В руках был пакет с коробкой любимых конфет, на лице — улыбка, в движении — стук. — Виктория Викторовна, — милая головушка показалась в дверном проёме, привлекая внимание преподавательницы, — можно? — Заходи, — Гринина с интересом посмотрела на ученицу. Романова надела на голову красный колпак, из-за чего казалась ещё забавнее и симпатичнее. — Никого из твоих одноклассников не будет? — Нет, я одна, — ответила Саша, пряча руки за спиной. — Тогда сразу к проекту? — учительница встала из-за стола, чтобы пройти в лаборантскую, но её остановила Саша. — А? — Виктория Викторовна, — начала ученица, лицо которой покрылось лёгким румянцем. — С наступающим вас Новым годом! Вы добрый и прекрасный человек, пусть у вас всё будет хорошо! — от уверенности Александры не осталось и следа, и она окоченевшими руками протянула пакет. — Ой, Саш, ну не стоило, — расплывшись в улыбке, произнесла Виктория, принимая подарок. — Иди сюда, я тебя обниму. И тут душа, сердце и всё прилагающееся Романовой перевернулось, встрепетнулось и запылало. Не успела она опомниться, как Виктория обхватила тело ученицы, прижимая к себе. Такая теплая и тонкая… Прерывать объятия не хотелось, но пришлось. Всё пролетело словно за секунду и за вечность одновременно. Саша ничего не видела перед собой, руки дрожали, коленки тряслись. — Ну что, пойдём в лаборантскую? Налью чаю, — учительница посмотрела в содержимое пакета, — конфеток поедим. — Может, сначала проект?… — Хм, наверное, да. Они разложились, взяли материалы и как всегда стали что-то писать и обсуждать. Сегодня Александра была совсем не сосредоточенна, она лишь смотрела на Викторию, которая что-то усердно пыталась ей донести, и абсолютно не придавала значения словам учительницы. — Саша, ты меня вообще слышишь? — А? Да… — Романова хлопнула глазами. — Видимо, у кого-то сегодня совершенно не рабочий настрой. Значит, чай. В лаборантской всегда было уютно: колбочки, цветы, чай, столик со стульями, какие-то палочки, коробочки — в общем, всё было проникнуто родным духом. Но именно сегодня это всё как-то давило и словно смущало. — Тебе зеленый как обычно? — Гринина помнила, что фаворитом ученицы был чай с мелиссой. Саша кивнула головой, всё смотря куда-то сквозь реальность. Чашки стояли на столе, Виктория раскрыла коробку конфет. — Виктория Викторовна, я же для вас их принесла! — А я хочу поделиться с тобой, — Виктория подвинула коробку. — Я не буду, — ответила Саша. — Ешь. — Нет! — Ешь, иначе я обижусь. С таким аргументом Александра поспорить не могла и под контролирующим взглядом учительницы откусила конфетку. Виктория Викторовна улыбнулась и тоже взяла одну. — Очень вкусные, — Гринина посмотрела на Сашу. Та чуть ли не поперхнулась от этого взгляда. — Как планируете Новый год отмечать? — решила узнать ученица. — Думаю, поеду к родителям, давно их не навещала, потом буду у сестры. А ты?… Слово за слово, и они разговорились. Александра задавала разные интересующие её вопросы, Виктория в своей спокойной манере отвечала и задавала сопутствующие. Счастье так и вываливалось из ученицы: она прямо-таки сияла. Ей казалось, что можно так сидеть вечно: глядеть на самую прекрасную в мире девушку, находясь в полуметре от неё, и смотреть в самую душу… Но всё так скоротечно. Время вообще удивительная штука: кажется, что прошло минут пятнадцать, а пролетело два часа. За милым разговором и не такое может быть… — Ну что, спасибо тебе большое ещё раз, — Виктория убрала чашки в раковину, повернувшись к ученице спиной. — Вам спасибо… — пролепетала Саша в спину. Учительница мыла чашки, Александра пристально смотрела ей в спину. «Сейчас или никогда», — пронеслось в голове. — Виктория Викторовна, — ей чудилось, что она крикнула это со всей мощью, но силы звука хватило лишь для того, чтобы её услышала она. — Да? — учительница повернулась. Саша подошла чуть ближе, сомкнув руки в замок, и глубоко вдохнула. — Я хочу, чтобы вы знали кое-что, — Романова сначала опустила глаза в пол, а затем резко подняла, хлопнув ресницами и смотря в самое нутро учительницы. — Вы самое чудесное создание на планете, самое красивое и нежное. Я вас люблю. Я вас очень сильно люблю! Сильнее, чем что-либо на свете… Александра выдала это одним махом и выбежала из лаборантской. Виктория, едва повернув голову в сторону двери и чуть улыбнувшись, застыла на месте: «Удивлена, что это не произошло ещё раньше» И продолжила мыть посуду.