Любовь под Новый Год

      В детстве мне нравилось ранним утром вскакивать с тёплой кровати и, кое-как натянув тапки, бежать к нарядной ёлке, врезаясь в попадающиеся на пути двери. Помню, отец тогда решил переставить её на второй этаж, боясь, что в один из таких забегов я скачусь с лестницы и разобью себе лоб, но меня это не остановило. В первое же утро, как украшенное всеми цветами радуги дерево вогрузили на его новое место, я влетел в дверной косяк своей комнаты, разбив нижнюю губу. Не знаю точно, как уговорил родителей оставить дверь на своем месте и не лишать меня единственного ограждения от любопытных родственников. Возможно, мне с этим помог Листер, я точно не помню, кого мама пригласила в гости на тот Новый Год.       Я до сих пор помню этот случай, хотя с тех пор прошло четырнадцать лет. Вместе с годами ушло не только моё обаяние наивного ребенка, но и любовь к предновогодней суете. Не могу сказать, что ожидаю чего-то особенного в последнюю ночь уходящего года, скорее, это лишь повод выпить с давними друзьями. После того, как я закончил университет, мы виделись достаточно редко, чтобы у меня оставалось время соскучиться по их бесполезному трёпу.       — Скучаешь?       Листер всегда умел читать мысли. По крайней мере мои. Его присутствие неизменно наполняло мою жизнь нелепыми вызывающими красками, от которых я был бы и рад избавиться, но обращение к этому упрямцу по поводу его чрезмерного любопытства не вызывало должного эффекта. Листер редко прислушивался к моим словам, а в итоге получали мы оба.       — Ты что здесь забыл? — я с напускной заинтересованностью уставился в экран телефона, пытаясь игнорировать любое напоминание о присутствии друга. Не знаю, уловил ли он моё настроение в тот момент или просто заметил, что я не вникаю в содержание смартфона, но вскоре до моих голых ступней добрался холодный порыв ветра. — Эй! Это неприятно, знаешь ли!       Листер расплылся в издевательской улыбке, стоя подле открытого окна. Я тихо фыркнул и, нащупав рукой небольшую подушку, кинул в его довольное лицо. Жаль, что рядом не было чего-нибудь потяжелее.       — Зачем пришёл? Я уже говорил, что никуда с тобой не пойду.       — Ты такой злой, Оби. Я просто хочу вытащить тебя развлечься.       Меня всего передёрнуло от этого обращения, и побороть желание хорошенько пнуть его и выгнать за дверь удалось не сразу. К сожалению, запереться в квартире у меня не вышло бы, как бы сильно я не умолял Листера отдать мне копию ключей, что он постоянно таскал с собой. Уже начинаю жалеть, что согласился отдать их ему.       — Не называй меня так, это отвратительно звучит. Просто говори уже, зачем пришел, и успокойся.       Я отвернулся к холодильнику, бегая глазами по выложенным в ряд продуктам. Готовить я умел, однако делал это настолько редко, что маме приходилось забирать часть купленной ею еды, чтобы впихнуть новую. Порой мне казалось, что она была здесь более частым гостем, чем моё вдохновение, исчезавшее перед крупными праздниками.       — Слушай, я прекрасно знаю, что ты не любишь все эти посиделки в ресторанах и громкие разговоры за выпивкой, — я слышал, как Листер переместился ровно мне за спину. — Но и я не могу оставить тебя одного в квартире, когда сам иду веселиться со старыми друзьями! Это неправильно!       — Ты беспокоишься, что я умру от переутомления?       — Нет, я беспокоюсь, что ты повыкидываешь все подушки в окно, сменишь замки и устроить себе лежанку на полу, заработав пневмонию, — Листер сложил руки на груди, указывая в сторону дивана. — Когда ты в последний раз открывал окно, чувак? Я просто хочу предложить тебе развеяться и повеселиться.       Я недоверчиво нахмурился, облокачиваясь спиной на створки холодильника. Выход в массовые скопления людей меня не прельщал, я предпочел бы провести этот вечер за чашечкой чая и в полном спокойствии. Дома, если уж на то пошло, а не в шумном заведении, полном желающих развлечься в последние дни года. Тем не менее, Листер сдаваться не торопился, буквально прожигая меня умоляющим взглядом.       — Всего один день, — его светло-голубые глаза заблестели редкими слезами, сыгравшим далеко не последнюю роль на моей привязанности к этому большому ребёнку. На моей памяти Листер плакал всего несколько раз, и то, пытаясь скрыть это от меня. — Ну же, Джейк.       И я сдался.       — Но только, если ты пообещаешь, что не будешь заставлять меня пить, — я готов был поклясться, что уловил проскочившее облегчение на чужом лице. — Не втягивай меня ни во что.       — Никаких игр, только встреча с давними друзьями. Ты ведь их помнишь?       — О ком конкретно ты говоришь? У тебя каждый второй является давним другом.       — Обижаешь, там будут только те, с кем ты знаком лично, — Листер улыбнулся, поправляя капюшон толстовки. — Ты ведь помнишь нашу группу в университете?       Хотел бы я надеяться, что это не превратиться в то, о чём я потом могу пожалеть. С ребятами из университета я не виделся с прошлого года, когда Джонатан вдруг неожиданно не пригласил меня на свою свадьбу. Удивительней всего стал даже не тот факт, что он женился на восходящей актрисе, сколько вообще то, что он женился. Не будет ложью, если я скажу, что практически каждый в нашей группе считал его самым чистым геем, да и вел он себя вполне подобающе. Если бы не эта свадьба, думаю, я бы ещё долго был убеждён в его ориентации.       Сложно сказать, насколько я искренне хотел идти на эту вечеринку. Мне не было особого дела до красиво украшенного города в честь Нового Года, не особо интересовали намечающиеся представления, если это не затрагивало мою жизнь, и совершенно не впечатляли многочисленные парочки, не дающие прохода на улицах. В каком-то смысле, я последовал за Листером, поддавшись на его уговоры. И пожалел я об этом своём решении слишком быстро.       — Как это называется? Он почему здесь? — проходить в обеденный зал ресторана я совершенно перехотел, сразу заприметив знакомые лица. — Ты не говорил, что позвал и его тоже.       — Это было бы нечестно по отношению к нему, — Листер невинно похлопал глазками, успев при этом поправить воротник моей водолазки. — Мы дружили с его братом в университете, почему он не может находиться здесь?       — Именно поэтому и не может! Он не имеет к нам никакого отношения, зачем?!       — До сих пор гадаю, что он мог тебе такого сделать.       — Это Эрн, больше причин не нужно, — я глубоко вздохнул пытаясь успокоиться. Получалось довольно плохо: мысли то и дело путались между собой, постоянно возвращаясь к одному определенному человеку в этом зале. Усмешка Листера только подлила масла в огонь и, если бы не прошедший мимо официант, белоснежная рубашка моего друга окрасилась бы багровым пятном полусухого давней выдержки.       — Не забывай, что он очень сильно всем нам помог, даже если и выглядел как надменный ублюдок. Для Деккеров это в порядке вещей.       — Теперь ты точно не можешь предъявить мне что-то, если я уйду раньше, чем планировалось.       Не дожидаясь ответа, я направился к остальным. Стараясь держаться безразлично, мне приходилось прилагать немало усилий, чтобы сохранить отстранённость во взгляде и не выдать своей неприязни. Но, если меня знали достаточно хорошо, разглядеть проскальзывающие эмоции не составило бы труда, чем, собственно, и решил заняться Эрн. Ему доставляло удовольствие наблюдать за всем со стороны, при этом держа ситуацию полностью под своим контролем. Не думаю, что он умел проигрывать.       На самом деле, я не мог точно сказать с чего началась моя враждебность. Эрн был старшим братом Николаса, однако их отношения нельзя было назвать близкими. Ник редко рассказывал о своей семье, и никто из нас не давил на него с этим, поэтому я не знаю причину их раскола. Не скажу, что это сильно интересовало меня, но Ник был частью нашей группы, а я не любил оставлять все нерешённым. Мне было важно доверие, которого дождаться от Эрна не представлялось возможным. Он был тем, на кого обращали внимание. Возможно, с этого всё и началось.       Моя ссора с Эрном поставила весь мой годами построенный имидж под угрозу. Я не любил привлекать внимание, мне было куда комфортнее среди малочисленного круга друзей, которым я мог довериться. Эрн же был полной противоположностью. В отличие от меня, вокруг него вилась куча его друзей, отличающихся друг от друга только охотой до женского пола. Но они не были настоящими. От Эрна им нужны были только деньги и власть, что он мог предоставить, как старший сынок.       — Джейк, давно не виделись!       Я лишь сдержано кивнул, быстро занимая свободное место. Из всех собравшихся я по-настоящему был рад только Нику и Марку, не раз помогшим мне в прошлом. Смотреть на Эрна не хотелось ещё больше, чем вообще идти в это заведение.       — А ты подрос, был мне по переносицу, — Корн рассмеялся, подвигая ближе ко мне наполненный бокал.       — Не думаю, что дело именно во мне, — я натянуто улыбнулся, чувствуя себя не в своей тарелке. Мы были довольно близки в университете, однако сейчас я не поддерживал связь с большинством из них. Разносчиком всех слухов был именно Листер, хотя я и не принимал особого участия в этом. Я лишь слушал то, что он мне говорил, делая определённые выводы из его рассказов, и вряд ли бы в скором времени увиделся с молодожёнами, конфликтовавшими на протяжении всего времени нашего обучения.       — Да нет, ты изменился, — Олен протянула ко мне руку, откидывая тёмную чёлку в сторону. А я ведь потратил два часа, чтобы её уложить. — Подрос, прибавил в весе.       — Эй, разве можно такое говорить в лицо тому, с кем давно не виделась?       — Это комплимент! — она рассмеялась, возвращаясь на своё место. В каком месте это был комплимент? Я знал, что она не обсуждала людей за их спинами, но это было слишком неожиданно даже для меня, привыкшего к её выступлениям. — В университете у тебя не было такой мышечной массы, Джейк. Занимаешься?       — Время от времени, когда пробирает скука, — я улыбнулся, притворившись, что не заметил мелькнувший блеск в её глазах. Ходил в спортзал я неизменно каждую вторую неделю месяца, привыкнув к достаточному количеству нагрузок, что поддерживали моё тело в форме. Я не являлся любителем спорта и, если бы меня спросили, ответил точно также. Однако я был полностью подвержен беспокойству моей матери, и, чтобы лишний раз не нагружать её больное сердце, переступал через себя несколько раз в месяц. Ей запрещены любые физические нагрузки, и я, как младший ребёнок в семье, оставшийся подле родителей даже после своего совершеннолетия, перенимал на себя груз ответственности за своё здоровье.       Я ненавидел походы в тренажёрку.       — А ты что скажешь, Лис? Именно ты пользовался нашим свободным временем, чтобы затащить куда-нибудь.       Наконец, Олен переключила с меня внимание, занявшись откровенно скучающим Листером. Эти двое отлично уживались вместе, странно, что они не сошлись. Мне всегда казалось, что мой лучший друг испытывал к ней что-то. И, если так подумать, то только я остался в стороне от любовных дел. До сих пор один, даже сердце не трепетало!       — Не переводи на меня стрелки, — я чуть не подавился, когда он пихнул мою ногу. Избежать вопросов хочешь, да? Уж извини, но отдуваться за тебя я не хочу, и так приходится полагаться на удачу. Шансы того, что Олен благополучно забудет о моем присутствии и полностью посвятит себя рассказу их счастливой жизни с Уфом, были слишком малы. Она никогда не умела сосредотачиваться на чём-то одном.       Поняв, что помогать я не собираюсь, Листер тяжело вздохнул, кинув мне в отместку возмущенный взгляд. Поёрзал некоторое время на месте, будто пытаясь найти ответ, и, кусая губы, произнес:       — Вы и сами были не против отвлечься, всегда соглашались, если Джейк шёл.       А вот это уже было лишним. Я не против, чтобы он переключал все вопросы на себя, но мне не нравилось, что в этих разговорах всплывало моё имя. Не люблю слышать о себе в чужих беседах, если не участвую в них сам. Хуже могли быть только беспочвенные слухи или обвинения, расцветающие за моей спиной.       Я попытался как-то привлечь внимание Листера, с горечью осознавая, что был последним, о ком он бы вспомнил в данный момент. Он был слишком увлечен разговором с Корном, полностью игнорируя моё существование. И я вновь словил себя на мысли, что не хотел здесь находиться. Атмосфера весёлой встречи с друзьями неприятно давила на мое сознание, тонкий вкус дорогого алкоголя застрял на кончике языка, и мои мысли спутались, словно большой шерстяной клубок ниток, когда-то служивший сырьем для теплого новогоднего свитера. Со временем подобные встречи стали нравиться мне всё меньше, даже не знаю, что произойдёт в будущем.       Чтобы отвлечься, я решил осмотреть ресторан. Пользуясь прекрасной возможностью, пока остальные были заняты, я бегло пробежался взглядом по утончённому убранству зала, следя за медленно поднимающейся на второй этаж парочкой. Насколько я мог судить по примерному расположению, там должны были находиться открытые террасы и специальные площадки для курения, однако мои познания в архитектуре не были настолько большими. Поэтому я довольствовался лишь своим воображением, возвращая внимание к длинной барной стойке в нескольких метрах от нас. Не знаю, почему Корну, собравшему нас всех сегодня, так нравилось это место. Не знай я его, предположил бы, что из-за миленьких официанток, постоянно кружащих между столиками, но я его знал. А также я прекрасно понимал, что идея собрать нас вместе принадлежала вовсе не ему. Многозначительный взгляд Ника полностью выдавал его.       За последние года меня спрашивали слишком многие, что я не поделил с его старшим братом. Ответить я был готов только ему самому. Ник был для меня близким другом, возможно, даже братом, но я до самого последнего момента отказывался говорить что-либо. Если он спросит меня об этом, то я и не смогу дать внятного ответа, что мог бы объяснить наши отношения с Эрном. Мы не поладили из-за его характера, здесь не было глубокого смысла. Меня раздражало его отношение к близкому человеку, что просто пытался быть рядом, — я лучше многих знал о ситуации в их семье. Эрну не было дела до других, его волновали лишь собственные интересы и желания, которые слишком часто ставили Ника в неловкое положение. Думаю, в каком-то смысле они враждовали, и я выбрал сторону своего друга.       Отвлечься от воспоминаний помог завалившийся на меня Листер. Уж не знаю, с чего его так унесло, но предпочел бы не испытывать на себе, душевное благополучие с утра меня волновало куда больше. Разговоры внезапно свернули в неожиданную сторону, ставя под угрозу раскрытия моей жизни за последние пять лет, Листер оказался не в состоянии защитить мои тайны, так что мне пришлось искать выходы самостоятельно. Чтобы наверняка обезопасить себя же, я подсунул Олен очередной бокал и отвернулся в противоположную от неё сторону. В голове прозвучал тревожный сигнал, своевременно напомнив о человеке, чьё лицо я так боялся встретить каждый раз, как выходил на улицу, однако Эрн не славился своим любопытством в расспросах. Это дало мне кроткую надежду на какое-то время, проведённое в спокойствии. Я даже был рад остаться с ним наедине на несколько минут, если это могло гарантировать мне неприкосновенность личной жизни, границы которой так любили нарушать Олен и Корн. Но его место пустовало, также, как и Ника.       Я удивлённо осмотрелся, пытаясь выцепить фигуру моего друга. На крайний случай, когда обнаружить Ника не получилось, я даже воссоздал в голове образ Эрна, надеясь заметить рядом и его брата. За всё время, что я провел здесь, мы не пересеклись даже взглядом, что уж там говорить о каком-то контакте. Я мог понять его — нам обоим было некомфортно в компании друг друга, но это не являлось поводом лишать себя отдыха. Эрн всегда любил вечеринки, возможно, именно из-за этого я пытался не показываться на них, чтобы лишний раз не пересекаться. Не могу поверить, что это работало до сегодняшнего дня.       — Что-то случилось?       Я вздрогнул, быстро оборачиваясь в сторону подошедшего Ника. Если бы он ушел, то определённо что-нибудь да случилось бы.       Я слабо мотнул головой, кивая ему на освободившееся место рядом со мной. Корн подсел ближе к Уфу, шепча что-то ему на ухо, но меня это мало волновало. Эти двое всю университетскую жизнь выглядели как женатая парочка, у которой было несколько котов и один попугай, все мы давно перестали удивляться их взаимодействию. Именно Уф был первым, о ком вспоминали, когда речь заходила об отношениях Корна. Не думаю, что кто-то из этих двоих был против подобного расклада.       — Всё нормально, ты куда-то уходил?       — В туалет, здесь стало слишком шумно.       Как же сильно я разделял твоё мнение, Ник. К сожалению, это не являлось дешёвым фильмом, созданным для снятия напряжения после рабочего дня, и я не мог убавить громкость. Порой очень сильно не хватало подобной функции в повседневной жизни.       — Если честно, не думал, что ты придёшь.       — Я и не хотел. Если бы не Листер, ты сейчас бы разговаривал с пьяным Корном.       — Я рад, что ты здесь, — он улыбнулся, почему-то посмотрев на меня грустным взглядом. — Ещё я рад, что ты с ним общаешься. Порой он чертовски надоедливый, но это всё равно лучше, чем быть в одиночестве.       Я промолчал, не зная, как ответить. Возможно, правильного ответа на такие фразы и вовсе не существовало, а может я просто их ещё не нашёл. Моё настроение не располагало откровенничать и, несмотря на всю мою заботу о нём, мне хотелось просто уйти. Ник знал меня достаточно хорошо, ему не составит труда разобраться в моих чувствах, как бы я не пытался скрыть их, но он был слишком мягок. Я часто замечал моменты, когда он не обращал внимания на других, погружаясь в свои ощущения, и становился слишком отстранённым.       — Ты когда прилетел? — я поспешил избавиться от повисшей тишины, переводя на него взгляд. Ник совершенно не изменился с нашей последней встречи, даже не подстриг тёмных вьющихся волос. Не могу представить его с короткой стрижкой, просто в голове не укладывается.       — Два дня назад, решил сделать сюрприз, — он улыбнулся, протягивая мне стакан с виски. — Хотел увидеть всех вас за одним столом.       — Ты признаешь, что спланировал всё это?       — Лишь самую чуточку, остальное зависело полностью от тебя.       Я лишь усмехнулся, принимая напиток.       — Отменил бы всё?       — Нет, лично наведался бы к тебе.       Если бы это могло как-то помочь.       Ник залпом осушил стакан, щурясь от терпкого послевкусия. Я лишь слегка пригубил, практически сразу же отставляя горький напиток подальше. Отвечать на тихий смешок со стороны не было никакого желания, и я позволил себе немного расслабиться, удобнее устроившись на кожаном кресле. Прислушиваясь к лёгкой мелодии джаза, парящей в пространстве ресторанного зала, я отыскал громоздкую ёлку, украшенную золотистыми шарами. Не знаю, чего конкретно ожидал, но увиденное меня вовсе не впечатлило, хотя денег на это было потрачено явно немало. Не скажу, что заведение плохо украсили, наоборот, всё сделали в чётком соответствии с основной атмосферой ресторана, однако всё это не сочеталось с моим представлением Нового Года. Что-то неизменно отсутствовало, как здесь, так и на украшенных яркими вывесками улицах города.       — Ты выглядишь бледным, всё в порядке?       — Нормально, просто слишком рано встал.       Мой ответ Ника не впечатлил. Какого чёрта? Я не настолько ужасно выглядел, недавно в зеркало смотрелся. Лишь лёгкие намеки на синяки под глазами и местами проскальзывающий уставший взгляд. Пожалуйста, перестань так внимательно всматриваться в моё лицо, мне от этого становится неловко.       — Тебе стоит поехать домой и отдохнуть, — он вздохнул, придвигаясь ближе. — Только посмотри, цвет твоей кожи практически сливается с водолазкой.       — Хватит, этого просто не может быть, — я отмахнулся. Не хватало ещё, чтобы меня на руках отсюда унесли.       — Да ты сам посмотри!       Я недовольно поморщился, отпихивая его руку. Мне, конечно, приятно, что обо мне так заботятся, но я не люблю чувствовать себя маленьким ребёнком. Я благодарен Нику за его беспокойство, но и сам могу предпринять что-то, если мне вдруг станет плохо. Говорить этого вслух я, тем не менее, не стал.        — Эй, — неужели хоть когда-то его приход действительно помог мне? Ник дёрнулся, резко убирая руку от моего лица. Температуру померить собирался?       Я наклонил голову в сторону, из-под волос обращая взгляд на Эрна. Он, казалось, даже не обратил внимания на моё присутствие, протягивая что-то Нику. Раздражает, не стоило надеяться, что за эти года в нём появилось что-то хорошее.       — Ты закончил свои дела?       Эрн кивнул, обходя за моей спиной. Как жаль, что у меня не было глаз на затылке, но я мог поклясться, что ощутил чужой взгляд! Мимолётный, не значащий чего-то определённого… У Ника никогда такого не было.       Наверное, я совру, если скажу, что не вспоминал Эрна. Наши отношения не были близкими, но из-за своих поступков он засел глубоко в моей памяти. Будет неправильно назвать его невыразительным, нет, Эрн всегда был запоминающимся. Как внешне, так и по характеру; он в корне отличался от своего брата.       — Ты говорил, что у тебя была назначена ещё одна встреча сегодня, не опаздываешь? — Ник безразлично поправил рукав пиджака, обращаясь к Эрну. На меня он даже не посмотрел.       — Всё нормально, мне некуда торопиться.       Я не стал ничего уточнять, предпочитая не вмешиваться в дела, не касающиеся меня. В конечном итоге, присутствие Эрна на этой встрече с самого начала было спорным вопросом. Отчасти я разделял стремление Ника и Листера воссоединить хотя бы самых близких друзей с тех времён, но только отчасти. Своё участие во всём этом я не рассматривал, и не скажу, что был рад видеть Эрна на соседнем кресле. Позже обязательно поблагодарю Корна за его извечное стремление подпортить мне жизнь.        — Джейк, ты как себя чувствуешь?       Неожиданно разговор вновь вернулся ко мне. Сказать, что ли, что я хочу домой?       — Ничего необычного, просто слишком крепкий алкоголь, — пить я не любил и не умел, если это измерялось в количестве опустошённых бокалов за вечер. Не вижу в этом пользы, особенно, когда ты не способен контролировать себя в пьяном состоянии. Я не мог, но проверять это во взрослой жизни не торопился. — Пожалуй, поеду домой, не хочу ещё сильнее задерживаться.       Ник загрустил — уголки его глаз опустились. Он лишь понимающе кивнул, кинув быстрый взгляд на напившихся друзей, и неожиданно поднялся. У меня возникло слишком много вопросов — я видел, как он пил, а до такси был в состоянии добраться и самостоятельно, но, поразмыслив несколько секунд, последовал его примеру. Ник хотел мне что-то сказать ещё с самого начала нашей встречи.       — Я вызову такси, обсуди пока всё с Лисом.       Я посмотрел на моего друга и лишь тяжело вздохнул. Один я не дотащу его даже до входа.       — Нет, давай останемся ещё на немного! — Листер вцепился в кресло, словно почувствовал мои намерения вытащить его оттуда. Вот почему я ненавидел ходить с ним по вечеринкам, тут и не нужны другие причины, он в одиночку всех их восполнял. — Выпей ещё один стаканчик, тебе завтра никуда не надо!       — Не хочу, — я быстро отставил весь алкоголь в сторону, вытаскивая из-за его спины своё пальто. Не думал, что в ресторане будет настолько тепло при фактическом отсутствии обогревателей. Сомнительное, конечно, удовольствие обедать в верхней одежде и постоянно задевать друг друга локтями, но времени получше узнать место у меня попросту не было. Я до самого последнего не знал, кому принадлежала идея собрать нас вместе, узнал только на месте. Вопросов по поводу вкуса Ника у меня не возникало, однако это место отличалось. Всё вокруг кричало о важности и богатстве, чего он так не любил показывать.       Листер недовольно насупился, пытаясь не заснуть прямо на месте, и, будто в отместку мне, завалился на бок. Уж не знаю, что он прочитал на моём лице, но когда я повернулся, Лис уже крепко обвил руку Эрна.       — Да ты издеваешься.       — Помочь?       Нет, ты вполне можешь остаться в таком положении, думаю, он против не будет.       — Просто подними его.       Эрн послушался, перехватывая Листера под руку и ловко поднимая того на ноги. Я отошёл назад, освобождая им больше места. Не хочу признаваться, но наблюдать со стороны мне нравилось куда больше, нежели самому таскать тяжёлую тушу лучшего друга. Я прекрасно понимал, что Эрну ничего не стоило отнести его до моей квартиры даже без машины. Воспользовавшись появившейся возможностью, я передал Листера ему. Неприятно кольнувшее сомнение полностью исчезло ближе к выходу, когда Эрн лично отцепил его от новогодней ёлки. Уже в тот момент я решил забыть на некоторое время о наших стычках и позволил ему тащить Лиса на себе.       Ник встретил нас на улице, первым делом подходя ко мне. Чёрный седан с светящейся ярко-зелёной надписью такси стоял в отдалении, яркими фарами освещая укрытый пока ещё слабым слоем снега асфальт.       — Садись в машину, я заберу его.       — Не стоит, Эрн сам вызвался.       — Ты хочешь, чтобы он поехал с нами? — Ник недоверчиво посмотрел на своего брата, после вновь обращаясь ко мне: — Уверен?       Я лишь усмехнулся, проходя мимо. В своём решении уверен я не был, однако озвучивать этого не стал. Тем более, что был более чем убеждён в том, что Эрн прекрасно всё слышал.       Ник занял переднее сиденье, в то время, как Листер разделял нас с Эрном. Сразу скажу, что это не было моим решением, Ник тоже был против. В его причинах я не был осведомлён, но пойти против железной воли Лиса, вцепившегося в рукав моего пальто, не смог никто. Убедить его отпустить меня — тоже.       Пока Ник всматривался в тёмный пейзаж за окном, я нащупал во внутреннем кармане пиджака Листера телефон. Пароль он сменил несколько недель назад, пытаясь спрятать от меня какую-то очень важную информацию, и, совершенно не придав этому значения, записал его на маленьком клочке бумажки за моим рабочим столом. Лазать по его телефону без необходимости я не хотел, тем более, что был лично знаком с его родителями. Но именно поэтому я наизусть заучил его новый восьмизначный код.       С мамой Листера я познакомился очень давно. Мы ещё жили на соседних улицах, когда я стал негласным членом их семьи. Если Ника я мог считать братом, который знал каждую мою частицу, то Листер — это я сам, лишь за небольшим исключением.       — Спрашивал разрешения у взрослых? Не перерос ещё этот период?       — За тебя тоже спросить? До сих пор боишься столкнуться с недовольством родителей.       — Только если разрешишь мне переночевать у тебя, — Эрн пихнул Листера, от чего его голова упала мне на плечо. Я возмущённо посмотрел на него, но он лишь приложил палец к губам и повернулся в другую сторону.       — С радостью, ведь уверен, что тебя не отпустят.       Его родители ненавидели меня. Я мог смириться с его отвратительным поведением и забыть все нападки на Ника, лишь бы не встречаться чаще необходимого, но Эрн так поступать не хотел. Он называл это гордостью, но верилось мне с трудом. Я не знал его семью достаточно хорошо, однако его поступки никак не оправдывались защитой репутации и чувства собственного достоинства. Его мать верила каждому сказанному им слову, а отец выкупал любую устроенную им проблему, так, чтобы не осталось ни следа. Слишком сладко для такого человека, как я, прожившего большую часть жизни без отца.       Эрн не ответил, даже не повернулся в мою сторону. Можно подумать, мои слова задели его. Каким неженкой был в университете, таким и остался, до сих пор не любит, когда кто-то упоминает его семью. С Ником в этом плане было проще, он просто никак не реагировал, если вообще обращал внимания. Эрн, судя по всему, этому так и не научился.       Я незаметно улыбнулся, осторожно повернув к нему голову. Рассмотреть его в полумраке машины было непросто — Эрн сливался с темнотой, растворяясь в её молчаливом присутствии, а мне мешала растрёпанная макушка Листера, предавшегося сладкому забвению на моём плече. Пытаясь не выдать своей заинтересованности и случайно не отразиться в стекле автомобиля, я развернулся к водителю, уступив часть пространства моему другу. Лис быстро воспользовался этим секундным замешательством и съехал чуть ниже, заставив и меня сменить положение. Эрн проигнорировал возню сбоку, лишь, возможно, придвигаясь ближе к двери — у меня далеко не всегда получалось отследить его действия.       Он изменился — это было первым, на что я обратил внимание ещё в ресторане. Имея под боком любопытных друзей, я не акцентировал на нём внимания, но сейчас, надеясь на полумрак машины, я позволил себе это сделать. Эрн подрос, стал крупнее в плечах, приобретя какую-то определённую утончённость. Перекрасился в тёмный, избавившись от вьющихся, как у Ника, концов. Жаль, они мне нравились, придавали ему смешной невинности в эмоциях. Теперь же он выглядел слишком серьёзно, чем-то напоминал моего начальника, улыбка которого была для нас восьмым чудом света.       В Эрне сильнее всего запоминались две вещи, если не считать его характера: глаза и уши. Глаза пленили своим необычным бирюзовым цветом, напоминающим морскую гладь, но они редко улыбались, и со временем смотреть в них становилось тяжелее. Многие говорят, что глаза — зеркало души, и только благодаря Эрну я понял истинный смысл этих слов. Он, может, и умел подавлять свои настоящие эмоции, но только не глаза. Они полностью выдавали его.       Не уверен, что о втором был кто-то осведомлён также хорошо, как и наша малочисленная группа, однако это было просто невозможно не заметить. У Эрна была одна забавная привычка, на которую я обратил внимание далеко не сразу: кончики его ушей краснели, когда он чувствовал себя виноватым. Не знаю, может, это объяснялось тем, что он смущался, однако со стороны это выглядело очень мило. Эрн, не привыкший чувствовать себя неловко, испытывал самую настоящую растерянность, к тому же, благодаря его ушам это становилось понятно всем вокруг. В какой-то степени, мне его было даже жаль, не хотел бы я себе подобной подставы.       — Спать хочу, — Листер ткнулся мне в плечо носом, после неудачной попытки перевернуться на спину. Я вернул его голову в прежнее положение, аккуратно расслабляя клетчатый галстук, и отвернулся к окну, наблюдая за лениво падающими снежинками. Сейчас в моей голове крутилась только одна мысль: лишь бы Листер дотерпел до дома, и весь алкоголь вышел из него завтра утром.

ППП

      Не знаю, кого мне стоило благодарить сильнее: себя, за то, что не дёргал его лишний раз, или водителя, за то, что вёл осторожно. Ник, к сожалению, участия в моих дилеммах не принял, оплачивая наш путь от ресторана, а Эрн и вовсе занялся транспортировкой Листера к квартире. Я решил открыть дверь и вызвать лифт до того, как моему другу вдруг приспичит сделать кое-что очень неприятное.       До квартиры добирались в тишине. Ник поддерживал Листера с другой стороны, не позволяя тому окончательно завалиться на Эрна, но с того момента, как мы сели в такси, он не сказал мне ни слова. Меня это напрягало, я отлично понимал, что он вызвался поехать не просто так. Причин Эрна я тоже не знал, и это постепенно начинало действовать мне на нервы. К сожалению или же к счастью, выпил я немного, так что осознавал последствия своих слов и поступков, чего явно не мог сделать мой лучший друг. Повезёт, если я смогу снять с него хотя бы пиджак.       Очередной неожиданностью стала небольшая посылка перед моей дверью. Я точно помнил, что ничего не заказывал ни перед походом в ресторан, ни несколько дней назад. Если только мама опять нашла что-нибудь очень для неё нужное.       Отдав Нику ключи, я подобрал упакованную в крафтовую бумагу прямоугольную коробку, сверяя адрес доставки. Никакого имени или обозначения отправителя я не обнаружил, но номер квартиры, улицы и дома были точно моими. На какое-то мгновение почувствовал себя вновь в старшей школе, когда получал анонимные записки с любовными признаниями. Надеяться на то, что здесь было что-то похожее не приходилось, я больше боялся, что это могло оказаться очень неприятным розыгрышем.       — Что там? — Ник выглянул из квартиры, снимая ботинки. — Идёшь?       — Да, просто посылка.       В этот момент меня посетила досадная мысль, однако выгонять незваных гостей было уже слишком поздно. В том, что Эрн уже успел как следует осмотреться внутри, пока тащил неприлично тяжёлого Листера, я не сомневался. Это вызвало во мне столько эмоций, что я не смог понять что конкретно испытывал. Но это точно не было чем-то положительным.       — От кого?       — Не знаю, просто стояла под дверью.       — Давай посмотрю, разденься пока.       Язвить по этому поводу я не стал, хотя уж очень сильно хотелось отметить их свободу в чужом жилище. Такое чувство, словно это я напросился в гости, узнав о новоселье. Никто ведь из них не был у меня дома с тех пор, как я переехал!       — Где Эрн?       — Увёл Листера в соседнюю комнату, — Ник небрежно ткнул в сторону, разглядывая коробку. — Поблагодари его потом, он помог тебе.       — Его никто не просил об этом, мог просто ехать домой.       — Джейк, научись говорить ему спасибо, тебе не убудет с этого.       — Ты вроде посылкой занимался, — я указал на небольшой предмет в его руках, — так продолжай.       Ник фыркнул, но замолчал, пропуская меня внутрь. Поняв его намёк, я проскользнул мимо, быстро направляясь к гостевой комнате. Не знаю, чего конкретно опасался, возможно, мне просто было некомфортно, что кто-то свободно гулял по моей квартире. Никто из этих двоих не пришёл бы сюда за кражей. Нику я и так отдал бы то, что ему нужно, а у Эрна не было необходимости просить меня о чём-то подобном.       Когда-нибудь я обязательно получу ответ от братьев с какой стати они ведут себя так фривольно в моей квартире. Это семейное, я разделяю мнение Листера, и, наверное, на данный момент это единственное, с чем я полностью согласен.       Эрн вытаскивал из-под Листера подушку, когда я вошёл в комнату. Свет он не включил, лишь воспользовался одной из прикроватных лампочек, направив её в стену. Ключи и смартфон я обнаружил на тумбочке и сильно сомневался, что они принадлежали Эрну. Однако всё могло быть, узнаю я об это в любом случае позже.       — Не трогай его сейчас, пусть спит.       — Не позволишь даже снять пиджак? — я подошёл ближе, складывая руки на груди. Листер тихо сопел в подушку, укрывшись одеялом по самые уши, у меня совершенно не было желания тревожить его. Я не боялся за сохранность его одежды, но по себе знал, насколько неудобно спать в тесном костюме.       — Ты хочешь выслушивать его нытьё? Пожалуйста, я лишь предупредил.       Эрн усмехнулся, вероятно, расслышав тихий бред Лиса. Я же лишь покачал головой, раздумывая над его словами. Либо мой отдых, либо его удобство.       — Выходи.       Эрн молча кивнул и, откинув одеяло в сторону, удалился. Ждать они меня будут в гостинной, возможно, распоковав посылку до моего прихода. Я уже ничему не удивлялся, когда Ник спокойно сосуществовал со своим старшим братом.       Мы с Листером были похожи в некоторых вещах. Он никогда не прислушивался к моим словам, предпочитая увидеть результат самостоятельно, а я же не прислушивался к другим, решая делать всё по-своему. Понимаем мы ошибки в своих поступках много позже, когда предпринять что-то другое уже невозможно. Предупреждения Эрна я игнорировал куда чаще других, и в этот раз ничего не изменилось. Листер слишком много выпил, это было единственное, за что я благодарил его. Выслушивать внятную речь относительно пьяного человека в этот вечер я был бы неспособен.       — Всё хорошо?       — Да, — ускользнуть мне удалось лишь спустя десять минут, наговорив Листеру полнейшей ерунды, которую не вспомню даже я сам.       Ник протянул всё ещё закрытую коробку, вернувшую надежду на неприкосновенность моих дел, однако открывал её я под наблюдением. Лгать не буду, мне было интересно узнать, что мог послать неизвестный отправитель, указав только моё имя и адрес. В глубине души я надеялся на неудачный сюрприз от мамы, но увидел аккуратно сложенное письмо, запечатанное сургучем.       «С наступающим Новым Годом, Джейкоб.       У меня есть для тебя подарок, но вручить сейчас его не могу. Причина очень проста: у меня его нет. К сожалению, эту вещь так просто получить не получится, и у меня нет возможности помочь тебе с этим. Ты должен приложить немало усилий, чтобы добиться итога. Я надеюсь, что у тебя получится.

Твой старый друг»

      Я говорил, что уже ничему не удивлялся, когда рядом эти двое? Тогда я поспешил. Я думал, что не произойдёт ничего страннее нашей встречи, однако я ошибся. Это мог быть дурацкий розыгрыш, но помимо письма в посылке оказалась нечёткая фотография. Не было сомнений — это часы моего отца, утерянные после его смерти. Он собирался подарить их мне на восемнадцатилетие, но не дождался. Его подстрелили на границе, погиб в реанимации от остановки сердца. Спасти уже не было возможности.       Я никогда не винил врачей в смерти моего отца. Возможно, стоило обвинять медлительность сопровождавших раненого солдата в больницу, но повесить на их плечи этот груз я не мог. Винить стоило тех, кто это сделал с ним, кто выстрелил без необходимости. Я до сих пор не знал, что с ними произошло. Был ли это один человек или группа, действовали они по приказу или кто-то случайно нажал курок, был ли по-настоящему виновен мой отец. Заслуживал ли он смерти, раз его так рано забрали? Я не знаю. Я не знаю ничего, кроме даты и времени его смерти. Может быть, причина была не в пуле или остановка сердца произошла не сама собой. Может он что-то знал и собирался это рассказать, а может и вовсе не хотел, решив отмолчаться. Ответов мне никто не дал.       — Ты знаешь, что это?       — Что? — я вздрогнул, медленно поворачиваясь к Нику. Уже и забыл, что они здесь. — Ты про фотографию? Это часы моего отца.       — Ты упоминал их в университете.       — Да, эти часы моему отцу подарил давний друг, с которым они служили вместе. Старая модель, были изготовлены в единственном экземпляре. Очень хорошая вещь, но в тот день, когда отца подстрелили, они исчезли. В больнице их уже не было.       Я лично опрашивал всех врачей, которые были связаны с ним, осматривал всё оборудование, до которого смог получить доступ, обращался к доверенным лицам. Однако всё было без толку. Их след пропал, словно никогда и не существовало.       — То есть ты сейчас радоваться должен? — Ник вернул мне фотографию. — По крайней мере, они нашлись. А что в письме?       Я пожал плечами, пальцем очерчивая контур часов. Силует смазанный, словно фотографировали издалека и просто максимально приблизили.       — Похоже на розыгрыш, — Ник подтвердил мои умозаключения, перечитав бесполезное послание несколько раз. С набором информации они явно просчитались. — Как думаешь?       — Полностью солидарен, — я грустно улыбнулся.       Ник рассмеялся, с тихим шлепком опуская письмо на стол.       — Даже не хочешь попробовать?       — О чём ты? — это был розыгрыш, и я знал это лучше всех.       — Что будешь делать, если это правда?       Я стиснул зубы, смотря на Эрна. Он же не понимал моих чувств, да? И Ник не понимал, они не теряли близкого человека, забравшего все воспоминания о себе. Возможно это и к лучшему, когда у тебя не остаётся ничего, способного вызвать грусть. Воспоминания со временем стираются, и вместе с плохими уходят и хорошие. Мы не в силах контролировать это, кроме как запечатлевать не только в памяти. Нет напоминаний, нет боли. Нет боли, нет плохих воспоминаний. Так ведь это работает? У меня не было ничего, и я не помнил. Или не хотел помнить.       — Эрн прав, не торопись с выводами, — Ник забрал у меня из рук коробку, вновь проверяя её на наличие дополнительных предметов. — Я помогу тебе, если это розыгрыш, мы об этом узнаем довольно быстро. Просто расслабься, поиск информации не самая тяжёлая вещь.       Вздохнув, я кивнул. Я не верил в то, что это окажется правдой. Зачем верить, если знаешь, что это не так?       Ник смылся в туалет сразу же, как я согласился принять его помощь. Будто бы что-то изменилось, если бы я ответил иначе. Он не отстанет, пока не получит от меня желаемое. Я слишком многое стал ему позволять, думаю, это началось в последний год учёбы, когда на его плечи навалилось слишком много.       — Что думаешь?       — Меня зачем спрашиваешь? Я не устраивал этого в честь нашего воссоединения, — Эрн вернулся к дивану, занимая своё место. Чай уже успел остыть, но его это мало волновало. Сдаётся мне, он просто воспользовался возможностью полазать по моему дому и вовсе не хотел ничего пить.       — Именно из-за того, что это ты, я и спрашиваю. Шутки всегда были по твоей части.       — Розыгрыши, шутки числились за Листером.       — Это одно и то же, что одни, что другие приносили неприятности, — никто ведь и не поверит, что мы способны спокойно разговаривать, даже я на следующее утро. Время меняет людей, но не их отношения, так ведь?       — Это не шутка, — я не видел, чтобы Эрн улыбался за этот вечер, но, судя по появившемуся выражению лица, он был вполне в хорошем расположении духа. Сейчас же, он полностью его растерял.       — С чего такая уверенность? Есть что-то написанное особо мелким шрифтом?       Эрн хмыкнул, но глаза его не смеялись. Мне начало казаться, что меня старательно водили за нос, кидая из одной стороны в другую. От уверенного в своих возможностях Ника, к серьёзному Эрну. Я отвратительно понимал старшего брата, хотя, вроде как, по его глазам всё должно было быть отлично видно.       — Ты просто слишком невнимательно относишься к деталям, — Эрн достал телефон, указывая на новое сообщение. — Я в розыгрышах не участвую, я их создаю.       Он же понимает, чем всё кончится, когда я найду виновного?       Боулинг 27/3, 14       Пароль: ****       — Место, где работает подруга моего брата.       — Откуда ты это знаешь?       — Она пыталась подкатить ко мне, — Эрн усмехнулся.       — Не удивительно, — я передёрнул плечами, следя за тем, как он убирает телефон. — Это сообщение…       — Он хочет впутать в это и меня. Ты будешь гоняться за неизвестным отправителем, оставляющим мелкие подсказки, а я буду вынужден участвовать в этом.       — Почему?       — Потому что ключи к этим подсказкам отправлять будут мне, и уже я буду решать, достоин ли ты получить их.       Я задохнулся собственным возмущением, беспомощно переводя взгляд с телефона на его довольное лицо. Начинать драку в собственной квартире мне совсем не хотелось, но желание врезать Эрну росло с каждой секундой, проведённой в молчании. И если я пытался переварить информацию и как-то её проанализировать, то он в открытую наслаждался моим замешательством.       — Если не веришь, мы можем поспорить. Если завтра мне придёт код от шкафчика в этом боулинге, ты выполнишь одно моё желание.       — Что именно за желание?       — Уже так быстро сдался?       — Говори, — я ощутимо напрягся, прогоняя самые худшие варианты. Опозориться перед ним становилось меньшей из всех вещей, которые могли взволновать меня, это было бы просто неприятно, однако, я не знал, что именно он мог придумать для своего развлечения. Как я уже убедился, с годами его сущность перетерпела некие изменения.       — Ты ничего не позволишь мне сделать в этот Новый Год.       — Чего? Это всё, что тебе нужно?       Я был обескуражен. Его просьба звучала более, чем странно, обычно так говорили те, кто задумал что-то идиотское, что-то, что обязательно принесёт последствия. Кончно, я мог представить на этом месте Эрна, но даже моё воображение было не способно полностью воссоздать подобную картину. Это было не его, и, несмотря на свои поступки, он нечасто действовал необдуманно.       — Да или нет?       Времени на раздумья у меня не оставалось, в любой момент мог вернуться Ник. На свой страх и риск я согласился, с корнем выкручивая растущее в груди беспокойство. От Эрна не стоило ожидать искренности, особенно в словах, однако, он был крайне серьёзен, когда озвучивал своё желание.       — Если всё это правда, и ты оказываешься втянут вместе со мной, у меня есть лишь одна просьба, — я не надеялся, что он прислушается к моим словам. Его просьба загнала меня в тупик из собственных мыслей, я не мог отделаться от чувства, что он уже знал, к чему приведёт его выходка. — Не рассказывай об этом Нику и остальным. Мне плевать, что ты будешь делать дальше, просто не втягивай в это никого.       — Какой же ты добрый, это совершенно не меняется со временем. Обрети хоть каплю эгоистичности, иначе тобой все начнут пользоваться.       — Я не шучу, Эрн, — он лишь усмехнулся, откидываясь на спинку дивана.       — Мой братец не одобрит твоего решения. Понимаешь ведь, что сорвётся он именно на мне?       Наплевав на возможные последствия, я резко схватил его за воротник рубашки, с силой дёргая на себя. Чужая усмешка никуда не исчезла, еле заметно становясь шире, а в глазах медленно заплясали озорные чертинки.       — Не смей втягивать его в это, у тебя есть лишь один шанс послушаться моих слов. Это только между нами.       — Как скажешь, — Эрн вырвал рубашку из моей хватки, разглаживая крупные складки. Я не почувствовал угрозы, возможно, он лучше меня понимал все риски. — Не забудь про своё обещание.       Бесполезный спор…

ППП

      Я понимал, что скрыть что-либо от Ника не так просто, как могло показаться. Ещё ряз я в этом убедился довольно быстро, когда собрался в назначенное место. Эрн покинул мою квартиру сразу же после нашего разговора, а вот Ник решил задержаться, забрав у меня ноутбук. Он знал большое количество людей, но я очень сильно сомневался, что у него получится найти полезную информацию.       Утром мысли подтвредились, однако в тот момент меня это не сильно волновало. Всё моё внимание было направлено на предстоящую встречу в боулинге, которая могла хоть что-то разъяснить. Гоняться за бесконечными подсказками и тратить время я был не настроен.       Соврав Нику о важной встрече с начальством, я поплёлся в нужное здание. Не скажу, что моя надежда на хороший исход была полностью мертва, где-то в глубине теплился маленький огонёк, рассеивающий плохие мысли.       С Эрном встретились на месте. Он не был рад, и я разделял его чувства. В худшем случае мы просто разойдёмся после того, как заберём хранящуюся в 14 шкафчике вещь. Наверное, я был бы даже непротив.       Я старательно отмахивался от мысли, что вчера Эрн был прав. Если смотреть на ситуацию со стороны, то подобные выводы казались самыми правдивыми, но мне жутко не хотелось признавать этого. У меня не было желания находиться с ним бок о бок ради очередного ключа. Я до сих пор не понимал причину именно его участия.       — Открывай быстрее, — томиться в неведенье хуже, чем познать разочарование. Эрн же так не считал, спокойно расположившись рядом со шкафчиками. Я не слышал, что именно он наплёл девушке за стойкой администрации, но пропустили нас довольно быстро. Нескончаемое обаяние, да?       — Не торопись, я не могу открыть то, от чего у меня нет ключа.       — Пароль, — я помассировал переносицу, скрывая раздражённый взгляд, — у тебя его нет?       — Есть.       — Тогда быстрее, — я глубоко вздохнул, кивая на серую дверцу шкафчика с ярким оранжевым номером 14. Стал бы Эрн участвовать лично, являясь организатором? Определённое нет.       Внутри не оказалось ничего полезного, и от этого мне захотелось громко выругаться. В надежде, что виновник столь неудачного веселья мог как-то выдать себя, я тщательно осмотрел весь шкафчик, включая дверцу и заднюю стенку, но было пусто. Эрн лишь пожал плечами, убирая телефон в карман бежевого пальто. Пытался он заверить меня в своей непричастности или наглядно скучал, однако раскаяния я не почувствовал. И, если признаваться себе честно, вовсе не подозревал его.       В смешанных чувствах я вышел на улицу, останавливаясь подле входа в боулинг. Эрн замер рядом, ожидая каких-либо слов.       — Раз это ни к чему не привело, давай разойдёмся на этом.       — Ты прав, это всё становится бессмысленным, — он выдохнул. — Я думал, они будут дольше водить нас за нос.       — Насчёт всего…       — Можешь оставить благодарность при себе, ещё появится шанс отплатить.       — О чём ты? — я переступил с ноги на ногу, прислушиваясь к хрусту свежевыпавшего снега, запечатлевшего узоры на подошве моих ботинок. На мой вопрос Эрн лишь улыбнулся, ответа я, впрочем, и не ждал.       — Дешёвый детектив, серьёзно, — он покачал головой, осматриваясь вокруг. Я его слов не расслышал, слишком поздно осознав, что он вообще что-то произнёс. К тому моменту, как я вернулся к этому, Эрн уже скрылся в прогретом автомобиле.       — Придурок, мог хотя бы меня подвети для приличия.       Тяжело вздохнув, я огляделся по сторонам. Количество народа, гуляющего по украшенным улицам, мне совершенно не нравилось. Я не был противником массовых гуляний, но затеряться среди толпы — меньшее из приятного.       Полюбовавшись на украшенные витрины магазинов некоторое время, я решил отдохнуть и обдумать всё дома. Не позволив себе окончательно замёрзнуть, вызвал такси. Пережидать в торговом центре или спускаться в метро желания не возникло, на этом фоне потратиться на такси казалось более благоразумно.

ППП

      Ник встретил меня на пороге квартиры, внимательно осматривая.       — Что-то произошло?       — Ненавижу, когда ты всё так просто понимаешь, — врать ему просто не было смысла, он отлично понимал моё настроение.       — С Эрном вновь поссорились? — он отошёл в сторону, пропуская меня внутрь. — Он вчера так просто ушёл, даже ничего не сказал.       Тебе он ничего и не сказал, а я, из-за этого глупого случая, теперь вынужден отменить все свои планы на Новый Год, чтобы не позволить ему наворотить бед. Почему это вообще должно меня волновать?       — Что случилось? По глазам вижу, что ты не можешь решиться.       — Мне нужна твоя помощь, — я завалился на диван, прикрывая глаза от света ламп.       — Всё, что угодно. Что такое?       — Помнишь то письмо?       — У меня есть одна знакомая, только предупреждаю, её цена может быть очень высокой.       — Издеваешься? У меня нет лишних денег.       — Это будут не деньги, она может попросить тебя сделать что-то из ряда во выходящее.       Я сел, поправляя прилипшую к спине кофту. Не страшно, если меня попросят принести что-нибудь или выполнить одну просьбу, однако, Ник редко предупреждал меня о чём-то подобном. Чаще всего это происходило внезапно, словно неожиданный подарок, чести получить который удостоился только я.       — Всё может быть совсем плохо?       — Она необычная личность, — он неловко посмеялся, поправляя волнистые пряди. — Просто будь готов и не показывай своё удивление.       Я недоверчиво прищурился, следя за перемещением Ника по моей квартире. Всё было не так плохо, я рассчитывал на более красочный приём, но, если его это не так сильно волновало, мне же было лучше.       — Скинь мне адрес, я сам поеду.       — Уверен, что справишься в одиночку? — Ник остановился рядом, недоверчиво осматривая мой внешний вид. Зря я вообще сказал, что-то в таком духе, никак не могу привыкнуть, что только Марк не лез в мою личную жизнь. И главный её нарушитель сейчас мирно спал в соседней комнате, кутаясь в одеяло. — Может, мне тоже поехать?       — Прекрати, я не маленький мальчик. Лучше с братом своим разберись, ему очень нравится мешать моей спокойной жизни.       — Что он сделал? — иногда я совершенно забывал, кто из них был старшим.       — Спроси его, не уверен только, что ответит.       — Тогда не общайся с ним.       Я замер, упираясь ногами в диван. Ник стоял рядом, смотря на меня серьёзным взглядом. Я надеялся, он скажет что-нибудь ещё, что могло развеять это недопонимание, но он молчал. Я не слышал от него ничего подобного за всё время нашей дружбы, Ник был очень терпелив к Эрну и его поведению. Никогда не жаловался и не принимал импульсивных решений.       — Почему я не должен с ним общаться? Всего лишь из-за этой встречи?       — Ты не видишь? Он не уважает ни тебя, ни меня, ни кого бы то ни было. Его никогда не волновали чувства других, поэтому он не захотел тебе помочь.       — Сейчас не время говорить об этом, — я отвернулся, натягивая поверх кофты толстовку. Нет, Ник не был прав, и он должен был понимать это лучше меня. Эрн не бесчувственный, как бы не хотел казаться таковым. — Я скоро вернусь, пожалуйста, присмотри за Листером.       — Джейк.       — Пока.       Нужно ли было сказать, что Эрн не такой равнодушный? Рассказать о его просьбе, поставившей моё отношение к нему под переосмысление? Он раздражающий, самоуверенный, но не лишённый чувств. Вчера я был пьян и не предал значения его словам и поступкам, вряд ли он сам задумывался об этом тогда. Эрн не был любителем повесить свои чувства на кого-то, я понял это ещё в университете. Мы встречались только на стычках между нашими группами, но я не видел, чтобы это доставляло ему какое-то удовольствие. Он искал способ избавиться от скуки, но драки не приносили ему подобного освобождения.       Я не пытался защитить Эрна. Если бы хотел, высказал свои сомнения Нику. Но я промолчал. Из-за того, что посчитал не столь важным? Или потому что Ник был прав? Думаю, из-за своей неуверенности. Я не мог решить, каким видел Эрна. Таким, как в университете или другим, изменившимся со временем? Может быть, Эрн и не менялся, изменилось моё мышление. В любом случае, я не мог точно сказать, кем он для меня был.       Другом Николаса представилась молодая девушка, может, на несколько лет младше меня. Я никогда не слышал её имени или образа в его упоминаниях. Хотелось верить, что это не обернётся очередной катастрофой.       — Ник меня предупредил, что сегодня ко мне приедут гости, — она улыбнулась, протягивая мне руку. — Меня зовут Мишель, приятно познакомиться.       — Джейкоб.       — Рада встретиться, Ник рассказывал о тебе, — она указала на обширную студию, где суетилась группа людей. — Не обращай внимания, меня слишком неожиданно пригласили на эту фотоссесию.       — Ничего, если я заберу немного твоего времени?       — Конечно нет, я только поблагодарю, если ты вытащишь меня отсюда хотя бы на десять минут.       Она не показалась мне такой вызывающей, какой её описывал Ник. Миниатюрная девушка с большими глазами и доброй улыбкой, не было похоже, что она могла попросить что-то странное. Даже её вкус в одежде не вызывал вопросов.       — Кстати, — Мишель протянула мне стакан с водой, проверяя свой телефон, — ты пришёл с другом?       Я резко обернулся, натыкаясь взглядом на лёгкую улыбку Эрна. Как так получилось, что мы вновь пересеклись?       — Мы пришли вместе.       Врал и не краснел, его нахождение здесь было вовсе не обязательным. Ещё немного и я начну становиться зависимым от чьего-либо присутствия — моя давняя привычка, мешающая жить. Я слишком быстро привыкал к человеку рядом, а после его ухода собирал себя в единое целое из грусти, одиночества и боли.       — Ещё лучше, — она рассмеялась, указывая на кресла в противоположной стороне студии. — Там и поговорим.       — Какого черта?! — я притормозил, задав вопрос максимально тихо, но так, чтобы Эрн меня услышал.       — Иди молча. Как знал, что он отправит тебя именно к ней.       — Ты что здесь делаешь?       — Так вышло.       Я не собирался так просто оставлять это. Как можно было с абсолютно непроницаемым лицом заверять, что ему скучно, а потом вот так заявиться? Если это проделки Ника, я его прикончу.       Мишель уступила нам большой тёмно-синий диван, заняв винтажное кресло напротив. Предугадать её возможную просьбу я не сумел, Эрн даже не пытался. К предупреждению Ника я отнёсся с некой долей настороженности, решив принять во внимание его давнюю дружбу с Мишель. И, хотя она совершенно не вызывала отторжения, присутствие Эрна постепенно укрепило во мне волнение.       — Я могу помочь вам, однако за это придётся заплатить.       — Как ты поможешь?       — У меня есть свои связи, это не составит труда. Достать что-то или найти кого-то не так тяжело, — она загадочно улыбнулась, окидывая меня неоднозначным взглядом.       — Тогда что ты хочешь? — я пытался настроить себя на любой расклад событий. Мишель я не знал, у меня были лишь советы Ника, подготовиться к её условиям я не смог бы ни при каких обстоятельствах, так что оставалось лишь довериться удаче.       — Всё достаточно просто, — она вытащила из сумки небольшую стопку бумаг. — Вы же знаете, что я пишу в своё свободное время? С одной из последних работ возникли некоторые проблемы, я никак не могу её закончить. У меня осталось не так много времени, чтобы дописать её, но вдохновения как не было, так и нет.       Я понимал, к чему она клонила. Начав с такой далёкой темы, Мишель довольно быстро подвела нас к нужной мысли.       — Я хочу попросить вас закончить её за меня.       — Сколько уже написано?       — Больше половины, я никак не могу подойти к концовке, — я забрал распечатанный сюжет, бездумно отдавая одну из копий Эрну. Мишель распечатала слишком много, здесь ещё могло хватить на Ника и Листера, но им я, конечно же, выдавать ничего не собирался. — Закончите это для меня, и я сделаю всё возможное.       — У тебя совсем нет идей по поводу концовки?       — Неважно есть или нет, но я хочу попросить вас сделать завершение истории соответствующим основной задумке, — мне сразу не понравилась улыбочка, заигравшая на её губах.       Я пролистал распечатку, примерно прикидывая объём появившейся работы. Просто так написать завершение рассказа, которого даже не читал, невозможно, мне придётся просмотреть всё от начала и до конца.       — Я бы попросила вас закончить до Нового Года, но не буду, — Мишель рассмеялась.       Я поднял на неё взгляд, следя за проскочившими эмоциями. Всё ведь не так просто, как кажется, да? И я, как обычно, узнаю об этом в самом конце.       Мы покинули студию в начале третьего. Я не стал оттягивать, решив начать работать сегодня же. Эрн изъявил желание поехать со мной только в том случае, если читать сюжет мы будем по отдельности. Не знаю, что конкретно он подразумевал под этим, но отказываться я не стал. Ник вытащил Листера на прогулку, пообещав выветрить из головы нашего общего друга остатки алкоголя. Моя квартира наконец-то находилась в моём полном распоряжении.       Наблюдая за прилипающими к стеклу автомобиля снежинками, я в очередной раз думал, насколько общедоступным стал мой дом. Настолько, что Эрн Деккер позволял себе пользоваться всем, что попадало в его поле зрения. Краем станет момент, когда утром я обнаружу его в соседней комнате.       Квартира встретила нас привычной тишиной и спокойствием. Я быстро стянул ненужную толстовку, бросая её на спинку бежевого кресла, и, проклиная чистолюбивую натуру Листера, скрылся в дверях своей комнаты. Трястись от холода в собственном доме не входило в мои планы.       Эрн остался в гостиной, вероятно, заняв своё полюбившееся место на диване. За время поездки до дома он не сказал ни слова, не прокомментировал свои мысли по поводу условия Мишель, словно не планировал принимать в этом участия. Однако, стоило мне вернуться в тёплых носках, я первым делом обратил внимание на его добросовестное отношение к общему делу. Эрн внимательно читал историю, делая какие-то короткие пометки моим карандашом, и я, понаблюдав какое-то время со стороны, спустил ему подобный произвол.       — Работать собираешься? — он подложил под спину маленькую подушку, вытягивая ноги в удобном для себя положении. Я фыркнул, вспомнив, как нас однажды заставили разбирать библиотеку за очередную ссору. Виноват тогда был кто-то из первокурсников с его факультета, решив показать себя перед старшими, но Эрн взял вину на себя. Ему тогда сильно досталось от учителей, и, чтобы одному было не скучно, он решил потащит за собой и меня. Наплёл им что-то, выставил меня причастным к произошедшему, а себя оправдывать не стал. Тогда я впервые посмотрел на него по-другому.       Только вот после этого все его добрые поступки были столь незначительными, что я попросту не обращал на них внимания.       — Будешь что-нибудь? Пока предлагаю.       — Нет, иди сюда, — он оторвался от сюжета истории, карандашом указывая в мою сторону, — я не собираюсь отрабатывать и твой поход.       — Ты хоть что-то прочитать успел?       — Да, и с уверенностью могу сказать, что ты сильно усложнил себе жизнь.       — В каком смысле? — я подошёл ближе, не отрывая взгляда от его лица. На миг показалось, что в чужих глазах проскочила знакомая насмешка, но она слишком быстро сменилась азартом веселья, поселившимся в глубине бирюзы. Я давно не видел, чтобы Эрн веселился с чего-то, не приносящего ему пользу.       — Прочитай последнюю сцену, — он протянул мне бумаги, разминая плечи. Зачем полез в конец, мог бы потом это сделать. Но буквально через несколько предложений я удивлённо вскинул брови. — BL новелла, весело, правда?       — Это же не сценарий, — я обратно вручил ему текст, занимая место рядом, — какая разница? Просто надо это закончить.       — Ты же понимаешь, что она специально дала нам это? Конкретно этот текст с подобным сценарием.       — Я пошёл к Мишель по совету Ника.       — Я там оказался при схожих обстоятельствах, — Эрн откинул распечатанную историю на стол, наклонив ко мне голову. — До сих пор считаешь, что братец здесь не при чём?       — Я никогда такого не говорил.       — Ну конечно, — он усмехнулся, — у него же нет причин проворачивать что-то подобное.       Он замолчал, не озвучивая своих мыслей. Я сидел рядом, погрузившись в собственные домыслы. Ника я никогда не подозревал, даже после того, как Мишель дала нам этот текст. Однако Эрн думал совершенно по-другому. В отличие от меня, он ставил действия своего брата под сомнения, и я понимал, что он нашёл куда больше подсказок, которыми не поделился со мной. Из всей этой истории мне было непонятно только одно — почему Эрн занимался этим? Его это не должно было волновать, мы с ним не входили в категорию близких друзей, если вообще были друзьями.       Я хотел найти виновного, иначе назвать его просто не могу. Он пробудил во мне воспоминания прошлого, это мой подарок на Новый Год? Не расшитый мешочек с прошлогодними конфетами, не бутылка отборного вина, а непонятное сообщение от несуществующего человека?       — Так… ты будешь участвовать во всем этом? — вопрос сорвался сам по себе, у меня не было времени прикусить язык и остановить ненужные слова. И, хотя я знал ответ, продолжал спрашивать себя в поиске новых вариантов.       Эрн усмехнулся, вновь поворачивая ко мне голову.       — А ты знаешь, как это сделать?       — Хотел попросить тебя о помощи, — я посмотрел на него, нагло улыбнувшись в ответ, — написать нужно много.       Эрн издал тихий смешок и, растрепав тёмную чёлку, схватил со стола свою копию. Я достал другую, первым делом обводя название истории. Для идеального конца необходимо понимание главных героев, но основную роль играет сюжет.       Я глубоко вздохнул, мотивируя себя, и перелистнул титульный лист.       Спустя два часа упорного вчитывания в диалоги между персонажами, меня начало клонить в сон. Мишель оказалась весьма неплохим автором, её история читалась быстро, развивалась лаконично, и персонажи вели себя в соответствии с изначально прописанным характером. Ей удалось сохранить тонкую грань между вымыслом и реальностью, превратив свою книгу в живописную картинку современного мира со всеми его недостатками. Большой пробел в конце оставил весьма неприятные чувства, показав мне всю сложность проблемы, что предстояло решить. Мишель оставила окончательное развитие чувств главных героев на последние страницы истории, которые нам придётся дописать.       Эрн моего восторга от новеллы не разделял. Не любил такой жанр или осознал, что именно придётся вылить на бумагу, но к концу сюжета задорная искринка в его глазах пропала. Он вновь стал серьёзен, совершенно не подозревая, что мне хотелось вывести его из себя каждый раз, как я видел его таким.       Внезапно мой телефон зазвонил. Эрн проигнорировал, кажется, слишком сильно погрузившись в размышления, и я, пользуясь возможностью, отошёл к кухне.       — Привет, — со старшим братом я разговаривал не так часто. Крис работал заграницей, выбить время на общение с семьёй у него получалось не так часто.       — Привет, — его голос казался слишком уставшим.       — Ты как? Опять работаешь целыми днями?       — Нет, просто помогаю коллеге. Я поискал информацию, что ты просил.       — И как?       — Не особо. У отца было много сослуживцев, но близкие отношения были не со всеми. Те, кто мог тебе это отправить, погибли, а остальные разъехались по всему миру.       — Понятно, спасибо, — я оглянулся на Эрна, облокачиваясь на кухонную столешницу. — Я не надеялся, что получится узнать.       — Необычно, что у этого человека есть номер Эрна и информация о тебе. Это не может быть обычным совпадением, понимаешь?       — Я знаю, Эрн тоже это говорил.       — Подумай над этим.       Я отключился, со смешанными чувствами выключая мобильник. Эрна впутали во всё не просто так, и я прекрасно понимал это, но объяснять мне никто ничего не торопился.       — Что-то произошло? — я дёрнулся, переводя на него взгляд.       — Ничего, просто брат позвонил.       — Да? — он хмыкнул, разворачиваясь ко мне. — Рассказывай правду.       — О чём ты? — я вернулся к дивану, откладывая телефон в сторону.       — По-хорошему ведь спрашиваю.       Я вздохнул, глядя на него. Потом задумчиво кивнул головой, закусив нижнюю губу, и принёс из спальни небольшую деревянную коробку.       — Держи.       — Что это? — То, за чем мы гонимся.       Эрн медленно открыл крышку, вытаскивая на свет старые часы с треснувшим стеклом.       — Откуда они у тебя?       — Мне их кто-то прислал за несколько дней до того, как мы встретились в ресторане. Отправителя я не знаю, поэтому и не говорил.       — Ты всё это время притворялся, что ничего не знаешь? — он удивленно посмотрел на меня.       — Я хочу узнать, кто их отправил. С тем письмом он вновь показался, только в этот раз зачем-то втянул и тебя. Крис поэтому и звонил, всё изначально было ложью.       — И зачем? В чем смысл отправлять тебе письмо с фотографией, когда ты всё знал?— Эрн отдал мне часы, недовольно косясь на незаконченный текст новеллы. Я знал — он начинал злиться.       — Потому что я хочу найти этого человека. Но я не знаю, при чём здесь ты.       — Просто потому что это весело, — он посмотрел на лежащие в моих руках часы, морща лоб. — Надеялись, что ты позже мне об этом расскажешь?       — Единственной ниточкой является Мишель, — я проигнорировал его возмущения, большим пальцем оглаживая корпус часов. — Она знает его, но не расскажет, пока мы не закончим текст.       — Мы?       У Эрна были причины злиться, но я, даже сам не до конца осознавая этого, надеялся, что он не уйдёт. Я чувствовал себя виноватым, за то, что втянул его в собственные проблемы. Чувствовал ли я себя смущённым? Определённо. Но я не хотел, чтобы Эрн оставил меня один на один с сложившейся ситуацией.       — Ты его даже не дочитал! Хочешь заставить меня писать это в одиночку?       — Ты начал раньше, и я, в отличие от тебя, думал над концовкой, а не бездумно пробегал глазами по строчкам, — я кинул в него свою копию текста, приняв это за положительный ответ. — Если так уверен в себе, давай проведём тест.       — Слишком просто, — Эрн на секунду задумался, а потом переложил подушку себе на колени, облокотившись на неё. — Имя лучшего друга главного героя.       — Алекс. Возраст их учителя по футболу.       — Около 48. Девушка давнего друга Митчелла, чья фамилия начиналась на О.       — Джой, старшая сестра друга двоюродного брата Алекса. В самом начале встречалась с Эдрианом. Питомец Ивы?       — Хамелеон. Марка…

ППП

      Чтобы дописать историю в соответствии с её изначальным замыслом, я решил претворить некоторые моменты в жизнь. Эрн мою идею поддержал не сразу, возмущаясь по поводу решения съехаться на эту неделю. У меня не было цели воссоздать всю историю в реальности, я пытался лучше почувствовать героев в тех частях, которые не понимал. Например, из-за этого мне пришлось освободить в гостиной место под ёлку и потратиться на новогодние игрушки, купить несколько килограммов мандаринов, привыкнуть к любимым фильмам созданных в голове персонажей и научиться уживаться с Эрном, чьи привычки значительно отличались от моих. Я не любил алкоголь, но после нескольких дней сожительства с ним, мои шкафы приобрели заполненный вид, холодильник перестал ломиться от еды и её приходилось покупать чаще обычного. Мы смогли спокойно существовать под одной крышей, несмотря на чрезмерную любовь Эрна противиться моему привычному режиму.       Дата постепенно приблизилась к 31 декабря, моя квартира пропахла сосновыми иголками и постоянно висящим в воздухе запахом мандаринов, а Эрну стало настолько комфортно, словно он жил здесь постоянно. Я замечал это в его поведении, каких-то мелких деталях, на которые он не обращал внимания.       Однако написание текста не столь продвинулось. Мы вместе пришли к единому выводу по поводу концовки и набросали короткие заметки, но всё ещё оставалось самая важная часть — отношения героев. Я понятия не имел, что мог испытывать главный герой по отношению к давнему другу, с которым не виделся большое количество времени, у меня не было представления, как лучше всего описать развитие их чувств друг к другу. Иногда возникало сумасшедшее желание обратиться за помощью к Мишель, но тогда я вспоминал отцовские часы. И не позволял себе сдаться.       — Что ты планируешь делать?       Я задумался, запихивая в рот дольку мандарина. Эрн сидел рядом, черкая что-то неопределённое в своём блокноте и, то и дело, поднимая глаза на телевизор. Я включил какой-то занудный новогодний фильм, желая хоть чем-то отвлечь себя от книги, но постоянно отвлекался на свои мысли.       — Не знаю, времени осталось мало, — я отставил пустую тарелку на стол, отряхивая руки.       — Остался только самый конец?       — Да, но с этим я и не могу решиться.       Когда мы только обговаривали предстоящую работу, то договорились об объёме, что создаст каждый. Подгонять под стиль Мишель наши с Эрном части будет слишком трудно, поэтому я решил взяться за основное написание, идеи для которого я буду брать с него. За несколько дней, что мы прожили вместе, я обнаружил весьма необычную вещь — Эрну было необязательно что-то делать. Окончательно я осознал это спустя какое-то время, когда понял, что воссоздал образ одного из героев, опираясь на привычки Эрна. Тем не менее, признаться себе в том, что он был моим вдохновением, я так и не решился.       — Поехали в центр.       — Зачем?       — Мне нужно кое-что купить, а ты заодно выгуляешься, — Эрн встал, потягиваясь.       — Давай же.       Я кивнул, выключая телевизор. Гулять в такие столпотворения я так и не привык, хотя за последние дни выходил на улицу чаще обычного.       Крупные снежинки красиво опускались на лобовое стекло автомобиля, превращаясь в небольшие капли, стекающие вниз. Раньше я не видел в этом ничего красивого, но сейчас мне хотелось подолгу рассматривать единичные узоры, окрашивающиеся в яркие цвета уличных гирлянд. Нравилось прислушиваться к хрусту снега под ногами и любоваться большими рисунками на витринах магазинов. Я ощутил себя в детстве, когда все эти украшения приносили нескончаемую радость. Только подарка я уже не ждал.       Эрн запарковался у небольшого кафе. Я думал, ему действительно нужно было что-то купить, а он просто вытащил меня на холод из-за кружки горячего шоколада. Отвратительный человек.       — Алкоголь тебе нельзя, — я повесил куртку на спинку стула, отряхивая её от крупных хлопьев снега. Эрн подкинул туда же свой шарф, вынудив меня засунуть его в рукав.       — Почему это?       — Потому что его пить буду я, — он широко улыбнулся и подозвал официантку прежде, чем я успел что-то ответить. — Один глинтвейн, пожалуйста.       С каких это пор он его пьёт? Только ведь недавно оскорблял этот напиток всеми словами, что я ему подсказывал.       — А вы? — девушка обернулась ко мне, держа ручку на готове. А у меня не было времени даже ознакомиться с меню, жаль, что и мысли читать я не умею.       — Латте.       — С корицей, — я проводил официантку взглядом, быстро разворачиваясь к довольному Эрну. Он даже не попытался скрыть от меня насмешку. — Когда это ты стал за меня заказывать?       — Ты просто слишком долго думаешь, у неё нет столько времени, — он усмехнулся, — а вот я могу тебя подождать.       — Больно нужно, веду-то я.       Он кинул мне ключи от машины, откидываясь на спинку стула. Я довольно улыбнулся, осматриваясь по сторонам. Милое местечко, жаль, что переполненное. Зимой здесь атмосфернее, из больших окон были хорошо видны яркие гирлянды и свежевыпавший, но уже утрамбованный снег, а стоящий в воздухе запах корицы и горячего шоколада возвращал в счастливые детские воспоминания.       Я внимательнее пригляделся к людям, отмечая, что здесь довольно много парочек. Вкусная еда и романтичная атмосфера сближает, верно?       — Чего такое внимание ко всем? — Эрн не умел игнорировать что-то.       — Просто осматриваюсь, — я развернулся к нему, — а что? Хочешь, за руки возьмёмся?       — Сам ведь предлагаешь. Только не войди в роль раньше времени.       — С ума сошёл? — я фыркнул, облокачиваясь на руку. — Уже тридцатое, а текст так и не готов. Мишель нам так ничего и не скажет.       — Ты ничего болше не нашёл? — он сложил руки на груди, поправляя воротник чёрной водолазки.       — Нет, Крис тоже. Это просто невозможно, почему такое количество народу не может найти одного человека?       — А ты думал над другими вариантами? — Эрн выгнул бровь, так, как умел делать только он. — Если не можешь найти, значит, ищешь не там.       — Не умничай, — я перетянулся через стол, растрепав его волосы. Меня всегда забавляло, как он выглядел без уложенной причёски, так по-домашнему.       — Тогда тебе нужно сделать всё на высшем уровне, если ты хочешь добиться ответа от Мишель, — он нагло усмехнулся, благодарно кивая подошедшей официантке. Вот ведь, опять не позволил мне ничего вставить.       Мы изменились не только внутренне. Изменилось наше отношение друг к другу — я чувствовал это. Образ Эрна заменялся новым, неизвестным, но родным. Я узнавал его по-новому, я открывал все больше скрытых черт, что он не показывал в университете. И я не хотел лишаться этого. Не хотел останавливаться на достигнутом, я хотел узнать Эрна вновь. Познакомиться с его новой личностью, перетерпевшей изменения за эти года.

ППП

      Я сидел в темноте, когда Эрн вышел их душа. Первым, что я услышал, был его недовольный выдох. А потом пространство гостиной осветил яркий свет лампы.       — Ты чего в темноте сидишь? — он стоял подле стены, вытирая мокрые волосы полотенцем.       — Выключи, мне это сосредоточиться мешает.       Я уткнулся взглядом в пол, сложив руки за головой. Воображение постепенно возвращалось, заставляя извилины мозга шевелиться. Только вместо столь необходимого мне текста истории в голову лезли совершенно другие картины. Не знаю, чем конкретно я спровоцировал это, может, вчерашним разговором в кафе, однако теперь всё моё внимание было направлено на таинственное письмо от незнакомца. В голове всплывали обрывки его содержимого, фотография часов, причастность Эрна. Я до сих пор не понимал, зачем нужно было впутывать его. К нему это не имело никакого отношения и, тем не менее, кто-то решил за него.       Комната вновь окунулась во мрак зимнего вечера, я перестал слышать шаги Эрна. Показалось, что он ушёл в свою комнату, оставив меня в одиночестве, но вот ёлка зажглась огнями, больно врезаясь ярким светом в глаза. Я зажмурился, отвернувшись в другую сторону.       — Это было необязательно.       — Не сиди в темноте, — Эрн опустился рядом, перекладывая подушку себе за спину. В нос ударил принёсший свежесть запах шампуня, я обернулся, привыкая к свету гирлянды. — Пишешь?       — Если можно так сказать.       Эрн забрал наброски, оставив полотенце на шее. Я в очередной раз задался вопросом, почему именно нам пришлось взять на себя это дело. Неужели Мишель не могла попросить что-нибудь другое?       — Неплохо, я могу помочь тебе с этим.       — Каким образом?       Он придвинулся ближе, выдыхая мне в губы.       — Это же сцена с поцелуем.       — Стой, нам необязательно это делать, — я отклонился назад, увеличивая расстояние между нами.       — Хочешь продолжить мучаться?       Он замер на месте, не предпринимая попытки вновь приблизиться. Светлые огни гирлянды наполовину освещали его лицо, оставляя в темных зрачках маленький световой огонёк, а волосы, ещё не высохшие до конца, потемнели от влаги, становясь пракически угольного цвета. Я сглотнул, опустив взгляд на губы. Подумав, посмотрел в его глаза и кивнул.       Эрн быстро сократил расстояние, легко прикасаясь к моим губам. Я замер, чувствуя непривычное тепло, и просто позволил ему вести, осторожно отвечая в ответ. Эрн не отстранялся, постепенно усиливая напор, и я смелел, придвигаясь ближе, хватаясь за его шею. Он нежно кусал мои губы, зализывая их языком, мешал отстраниться, пропуская волосы сквозь пальцы. Мне не хватало воздуха и я, в попытке рвано вдохнуть, всё чаще отрывался, соприкасаясь с ним носами. Его губы хранили недавний привкус воды; я пытался насытиться им, забрать себе, но в итоге лишь бессильно жался теснее, вновь завлекая в поцелуй.       Мы остановились слишком резко, я всё ещё ощущал дыхание Эрна на своём лице. Он опустил голову мне на плечо, уткнувшись лбом в ключицу. Я ощущал его тяжёлое дыхание, чувствовал, как сильно колотилось его сердце. Трезво мыслить мне не позволял жар, распространяющийся по всему телу, начиная с губ; мне хотелось большего. Я хотел забрать то, что Эрн был готов дать мне.       — Давай просто забудем это, — он не поднялся, продолжая давить на меня своим весом. — Просто оставь это в уходящем году.       Моё сердце сжалось, ощутимо падая вниз. Я знал, что ему было трудно, я ощущал это всем своим телом. Каждая часть, где он касался меня, горела огнём, его горячее дыхание пробиралось сквозь тонкую ткань футболки, опаляя мою кожу, он был так близко.       Я глубоко вздохнул, запуская ладонь в его волосы. Эрн резко выдохнул, от чего у меня по спине пробежали мурашки, и медленно сел, облизывая губы.       — Не надо, — он перехватил мою руку, опуская ту на диван. Прикоснуться к себе он не позволил.       — Но я хочу.       — Джейк, — Эрн отвёл взгляд в сторону, всё ещё сомневаясь в своих действиях. — Я же просил тебя.       Ты ничего не позволишь мне сделать в этот Новый Год.       Я выдохнул и резко подался вперёд, прильнув к его губам. Укусил, чувствуя металлический привкус, и мягко толкнулся языком, сжимая его ладонь в руке. Я сделал свой выбор, и, хоть все мысли плавились в моей голове, я окончательно осознал его необходимость в моей жизни.       Эрн приоткрыл губы, переплетая наши пальцы. Я целиком завалился на него, желая раствориться в его запахе, сжал тёмную футболку на спине, цепляясь, как за спасательный круг. Мне было всё равно до текста, я не хотел останавливаться.       Наверное, если спросить меня, какая часть моей жизни была самой важной, я не смогу ответить. Я не смогу сказать что-то, если передо мной поставят альбом с моими детскими фотографиями, старые часы отца или единственное фото из университета. Но я буду помнить крепкие мышцы его рук, длинный изгиб его шеи, мягкость губ. Эрн навсегда останется в моей памяти, как бы сильно я не пытался от него избавиться. Я не забуду наглую смешинку его глаз, довольную усмешку, ловких рук. Он стал тем самым, которого так не хватало, он подарил мне давно забытые чувства. И пусть всё началось с таинственного подарка в последние недели уходящего года и вражды в университете.

ППП

      Я сладко потянулся, закрывая ноутбук. Не могу поверить, что всё наконец закончилось, это история, длинной в неделю, подошла к логичному завершению. Мы смогли дописать её, вместе.       — Неужели всё закончилось?       Я обернулся, замечая стоящего в дверях Эрна. Если бы не он, я не закончил бы этот текст. Личность отправителя только предстояло узнать, но это больше не тяготило меня.       — Ты, кстати, так ничего мне и не рассказал, — я развернулся к нему, лукаво улыбаясь. — Например, что ты делал у Мишель в тот день?       — Правда хочешь знать? — он выгнул бровь, так, как умел делать только он. — Не хочу тебя разочаровывать.       — Говори, я знаю, что ты осведомлён лучше меня!       Эрн сел напротив, глубоко вздохнув. Мне совершенно не показалось, что он испытывал хоть какую-то долю вины.       — Я написал Нику.       Удивительный, кстати, факт, после того, как Эрн переехал ко мне из-за задания Мишель, эти двое не показывались на пороге моей квартиры. Мало того, никто из них ещё и не названивал мне десять раз в минуту. Стоило обратить на это больше внимания ещё тогда.       — Рассказывай давай, даже не думай что-то утаить.       Эрн усмехнулся, закинув руку на спинку дивана.       — Они не знали, что часы уже были у тебя. Собирались выкупить их после того, как ты найдёшь письмо. Всё разрушилось в боулинге, где должна была быть очередная подсказка, но не оказалось ничего. Тогда Ник намекнул тебе на Мишель и уже потом узнал, что часы у тебя.       — Ты ему рассказал?       — Больше некому, — уголок его губ дёрнулся, медленно поднимаясь вверх. Я подозревал, что его появление в студии несло в себе какой-то смысл. Эрн просто не создан для спокойной жизни.       — Как давно ты всё понял?       — Примерно сразу. Тем более, я знал, что Ник рыскал в моих делах.       — Не говори этого вслух, — я резко вскинул руку вверх, прерывая его рассказ. — Если ты скажешь, я не смогу этого принять. Просто промолчи, я понял, к чему ты клонишь.       — Ты их всё равно не отдашь, — Эрн рассмеялся, и я, не сдержавшись, кинул в него подушку. Сумасшествие, все мои друзья сговорились друг с другом, чтобы провернуть нечто подобное! — Ну так что, понравился подарок на Новый Год?       Наверное, мне не стоит напоминать, что он готов был меня лишить его. Праздничный торт? Мешочек конфет с прошлогодними конфетами? Мой подарок оказался куда более сговорчивым и шумным.

Спасибо, что принял его чувства, для него это очень много значит. Он узнал об этих часах совершенно случайно, но сразу понял, кому они должны принадлежать. Эрн никогда не признается, но он потратил большое количество сил, чтобы выкупить их. Даже мне бывает сложно его понять, однако, он вовсе не тот, каким его привыкли видеть. По-настоящему он открывается только рядом с тобой, Джейк