Леди Рокстон

Леди Рокстон осторожно закрыла книгу, прижала ее к груди и прикрыла глаза — она вспоминала… Судьба не всегда была благосклонна к ней. Потеря близких, одиночество. Ее жизнь очень долго была безрадостна и пуста, но всегда была последняя ниточка, что связывала ее с этим миром — надежда. Хотя нет, так было не всегда. Она родилась на солнечном побережье Франции, росла среди любви и вдохновения, и кажется, вся была создана для счастья. Не удивительно, что классически сдержанный англичанин, джентльмен и наследник, едва увидев ее был очарован, настолько, что просил ее руки через две недели знакомства. Удивило всех другое, она согласилась. Почему? Ответ всегда один, любовь не различает религий и рас, условностей и сословий, она просто приходит как дар, как благословение к тем кто верит и ждет. Элеонор Рокстон. Это было ее новое имя, оно, как и ее новый дом, в далекой туманной Англии, сделали ее чуть менее солнечной и мечтательной. Счастлива ли она была? Да, но счастье было разное. Сперва счастье было безоблачное, еще согретое безрассудством юности и теплом уже далекой родины. Позже к нему добавились переживания и тревоги, когда в немного угрюмом родовом поместье Рокстонов, раздался детский плач. Мальчик Уильям, рос смышленым, сдержанным, он унаследовал характер своего отца. Отрадой для Элеонор стал младший сын Джон. Непоседа, искатель и исследователь, он был младше, но умудрялся втягивать в свои шалости брата и всех окрестных мальчишек. Тогда всего было так много, радостей, тревог и счастья. Как случилось что осталась только слепая надежда? Вспоминая те страшные три года, когда у нее была только надежда на то, что Джон, ее мальчик, жив и вернется к ней. Успеет. Только этим жила одинокая, немолодая женщина в пустом и мрачном доме, доме, где однажды и, наверное, уже навсегда перестал звучать смех. В тот страшный день, когда принесли весть о гибели ее старшего сына Уильяма. Тогда она еще не знала, что тот выстрел лишил ее обоих сыновей. Джон — всегда веселый, беззаботный мальчик, винил себя в смерти брата. Это чувство убивало в нем саму жизнь. После смерти отца, все стало еще страшнее, груз вины уже был неподъемным для обычного человека. Она никак не могла помочь сыну. Он сам вынес себе приговор и медленно приводил его в исполнение. Война, путешествие в Гималаи, бесконечные опасные авантюры и наконец последняя экспедиция Челленджера. Прошло три года с тех пор, как она проводила сына в опасное путешествие, а экспедиция пропала без следа, три долгих, мучительных года. Никто уже не верил в то что они живы, только она и Джесси Челленджер ждали, что близкие вернутся. Первое время с ними была невеста журналиста Неда Мэлоуна — Гледис, но она сдалась через год. Ее трудно было судить, она была молода и хотела жить дальше. А миссис Челленджер и леди Элеонор Рокстон ждали, цеплялись за надежду. За три года Элеонор узнала о каждом члене экспедиции все что можно. Все, где было хотя бы упоминание об их экспедиции, было прочитано и перечитано. Жадно впитывая все детали она искала все, что поможет верить. И когда уже та тоненькая ниточка надежды, готова была пропасть во тьме, пришла весть о возвращении экспедиции. Сенсация! Спустя три года, они возвращались. Тот день она помнила плохо, урывками. Элеонор увидела Джона первая, издали смотрела как он ищет ее в толпе, но не могла пошевелиться, поверить что это правда, он живой, здесь… Но вернулись не все, профессор Саммерли пропал на плато, друзья не хотели верить в его гибель. Так же как их близкие, ждали и надеялись, не могли поверить в очевидное. Ведь чудеса случаются, теперь Элеонор это точно знала. Ко всеобщему удивлению вместе с оставшимися членами экспедиции приехали две девушки, блондинки. Одна была явно смущена и все пытались закрыть ее от любопытных глаз. Другая напротив с любопытством смотрела вокруг. Джон пригласил всех остаться в их лондонском доме, хотя и Челленджеру и Мэлоуну было куда пойти, они согласились, кажется им было спокойнее вместе. Три года проведенные вдали от цивилизации научили их рассчитывать только на себя и маленький круг друзей, куда допустили Джесси и Элеонор. Леди Рокстон, с болью в сердце вспоминала, как они, на первой конференции, старались держаться поближе друг к другу, словно готовясь каждую минуту защищаться. Одному Богу известно через что им пришлось пройти там. Только вечером, когда вся группа собралась в гостиной Рокстонов, Элеонор увидела как спали защитные маски, под ними оказались уставшие люди, они уже не были просто друзьями, скорее семьей. Они рассказывали леденящие душу истории со смехом, вспоминая приключения, людей и существ с которыми их свело плато, чаще других вспоминали Артура Саммерли. Элеонор молчала, наблюдая со стороны: — Маргарит, теперь вы будете не против того, что ваше имя будет упомянуто в книге? — О, Нед, боюсь выбора у меня нет, согласитесь без меня ваши истории будут скучны… — Конечно, ваша страсть к драгоценным камням не раз, едва не стоила нам жизней, — с улыбкой сказал Джон. — Лорд Рокстон, стоит напомнить, что именно вашими стараниями я лишилась части моих камней, будьте осторожны я могу потребовать компенсации. — Я готов… Элеонор с удивлением отметила, что шутливый тон и язвительные реплики мисс Кру и Джона не вязались с той нежностью, что появлялась в их глазах, когда они смотрели друг на друга. Наблюдая за ними дальше Элеонор только убедилась в своих догадках. Его полуулыбка и легкое касание пальцев, когда он подавал ей бокал с вином, ее взгляд из-под опущенных ресниц, кажется будил в Джоне гораздо больше чем можно высказать при свидетелях… Когда друзья разошлись по своим комнатам. Элеонор вызвала сына на разговор. — Джон, я так счастлива, что ты вернулся. Надеюсь в ближайшее время с авантюрами покончено. — В ближайшее да, — по-мальчишески улыбнулся сын. — И что ты собираешься делать? — Мама, ты хочешь спросить о чем то конкретном. — Мисс Кру… — Да. Она молчала не зная как спросить дальше, но спрашивать не понадобилось. — Я люблю Маргарит и хочу что бы она стала моей женой. — Джон, … я никогда не вмешивалась в твои решения и сейчас не буду, но то что я слышала о мисс Кру, она охотница за капиталом, гордячка с дурной репутацией, что если ты для нее только средство для достижения цели, получив желаемое… — Мама, — мягко перебил ее сын, — то, что ты слышала о мисс Кру по большей части правда и это далеко не все ее тайны, но все это мишура. Настоящая «гордячка» стояла на коленях перед мерзавцем, умоляя спасти меня. А потом прижгла каленым железом мою рану. Она не смогла выкупить свою жизнь ценой моей, я уговаривал ее нажать на курок, это был её шанс на спасение, но она не смогла… — Сынок… — Дай ей шанс, мама, она тебя удивит. Леди Рокстон не верила что Джон мог так ошибаться, и решила составить свое мнение о девушке. Она наблюдала, порой с интересом не присущим истинной английской леди, впрочем, леди Элеонор была француженкой. Сейчас словно зритель в театре, она вылавливала из памяти обрывки сцен и разговоров: * Отчаянный крик в слабоосвещенном кабинете: — Маргарит ты снова отдаляешься от меня… — Может просто все возвращается на свои места, лорд Рокстон. Мисс Кру резко развернулась и оставила мужчину в одиночестве. Он швырнул бокал в стену и вышел следом. * Шепот в полутьме коридора: — Неужели, вы ревнуете, лорд Рокстон? — невинно шептала женщина. — Что вы, мисс Кру, сколько бы денежных мешков вы не встретили на своем пути, вы все равно станете моей женой. Мужчина резко притянул ее к себе и поцеловал. Потом также резко оставил… — Ай, Маргарит, опять? — Джон стирал кровь с прокушенной губы. — Что, лорд Рокстон, не всегда получает свой приз? — Вы скорей покарание чем приз… Оба рассмеялись и теперь Маргарит сама потянулась и легонько поцеловала его. * Ужин в компании участников экспедиции, Джон объявил о предстоящей свадьбе с мисс Кру. Друзья не пытаясь разыгрывать удивление, искренне радовались и поздравляли пару. — Жаль, Саммерли не слышит этого, — с нежностью сказал Джордж, — он то первый раскусил вас. Скептик, что так верил в любовь… Но Элеонор, все еще, терзали сомнения и она поделилась ими с Джесси. — Элеонор, прости меня, но ты несправедлива к Маргарит. Из рассказов Джорджа я поняла, что ей стоит дать шанс. — Джесси, все что мне известно о Маргарит, я узнала из газет. Или это все неправда? Они не слышали как к ним подошел профессор Челленджер. — С Маргарит сложно понять, где правда, где нет. Мы часто и сами сомневались в ней. Но есть одна вещь в которой ни у кого не возникает сомнений… — Ее называют «черной вдовой», говорят что не все ее мужья умерли своей смертью. Она была замешана в крупных скандалах с пропажей драгоценностей, неужели это все не правда? Или вы можете быть уверены, что завтра, вы не узнаете что-то еще более ужасное из ее прошлого. Мисс Кру, может стать самой опасной из его авантюр. — Элеонор, многое из того что вы слышали о Маргарит правда. Но в одном вы можете быть уверены, совершенно точно, если у мисс Кру есть выбор и на одной чаше весов Джон Рокстон, уже не имеет значения, что на второй. — Ох, профессор, Джон это все, что осталось от моей семьи. Его счастье и покой для меня важнее всего. Джордж рассмеялся. — Пожалуй, покой это не то, что стоит искать рядом с Маргарит, да и нужен ли он Рокстону? На плато у каждого из нас было что-то свое, то что не давало нам сойти с ума и опускать руки. Для меня это была наука, для Неда книга, а для Джона — Маргарит. Они ссорились, потом мирились, кажется готовы были убить друг друга, но было что-то еще… С самого начала просто игра, потом неуловимое, невесомое чувство, оно крепло и росло, и превратилось в то, что давало надежду нам всем. Чтобы не происходило на плато, какие бы тайны прошлого Маргарит мы не узнавали, Рокстон находил силы понять и принять это, и постепенно она растеряла свою броню. Там на плато, мы узнали другую Маргарит. Женщину, что вопреки всему, выбирала Джона, всегда. — Он вернулся другим. Я вижу что его боль отступила. Это плато… — Это Маргарит, — уверенно сказал профессор. * В полумраке гостиной освещенной, только огнем в камине: — Рокстон, если они найдут меня… я давно говорила тебе, мне лучше исчезнуть на время. — Нет, Маргарит неужели ты думаешь… Я идиот, прости я все испортил… опять… — Может и нет, твое вмешательство обескуражило Ксана. Лондон не его территория, я успела передать ему драгоценности, и дальше гонятся за мной у него нет резона. — Я, просто, хочу чтобы ты чувствовала себя в безопасности. Маргарит улыбнулась, и опустилась на пол у его ног, и заглянула в глаза. — Джон, и там на плато среди доисторических тварей, и здесь в Лондоне среди великосветских рептилий… Есть одно место где я всегда чувствую себя в безопасности… твои объятия. Рокстон опустился на колени рядом с ней и обнял, так как умел только он сильно и нежно, осторожно и властно, отдавая с прикосновениями любовь и забирая все ее страхи. — Маргарит, моя Маргарит… — Я не боюсь, что ты не сможешь защитить меня, я боюсь что не сможешь защититься сам. Я никогда и ничего не боялась так сильно, как потерять тебя. По ее щекам катились слезы. — И поэтому ты пытаешься сбежать от меня снова и снова? — лукаво усмехнулся мужчина. — Рокстон… ты невыносим Маргарит попыталась оттолкнуть его, но он только крепче прижал к себе и поймал губы уворачивающейся строптивице, целовал до тех пор, пока она не перестала сопротивляться, и ответила на поцелуй. Потом аккуратно поднял ее на руки и унес наверх. Леди Рокстон, отошла в тень и ее не заметили. Она была в растерянности. Сцена которую она только что наблюдала, решительно не вязалась со всем что она читала и слышала об этой женщине. Сегодня она увидела просто женщину, беззащитную, нежную. И Джон, как безошибочно он нашел слова, чтобы увести ее в сторону от тревожных мыслей. Раньше она не замечала в сыне такой проницательности, а может все дело в том кто рядом с ним? * Дверь в комнату тихо открылась, вошла горничная. — Леди Рокстон… — тихо позвала она. Элеонор очнулась от воспоминаний. Ее взгляд упал на книгу «Затерянный мир» Эдвард Мэлоун. Когда-то эту книгу дал ей Джон, в надежде, что она изменит ее представление о мисс Кру. Элеонор прочла ее только теперь, когда менять что-либо уже было поздно. Она уже все поняла, про эту маленькую, потерянную девочку, которая пыталась выжить. Поняла то, что давно знал Джон, а еще то, что именно Маргарит вернула ее мальчика домой, к ней. Не с плато — нет, просто домой. Джон так и не пережил, не забыл о брате, отце. Но еще в день возвращения Элеонор заметила, что боль в его глазах почти отступила, и потом с каждым днем, прожитым с Маргарит, ее становилось все меньше и меньше. Тихонько отворив дверь в комнату сына, Элеонор застыла на пороге. Маргарит лежала на кровати, уставшая и очень бледная, она прижимала к груди маленький сверток, Джон сидел у изголовья, обнимая и защищая от всего мира жену и только что родившегося сына. Элеонор подошла ближе. Они не замечали ее, восхищенно глядя на маленькое чудо. — Можно? — осторожно отодвинув одеяльце, Элеонор посмотрела на маленькое сморщенное личико. Ребенок был прекрасен и безмятежно спал. — Он чудо правда? — прошептал Джон. — Маргарит, я заберу малыша тебе надо поспать… — Нет… Джон… — женщина испуганно прижала к груди свое сокровище. Элеонор улыбнулась и нежно коснулась ее щеки. — Дочка, ты очень устала… Ты поспишь и восстановишь силы, завтра я принесу тебе малыша. Клянусь, я не отойду от него ни на секунду. Целый хоровод эмоций пронесся на лице Маргарит, она поверила. Осторожно передала ребенка бабушке. Элеонор посмотрела в глаза сына, впервые за долгое время там не было и капли боли — любовь, счастье и надежда вытеснили ее окончательно. — Элеонор… мы так и не смогли выбрать имя, — устало прошептала Маргарит, — я хочу чтобы вы назвали его… — Мне кажется, ему подойдет имя Мэтью… — Мэтью — подарок Бога… — Мэтью Джонатан Рокстон, пойдем, маме нужно отдохнуть. Молодая мама устало прижалась к плечу мужа, он нежно коснулся губами ее виска. — Мэтти… , — уже засыпая, шептала счастливая леди Маргарит Рокстон. Элеонор шла по коридору с малышом на руках. Что-то, казалось давно забытое, шевельнулось в ее сердце, это счастье снова вернулось в этот дом и ее жизнь.