Ретро-девочка

Около полугода Кейт и Кара жили на Фор-Харборе. Конечно, выжившая никогда до конца не сможет простить себя за убийство сына. Иногда она подолгу сидела на берегу океана и напряженно всматривалась вдаль. Обо всем произошедшем девушка больше не заговаривала, а Кейт не спрашивала ее, чтобы не тревожить. Однако теперь ее шрамы не так сильно давали о себе знать, боль утихла, жить стало проще. Одним прохладным туманным утром, когда они лежали под одеялом и мило о чем-то беседовали, Кара предложила вернуться в Содружество и ирландка согласилась. Уже через пару часов они ступили на борт баркаса, который должен был доставить их домой. Соленый морской ветер трепал волосы девушек, пряный виски грел изнутри, а чайки провожали их приятным гомоном. В Содружестве словно бы все осталось как прежде, но что-то явно изменилось. Изменилась Кара, а вместе с ней и Кейт. Многое теперь воспринималось куда проще, шрамы, хоть и остались навсегда, все же не так сильно давали о себе знать. Хотелось со многими встретиться, узнать, как у них дела. Хотелось весело провести время и ни о чем не думать. Просто расслабиться и наконец пустить жизнь на самотек, не переживая о том, что она покатится в ад из-за такого легкомысленного решения. Девушки дошли до Даймонд Сити и зашли за Ником Валентайном. Детектив был очень рад их видеть. За прошедшие шесть месяцев они виделись лишь раз, когда синт приплывал на остров повидаться с ДиМА. Элли пришла в полный восторг, увидев девушек в добром здравии, сразу полезла к ним обниматься. На удивление, Кейт даже не стала ворчать по этому поводу. Немного посидев в агентстве, троица пошла дальше, оставив мисс Перкинс за главную. Они направились в Добрососедство, в надежде найти там Хэнкока и Маккриди. – Кого я вижу, наши прелестницы наконец вернулись, – гуль сидел у себя в Капитолии, по-царски развалившись на диване, ловя приходы от мед-х. – Я уж думала, вы того, на этом вашем Фор-Харборе, – саркастично бросила Фаренгейт, тоже пребывая в наркотическом трипе. – Я тоже тебя рада видеть, сучка, – сказала Кейт и, скинув ноги девушки с дивана, заняла место рядом с ней. – Давно не виделись. Вот, решили заглянуть, узнать, как у вас дела, – Кара села рядом с мэром. – Превосходно. Тяжелые дни, будь они прокляты, наконец, остались позади, – гуль с наслаждением потянулся, а потом добавил. – Кстати, мадамы, у меня для вас подарочек имеется. Храню его уже очень давно. Если бы вы знали, сколь велик был соблазн плюнуть на все и подарить его себе любимому, – с этими словами Джон залез рукой под диван и вытащил оттуда деревянную коробку. – Нашли тут, в закромах. Как раньше такое сокровище не обнаружили – загадка даже для меня. Видимо, вас терпеливо ждало. Выжившая приняла из рук гуля коробочку и нетерпеливо ее открыла. В ней лежало двенадцать толстых довоенных сигар, судя по всему, довольно дорогих. Такие, вероятно, курили колумбийские наркобароны или шибко коррумпированные представители власти. Слишком уж пафосно и богато они выглядели. От одного их вида у Кары глаза на лоб полезли, Кейт стала радостно потирать ладони, Ник скорчил одобрительную физиономию, а Фаренгейт явно хотела скурить все сама и ни с кем не делиться. Решив не откладывать дело в долгий ящик, выжившая предложила всем раскурить по сигаре, а потом засесть в Третьем Рельсе и оставить там все свои крышки. Перед этим она только спросила, здесь ли обитает сейчас Роберт и, получив утвердительный ответ, она сгоняла за ним. Уже вшестером они моментально наполнили комнату ароматным дымом. – А хороши, все-таки, – одобрительно произнес Ник, выпуская облако под потолок. – Ты разницу чувствуешь, между ними и обычными самокрутками? – с издевкой спросила ирландка, на что синт только махнул рукой. – Да, на Столичной Пустоши такого добра мне не попадалось, – Роберт был более чем доволен. – Да что у вас там было на Столичной Пустоши? – бросила Фаренгейт, доставая из шкафа бутылку с виски; в конце концов, его действительно не хватало, для полного антуража. – Например, монумент, который явно покруче вашего будет, – в столь же язвительной манере ответил наемник. – Ну, давайте монументами еще померяемся, – растянулся в улыбке Хэнкок. – Бесполезно, мы все проиграем ему, – сказала Кара, принимая из рук Фаренгейт стакан с горячительным. – Хотелось бы однажды там побывать, – мечтательно заметил Валентайн. – А ты была в Вашингтоне, Кара? – Да, приходилось, – ответила девушка. – Но думаю, сейчас там все чуть-чуть не так, как я себе это помню. – Если по твоим воспоминаниям, Вашингтон – это вонючая помойка, населенная еб… засранцами и негодяями, значит, ничего не изменилось, – Маккриди довольно сморщился, выпив залпом свой виски. – Так что, спускаемся к народу, или у нас тут свой элитный клуб? – Спускаемся, – Кара положила в пепельницу тлеющий остаток сигары и поднялась с дивана. – Мне только надо к Дейзи кое за чем сходить, а вы пока направляйтесь в бар. Компания расселась на диванчиках поближе к сцене. Магнолия еще пела, но готовилась выйти. Фаренгейт хотела пойти и сделать всем заказ, но Джон остановил ее, зная, что наемница опять будет издеваться над Уайтчепелом. Ее инициативу перехватил Ник и, расспросив собравшихся, что они желают, отправился к барной стойке. Атмосфера стояла на удивление спокойная, ничего не предвещало никаких потрясений. Однако потрясение все же случилось. Когда Кейт заметила, что ее дама уже слишком долго отсутствует, а Роберт уже хотел было идти за ней, в заведение вошла некая леди. На ней было легкое платье голубого цвета, немного не по размеру, но все же смотрелось весьма недурно. Колготки телесного цвета, туфли на невысоком каблуке. Волосы аккуратно расчесаны, в них вплетена тонкая лента, почти под цвет платья. Разве что татуировки на лице очень сильно контрастировали с образом довоенной милашки. Девушка подошла к компании, игриво помахала всем ручкой и присела на колени к Кейт, обняв ее за шею. – Мисс, я думаю, моя девушка будет не в восторге, когда застанет нас вот так, – изумленно пробормотала ирландка. – Кто ты вообще такая, прекрасное создание? – восхитился Маккриди и окинул взглядом всех остальных; да, компания явно не подходила ей. – Отлично выглядишь, – только и смог произнести Ник. Он протянул ей стакан с алкоголем, но тут же поставил его обратно на стол и поднялся с места. – Нет-нет-нет, такой утонченной особе явно нужно что-то получше этого пойла. Хэнкок и вовсе потерял дар речи. Фаренгейт смотрела на нее с великим недоумением. Кара положила голову на плечо Кейт и смущенно заулыбалась. Она, конечно, понимала, что произведет впечатление на друзей, но эффект явно превзошел все ее ожидания. Еще какое-то время все только и делали, что восхищались ею, совсем смутив бедную девушку. Благо, Магнолия наконец вышла на сцену и часть внимания перешла на нее. Однако же, время от времени, кто-нибудь из компании все же бросал на выжившую восхищенный взор. – О, я знаю эту песню, – Кара закачала головой в такт музыке. – Какое-то время она была у меня одной из самых любимых. – Может, тогда потанцуем, красотка, – игриво предложила Кейт и они вышли на небольшой танцпол у сцены. – Ник, пошли с нами, – выжившая подхватила синта под руку. – Твой образ нуарного детектива очень хорошо подходит под атмосферу. – Это не образ, это мое естество, – Валентайн пытался сопротивляться, но недолго, в конце концов, Кара была весьма настойчива. There's a two legged animal running about If it smokes a great big cigar And it hangs around at a bar If it tells the biggest lies, wears the loudest ties It's a man Маккриди достал сигарету. После великолепных сигар, что они раскурили в Капитолии, она казалась совсем тошнотной, все равно, что есть кротокрыса после диеты исключительно на мясе когтей смерти. Но привычка – злая сука. Фаренгейт развалилась на диване, полузакрытыми глазами наблюдая за танцующими и, кажется, даже улыбалась. Хотя, касательно этого точно утверждать было нельзя. Хэнкок стоял у бара и ждал, пока Чарли оформит им новый заказ. Валентайн неуверенно двигался, пытаясь уловить ритм музыки, и неловко улыбался. Кара пыталась показать ему пару движений, но у детектива не очень хорошо получилось за ней повторить. Однако всем было плевать, главное, что он все же танцевал, а как – уже дело десятой. Кейт вдруг подхватила подругу на руки, покружилась с ней и, поставив на пол, крепко поцеловала, прямо под финальные аккорды песни. – Ах, найти бы где-нибудь граммофон с пластинками, – мечтательно произнесла Кара, когда они вернулись на диванчики. – Ха, а ты ведь и вправду настоящая ретро-девочка, – подметил Хэнкок, с наслаждением смакуя виски. – Самая что ни на есть, – Кейт обняла ее за талию и чуть притянула к себе. – Может, граммофон этот самому собрать можно? – спросил Маккриди. – Если ты знаешь как, я буду просто счастлива, – выжившая бросила на друга насмешливый взгляд. – Может, еще и пластинки сами сделаем. – Ладно-ладно, я все понял, – Роберт развел руками. – Просто предложил ведь. Я вообще не знаю, как ваш этот выглядит и что делает. – Я на улицу подышать, – Фаренгейт поднялась. – Не забывайте меня. – Вечная память, – бросила ей вслед Кейт. Вернулась наемница как-то очень быстро. Она подбежала к Хэнкоку и что-то прошептала ему на ухо, он так же тихо ответил ей. Девушка кивнула и моментально покинула заведение. Мэр, громко и максимально грязно выругавшись, встал и пошел за ней. – Что случилось, Джон? – обеспокоенно спросил Валентайн. – Похоже, не всех ублюдков мы отсюда выжили, – злобно бросил гуль и полетел вверх по лестнице. Остальные вскочили и помчались за ним. В переулке, ведущему к выходу из города, лежала Клео, явно не в самом лучшем состоянии. Фаренгейт стояла у угла ее магазина, уже держа в руках карабин. Хэнкок подошел к штурмотрону и спросил, все ли у нее в порядке. – Пятеро мертвы, – ответила Клео своим прелестным голосом. – Но я все равно недовольна собой. Зачем мне дальше жить, если я не могу уничтожить всех на своем пути? – Успокойся, красотка, ты здорово поработала, – подбодрил ее гуль. – Когда все закончиться, мы тебя починим, всех убьешь. – Ах, я так на это надеюсь, – в этот момент штурмотрон невольно дернула ногой, у нее противно заскрежетал сустав. – Если я умру, похороните все мое оружие со мной. – Ни за что на свете, – ответил Джон. – Что происходит? – Кара оказалась рядом первой. – Опять на нас напали. Клео подстрелили, Дейзи взяли в заложники, – ввела в курс дела Фаренгейт. – Требуют не много не мало – сдать город. – Да когда они уже закончатся, а? – недовольно бросила Кейт. – Снарягу свою у меня ведь оставили? – нервно спросил Джон. Получив утвердительный ответ, Хэнкок вместе с Маккриди побежали в Капитолий, а остальные остались дожидаться их в переулке. Ситуация накалялась, из магазина Дейзи слышались выкрики с требованиями сдать им мэра и угрозами, что в противном случае гулиха умрет. Та, в свою очередь, кричала, что ее жизнь не стоит целого города и чтобы все, кто мог, уже, наконец, перестреляли этих чертовых бандитов. Пара дружинников, засевших за каменной оградой, пытались вести переговоры, по факту, просто тянули время, в надежде, что кто-нибудь придумает план по спасению несчастной и ликвидации гангстеров. Мэр города вместе с наемником вернулись в переулок, притащив с собой целый арсенал. – Что делать? – Кара в своем летнем платье и карабином наперевес выглядела весьма необычно. А решительное выражение лица лишь дополняло ее контрастный образ. – Кротокрыске хуй приделать и кротокрысом обозвать, – шикнул Хэнкок; по лицу было понятно, что в его голове сейчас кипят сложные мыслительные процессы. – Клео, сколько их там вообще? – Еще семеро, – ответила штурмотрон. Какое-то время все молчали, ожидая, что решит Джон. Спустя пару минут, он заговорил. Сказал, что в магазин можно попробовать пролезть через окна на втором этаже, главное, чтобы там никого не было, а то бедная Дейзи не переживет этой ночи. Он сам, вместе с Фаренгейт, пойдут на «переговоры», оставив при себе пистолеты. Ставку необходимо делать на скорость, так, чтобы гангстеры даже понять не успели, что смерть пришла за ними. Маккриди должен был незаметно пробраться вдоль стены Капитолия и спрятаться за каменным забором. Валентайн, Кара и Кейт полезут в окно. Операция началась. Хэнкок пошел забалтывать бандитов. Маккриди уже сидел на позиции. Девушки и детектив готовились забраться противнику в тыл. Перед тем, как залезать, Кара скинула туфли и, оставшись босиком, первой полезла к окну. Чуть заглянув в него и убедившись, что там никого нет, она попросила у Кейт нож, чтобы подцепить раму. Она стояла на плечах Валентайна, тот, в свою очередь, стоял на мусорном баке. Положение, мягко говоря, неудобное, девушка старалась все сделать максимально аккуратно. Она слышала голос Хэнкока. Гуль изъяснялся длинными фразами, часто повторяясь; будь эти налетчики чуть умнее, сразу же заподозрили бы неладное, но, благо, излишками интеллекта они не страдали. Наконец, вскрыв оконную раму, Кара подняла створку и влезла внутрь. Сразу за ней проследовала Кейт. Ник вернулся в переулок, выглянул из-за угла и жестом показал, что все готово. Хэнкок, не поворачивая головы, сделал неопределенный жест руками, который дал понять детективу, что тот все понял. Затем синт вернулся обратно и сам залез в окно. Один из бандитов стоял у окна на втором этаже. Девушки осторожно подкрались к нему. Выжившая, все еще держа в руках нож, закрыв одной рукой рот, быстро перерезала гангстеру горло, а Кейт в этот же момент выхватила у него из рук карабин. Уложив в углу обмякшее тело в обнимку с его оружием, троица приготовилась к следующему этапу операции. Внизу ситуация приобретала все более скверный оборот. Налетчикам надоело болтать, их предводитель уже выдвинул требования. Либо Хэнкок прямо сейчас сдает им город и вместе со всеми дружинниками отправляется гнить в подвалах, либо крови не избежать. – Что ж, раз такое дело, – ответил Джон, увидев, как вниз по лестнице осторожно спускаются его товарищи. – Думаю, попьем мы сегодня крови. В этот момент Маккриди высовывается из своего укрытия и стреляет в того бандита, что держал Дейзи. Пуля прошибла череп мужчины, разбросав его мозги по стене. Гулиха тут же падает на пол, закрыв голову руками. Диверсанты открывают огонь, положив еще троих, а Фаренгейт и Хэнкок берут на себя оставшихся. Главарь банды отползает за прилавок, держась рукой за прострелянный бок и плюясь проклятиями. Мэр Добрососедства неспешно подходит к нему, садится на корточки рядом и пугающе спокойным голосом произносит: – Ну, ведь сколько раз уже пытались. Никогда же не получалось. Ни у кого. С чего вдруг ты взял, что у тебя получиться? – Пошел ты, – прошипел бандит. – Джон, отойди, – Кара подошла к гулю и хлопнула того по плечу. Хэнкок отошел. Выжившая села, придавив ноги гангстера. Немного поразмыслив, она отняла его руку от раны и быстрым движением сунула в нее два пальца. Главарь уже несуществующий банды истошно заорал, за что получил удар в челюсть. Потом еще один, еще один и еще. Вынув из пулевого отверстия пальцы Кара схватила гангстера за грудки и сильно тряхнула. – Уебок! Ты хоть знаешь, каких трудов этой бедной женщине стоили мои прическа и макияж? Сука! Я хотела провести спокойный вечер, послушать музыку, выпить и потанцевать, но таким пидарасам, как ты, вечно надо все испортить! – она бьет его головой в нос и мужчина теряет сознание. – Даже так, она все равно наша ретро-девочка, – говорит Хэнкок Валентайну, глядя на то, как Кара вытирает с рук кровь о пиджак убитого. Дейзи встает с пола и осматривает свой побитый магазин. Да, уборка предстоит ей долгая. Ладно, кровь, ее еще можно смыть, но вот пулевые отверстия в стенах останутся, увы навсегда. Она с благодарностью смотрит на своих спасителей и умильно улыбается. – Я так рада, что вы всегда оказываетесь в нужном месте в нужное время, – говорит она. – Это наша работа, мэм, – отвечает Хэнкок, поднимая одно из бездыханных тел. Трупы выносятся за пределы города и складируются у разбитых фур. Их оружие остается в магазинчике у Дейзи, в качестве моральной компенсации за ущерб. К Клео приводят техника, который обещает, что уже завтра она снова станет как новенькая. А компания товарищей, оттерев руки от крови, возвращаются в Третий Рельс, продолжить так нетактично прерванный кутеж.