А как же я?..

Markul — Zima Blue Марк не понимал почему. Почему так сильно влюбился в человека, которому он был по сути не нужен. Да, к Мирону он сначала испытывал только уважение и восхищение, ведь он нашел его и поднял из низов, аккуратно ведя по всем этим терниям. Причем с самого детства. Ещё при встрече в Лондоне. И вот тогда всё закрутилось и понеслось. Вдох-выдох. Выход воздуха из лёгких отзывается болью в сердце. Мирон, ты такая сука… Марк закуривает и делает затяг, дыша через раз. Дым обжигает внутренности. Всё его существо душит истерика. «Я лежу на Земле, самой скучной из планет, я ловлю на себе через тысячи огней только твой взгляд. Я не долечу. Оставь меня на дне, там где не достанет свет. В мире нет таких чувств, которых бы не обесточил(а) во мне…» — в голове долбят строчки из его собственной песни, которую он подсознательно посвятил Мирону. Ведь их столько всего связывало. «Я бы хотел, чтобы ты знал где я…» — он и правда бы очень хотел, чтобы Мирон знал где он сейчас. Практически на Олимпе. Поднявшись из низов. Да, благодаря ему, но сейчас поднимался вверх и дальше, но уже и без его помощи. Марк вспоминает тот самый баттл, где Мирон баттлился со Славой КПСС, и если сказать по правде, это напоминало ему какие-то предбрачные игрища. Марк отводил взгляд всё то время на касаниях таких родных рук чужого тела, но взгляд, что был скрыт под темными стёклами очков, всё равно ревниво цеплялся за это. За каждое движение. За. Абсолютно. Блять. Каждое. Движение. Посекундно. В голове в тот момент крутились непрошенные мысли, чтобы оттянуть Мирона от Славы и дать затрещину. Ваня Рудбой тоже был в ахуензе. Хотя он смотрел на Вано Светло. И ему было не до его идиотских пиздостраданий. А как же я?.. А как же я, Мирон?.. Пятнадцать лет дружбы в утиль, так что ли? Из-за какого-то дебила, что каждый твой вдох монетизирует? Отлично. Отлично… Отлично, чёрт возьми! Ну и пиздуй к нему, сука ты еврейская! Снова тяга, в голове на секунду проясняется, и сознание снова заполняется картинками из прошлого. Их встречи в Лондоне, тусовки, алкоголь, трава и что покрепче… Больно. Больно. Больно. Затем расход путей. По разным сторонам жизни. На долгие-долгие годы. Но они всё ещё поддерживали связь между собой, и дружили, общались… Да только вот чувства, что Марк чувствовал к Мирону были совсем не дружескими, по крайней мере сейчас. В тринадцать он видел в нём наставника, почти что отца. А потом к этому примешалась симпатия. Будучи подростком в пубертате Марк был уверен, что это пройдет. Но шли годы и Марк понял, что нихрена это не пройдет. Ему было пятнадцать, когда он это понял. Принял в шестнадцать. Всё пытался уломать Мирона научить его целоваться, чтобы понять, а как это вообще, любить парня? Мирон всё отшучивался, мол, иди на помидорах учись. Но Марк упёртый малый, поэтому добился своего в один из вечеров в Лондоне, до уезда Мирона из столицы Великобритании, в Россию. Поцелуй по пьяне, но зато какой… выбивающий воздух, почву из-под ног, рассыпающий и без того ослабленный контроль в прах, взрывом оседающий в подсознании, и остающийся в памяти навечно. Марку тогда показалось, что он поцеловал вселенную. Свою Вселенную. С огромными голубыми глазами, пышными ресницами, пухлыми губами, и смехом, от которого трещали ребра от саднящего чувства. Картинка этого затопляет сознание, а Марк буквально воет, хватаясь руками за голову, шипя и скрипя зубами от боли. От боли, что выворачивала наизнанку. И почему он всё ещё его любит? Почему не может избавиться от этого чувства? Он не знает. Любит. Любит. И не может это изменить… А их фит? Либо это благословение небес за все страдания, которые он пережил, страдая по Мирону все эти годы, написывая и стирая в блокноте ванильные строчки о любви, которые посвящал Мирону, либо его личным проклятием. Это было невыносимым. Совместная песня, съёмка клипа, концерты, где он находил его сияющий взгляд, который наконец был направлен на него. А Марк отвечал той самой влюблённостью в смехе, касаниями по плечам, объятиями. Радуясь, как тот самый подросток, который понял, что любит парня. Любит, а не просто дрочит на его фотки. Марк открывает глаза, всё становится на свои места. Он докуривает сигарету, тушит бесполезный бычок о стекло пепельницы, и дышит, приводя мысли к порядку. Но и этого не удается когда экран смартфона загорается новым уведомлением о сообщении. Трясущимися руками Марк берет телефон в руки и смотрит на пришедшее сообщение. Он слышит выстрел, контрольный, в голову, который окончательно убивает его, без права на пересдачу экзамена под названием жизнь. «Хэй, Марик, ты где? Давай адрес, приеду, обмоем мой альбом и возвращение из низов.» Мирон Марк чувствует как вопреки всему воскресает. Сердце раздирает от противоречивых чувств. А разум вклинивается со строчкой: «Оставь меня на дне, там где не достанет свет…» Твой свет, Мирон! Твой свет, блядская ты сука! От которого он безумно зависим… как от наркоты. «Окей. Жду.» — сердце истерично колотилось в груди. А горькие слезы обжигали щёки… ты всё ещё не обесточил всё чувства, что есть во мне… Значит, всё ещё люблю. Это бесконечный порочный круг… «В моей голове есть микрочип, он нужен мне чтобы любить но я не могу его отключить. Но я пытался…» Я пытался…